На передовых предприятиях энергетики

                На передовых предприятиях энергетики.
                (ТЭЦ  ВАЗа. ОДУ ЭСВ. ТО ВЭИ.)


                Оглавление.

1. Меня приняли на ТЭЦ ВАЗа…………………………………………………………………2
2. Вхождение в должность…………………………………………….……………….………5
3. Моя самостоятельная инженерная работа…………………………………………6
4. Рукопожатие главного инженера…………………………………………………….….9
5. Время «по Жемповскому»………………………………………………………………….12
6. Пожар на выводах генератора…………………………………………………………...14
7. Товарищ князь Радзивилл………………………………………………………………....18
8. АСУшный соблазн и ОДУёвый обман………………………..……………………….21
9. Опять наука. ТО ВЭИ…….…………………………………………….…......................28
10. Приглашение на Куйбышевскую ТЭЦ…..…………………………………….……..30









                1. Меня приняли на ТЭЦ ВАЗа.

   Итак, после нашего с женой бегства с места распределения из Иркутска в Тольятти, я с 1-го августа стал работать на Тольяттинской ТЭЦ сначала дежурным электромонтёром, потом старшим дежурным электромонтёром, а Нина (жена), малость подлечившись, с середины августа устроилась на работу на ТЭЦ ВАЗа инженером по программированному обучению персонала. Работа на ТЭЦ ВАЗа ей нравилась и она очень нахваливала саму станцию и коллектив. В ноябре 1970 года Нина уговорила  меня съездить с ней на ТЭЦ ВАЗа и своими глазами увидеть, что это новая современная ТЭЦ, на которой хочется работать. Я съездил, посмотрел и написал заявление начальнику электроцеха ТЭЦ ВАЗа Гафту Е.Л. на приём на работу. Он сказал, что согласен принять меня на должность начальника смены электроцеха, но только после нового года, что бы факт переманивания работника с Тольяттинской ТЭЦ вышестоящая кадровая служба РЭУ «Куйбышевэнерго» не могла заметить в отчётах этого года, а только через год.
   
   В первых числах января 1971-го года, отработав обязательный срок на Тольяттинской ТЭЦ, я приехал на ТЭЦ ВАЗа и явился в кабинет начальника электроцеха Гафта Ефима Львовича. Я положил перед ним ранее им подписанное моё заявление на приём. Гафт, как и обещал, поставил на этом заявлении под своей подписью текущую дату и сказал, что нам надо пойти представиться Главному инженеру станции Нечаеву Виктору Викторовичу. Гафт предупредил, что у них на станции недавно был смертельный несчастный случай в электроцехе и что главный инженер Нечаев В.В. первым делом спросит, знаю ли я об этом. Я сказал, что Нина мне показывала «Памятку о несчастном случае» и я её уже один раз прочитал.
 
   Немножко о Гафте Ефиме Львовиче. Это был мужчина 37-ми лет, ростом под 180 см, худой, не спортивного телосложения, с чёрной вьющейся шевелюрой, конечно еврей, нос с горбинкой, но надо отметить, что лицо его было привлекательно. Конечно, он был умён, начитан, образован. Лет 15 назад он окончил Куйбышевский «политех», потом более 10 лет отработал дежурным инженером станции (ДИСом) на Тольяттинской ТЭЦ, потом его перевели на ТЭЦ ВАЗа начальником электроцеха.
   
   Гафт позвонил Нечаеву, сказал, что он хотел бы с Жемповским зайти и представиться. Тот дал добро. Пошли. Большая приёмная, налево дверь, написано:  «Директор ТЭЦ ВАЗа Васин Юрий Михайлович», на правой двери написано: «Главный инженер ТЭЦ ВАЗа Нечаев Виктор Викторович». Прямо – за столом сидит девушка-секретарь, она сказала, что Виктор Викторович нас уже ждёт. Зашли. Гафт, сделав два шага в кабинет, остановился и представил меня, я сказал «Здравствуйте, Виктор Викторович!». Нечаев, не вставая, ответил «Здравствуйте, Станислав Станиславович! Проходите и присаживайтесь сюда» и показал на стул слева за приставным  столом ближе к нему. Гафт сел справа, напротив меня. Нечаев сказал, что он в курсе о моей Сибирской истории от Нины Валентиновны (моей жены). Но, так или иначе, продолжил он, официально вы беглецы. Мы принимаем Вас на работу, только потому, что вы оба выпускники МЭИ, это очень уважаемая школа. Я сам, говорит он, тоже окончил МЭИ в 1953 году, получил тогда направление на строящуюся Жигулёвскую ГЭС, где и проработал до 1967 года и потом получил перевод сюда на строящуюся ТЭЦ ВАЗа. А у вас вот побег или по-военному - «самоволка».
 
   Далее Нечаев спросил, начал ли я там, в Иркутске писать кандидатскую диссертацию. Я сказал, что  «да» и назвал тему. Он попросил по-точнее назвать ему институт, куда меня направили, я сказал, что направили нас обоих в Иркутский филиал Всесоюзного института «Электросетьпроект», но Нину оставили там, а мне предложили перевестись в очень перспективную совместную лабораторию в Сибирский энергетический институт (СЭИ) Восточно-Сибирского отделения Академии наук СССР. Я согласился и меня перевели. Так я оказался в штате этого СЭИ, там, через неделю мне дали тему кандидатской диссертации. Нечаев сказал: «Теперь понятно, как вы оказались в СЭИ. Честно сказать, я вашему направлению в Сибирский энергетический институт Восточно-Сибирского филиала Академии наук СССР даже позавидовал. Я вот сейчас здесь на ТЭЦ ВАЗа, как говорится, без отрыва от производства, в основном по ночам, пишу кандидатскую диссертацию. Многие рвутся в науку, а вы всё бросили. Но, конечно, если здоровье жены оказалось под угрозой, то это объяснимо и, пожалуй, оправдано». «Ну, что же - продолжил он, если в академической энергетике Вам не довелось проявить себя, то, давайте, теперь покажите себя в реальной энергетике, здесь у нас на ТЭЦ ВАЗа.  Я полагаю, что Ефим Львович вас предупредил, что для молодых специалистов у нас действует правило – до вступления в инженерную должность отработать поэтапно на рабочих должностях». Я сказал, что да, я в курсе и согласен.  Далее Нечаев напомнил про несчастный случай в электроцехе и сказал, что я должен изучить «Памятку о несчастном случае» и через две недели сдать экзамен по этой памятке. Я сказал, что понятно, изучу и в срок сдам. После этого Нечаев поставил свою подпись-согласование на моё заявление и отпустил нас.
 
   Гафт сразу занёс это заявление к директору, тот попросил, чтобы я зашёл. Я зашёл, представился, он встал, вышел навстречу и тоже представился: «Васин Юрий Михайлович, рад видеть у нас однокашника. Я тоже окончил МЭИ, правда, 15 лет назад, получил направление на Сызранскую ТЭЦ, там через 10 лет стал директором, потом меня перевели сюда. Думаю, что и Вы лет через 10 станете директором, но пока надо простажироваться по рабочим должностям – легче будет работать потом». Потом он взял заявление и поставил на нём резолюцию «Принять на должность НСЭ с окладом 130 руб./месяц, со стажировкой на рабочих должностях». Далее Гафт завёл меня к начальнице отдела кадров и оставил у неё для оформления документов и подготовки приказа по ТЭЦ. Он велел мне потом с заготовкой приказа прийти к нему.
 
   Через полчаса я получил заготовку приказа и принёс её Гафту, он получив подготовленный приказ посмотрел, поставил свою подпись и велел отнести к секретарю директора и подождать, пока она вынесет от директора подписанный приказ. Получив подписанный приказ, Гафт отвёл меня на Центральный щит управления (ЦЩУ), там он в специальном журнале написал распоряжение по электроцеху о прикреплении меня к вахте №4 (где работал ДИСом Усов Ю.П. и НСЭ Хапугин П.С.), эта вахта заступала на работу на следующий день с 16 часов. Гафт велел узнать у дежурного ДИСа, где мне завтра подсесть на вахтовый автобус, потом разрешил быть свободным до конца рабочего дня, но просил по ТЭЦ без сопровождающего самому не ходить.
 
   Я пошёл в кабинет к Нине, она была инженером по компьютерному обучению персонала, в её распоряжении был кабинет с пятью большими компьютерами. Там были программы по обучению рабочим профессиям для всех цехов: топливно-транспортного, химического, котельного, турбинного и электрического. Я немного полазил по разным программам. После 17 часов мы с ней уехали домой на заказном автобусе.

 А на следующий день я вышел на работу в свою вахту. Я был очень рад – я, наконец, попал на новую современную ТЭЦ, где уже подобрался хороший грамотный коллектив, в котором было уже шесть выпускников МЭИ.
 
 
                2. Вхождение в должность.

   Все работающие инженерно-технические работники ТЭЦ ВАЗа и все вновь принимаемые лица должны были изучить «Памятку о несчастном случае в КРУ-6 киловольт» и сдать по ней экзамен. Я ещё две недели назад от Нины узнал, что в электроцехе был несчастный случай со смертельным исходом. Мастер электроцеха Петерсон и электромонтёр Фомин что-то должны были делать на нижних втычных контактах в ячейке КРУ-6 киловольт, а почему-то полезли смотреть верхние втычные контакты, которые были под напряжением. Фомин стал в ячейке раздвигать металлические шторки, а Петерсон из-за спины Фомина смотрел, что там за шторками. Как только Фомин открыл шторки руками, через них прошёл электрический разряд. Их страшно обоих обожгло. Фомин умер сразу, а Петерсон через неделю. Это ЧП произошло после обеда и, кажется, в пятницу, т.е. опять возникает подозрение, что Фомин в обед выпил спиртное и это привело к трагической ошибке. Я вспомнил слова НСЭ Эдика Рудакова с Тольяттинской ТЭЦ: «Если электрик на работе выпивает – с жизнью он в рулетку играет».
 
   Как потом я узнал из обзоров Минэнерго: по статистике в энергетике есть два наиболее травматических дня – это пятница и понедельник. Причиной этому - практически неизлечимая самоубийственная психология россиян: в обеденный перерыв рабочего дня отметить вчерашний или завтрашний праздник, потом с тупой головой полезть под напряжение и получить, в лучшем случае, отгоревшую руку. Я эту ситуацию потом встречал много раз в своей производственной и жизненной практике.

