Буфет

      После войны, когда город Санкт-Петербург восстанавливался после разрухи и голода, моей бабушке Антонине Ефимовне и дедушке Владимиру Яковлевичу, досталась комната в коммунальной квартире в старом фонде вместе со старинным, красивым буфетом из светлого дерева. Этот буфет каким-то чудом сохранился после войны, но был в не приглядном виде, весь в саже, потертостях и путине. Но тогда, владеть даже такой мебелью было счастьем. Его аккуратно подчистили, подкрасили, расставили посуду и он стал самым ярким местом в  комнате. Люди, заходившие в гости, подходили к нему, охали, ахали и выражали свое восхищение. Еще в буфете хранили ценные вещи, так что он был очень значимым и не заменимым предметом в комнате. Постепенно появлялись красивые сувениры, хорошая посуда и всё это по- прежнему хранилось только в буфете.

      Шли годы, жизнь менялась, из комнаты в коммунальной квартире семья переехала в отдельную квартиру. Буфет, конечно же взяли с собой, хотя он уже не занимал такого почетного места, как прежде. Появилась новая, современная, лакированная мебель темного цвета, на ее фоне он смотрелся старомодно. Но за ним продолжали ухаживать, вытирать с него пыль, подкрашивать и прочее, только складывали в него теперь в основном старые вещи, но буфет это не расстраивало, он был дома среди близких ему людей и приносил им пользу.

      Через несколько лет его перевезли на дачу, там было хорошо, но иногда скучно, потому, что зимой там никто не жил. Он скучал по людям, по жизни, которая кипит вокруг них и очень ему хотелось снова быть полезным и не заменимым, хранить в себе важные документы и красивые украшения. Дачная жизнь плохо сказывается на мебели, буфет потрескался, трещины были глубокие и шли сверху останавливаясь в нижней части буфета, они были похожи, на морщины на лице пожилого человека, прожившего долгую и тяжелую жизнь. Краска сильно облупилась, выцвела и напоминала старую, обвисшую кожу с пигментными пятнами, дверцы были перекошены, а некоторых не было вообще.  В нем уже не возможно было что-либо хранить даже на даче, хозяева не видели больше смысла его реставрировать.

      С сожалением, они отвезли буфет на помойку – он умолял, кричал что бы его там не оставляли, просил починить его снова, но его никто не слышал. Люди же не слышат свою мебель, ее скрип для них мало что значит. Ему было больно и страшное для него одиночество, казалось навсегда останется рядом с ним. Никто не будет в него складывать вещи и нужные им документы, никому он не будет служить и приносить пользу. Это было не выносимо!!!

      И он закрыл глаза и полетел. Летел долго, не зная куда и не зная как, видимо им двигало сильное желание очутиться где-то, где угодно, только не здесь. Он хотел быть нужным и существовать ради чего-то или кого-то - это было для него главное. Приземлился он в каком-то лесу, очень далеко от цивилизации, кругом росли цветы, пели птицы и солнце отбрасывало свои солнечные лучи сквозь ветви деревьев. Это место показалось ему раем.
 
      Он долго наслаждался этой красотой, пока не заметил, что на его крыше свили себе гнезда прекрасные птицы, а ящики некоторые звери облюбовали себе под норы. Постепенно он заполнился квартирантами весь, и им было все равно, какого он цвета, что нет некоторых дверц и краска вся облупилась. В нем постоянно что-то происходило, кипела жизнь. Он был счастлив, ведь он был нужен.