Про Мамс и ветер

У Мамс всегда была хорошая карма.
Ибо гулял в ней ветер.
Ветер перемен, странствий, свершений и еще много-много всего. Поэтому жизнь ее была не скучной, а ветренной в наилучшем смысле этого слова.
И от этого Мамс частенько пробивало на философию. Бывало, сядет на качели в саду, упрется взглядом в звезды, шепнет ветру волшебное слово – и вот уже несутся наперегонки, оставляя за собой созвездия и туманности. И кто знает, что происходит на Земле в этот момент?...

Кардинал в такие вечера ставит патефон на подоконник и бережно опускает иголку на краешек любимой пластинки с вальсами. Музыка плывет над пахнущим теплым летом лугом, кардинал курит трубку, а Мамс путешествует, сладко жмурясь и наматывая ветер на упругие завитки рыжих волос.
Однажды ветер постучал в окно прямо с утра, едва Мамс открыла глаза.
– А не слетать ли нам в детство? – предложил он.
– Обязательно слетать! – захлопала в ладоши Мамс, и побежала за воздушными шарами. Ибо – ну какое же детство без этих летучих, наполненных воздушным волшебством забияк?
Завязав банты понаряднее, Мамс схватила охапку шаров и шагнула на подоконник.
– Ну, помчались! – и смело ухнула куда-то вниз-внутрь-в себя.

В себе было разноцветно и радостно.
Ветер свернулся подмышкой атласным ридикюлем, а Мамс поскакала по расчерченным на асфальте «классикам». Один год, два, пять, восемь, двенадцать, семнадцать, небо, солнце, сейчас-всегда…
– Изумительно! – смеялся мир.
– Волшебно! – вторила счастливая Мамс.
– Порисуем? – предложил ветер, протянув подруге кончик радуги. Окунув ладошку в разноцветность, Мамс принялась творить, оставляя следы в домах и на заборах, в тихих парках и звенящей капели, в душах встречных и всём многообразии мгновений и лет…

– Мамс, чайник закипел! – послышался голос Кардинала.
– Пора возвращаться! – ухнул ветер, и закружил мирозданье вокруг.

– Поздравляю с приходом в себя! – провозгласил Кардинал, вручая Мамс чашку с ароматным чаем. – Где были, что делали?
– В детстве гуляли! – ответила Мамс.
– Мир радовали-творили, – шепнул ветер.
– Было весело! – улыбнулся мир.