   Первый экзамен на ТЭЦ ВАЗа я сдавал по полному знанию «Памятки о несчастном случае» с Фоминым и Петерсоном (мир праху их). Принимала комиссия в составе трёх человек: начальник электроцеха, инженер-инспектор по технике безопасности и главный инженер. Я сдал назубок. Только после этого меня допустили к сдаче следующего экзамена – на должность ДЭМа (дежурного электромонтёра). Этот экзамен я сдал в срок и на «отлично». По приказу я был назначен на двухнедельное дублирование по должности ДЭМа. А через месяц я сдал экзамен на старшего ДЭМа (СДЭМа), продублировался две недели и начал стажироваться уже по должности начальника смены электроцеха (НСЭ). Наставником у меня был НСЭ вахты №4 Хапугин Павел Сергеевич.
 
   В середине июня я сдал экзамены на НСЭ, продублировался две недели, прошёл противоаварийную тренировку и с 1-го июля в соответствии с приказом по ТЭЦ приступил к самостоятельной работе по должности НСЭ в вахте №4, где ДИСом работал Усов Юрий Петрович, наш однокашник. Усов Ю.П. тоже окончил в 1970 году МЭИ, но «Тепло-энергетический факультет» по специальности «Тепловые станции». Усов получил официальное  направление на ТЭЦ ВАЗа с предоставлением квартиры. У него была семья,  ему было 35 лет и до учёбы в МЭИ он уже работал на ТЭЦ в городе Чапаевске Куйбышевской области. Квартиру на ТЭЦ ВАЗа Усов получил сразу по приезду, а нас с Ниной (точнее Нину, как первую пришедшую на ТЭЦ ВАЗа) поставили в общую очередь.


                3. Моя самостоятельная инженерная работа.

   Итак, с 1-го июля 1971 года я начал работать самостоятельно начальником смены электроцеха (НСЭ) по вахте №4, где ДИСом был Усов Юрий Петрович. Хапугин Павел Сергеевич, до меня работавший в качестве НСЭ в вахте №4, сразу ушёл в отпуск, а после отпуска его перевели работать мастером участка главной схемы электроцеха. Позже нам Павел Сергеевич говорил: «Я ушёл, наконец-то, на мирную работу, потому как за три года морфлота и 10 лет на оперативной работе на теплоэлектростанциях я устал быть в постоянной боевой готовности». Следует обратить внимание, что работать на ТЭЦ идут (и их усиленно  приглашают) военнослужащие, увольняющиеся с морфлота. Всё просто: ТЭЦ – это корабль на якоре.
 
   Моё рабочее место было на Центральном щите управления (ЦЩУ), там же располагались Дежурный инженер станции (ДИС) и Дежурная щита управления (ДЩУ). Я достаточно быстро входил в специфику работы. В течение первого месяца пару раз возникали аварийные ситуации в главной электрической схеме станции, но я нормально с ними справлялся. Во всяком случае, меня не ругали и не лишали премии. Моё рабочее время было плотно заполнено производственными обязанностями, особенно дневная смена. Немного посвободнее было в вечернюю и в ночную смены. В эти смены каждую свободную минуту я усиленно изучал инструкции, схемы и специальную литературу. Потом сверял всё по месту на оборудовании. Мне это было очень интересно.

   Но я должен отметить, что работа на теплоэлектростанции не только интересна, но и очень опасна. Тэплоэлектроцентраль (ТЭЦ), как и другие виды электростанций (ГЭС, ГРЭС, АЭС и др.) – это технически очень сложный и опасный объект. Работа на нём требует от персонала высокой грамотности и ответственности. Конкретно на ТЭЦ ВАЗа присутствуют разные энергоресурсы: газ, мазут, электричество (от 220 вольт до 220 киловольт), пар температурой до 565 градусов Цельсия и давлением порядка 130 атмосфер. Всё это вертится, движется, гремит, шумит, шипит, парит и капает.

    Необходимо хорошо знать общую технологию станции и устройство отдельных видов оборудования. Также необходимо хорошо знать Правила технической эксплуатации энергетического оборудования и Правила техники безопасности при проведении работ на энергооборудовании. Как говорят опытные энергетики: «Все правила в энергетике написаны кровью её нерадивых работников». Не соблюдаешь правила – станешь в лучшем случае клиентом медучреждения. На работе необходимо быть собранным и действовать грамотно и хладнокровно.
 
    К этому времени я уже пришёл к твёрдому  убеждению, что как только ты прошёл проходную энергопредприятия - забудь все домашние дела и прочие проблемы, думай только о работе. Соблюдай технику  безопасности и ПТЭ. И ещё одно правило для молодых инженеров: ты будешь авторитетным начальником, если хорошо знаешь и умеешь делать всё то, что должны знать и уметь твои подчинённые.
 
   Примерно к новому году я, по отзывам ДИСов, занял второе место по объёму знаний оборудования и по эффективности работы, а на первом месте считался начальник смены 3-ей вахты - Царёв Валерий Николаевич – хоть у него был техникум, но за плечами был десятилетний опыт работы на ТЭЦах. Главное у Царёва было то, что он непрерывно изучал инструкции и оборудование. Очень упорный мордвин оказался. А как человек – нет претензий. Мы с ним стали дружить, а поскольку они жили этажом ниже, то стали дружить и семьями. Они летом нас с Ниной возили в гости на выходные к своим родителям в село Бахилово (на берегу Волги), там нас очень тепло принимали и мы вместе прекрасно провели время.

   В конце зимы сотрудница ПТО нашей ТЭЦ предложила нам занять свою однокомнатную квартиру, они с мужем завербовались на три года на Север, а квартира по закону закреплялась за ними. Поскольку квартира была ведомственная, то на вселение надо было получить согласие администрации ТЭЦ. Я написал заявление на имя директора ТЭЦ, сперва на нём подписалась Людмила (хозяйка квартиры), потом начальник электроцеха написал «Ходатайствую» и дальше я пошёл к заместителю директора, потом к председателю профкома станции, потом уже к директору. Все дали «добро». Через пару недель мы с Ниной и дочкой Леной переехали в эту квартиру.
 
   По мере вникания в производственные дела я начал заниматься рационализаторской работой. Через полгода я стал самым активным рационализатором на станции, даже стал председателем клуба рационализаторов ТЭЦ. К концу второго года работы я написал очень серьёзное рацпредложение по изменению уставок релейной защиты в схеме собственных нужд станции, оно потом очень пригодилось Гафту Е.Л.
 
   Парторг ТЭЦ ВАЗа Шведов В.А. нагрузил меня общественной работой – назначил редактором «Комсомольского прожектора». Я собрал группу из семи комсомольцев, которые очень добросовестно отрабатывали звание «Прожектористов». Каждый новый выпуск «Комсомольского прожектора» вызывал живой интерес у работников ТЭЦ и потом рассматривался, как правило, либо в кабинете Главного инженера, либо у Директора, при этом присутствовали парторг ТЭЦ, я как редактор этого КП, либо Виталий Бургаев - мастер лаборатории металлов, он же фоторедактор нашего «Комсомольского прожектора».
 
   Появились у меня и текущие успехи на работе, о которых коллеги, к моему удивлению, стали потом говорить как о каких-то особенных делах. В тот период у меня лично не возникало мысли, что я делаю какую-то особенную работу, о которой потом будут говорить, что это «класс» или это легенда. Я выполнял свою работу и свои обязанности так, как считал правильным и нормальным. Желание описать некоторые свои «дела» у меня появилось на много позже, уже после того, как мои коллеги в 2005 году стали просить у меня разрешения написать об этих событиях в своих воспоминаниях. Но я решил, что эти «дела» я знаю лучше и могу описать их полнее и интереснее, поэтому стал писать воспоминания сам.
   
   Я здесь привожу только те особенные случаи, о которых упоминали мои коллеги на пикнике  в кафе «Мари Л» (в Тольятти) в августе 2005 года. Эти случаи они называли – «легенды о Жемповском».
 
         
                4. Рукопожатие главного инженера.
 
   Первая производственная «легенда о Жемповском», со слов моего коллеги Токарева В.В., появилась на ТЭЦ ВАЗа с того момента как главный инженер Нечаев В.В. пожал мне руку и публично сказал «спасибо» за грамотную работу по ликвидации аварийной ситуации («земля на постоянном токе» почти 2 часа).
 
   Это было так. Наша вахта приехала на ТЭЦ на вечернюю смену к 16:00. Завершив обход по отметке №9 (вокруг генераторов), я пришёл на центральный щит управления (ЦЩУ). Там к удивлению оказалось уже много народа: ДИС сдающей вахты - Столяров В.В., ДЩУ – Прошина В., главный инженер Нечаев В.В., начальник электроцеха Гафт Е.Л., зам начальника электроцеха Голубев Г.А.,  ДИС принимающей (нашей) вахты – Усов Ю.П., наша ДЩУ – Решетникова Галина. Я зашёл, громко сказал: «Здравствуйте, всем!» и отошёл в дальний угол, где стоял мой ДИС Усов Юрий Петрович и наша ДЩУ Галина Решетникова. Усов Ю.П. потихоньку мне сказал, что табло «Земля в цепях постоянного тока» висит уже почти 1,5 часа – через полчаса в соответствии с инструкцией РЭУ это будет признано станционной аварией. Это грозит лишением премии всему Руководству ТЭЦ и всем ИТР, поэтому тут уже стоят и «сопереживают» и Нечаев В.В. и Гафт и Голубев. По инструкции коллектив вахты, в смену которой случилась аварийная ситуация, не имеет права сдавать смену до устранения аварии. А уже было 16 часов 10 минут, т.е. шло уже время нашей вахты.
 
