Поэт и император

Я очнулся среди криков и стонов. Вокруг был хаос невероятных масштабов. Дома горели, люди плакали и молили о пощаде, а некоторые проклинали своих завоевателей. Слева я увидел пылающий храм, он был закрыт снаружи, люди не могли выбраться. Вдруг через щель в двери просунулась чья-то рука, она искала способ открыть дверь и спасти застрявших внутри. Мимо меня кто-то прошел, громко скрипя доспехами. Я услышал леденящий душу крик. В руку, торчащую из храма, воткнулся кинжал. Я наблюдал как догорает здание, люди умерли лишь за то, что находились в этом самом месте, в этот момент. Внезапно, я почувствовал у своего горла холодный металл. Меня не закололи на месте, видимо дело в том, что одет я был необычно для этого городка. 

– Кто ты? Кому ты служишь? 

– Я никто и служу я никому. Я сам по себе. – отвечал я легату в сияющих доспехах. 

– Так не бывает. Ты либо служишь великому Цезарю, либо погибаешь за своих ложных царей. – в словах этого вояки, я не чувствовал злобы, скорее просто уверенность в своей правоте, словно он заявлял, что надо дышать воздухом или же не делать этого и просто умереть. 

–Я поэт. – сей короткий ответ я почему-то счел решающим все споры, заявляющим свою твердую позицию в мире и отвергающим все верования и служения правителям. 

Как ни странно, легат спрятал свой меч и помог мне подняться. Минуту назад я был готов попрощаться с жизнью, со всем прекрасным и вызывающим восхищение в этом мире, но вот я стоял живой и здоровый и не похоже было, что мой путь прервется в этом месте. Неужели грубый вояка, стоящий передо мной, ценитель поэзии? В этом я довольно сильно сомневался. И был прав. 

– Личный поэт великого Цезаря случайно выпал с окна. Ему нужен новый человек на эту должность. Так что если жизнь дорога, забудь всё, что связывало тебя с этим местом и шагай за мной. – закончив эту "чувственную" речь легат развернулся и пошел в сторону городских ворот. 

Личный поэт Цезаря выпал с окна? Ага, как же. Скорее его столкнули за неудачный или недостаточно лестный для правителя стих. Повторять его судьбу я конечно не желал, но и быть убитым в этих пылающих развалинах не казалось перспективной идеей. Кроме того мне было любопытно, что из себя представляет человек, покоряющий целые народы, власти которого подчиняются, в него верят и за ним следуют. Я хотел жить и хотел преодолевать новые границы. Поэтому вместе с войском, я направился в Рим. 

– Мой дорогой поэт, прошу проходи, будь моим почетным гостем. Ты как раз вовремя, сегодня у нас день поэзии. Поэтому пойди прими ванную с дороги, выбери подходящую одежду и через час явись в зал со стихотворением в мою честь. – Так меня принял величайший правитель в истории римской империи. 
Делать было нечего и я отправился выполнять его указания. Через час я стоял перед сотней богато одетых господ, рядом на троне сидел Цезарь. Глупо отрицать, тот факт, что я был напуган, а еще волновался и чертовски устал. Но вдруг все эти ощущения пропали, их словно и не было, вместо них остался свет и счастье. Такого чувства я не испытывал со времен, да нет, такого чувства я не испытывал никогда.

Причиной этого стали слова: 
– Дочь великого императора и вашего правителя – Иллиана. 

Вслед за объявлением вышла она. Да, подобной красоты я не видел никогда в жизни. И да, её шелковое платье наверное стоило дороже целого замка. Но дело было не в красоте и не в одежде. Каждый из стоящих в этом зале излучал негатив, я это чувствовал. От неё же исходило доброе и чистое. Она была источником веры, надежды и любви. Я часто описывал любовь в своих стихотворениях, а на деле не имел ни малейшего представления о ней. На мгновенье я встретился взглядом с дочерью диктатора и убийцы, а в её глазах увидел лишь спокойствие и радость. Она словно улыбалась взглядом, словно говорила "смотри вот он прекрасный и искренний мир, и я дарю его тебе". 

Но тут мои мысли прервали слова её отца: 
– Сегодня мы празднуем грандиозную победу и отмечаем её поэзией, в честь великой империи и её жителей. Прошу тебя поэт, приступай. 

Ну что же, мне следовало прочитать что-то, что бы подошло Цезарю и при этом не нарушило моих моральных принципов. 

Я прокашлялся и приступил: 
 
Возможно вы завоеватель, 
А кто-то скажет, что тиран. 
Но мира бедный обыватель, 
Вам благодарен, он без ран. 
 
Вы в миг пришли, едва увидев, 
Уже успели победить, 
Может вас много кто обидел, 
Но не спешите их казнить. 
 
В вас верят, кто-то вас боится, 
А кто-то просто хочет жить. 
Но чтобы к вам присоединиться, 
Надо поистине служить. 
 
К моему удивлению зал встретил стихи аплодисментами, громче всех хлопал сам Цезарь. 

–Отличные стихи, не то что у моего предыдущего поэта. Ты заслужил отдыха и удовольствия, друг мой. Посему я разрешаю выбрать тебе любую девушку на свой вкус и провести с ней ночь. 

– Я выбираю вашу дочь... 

Удивление на лице императора, смесь благодарности и сострадания на лице его дочери, гневные крики и гримасы на лицах богатых придворных. Затем боль в районе затылка и темнота. 
Я очнулся прикованный цепями в темнице. Какое-то время приходил в себя, затем осознавал свое положение. За последний час из темницы вывели двоих людей со словами "пришло твое время казни". Вскоре такая судьба ждала и меня. Я закрыл глаза, попытался вспомнить всех кого я знал, но в памяти был лишь образ Иллианы. Услышал звук замка, поднял взгляд и образ в моих мыслях превратился в явь. Она стояла передо мной, грустная и обворожительная. 

–Зачем ты это сделал? Ведь ты мог жить, любить и процветать. – её голос был полон человеческого сострадания и в то же время он успокаивал. 

– Я мог попытаться жить, но после того как я тебя увидел, в этом было бы мало смысла. Я бы не смог процветать, а свою единственную любовь я вижу пред собой и нет для меня большей награды. 

– А для меня есть. Твоя жизнь. Откажись от своих слов и я уговорю отца тебя помиловать. 

– Я не могу отказаться от своих слов и не хочу этого. 

– Тогда.. Ты бы мог прочесть мне какое-то из своих стихотворений? Искусство единственное, что придает мне сил среди всех убийц и лицемеров, что меня окружают. 

– Хорошо. Я его только что сочинил. Оно для тебя: 
 
Есть люди, что живут сполна, 
Они шагают без поддержки. 
Они не достают до дна, 
И им плевать на все издержки. 
 
А есть один. Или одна. 
И шансов нет у них взлететь. 
Ей нужен он, ему она, 
И одиночество как сеть. 
 
Есть те, кто может жить без чуда, 
Те, кто не ищет волшебство. 
Другим же мир – металла груда, 
Они не верят ни во что. 
 
Они не верят, и не смогут. 
Пока не ощутят любовь, 
Возможно в этом им помогут, 
Вернут в их мир надежду вновь. 
 
Во сне, иль может на яву 
Когда коснулся чуда я. 
Я испытал свою судьбу, 
Сказал: я твой, а ты – моя. 
 
По её щекам стекали слезы, это было самое прекрасное и самое невероятное из всего, что я успел повидать в своей жизни. И она того стоила. 
Дверь опять скрипнула и отворилась. 
– Пришло твое время казни, поэт.