   Забежал на ЦЩУ  взъерошенный НСЭ сдающей вахты – Гладких Юрий Сергеевич. ДИС Столяров В.Н. спрашивает его: «Ну, что - нашёл?»  Гладких Ю.С. отрицательно покачал головой. Тогда ДИС Столяров В.В. подошёл к главному инженеру Нечаеву В.В. и попросил у него разрешения привлечь к поиску «земли» Жемповского С.С., сославшись на то, что неделю назад, когда я в ночную смену работал со Столяровым, я смог устранить «землю» за двадцать минут. Нечаев дал разрешение. Столяров объявил, что привлекает меня и спросил, кто и что мне нужно для быстрого устранения «земли» на шинах. Я запросил на помощь НСЭ Гладких Ю.С. (с отвёрткой), обоих дежурных слесарей цеха КИПиА (КИПиА - контрольно-измерительные приборы и автоматика) с обеих смен и на радиосвязь - нашу ДЩУ Галину Решетникову. Столяров вызвал на ЦЩУ обоих «КИПовцев». По инструкции за все действия всё равно отвечает персонал дежурной вахты. ДИС Столяров объяснил остроту задачи и сказал, что у нас осталось только двадцать минут.
 
   Я и наш «КИПовец» стали проводить переключения на шинках ШУ (шинки управления), а НСЭ Гладких и второй «КИПовец» контролировали наши действия. Еще НСЭ Хапугин Павел Сергеевич, у которого я стажировался в НСЭ, говорил, что на его взгляд самая страшная проблема на ТЭЦ - это поиск «земли» в цепях постоянного тока. Поэтому, как только я приступил к самостоятельной работе, то первым делом решил разобраться с этой проблемой. Я изучил исполнительные монтажные схемы по цепям постоянного тока и разобрался, где в каких панелях находятся контакты цепей ШУ. Все исполнительные схемы цепей ШУ с указанием номеров панелей и клемм были у меня зарисованы в карманной записной книжечке. К текущему моменту процедура поиска «земли» была мною детально отработана и опробована, наш КИПовец уже не раз участвовал в ней, поэтому он спокойно по моей команде отключал участки, на которые я ему указывал.

   Времени оставалось мало, поэтому я сразу начал разделять шинки ШУ большими участками. После каждого разделения наша ДЩУ Галина Решетникова по станционному радио объявляла, где осталась или исчезла «земля». Через пять минут мы нашли, что «земля» была в цепях КИПиА на ГрЩУ-1, а ещё через три минуты уточнили, что она («земля») в шкафу КИПиА на ПЭНе №2 (Питательный электронасос №2). Мы вчетвером спустились к ПЭНу на нулевую отметку и увидели, что на шкаф управления ПЭНа №2 капает вода сверху, открыли шкаф и увидели, что по клеммному ряду протекают струйки воды – вот и причина «земли». «КИПовец» сдающей вахты быстро нашёл лист жести и положил его на крышу шкафа. Вернулись на ЦЩУ и доложили ДИСу, где место и причина возникновения «земли». ПЭН №2 тут же вывели в резерв для просушки шкафа КИПА. Аварийная ситуация была ликвидирована.
 
   ДИС Столяров В.В. доложил главному инженеру Нечаеву В.В., что аварийная ситуация ликвидирована. И тут вдруг главный инженер Нечаев В.В. подошёл ко мне и при всех громко сказал: «Станислав Станиславович, я  Вас поздравляю! Вы сегодня показали  оперативную и грамотную работу. Уже через десять минут нам бы в РЭУ зачли бы станционную аварию. Вы достойно поддержали авторитет нашей общей «Альма матэр», благодарю Вас за отличную работу» и пожал мне руку. Далее он разрешил ДИСу Столярову начать передачу смены и сам вышел с ЦЩУ. После Нечаева ко мне сразу подошёл начальник электроцеха Гафт Е.Л. со словами: «Я впечатлён, Вы спасли ситуацию. Через полчаса нас всех лишили бы премии и вся станция «полоскала» бы наш электроцех весь месяц». Он пожал мне руку и вышел.
 
   Как только Нечаев и Гафт вышли с ЦЩУ, ДИС Столяров В.В. подошёл ко мне, сначала трахнул рукой по моему плечу со словами: «Стас, ты гигант!», а потом протянул свою правую руку и, шутя, попросил у меня разрешения подержаться за мою правую руку, он объяснил, что я первый человек на ТЭЦ ВАЗа, которому Нечаев лично пожал руку. НСЭ Юрий Гладких добавил с усмешкой: «Станислав, ты теперь, пожалуйста, всю неделю не мой свою правую руку, пока все вахты за неё не подержатся». Потом ко мне подошёл мой прямой начальник – зам начальника электроцеха по эксплуатации Голубев Геннадий Архипович и «хряпнул» меня по левому плечу и сказал: «Стас, ты действительно гигант! Я тебе завидую белой завистью. Дай и я подержусь за твою правую руку. Прав Юра Гладких – не мой её неделю, дай всем подержаться». Так оно практически и было. Ещё дней пять народ с улыбкой подходил ко мне и просил подержаться за правую руку.

   Надо отметить, что как только я пришёл на ТЭЦ ВАЗа мне сразу рассказали о суровом характере главного инженера Нечаева Виктора Викторовича. Это был высокий (180 см), худой, стройный мужчина 40 лет. Он всегда ходил в серых костюмах разных тонов: зимой - потемнее, а летом - посветлее. В 1953 году Нечаев окончил МЭИ и был направлен на строительство Жигулёвской ГЭС, где вскоре перешёл в службу эксплуатации ГЭС. Оттуда с должности старшего ДИСа (дежурного инженера станции) его перевели на должность главного инженера строящейся ТЭЦ ВАЗа. Все отмечали его особенность – он никогда никому не подавал руку для приветствия или поздравления. Ко всем обращался только на «Вы». Эту манеру обращения он принёс из МЭИ, там практически все преподаватели обращались к студентам на «Вы». Разговаривая с человеком Нечаев, как правило, держал руки сжатыми или перед собой или за спиной. Народ считал, что Нечаев знает правила технической эксплуатации и правила безопасности наизусть, поэтому, если он видел не правильно развешенные плакаты на рабочем месте, он сразу виновникам устраивал разгоняй и даже лишал премии. Поэтому народ, издали завидев Главного, стремительно исчезал за трубопроводами.
 
   Все на станции знали, что Нечаев официально писал кандидатскую диссертацию на тему (примерно): «Производственно-эксплуатационные дефекты на ТЭЦ ВАЗа. Учёт, обработка и контроль дефектов с помощью средств вычислительной техники». И в каждом цеху на ТЭЦ ВАЗа были специальные бланки для автоматизированного учёта дефектов. Кроме того, дефекты, согласно «Правил технической эксплуатации электростанций», записывали в журнал дефектов, этот журнал никто не отменял. Все потихоньку ворчали, что для них карточки дефектов это лишняя работа, но писали и хихикали, что они потом попросятся к Нечаеву в соавторы.
 
   Нечаев В.В. ещё лет семь проработал на ТЭЦ ВАЗа, защитил кандидатскую, его дважды приглашали стать директором на одной из крупнейших ГРЭС Союза в Казахстане, но он отказывался. Говорили, что его жена категорически отказалась ехать в те края. Потом мы узнали, что Нечаев В.В. перевёлся в Москву начальником какого-то департамента в Минэнерго. Больше я о нём ничего не слышал.


                5. Время «по Жемповскому».

     Вторая легенда со слов Токарева В.В. появилась, когда ТЭЦ ВАЗа перевели работать по «времени Жемповского».

      Проработав полгода на должности начальника смены электроцеха (НСЭ), я задумался о неразберихе в утреннее время. Дневная смена начиналась ровно в 8:00. В это время на Центральный щит приходило сразу много народа, начиная от Главного инженера (иногда и директора), начальников цехов и кончая производителями работ, которых должен допускать НСЭ. Мы (ДИС и НСЭ) порой не успевали дочитать оперативный журнал и проанализировать схему станции, как начиналась в прямом смысле кутерьма и суматоха.
 
   Мы с ДИСом моей вахты Усовым Ю.П. обсудили эту ситуацию и пришли к выводу, что надо сдвинуть сдачу смены на полчаса раньше. Я говорю Усову: «Ты как ДИС предложи это Нечаеву (главному инженеру), может он поймёт». Усов отмахнулся: «Они реагируют только на письменные заявления или предложения, а ему (Усову) писать неохота, да и по русскому языку у него всегда тройка была». Тогда я решил подать рацпредложение. Покумекал, написал и подал это рацпредложение инженеру по ПТЭ, ПТБ и рацработе. Я уже знал, что если она завела карточку на рацпредложение, то оно обязательно дойдёт до главного инженера, а он уже должен будет на него реагировать официально.

   Далее я привожу рассказ старшего ДИСа Непомнящих, который лично присутствовал на совещании у директора ТЭЦ Васина Ю.М., где обсуждался вопрос о сдвиге времени приезда вахт (по рацпредложению  Жемповского С.С.) и потом на ЦЩУ он нам рассказал, как это всё происходило.

   Пригласили всех  ДИСов и руководство станции и цехов. Открыл совещание директор Васин Ю.М., он дал слово начальнику электроцеха Гафту Е.Л., который кратко изложил суть предложения и сразу сказал, что он - лично «за». Заместитель директора Черников В.Н. выступил «против»: трудно пересогласовывать с АТП (Автотранспортное предприятие) и особенно с ГАИ новый график подачи вахтовых автобусов. Начальник турбинного цеха Иткин Г.А. - «против»: все другие станции в «Куйбышевэнерго» работают по старому графику и ничего. Директор ТЭЦ ВАЗа Васин Ю.М. сказал, что если речь идёт о повышении надёжности работы станции, то следует не отмахиваться, а обсудить всесторонне и предложил выслушать в первую очередь представителей оперативного персонала – ДИСов. Он предложил дать слово всем ДИСам по порядку: сначала ДИСу вахты №1 Столярову В.В. который попросил для ясности зачитать полностью рацпредложение Жемповского, его доводы. Гафт зачитал. ДИС Столяров сказал, что он полностью согласен и подчеркнул, что особенно в смену с утра сразу в 8:00 на ЦЩУ вваливается толпа народа, каждый считает себя особо важным, рапорты принять некогда, схему станции осмыслить некогда, к допускам подготовиться некогда, работа начинается «через пень колоду»; ДИС вахты №2 Зарубин В.Г. – категорически «за», это очень правильное предложение, да, и в 16 часов тоже столпотворение потому, что все мастера и начальники цехов спешат до 17 часов до отхода автобуса отписать оборудование из ремонта; ДИС вахты №3 Радзивилл В.Е. – двумя руками «за» и, вообще, на двери ЦЩУ следует вывесить список: кому и когда на ЦЩУ заходить разрешается; ДИС вахты №4 Усов – «за», давно надо было перейти;  старший ДИС Непомнящих тоже «за». Потом выступали начальники цехов и их замы, в основном они были «за».

   После интенсивных дебатов главный инженер Нечаев В.В. высказал своё мнение: «Можно сколько угодно говорить, что по существующему графику работают все станции «Куйбышевэнерго», но если предлагаемый график даёт удобство оперативному персоналу и повышает надёжность работы станции, то мы должны первыми перейти на такой график, он лично - «за». Проголосовали: Большинство – «за». Директор велел Черникову с Гафтом подготовить проект приказа, Нечаеву проект проредактировать и согласовать.
 
   Приказ издали. Все вахты переведены на работу по новому графику – пересдача на 30 минут раньше. Весь оперативный персонал облегчённо вздохнул – смену стало намного спокойнее начинать. На дверях ЦЩУ повесили список лиц, кому и в какое время разрешен вход, стало тихо и чисто. Оперативный персонал стал говорить, что весь мир живёт по Гринвичскому времени, Советский Союз живёт по Московскому времени, а ТЭЦ ВАЗа теперь живёт по «времени Жемповского». Моя фамилия прогремела на всю ТЭЦ.


                6. Пожар на выводах генератора.

   Третья легенда со слов Токарева В.В и Петрова А.С. была о том, как мы с Петровым предотвратили гибель слесарей при проведении ремонтных работ на выводах генератора.
   
   Дело было так. В одну из вечерних смен при очередном плановом обходе основного электрооборудования ТЭЦ я обнаружил на выводах турбогенератора №3 сильное шипение. Это был турбогенератор типа ТВФ-120-2, т.е. генератор на водородном охлаждении (эдакая «мирная круглая водородная бомба») и это «шипение» означало то, что водород, находящийся внутри генератора под давлением в две атмосферы нашёл себе дырочку и вырывается наружу. В любую секунду эта струя водорода от трения об воздух может загореться. Я вернулся на ЦЩУ, известил ДИСа об этой ситуации и позвонил домой начальнику электроцеха Гафту Е.Л.  ДИС, в свою очередь, известил Главного инженера. Нам дали задание установить ежечасный контроль за этими выводами. Я до конца смены усиленно читал инструкцию по эксплуатации этого генератора и ежечасно выходил на осмотр выводов. До конца смены мы не получили от Руководства никакого задания на вывод генератора в ремонт. В 12 ночи мы смену сдали и уехали домой. На следующий день (мой выходной) дома я достал свой 4-х томный «Электротехнический справочник» (выпуск МЭИ) и прочитал устройство генератора ТВФ-120-2 и как на нём выполнено уплотнение на выводах.

   Через пару суток мы вышли на работу в утреннюю смену. Производя перед приёмом смены обход, я заглянул на вывода турбогенератора №3 (ТГ-3) и увидел, что шипение газа не просто усилилось, но уже примерно на 5 сантиметров вылез участок резинового уплотнительного шнура. Я пришёл на ЦЩУ и доложил ДИСу нашей вахты (Усову Ю.П.), что проблема с ТГ-3 усилилась. И в это время на ЦЩУ заходит старший мастер электроцеха по генераторному участку Шеремет Александр Иванович и показывает наряд на выполнение работ по уплотнению зазора на этом генераторе. Производителем работ по наряду значится слесарь 5-го разряда Рыбин Игорь Петрович, с ним ещё два слесаря, допускающим назначен НСЭ – т.е. я. Выдал наряд начальник электроцеха Гафт Е.Л., в наряде было указано, что в работе необходимо применять специальные инструменты (омеднённые ключи, два огнетушителя пенный и углекислотный). А согласно инструкции по эксплуатации генератора нужна ещё асботкань 1,5 метра. Я прочитал наряд и вызвал на ЦЩУ старшего ДЭМа Петрова Алексея. Я ему говорю: «Слушай, Алексей, работа, на мой взгляд, очень сложная и опасная, допускать будем вдвоём, за ними нужна будет не пара глаз, а две пары. Я ведь через полчаса должен идти и допускать ещё бригаду на ОРУ-110, а тебе придётся наведываться к ним на ТГ-3, поглядывать за соблюдением ТБ. Тут мастер Шеремет А.И. завёл этого Рыбина Игоря и попросил побыстрее допустить их на работу. Мы пошли к выводам генератора. Шеремет куда-то убежал по своим делам.
 
   Пришли, около лестницы, ведущей на площадку выводов генератора, уже стояли два слесаря с инструментом. Поднялись на отметку «7». Я прочитал вслух условия наряда, попросил показать омеднённый инструмент и огнетушители. Они всё показали. Потом я им напомнил, что в инструкции по эксплуатации генератора этого типа указывалось, что при допуске на огнеопасные работы на выводах генератора кроме омеднённых ключей и огнетушителей необходимо ещё иметь асботкань размером не менее один на полтора метра. Рыбин Игорь запротестовал, говоря, что и этих мер предостаточно, да и в наряде не сказано про асботкань. Я ему говорю: «Послушайте, товарищ Рыбин, вот какой-то троешник на заводе на «абы-как» вставил уплотнительный шнур, который теперь выпер наружу. Вы хотите, повторяя того троешника, «абы-как» впихнуть шнур назад и ещё требуете, что бы я «абы-как» с нарушением инструкции допустил вас на огнеопасные работы. Вы вот какими-то заточенными палками хотите впихнуть шнур назад в генератор, а не боитесь, что шнур выпрет в соседнем месте и при этом может произойти более сильный прорыв газа и он самовоспламенится, да ещё и вас обожжёт. Ваша, товарищ Рыбин, пышная шевелюра вспыхнет ярким факелом. Чем её гасить будете? Вот для этого и нужна  асботкань. Или Вы сгореть хотите? У Вас жена и дети есть? Ага, есть. Похоже, Вы не чувствуете своей ответственности перед женой, перед  детьми? А я вот чувствую свою ответственность перед вашей женой и перед вашими детьми. Так что, товарищ Рыбин, идите на склад электроцеха и получите полтора метра асботкани, тогда я вас допущу». Я забрал наряд и мы с Алексеем Петровым ушли.
 
   Я успел уже сходить и допустить на ОРУ-110 другую бригаду, возвращаюсь на ЦЩУ, там сидит старший мастер Шеремет А.И. и пытается убедить ДИСа в том, что работа на выводах не сложная, всего-то на всего  «надо втыкнуть шнур назад и всё». Тем более что наряд подписал сам начальник электро-цеха Гафт Ефим Львович, а Жемповский тут своевольничает. ДИС Усов Ю.П., смеясь, спрашивает меня: «Ты почему решил, что ещё требуется асботкань?» Я говорю, обращаясь сначала к Шеремету А.И.: «Во-первых, Александр Иванович, очень маловероятно, что слесарям удастся «просто втыкнуть шнур назад». Этот шнур уже вылез на 5 – 7 сантиметров, а значит, он уже растянулся и назад вы его уже никак «не втыкнёте», а скорее всего, получите выброс газа ещё более сильный, который легко может самовоспламениться. А, во-вторых, Юрий Петрович, говорю я, обращаясь к ДИСу, это не я решил, что нужна асботкань, это требование инструкции».  Вот, говорю, смотрите, и показываю им обоим страницу, где кроме омеднённых инструментов и огнетушителей требуется ещё и асботкань. «И смотрите сюда на титульный лист: вот внизу подпись нашего Гафта, а в правом углу вверху стоит штамп «Утверждаю» главный инженер ТЭЦ ВАЗа Нечаев В.В.» и его подпись и дата. Так что, дорогие коллеги, я просто выполняю требования инструкции, утверждённой главным инженером станции Нечаевым В.В. Кто против?» Усов засмеялся: «Ну, что, Александр Иванович, а мы с Вами разве не будем выполнять указания Нечаева?» Шеремет чертыхнулся, обозвал нас «буквоедами», ни черта не понимающими в генераторах, сказал, что он пошёл жаловаться Гафту и хлопнул дверью. Через двадцать минут мне звонит Гафт и говорит, что Рыбину выдали два метра асботкани, пожалуйста, допустите их без задержек. Я ответил: «Теперь нет проблем. Будет сделано». Мы опять с Алексеем Петровым вдвоём пошли допускать бригаду Рыбина. В этот раз мы их допустили сразу, я только дополнительно обговорил с ними действия членов бригады в случае самовоспламенения струи водорода.
 
   Не прошло и двадцати минут как кто-то из турбинистов открывает дверь ЦЩУ и орёт: «Огонь на выводах ТГ-3!». Я по прямому телефону командую СДЭМу Петрову: «Хватай огнетушитель ОУ-5 и беги на вывода ТГ-3!». Сам я схватил пенный огнетушитель и тоже помчался на ТГ-3. Подбегаем, видим, горит струя газа, огонь на полтора метра. Один из слесарей пытается сбить огонь, выпуская из огнетушителя струю холодной углекислоты, а второй - пытается обхватить асботканью горящую шевелюру Рыбина. Тот машет руками вокруг головы и мечется по площадке. Я командую Алексею: «Пробуй сбить огнетушителем огонь со струи, бей в самое начало». Сам пробую помочь второму слесарю схватить Рыбина и накинуть на него асботкань. Кричу: «Рыбин, стоять! Дай мы тебя в асботкань завернём». Наконец, это удалось. Мы накрыли его асботканью с головой до груди. Волосы перестали гореть. На груди ещё дымилась замасленная куртка, второй слесарь брезентовой рукавицей сбил пламя с куртки. Наконец мы всё погасили. Алексей сбил огонь со струи водорода. Внизу на нулевой отметке (это на семь метров ниже площадки выводов) у лестницы уже толпился народ: слесаря и мастера электроцеха с огнетушителями, даже подкатили два ОУ-25. Сюда на площадку выводов стали подниматься по лестнице начальник электроцеха Гафт Ефим Львович, зам по ремонту Васин Николай Иванович и бледно-зелёный старший мастер Шеремет Александр Иванович. Мы сняли асботкань с Рыбина – лицо обожжено, волосы наполовину обгорели, куртка на груди обгорела, но он стоит на ногах, правда весь дрожит. Гафт сперва обнял за плечи Рыбина: «Слава Богу, что ты живой, а всё остальное вылечим». А потом мне говорит: «Станислав Станиславович, похоже, ваше «буквоедство» сегодня спасло Рыбину жизнь. Спасибо от меня и от Шеремета. Сегодняшние события – это школа для всех для нас. А теперь пройдите, пожалуйста, на ЦЩУ и вызовите скорую. ДИСа просите аварийно остановить генератор и вывести его в ремонт. Мы тут пока будем решать, как Рыбина безопасно спустить вниз и отправить в больницу. Потом я приду на ЦЩУ и напишу заявку на вывод в ремонт ТГ-3».
 
   Я ещё шел на ЦЩУ, как увидел, что турбинисты уже открыли ворота постоянного торца и в них въезжает скорая со всеми сигналами – это ДИС Усов Ю.П. уже организовал и скорую и турбинистов.  Мимо ЦЩУ мне навстречу быстрыми шагами шёл главный инженер Нечаев В.В., взглянув на меня, он спросил с надеждой: «Все живы?» Я ответил: «Все живы, немного обгорел слесарь Рыбин. Его сейчас будут спускать к скорой помощи» - и указал вниз на отметку «0», где уже Игоря Рыбина грузили в скорую. Нечаев начал спускаться туда по лестнице.
      
   Через двадцать пять лет Алексей Петров (к этому времени уже более  десяти лет работавший начальником электроцеха) на вечеринке у Токарева Виктора рассказал нам, что Рыбин Игорь тогда в больнице перед пришедшими коллегами и друзьями сказал, что Жемповский перед допуском обозвал его троешником, но зато спас ему жизнь, а теперь он сам клянётся пойти учиться в институт и обещает учиться изо всех сил. А жена Рыбина потом выставила на комод фотографию, где изображены слесари генераторного участка и электромонтёры 4-ой вахты, а в центре Рыбин Игорь и его за плечи обнимают с двух сторон Шеремет и Жемповский. Это фото было сделано на коммунистическом субботнике 20-го апреля 1973 года через два месяца после пожара на выводах ТГ-3. Поэтому жена Рыбина передавала через Петрова поклон Жемповскому. Рыбин поступил и благополучно окончил вечернее отделение Тольяттинского «политеха», стал сначала мастером кабельного участка, потом старшим мастером генераторного участка, а к 2005 году Рыбин И.В. уже был замом начальника электроцеха по ремонту.


                7. Товарищ князь Радзивилл.

   Была у нас на ТЭЦ ВАЗа ещё одна легенда, а точнее легендарная личность – Радзивилл Валерий Евгеньевич. Когда я только пришёл на ТЭЦ ВАЗа я обратил внимание, что в третьей вахте работает ДИС с очень редкой фамилией «Радзивилл». Поскольку я историей очень интересовался, то знал, что в Великом княжестве Литовском и потом в Польше князья Радзивиллы были весьма весомыми фигурами в истории этих государств. Мне, конечно, было интересно узнать - наш Радзивилл как-нибудь связан с теми Радзивиллами или нет, но всё как-то не представлялось возможности.

   Наш Радзивилл Валерий Евгеньевич работал ДИСом в вахте №3, я с ним иногда виделся и то только при сдаче-приёмке смен. С Радзивиллом в одной вахте работал НСЭ Царёв Валерий Николаевич. Более близкое знакомство с Радзивиллом у меня произошло неожиданно и интересно. Это случилось, когда мы с Ниной и дочкой уже более месяца жили в однокомнатной квартире в Новом городе на улице Дзержинского дом 55 на 5-ом этаже. Рядом на площадке в двухкомнатной квартире жили Колышкины, он - старший инженер службы РЗАИ ТЭЦ ВАЗа Колышкин Владимир Николаевич, его жена Аля (Алефтина) и дети. Этажом ниже прямо под нами жили Царёвы: Валерий Николаевич Царёв, его жена Маша и сын Коля - одногодок нашей Лены. И вот однажды часов в 10 вечера к нам  вдруг поднимается Валера Царёв и просит срочно подменить его на ночную смену. Ну что же, раз Царёв просит, значит ему очень надо, отказывать нет смысла, а вдруг мне также срочно понадобится просить его о подмене. Я дал согласие. Валера говорит, пойдём  тогда к Володе Колышкину, попросим  разрешения позвонить домой Гафту Е.Л. (начальнику электроцеха), чтобы получить от него разрешение на подмену. Постучались к Колышкиным, они разрешили позвонить. Гафт дал «добро», сказал, что сейчас позвонит на ЦЩУ и передаст телефонограмму - распоряжение на нашу подмену. Я поужинал и поехал на ТЭЦ.
 
   Смена как раз попалась в ночь, да ещё на субботу – никаких переключений. Как только я доложил Радзивиллу Валерию Евгеньевичу состав смены электриков и состояние электрической схемы станции, он сказал: «Ну, а теперь, пан Жемповский, подкатывайте своё кресло сюда поближе и расскажите, пожалуйста, пану Радзивиллу, как Вы сюда попали и где Вы родились, а потом и я Вам о себе что-нибудь расскажу». В общем, у нас получилась «ночь вопросов и ответов», с перерывами на проведение плановых обходов по оборудованию. Правда, я рассказал о себе всё, что я знал, а Радзивилл изложил, как я понимаю, только основные моменты в своей жизни, но и это мне было очень интересно. Да, он действительно из древнего литовского княжеского рода Радзивиллов, но из «младшей ветки». Его родители жили в западной Белоруссии, это тогда была восточная Польша, там он и родился в 38-ом году, а в 39-ом году немцы и русские разделили Польшу. Русские так быстро вошли в Западную Белоруссию, что уже утром 17-го сентября солдаты НКВД въехали в их поместье и арестовали родителей. Вскоре всю их семью вывезли в Сибирь, отец через год пропал без вести. Валерий вырос в Сибири, окончил советскую школу, потом институт и начал работать на ТЭЦ. Услышав про ВАЗ и про ТЭЦ ВАЗа, захотел «свалить» из Сибири и написал письмо-заявление на ТЭЦ ВАЗа, ему прислали вызов и дали тут квартиру. Вот теперь он с 1969-го года здесь живёт и работает. Я ему говорю: «Вот ведь шутки Истории – до 1939 года ты был ясновельможный князь Радзивилл и жил в поместье, а теперь живёшь и работаешь  «как простой советский человек». Ну, говорит, Стась, что делать, выше головы не прыгнешь, ты ведь тоже, судя по окончанию фамилии на «ский», не просто поляком родился, а шляхтичем. Валера, говорю, я об этом ничего не знаю, ты мне первый об этом говоришь. Во всяком случае, я тоже живу и работаю «как простой советский человек» и полностью солидарен с тобой, что выше головы не прыгнешь. Посмеялись, похлопали друг друга по плечу и пошли за панели чай пить. Дальше у нас продолжилась обычная работа. Но теперь при встречах Радзивилл тепло со мной здоровался и даже обнимался.
   
   Радзивилл Валерий Евгеньевич смотрелся внешне весьма приятно. Это был хорошо сложенный, стройный мужчина под 180 см роста, лет 30. Есть жена и дети. Умный, с  мягким юмором, спокойный, эрудированный, очень грамотный профессионально. Чувствовалось, что он периодически читает профессиональную литературу, но свои знания не афиширует и ими не делится. На просьбу коллег что-то объяснить, он обычно говорил: «Товарищи, на дежурстве не тратьте время попусту, не «гоняйте чаи и не травите анекдоты» -  читайте инструкции и специальную литературу». Года через два я узнал статистику нашего ПТО (производственно-технического отдела ТЭЦ ВАЗа): за три года в дежурство Радзивилла был минимум аварийных ситуаций и почти все аварии, возникавшие по внешним причинам, он устранял спокойно и быстро.
 
   Кстати, Царёв Валера мне рассказывал про то, как однажды на ЦЩУ начальник ПТО пошутил  в адрес Радзивилла. Он рассказал, что как-то утром в их дежурство начальник нашего ПТО Бахрах  Хоня Григорьевич зашёл на ЦЩУ и, увидев Радзивилла, с порога, шутя, спрашивает: «Так-так, а кто у нас сегодня дежурный инженер станции? Ага, коллеги, сегодня у нас дежурит ясновельможный князь литовский  - товарищ Радзивилл. Здравствуйте, товарищ князь Радзивилл!» и протягивает ему руку. Здороваются и оба хохочут. Бахрах продолжает:  «Ты уж, Валера, прости меня старого мало-породного еврея за мои безобидные шуточки. Я ведь тебя Валера очень уважаю и слегка завидую, что не могу себе взять похожую фамилию. Я ведь, как очень начитанный еврей, отлично знаю историю моих предков, которые жили когда-то в Германии (кстати, моя фамилия на немецком означает «богатый ручей»), потом мои предки жили в Польше, потом переехали в Россию, а теперь все мы живём в Советском Союзе. Но я знаю всех выдающихся деятелей этих стран, поэтому хорошо знаю, кто такой был Великий князь Радзивилл в истории Литвы, Польши и царской России. А теперь вот передо мной стоит живой потомок князей Радзивиллов, как простой советский человек, и я, как простой советский человек, жму ему руку и говорю: «Здравствуйте, товарищ Радзивилл!». Бахрах  слыл у нас на ТЭЦ большим юмористом, он знал кучу анекдотов, ему было за 60 лет и он уже просился на пенсию, но главный инженер Нечаев В.В. не отпускал его на пенсию потому, что Хоня Григорьевич как бог разбирался в тепловых режимах ТЭЦ, а сам Нечаев до ТЭЦ ВАЗа проработал 14 лет на Жигулёвской ГЭС и был чистым электриком.

   Радзивилл не хотел уходить со сменной работы. Когда старший ДИС Непомнящих Е.В. ушёл в начальники турбинного цеха, то Радзивиллу предложили стать старшим ДИСом, он вежливо отказался, сослался на то, что потом надо переходить работать начальником какого-нибудь цеха, а он не хочет связываться с административно-хозяйственной работой, да и в партию его никогда не примут, как непролетарскую личность, а начальник цеха обязательно  должен быть партийным. Радзивилл так до самой пенсии и проработал на ТЭЦ ВАЗа дежурным инженером станции. Кстати, жена Радзивилла не брала его фамилию, говорила, что она как педагог не может иметь сугубо мужскую, как она считала, да ещё и княжескую фамилию, а дочь его Татьяна наоборот – живёт и работает в Тольятти под фамилией Радзивилл.


                9. АСУшный соблазн и ОДУёвый обман.

   ТЭЦ ВАЗа уже к 1973 году стала занимать первые места в областном соревновании предприятий РЭУ «Куйбышевэнерго». Работать на таком предприятии было приятно и престижно. К нам присылали работников с других предприятий «Куйбышевэнерго» для обмена опытом. У нас проходил конкурс специалистов тэплоэлектростанций по всему «Центрэнерго». В 1973 году Председатель Совета Министров СССР Косыгин Алексей Николаевич во время посещения Тольятти и ВАЗа посетил также и нашу ТЭЦ. Это было очень престижно для всего коллектива.
 
   Я два года спокойно проработал на ТЭЦ ВАЗа, вышел уже в передовики по всем показателям. Работать мне было весьма интересно и отношения с коллегами были очень доброжелательные. К этому времени я уже чётко понял, что знаю электрическую часть ТЭЦ лучше всех на станции. Я подал уже более двух десятков рацпредложений по электрочасти, в том числе по релейной защите и автоматике. Почти все их внедрили. Начальник электроцеха Гафт Е.Л. как-то наедине мне предложил перейти старшим инженером МС РЗАИ (местная служба релейной защиты, автоматики и измерений), мол-де начальник службы Сомов М.В. через год на пенсию уходит, надо будет его заменить. Я вежливо отказался - перспектива застрять в МС РЗАИ на долгие годы меня не устраивала. Я решил, что надо выходить на станционный уровень и стал с помощью нашего ДИСа Усова Ю.П. изучать тепловую часть станции и готовиться к переходу в ДИСы. Но тут вдруг появился соблазн свыше.
 
   В марте 1973 года к нам на ТЭЦ ВАЗа приехал  для ознакомления с предприятием новый старший ДДС (дежурный диспетчер системы) РЭУ «Куйбышевэнерго»  Асмолов Владимир Петрович. Мы с ним увиделись на нашем ЦЩУ, где он изучал разные инструкции и схемы. Его в основном интересовало действие защит и автоматики на ОРУ-220 и ОРУ-110. Наш начальник электроцеха Гафт Е.Л. порекомендовал Асмолову В.П. обращаться за консультациями ко мне. Я рассказывал Асмолову про все наши ДЗШ, ДЗЛ, ДЗТ (дифзащита шин, дифзащита линий, дифзащита трансформаторов) и системную автоматику. Потом за чаем Асмолов поинтересовался, а что и когда я окончил. Когда он услышал, что я окончил МЭИ по специальности «Кибернетика электроэнергетических систем», он аж застонал: «Так ты же должен работать у нас в ЦДС или в ЦС РЗАИ (ЦДС - Центральная диспетчерская служба, ЦС РЗАИ – Центральная служба релейной защиты, автоматики и измерений) или ещё правильнее в ОДУ ЭСВ! (Объединённое диспетчерское управление энергосистем Средней Волги), которое расположено в Куйбышеве. А как ты сюда попал?»  Я рассказал ему про мою одиссею с работой в Иркутске в Сибирском энергетическом институте Восточно-Сибирского филиала академии наук СССР и о последующем бегстве в Тольятти. Он заявил, что обязательно расскажет обо мне своим руководителям.
 
   Оказалось, что Асмолов В.П. серьёзно решил меня переманить в Куйбышев, он не только рассказал обо мне своим руководителям, но и сообщил своему приятелю и бывшему сослуживцу Кочеткову А.И., который годом раньше перешёл из РЭУ «Куйбышевэнерго» в ОДУ ЭСВ, где возглавил вновь образованную службу АСУ (автоматизированная система управления).
 
   Через пару недель мне на ЦЩУ позвонил Кочетков Анатолий Иванович, сказал, что он начальник службы АСУ в ОДУ Энергосистем Средней Волги и ему нужны кадры со специальным образованием, уточнил у меня, что и когда я окончил и предложил приехать к ним на собеседование со всеми документами.

   На следующей неделе я приехал к ним в ОДУ ЭСВ. Эта фирма находилась в центре Куйбышева на Самарской площади. Я позвонил снизу, ко мне спустился плотный мужчина лет 40, представился: Кочетков Анатолий Иванович – начальник службы АСУ ОДУ ЭСВ. Он провёл меня наверх, на шестой этаж, там завёл меня в отдельный кабинет и минут двадцать рассматривал мой диплом и выписку, расспрашивал  о жене, детях потом заявил, что он предлагает мне, а потом и жене переводиться сюда  для работы в службе АСУ и СВТ (служба вычислительной техники). Он рассказал, что ОДУ ЭСВ управляет несколькими энергосистемами Среднего Поволжья, куда входят: Куйбышевская энергосистема, Саратовская, Пензенская, Мордовская, Ульяновская и Оренбургская. Кочетков рассказал о потрясающих задачах и перспективах службы АСУ. Спросил, готов ли я переводиться сюда. Я изложил свои условия: квартира и оклад не менее 140 рублей и оформление переводом. Кочетков взял мои документы и сказал, что пойдёт докладывать начальнику ОДУ Пономарёву А.И. Через полчаса он вернулся, сказал, что, кажется, мы договорились и предложил пройти к Пономарёву. Пошли. Зашли в приёмную, секретарь сразу нас пропустила. В кабинете за большим столом сидел крупный мужчина лет 60-ти, сбоку сидел ещё один мужчина лет 60 худой и седой, на другой стороне сидел мужчина лет 40 нормальной комплекции. Кочетков представил меня и назвал сидевших за столом: начальник ОДУ ЭСВ Пономарёв Александр Иванович, секретарь парткома Пензин Владимир Сергеевич (седой) и председатель профкома Лякишев Виталий Дмитриевич. Нам предложили сесть напротив на торце стола, мы сели. Пономарёв сказал, что они уже в основном обсудили вопрос о моём приёме в службу АСУ и возможный приём моей жены в службу вычислительной техники. Вы оба нам очень нужны. Мы вам (мне) даём должность старшего инженера с окладом 140 рублей в месяц, а жене – 120 рублей. Мы обсудили также и вопрос  о предоставлении вам квартиры. У нас до сентября должны поступить две-три квартиры и одну двухкомнатную мы вот здесь договорились зарезервировать для вас. Сейчас мы хотели бы услышать, когда вы сможете прибыть к нам. Я предположил, что меня отпустят с ТЭЦ ВАЗа, когда я подготовлю себе замену, а это месяца два наверняка. Пономарёв сказал, что это приемлемо и предложил написать заявление о приёме на работу в порядке перевода. Я написал. Они подписали и передали его мне для предъявления на ТЭЦ ВАЗа. Предложили поддерживать связь с Кочетковым А.И. В коридоре ОДУ я неожиданно  увидел своего бывшего одноклассника Акатова Славу, который оказывается после окончания Горьковского университета уже три года работал здесь в ОДУ в службе ВТ (вычислительной техники), он решительно поддержал моё желание перевестись в службу АСУ.
 
   Когда я вернулся на ТЭЦ ВАЗа и подал Гафту заявление на перевод в ОДУ, он закачал головой, сказал, что зря я поддался на эту замануху, здесь на ТЭЦ ВАЗа у вас отлично складываются дела, Вас ценят как грамотного специалиста, а там, в ОДУ вы по новой будете утверждать себя. Он повёл меня к главному инженеру Нечаеву, показал ему заявление на перевод. Нечаев сказал, что это ошибочное решение, что я там, в ОДУ погрязну в инженерно-бюрократической деятельности, а вы по нутру производственно-оперативный работник. Он порекомендовал забыть про ОДУ, предложил сразу начать готовиться по должности ДИСа, но я заартачился и сказал, что хочу работать в ОДУ ЭСВ. Тогда Нечаев поставил мне условие подготовить нового НСЭ.

   На подготовку нового НСЭ у нас ушло три месяца (март, апрель, май), с 1-го июня я вышел на работу в ОДУ ЭСВ. Оказалось, что начальника ОДУ Пономарёва А.И. после майских праздников отправили на пенсию. Новым начальником ОДУ стал Осечкин Евгений Васильевич, до этого работавший директором Куйбышевской ГРЭС. Эти новости мне рассказал Кочетков А.И., а я смотрю на него и чувствую, что он что-то недоговаривает. Спрашиваю его: «А как насчёт квартиры, которую мне обещали все хором?» Кочетков говорит: «Пошли к начальнику ОДУ к Осечкину, он лучше меня квартирные дела знает».
 
   Осечкин нам сказал, что на моём заявлении написано лишь согласие Пономарёва А.И на мой перевод и согласие (СОГЛАСИЕ – подчеркнул он) на предоставление квартиры, а надо было писать и давать гарантийное письмо на предоставление квартиры в определённый срок за подписью «треугольника» (директор, парторг, предместкома). Далее Осечкин заявил, что он лично мне ничего не обещал и порекомендовал мне сразу подать заявление в местком на постановку в очередь на получение квартиры. А пока – идите, снимайте частную квартиру. Вышли. Садиться работать я не мог, пошёл ходить по коридору.
 
   В коридоре ОДУ я встретил Славу Акатова, который уже стал комсоргом ОДУ, он мне кое-что открыл. Он рассказал, что ОДУ уже получило три квартиры: однокомнатную Пономарёв А.И. перед уходом отдал своей дочери Пономарёвой Наташе, которая работает оператором в службе ВТ, двухкомнатную забрал себе парторг Пензин, сказав, что у него больше не будет такой возможности, а ему с января уходить на пенсию, а трёхкомнатную получил сам Осечкин - это было его условие перехода в ОДУ. Будет ли следующее поступление квартир и когда это может произойти Слава не знал, он предложил пройти к председателю месткома Лякишеву Виталию Дмитриевичу, который в принципе должен это знать.
 
   Пошли вдвоём к Лякишеву В.Д., тот, понурив очи, прямо сказал, что ему стыдно за всех этих идиотов, что в экстренной ситуации в момент передачи власти начальство решило расхватать квартиры, как горячие пирожки. Фактически Пономарёв, Осечкин и Пензин взяли квартиры для своих детей.  Он (Лякишев) в этом не участвовал, от участия в голосования он отказался и с Пензиным они теперь не разговаривают. Следующее поступление может быть в сентябре, а может и не быть. В Министерстве энергетики подписали приказ о начале строительства нового здания для ОДУ ЭСВ и возможно все деньги пойдут туда, но надо посмотреть. Я заявил, что тогда буду увольняться. Лякишев говорит,  потерпи до октября, увидим, будет ли следующее поступление квартир, вдруг на строительство нового здания ОДУ деньги начнут перечислять с нового года. Ладно, совместно со Славой они меня уговорили подождать, тем более, что так сразу получив от ворот поворот мне было стыдно возвращаться в Тольятти. Жене я сказал, что мне предложили потерпеть до октября, там возможно выделят квартиры.
 
   В сентябре квартир не дали, сказали, что деньги пошли на предпроектные изыскания на новое здание ОДУ. К концу октября я понял, что больше ждать нечего, надо возвращаться в Тольятти. Самое реальное было возвращаться на ТЭЦ ВАЗа, хотя психологически возвращаться, как побитой собаке, мне было неприятно, но там я профессионально себя уже утвердил и мог претендовать на получение квартиры.
 
   Для начала я позвонил на ТЭЦ ВАЗа своему бывшему начальнику электроцеха Гафту и сказал, что в ОДУ пришло новое руководство и они меня кинули с жильём, а у меня жена ждёт второго ребёнка. Я ищу работу, где мне дадут жильё. Гафт попросил время на разговор с Главным инженером, попросил перезвонить через пару дней. Через три дня я ему позвонил, он сказал, что Главный предлагает оформиться на вакантную должность старшего инженера ПТО и сразу начать стажироваться на ДИСа. Эта должность должна освободиться в течение двух – трёх месяцев. Далее перевестись на должность ДИСа и сдать экзамены. А уже ДИСу квартира может быть предоставлена вне очереди. Я сказал Гафту: «Спасибо, я посоветуюсь с женой и потом перезвоню Вам».
 
   Приехав домой, я рассказал жене о сложившейся ситуации. Нина в это время уже второй год работала в Тольяттинском отделении Всесоюзного электротехнического института (ТОВЭИ), рядом с которым строился Мощный испытательный стенд (МИС) для испытаний высоковольтных выпрямителей, которые предназначались для проектируемых линий электропередач постоянного тока напряжением порядка 1000 киловольт). Жена предложила встретиться с руководством ТОВЭИ, может быть тебе лучше туда устроиться. Она сказала, что для ТОВЭИ рядом с МИСом строится пятиэтажный дом, может, нам там быстрее дадут квартиру.
 
   Мы поехали с ней в ТОВЭИ. Там Нина попросилась на приём к заместителю директора по науке Севрюгову Андрею Дмитриевичу. Тот принял нас, выслушал и сказал: «Ребята! Вы очень вовремя обратились ко мне. Мы начинаем формировать в ТОВЭИ новый отдел «Автоматизированная система управления  МИСа». Я предлагаю Станиславу идти в этот отдел ведущим инженером, я уверен, что вопрос  с квартирой мы решим для вас быстро, я лично возьму его под контроль. Давайте пройдём с этим вопросом к директору ТОВЭИ Агенкову Николаю Алексеевичу». Пошли.

   В приёмной Севрюгов А.Д. попросил нас с Ниной подождать немного, сам зашёл к директору. Через десять минут нас пригласили. Мы поздоровались.  Директор Агенков Н.А. предложил нам сесть и сказал: «Да, нам очень нужны специалисты – выпускники МЭИ, мы уже убедились, что это высоко-квалифицированные специалисты. У нас их уже два – один Прохоров Николай – ДИС (дежурный инженер стенда), второй - вот Нина – ведущий инженер отдела режимов. Они оба демонстрируют очень хорошие производственные результаты. Станислав Станиславович, мы с Андреем Дмитриевичем обсудили Ваш возможный приход к нам и мы хотели бы направить Вас в отдел АСУ МИС. Мы можем принять вас в порядке перевода с ОДУ ЭСВ с предоставлением квартиры в преимущественном режиме. Первая же квартира будет ваша. Это два - три месяца. Сейчас мы можем оба с Андреем Дмитриевичем подписаться под Вашим заявлением. Я согласился и сразу написал заявление на приём в порядке перевода с ОДУ ЭСВ. Агенков Н.А. и Севрюгов А.Д. подписали на нём: «Принять в порядке перевода с ОДУ ЭСВ с правом первоочередного предоставления квартиры». Они тут же оформили на своём фирменном бланке запрос на мой перевод с ОДУ ЭСВ и отдали его мне.

   Я приехал в ОДУ ЭСВ и подал заявление и запрос на перевод в ТОВЭИ. Руководство ОДУ ЭСВ в этот же день подписало его без возражений, к вечеру вышел соответствующий приказ. На следующий день меня в ОДУ ЭСВ рассчитали. Вечером я заплатил хозяйке съёмной квартиры, собрал вещи и уехал в Тольятти. На следующий день я вышел на работу в ТОВЭИ.
 
   В этот же день я сообщил начальнику электроцеха ТЭЦ ВАЗа Гафту Е.Л., что я вышел на работу в ТОВЭИ в отдел автоматизации управления МИСом и что в ТОВЭИ мне подписали гарантию на предоставление квартиры в течение двух – трёх месяцев. Гафт сказал: «Спасибо, что предупредили. Я вполне понимаю ваши действия, жаль, что не к нам. Удачи вам с квартирой».


                9. Опять наука (но с квартирой).

   Да, опять наука, но в отличие от Сибирского энергетического института в этот раз это было «привязано» к более конкретному техническому объекту – МИСу (Мощному испытательному стенду). Меня направили работать ведущим инженером в недавно образованный отдел «АСУ МИС». Этот отдел занимался разработкой первой опытной модели автоматизированной системы контроля и управления режимами МИСа, а в будущем всё это предполагалось применить для линий электропередач сверхвысокого напряжения. Это было остриё энергетической науки и электротехники. Работать здесь было интересно. Но зарплаты были как в науке – 140 руб/мес. Наш отдел пока состоял из 4-х человек: начальник отдела Козелов Владимир Дмитриевич; Музенко Виктор - старший инженер, Курбанов Виктор – инженер и четвёртый - я.

   Квартиру нам с Ниной дали не через два – три месяца, а через пять. Пришлось мне и Нине поучаствовать в аппаратных играх, но это того стоило. Дело было так. После Нового года я при осмотре шкафов управления на МИСе увидел директора филиала Агенкова Н.А., он медленно шёл навстречу и что-то осматривал. Я подошёл к нему, поздравил с Новым годом, спросил, не ожидаются ли подарки от Деда Мороза в виде квартир. Агенков засмеялся, молодец, говорит, тонко подходишь. Потом говорит: «Слушай, Станислав, а помогите с Ниной мне в этом вопросе». Я его ему говорю: «Я рад бы, но как?» «Да, мне тут тормозят решение этого вопроса наш парторг и председатель месткома. Ты запишись ко мне на следующий день приёма по личным вопросам – это во вторник. Там должны будут ещё присутствовать  зам по науке, парторг, председатель месткома и начальница отдела кадров (она же особый отдел). Изложишь свой вопрос, покажешь наше письмо, скажешь, что срок уже прошёл и послушай, кто что ответит. Наверняка, опять они будут говорить, что нарушается очередь, согласованная с месткомом в начале года. Севрюгов будет говорить, что в округе на пятьсот километров нет таких специалистов как вы. А после этого - запишитесь на приём в райком партии: ты к руководителю отдела промышленности к Шведову В.А. – он пришёл туда с ТЭЦ ВАЗа, хорошо помнит вас обоих с Ниной и очень хорошо о тебе отзывается.  А Нина с животом (на седьмом месяце) пусть идёт на приём к руководительнице орготдела к Вострюковой Валентине Павловне. Она как женщина рефлективно встанет на сторону беременной женщины (Нины). Оба они (и Шведов и Вострюкова) будут обязаны официально отреагировать на вашу жалобу: сперва вызовут меня, я обосную производственную необходимость иметь вас обоих в штате, положу ей на стол объяснительную Севрюгова А.Д., что ему крайне нужны эти два специалиста выпускника МЭИ, потом аккуратно подставлю наших парторга и председателя месткома. Их поочередно вызовут в райком на проработку и они струсят. МИС ТОВЭИ очень важный для страны объект, он на особом учёте в горкоме партии и, соответственно, в нашем райкоме партии. Срывать планы Партии по вводу этого объекта в строй никому не позволено. Я лично получу от Вострюковой «прочесон» и от Шведова указание: принять все меры к укомплектованиюи МИСа  квалифицированными кадрами, а я это использую для реализации своего плана по внеочередному предоставлению квартиры вам с Ниной, план у меня уже есть.
 
   Мы с Ниной так и поступили. Процесс этот пошёл, правда, он протянулся лишних два месяца, но уже к концу марта председатель месткома и парторг подписались под выделением нам освобождающейся двухкомнатной квартиры (из неё семья переезжала в трёхкомнатную). Осталось подождать, когда они съедут.
   
   В апреле Нина родила вторую дочь -Танюшку, а в конце мая мы получили документы на двухкомнатную квартиру в центре Старого города (это был центральный район города Тольятти). Квартиру нам освободили прежние хозяева в нормальном состоянии, но всё равно пришлось потратить пару  недель, чтобы её «подшаманить». В начале июня мы переехали в эту квартиру.
 
   Итак, теперь всё складывалось к лучшему, мои гонки за квартирой завершились, не хватало только денег. Поскольку мои родители жили в двух километрах от нас, то я по субботам ходил к ним и устраивал в холодильнике «продразвёрстку», забирал у них «излишки продуктов». Кроме того Нинын отец по её просьбе согласился на весь период её декретного отпуска «подкидывать» ей 25 рублей в месяц. В остальном Нина экономила, как могла.
 

                10. Приглашение на Куйбышевскую ТЭЦ.

   Неожиданно в ноябрьские праздники (тогда это были 7-е и 8-е ноября) мне позвонил наш прежний сосед и коллега по ТЭЦ ВАЗа Володя Колышкин и сказал, что меня искали Гафт и Голубев. У них нет моего телефона, поэтому они попросили Володю найти меня. Колышкин мне передал их просьбу позвонить Голубеву или Гафту. Ну, я позвонил Голубеву Г. А.  – заместителю начальника электроцеха ТЭЦ ВАЗа, моему бывшему прямому начальнику, тот сказал, что есть «шкурный» разговор, бери бутылку водки и приезжай ко мне домой.
 
   Голубев Геннадий Архипович был на 6 лет старше меня, но образование у него было – Сызранский филиал Куйбышевского политехнического института, вечернее отделение. После окончания института его перевели из слесарей в мастера генераторного участка Сызранской ТЭЦ, потом он перевёлся на ТЭЦ ВАЗа в замы начальника электроцеха (как он сам сознавался «перевёлся по блату – его жена и жена директора были сёстрами»). Реально он серьёзно отставал от меня в знании электрической части ТЭЦ, поэтому он ещё года два назад говорил мне, что очень уважает меня и просил общаться с ним по-дружески. В остальном он был нормальный среднестатистический русский мужик.
 
    Итак, я взял бутылку, приехал к Голубеву Г.А. Постучал в дверь, открыла жена Голубева, поздоровались, она предложила пройти. Вышел сам Голубев Геннадий Архипович и пригласил меня в свою комнату (в трёхкомнатной квартире), там уже стояла на столе лёгкая закуска. Геннадий Архипович сказал, что тут мы будем в чисто мужской обстановке. Я выставил бутылку. Сели, налили, выпили за здоровье, закусили. Голубев налил по второй, предложил «за всё лучшее, что впереди», мы выпили и он говорит: «Теперь слушай меня внимательно. Два дня назад Гафта (начальника электроцеха) вызывал к себе Нечаев (главный инженер ТЭЦ ВАЗа) и сказал, что звонил Матюнин Юрий Михайлович - главный инженер строящейся Куйбышевской ТЭЦ и просил подыскать для них толкового молодого инженера на должность заместителя начальника электроцеха. Нечаев подчеркнул, что отказать главному инженеру Куйбышевской ТЭЦ мы не можем по известной причине (он сын управляющего РЭУ «Куйбышевэнерго» Матюнина Михаила Ильича) и направить к нему абы-кого тоже не вздумайте, поэтому найдите нормальную кандидатуру. Гафт вызвал меня, озвучил эту просьбу и спросил, что я думаю. Я подумал, быстро в голове перебрал всех наших действующих начальников смен, и ответил, что наших рекомендовать нельзя – они ещё серые, самая толковая кандидатура – это Жемповский, но он уже работает в ТОВЭИ. Гафт меня поддержал и велел найти тебя и побеседовать на эту тему. Вот я тебя и спрашиваю, что ты думаешь о том, если мы тебя порекомендуем на эту должность».
 
   Я на минуту задумался и потом ответил: «Само по себе это предложение меня радует, похоже, что я всё-таки заработал на ТЭЦ ВАЗа определённый профессиональный авторитет. Предлагаемая должность тоже представляет для меня профессиональный интерес, но я, вообще-то, за эти два года устал от всех этих перепрыгиваний, плюс я полгода назад получил двухкомнатную квартиру от ТОВЭИ. Жена в мае родила второго ребёнка, точнее дочку, мне сейчас жить на два дома – просто невозможно». Голубев сказал: «Ты знаешь, там, на Куйбышевской ТЭЦ сейчас начальником электроцеха работает мой бывший начальник по Сызранской ТЭЦ Копыток Игорь Владимирович, я с ним созвонюсь и доверительно обговорю детали этого дела, а потом перезвоню тебе. Договорились?» Договорились.

   Через неделю Голубев звонит мне и говорит: «Вчера мне позвонил Копыток Игорь Владимирович – это, напоминаю, начальник электроцеха на строящейся Куйбышевской ТЭЦ, так вот он сказал, что по квартире вопрос  с директором решен, они дадут тебе ключи в день подписания заявления о приёме. Им позарез нужен зам с опытом работы на ТЭЦ, тем более с опытом на ТЭЦ ВАЗа. Я, кстати, Копытку дал на тебя исключительно положительный отзыв. А вчера Гафт мне рассказал, что три дня назад наш Главный вызывал его к себе, уточнил у него, какое у тебя на текущий момент семейное и жилищное положение и тут же при Гафте Нечаев позвонил главному инженеру Куйбышевской ТЭЦ Матюнину Юрию Михайловичу, сообщил ему уточнённые данные о твоём семейном и жилищном положении, особо отметил, что в ОДУ тебя обманули с жильём, но в Тольятти в ТОВЭИ  дали двухкомнатную квартиру, поэтому вопрос о гарантиях на квартиру будет определяющим. В конце разговора Нечаев  отозвался о тебе как о прекрасном специалисте и сказал Матюнину Ю.М., что очень жалеет, что нам не удалось перетянуть Жемповского назад на ТЭЦ ВАЗа. Гафт мне сказал, «Нам бы кто такой отзыв дал». Поэтому директор и главный инженер Куйбышевской ТЭЦ дают Копытку карт-бланш на тебя. Езжай на неделе туда, встречайся, договаривайтесь. А сейчас записывай, как добраться и к кому обратиться». Я записал и через день поехал. Жена поддержала моё желание перейти на Куйбышевскую ТЭЦ при условии предоставления квартиры.

   Переговоры с Руководством Куйбышевской ТЭЦ прошли успешно. Действительно, и начальник цеха Копыток Игорь Владимирович, и главный инженер Матюнин Юрий Михайлович, и директор ТЭЦ Ремезенцев Борис Фёдорович встретили меня очень доброжелательно. Директор сказал, что  моё прежнее руководство с ТЭЦ ВАЗа дало мне хорошую производственную характеристику, кроме того, они в курсе, что в ОДУ ЭСВ меня обманули с квартирой, поэтому, что бы у меня не возникало опасений на этот раз, они вопрос с квартирой уже решили – вот лежат  ключи от трёхкомнатной квартиры. Они их мне передадут, как только я напишу заявление на приём на работу на Куйбышевскую ТЭЦ. Я написал заявление на приём, тут же мне дали ключи от трёхкомнатной квартиры и предложили сходить и посмотреть её. Я сразу сходил и посмотрел. Квартира была на 8-ом этаже, а дом был в десяти минутах ходьбы от ТЭЦ. Школа тоже была рядом. Магазины около школы. Всё было приемлемо.  Руководство Куйбышевской ТЭЦ  дало мне письмо-запрос на перевод с ТОВЭИ на Куйбышевскую ТЭЦ и месяц на увольнение с прежнего места работы и попросили выйти к ним сразу после Нового года.

   Поздно вечером я вернулся домой в Тольятти. Умылся, поужинал, жена спрашивает: «Ну, рассказывай!» Говорю: «Принимают замом с окладом 170 рублей в месяц, после пуска первого блока начнут выплачивать премию до 40%». Нина торопит: «А что с квартирой?» Я вынимаю из кармана ключи и говорю: «Вот тебе трёхкомнатная квартира на восьмом этаже, школа рядом, магазины рядом, остановка автобуса и трамвая в 5-ти минутах ходьбы. Тебя устраивает?» «Устраивает!» «Решено! Переезжаем».

   На следующий день, выйдя на работу в ТОВЭИ, я сразу же написал заявление на увольнение в порядке перевода и пошёл на приём к директору Агенкову Н.А.  Секретарь сначала не пустила, сказала, что Николай Алексеевич очень занят. Через некоторое время она спросила: «А по какому вопросу?». Я дал ей в руки заявление на перевод, она мельком взглянула и понесла в кабинет директору. Выходит, говорит: «Заходите». Я только вошёл, как туда влетает Севрюгов А.Д. (зам по науке). Агенков Н.А. говорит: «Ну, Станислав Станиславович, расскажите, пожалуйста, как вы нам эту бомбу организовали?» Я кратко рассказал, кто мне позвонил, что предложили, как я съездил в Куйбышев и как мне предложили должность зам начальника электроцеха, оклад в 170 рублей и сразу квартиру. Севрюгов спросил: «А как Нина?» Отвечаю: «Мы с ней всё обсуждали, мы взвесили все за и против и решили принять это предложение». «А где она потом будет работать, как выйдет из декрета?» Я ответил - предварительно оговорено, что в ОДУ ЭСВ в службе АСУ, либо в службе ВТ. Севрюгов: «Я такого поворота не ожидал, вы, ребята, меня режете по-живому, я вас уже включил в трёхлетний план по научным работам – и вдруг это». Агенков говорит: «Андрей Дмитриевич, да всё понятно, для Станислава приглашение в Областной центр, на строящуюся ТЭЦ, да ещё с повышением в должности – это факт признания его заслуг на ТЭЦ ВАЗа. Это факт его самоутверждения, как специалиста. Вспомни, как ты переходил из Сызранского филиала политехнического института сюда в ТОВЭИ. Ты дни считал. Это аналогично». Потом Агенков спрашивает меня: «А что вы решили делать с квартирой?» Я говорю: «Николай Алексеевич! Я эту квартиру получил из добрых рук, поэтому отдам её назад в добрые руки».  «Ну, хоть на этом спасибо. Хоть партком и местком меня пожирать не будут, да и вас все будут добрым словом вспоминать». Севрюгов: «Ну, ты хоть до конца декабря доработай, сдайте отделом нормально месячный и квартальный план». Говорю: «Так и будет. Доработаю до конца декабря. План сдадим».  Наш отдел сдал месячный и квартальный план 27-го декабря. А 28-го декабря мы всем отделом отгуляли и сдачу плана и мои проводы и наступающий Новый год.

   С 3-го января 1975 года я вышел на работу на Куйбышевскую ТЭЦ на должность заместителя начальника электроцеха. Ещё через пару недель я перевёз свою семью в Куйбышев на новую квартиру. У нас с Ниной начался новый этап нашей жизни, но это уже другая история.
                Станислав Жемповский      05.11.18.