Поезд

          Поезд нехотя набирал ход, медленно и неуверенно покидая перрон уютного провинциального вокзальчика, как будто угадывая мысли смурного интеллигента с аккуратной бородкой и строгим кожаным портфелем, его колебания и нежелание отсюда уезжать. Сквозь замызганное стекло купе пассажир увидел разбросанные станционные постройки, присыпанный снегом перрон, удаляющиеся кварталы городка, а потом всё это вдруг резко превратилось в монотонный степной пейзаж.
          Пассажир мотнул головой, словно стряхивая что-то нежелательное и ненужное: «Наверное, я задумался, поэтому после вокзала мне сразу привиделась степь… Монтаж, как говорил герой Миронова в известной комедии».
          В купе постучали, и в ту же секунду в дверном проёме появился проводник.

- Не желаете ли чайку?               
         
          Проводник участливо заглянул в глаза пассажиру и заговорщицки добавил:

- А, может, что посущественнее? У меня найдётся…

          Пассажир непонимающе посмотрел на проводника и резко замахал головой.
          Проводник тут же исчез.
          За окном под колючим светом зимних звёзд монотонным свитком раскручивалась степь. Лишь изредка в эту монотонность вплетались голые кусты и деревья.
          «Прямо как моя жизнь… Размеренная. Монотонная. Серая».
В эту минуту, показалось, даже снег за окном скукожился и посерел, теряя свою праздничную белизну.
          «А может, не надо было уезжать?.. Позвонил бы жене, сказал, что развожусь, что полюбил другую, а так… Непонятно какой фортель она может выкинуть, когда услышит о разводе… И так, честно говоря, все эти мааааасковские скандалы уже в печёнках, а тут – такой повод… Может, действительно, выйти на ближайшей станции и вернутся обратно в Пятигорск? Какая там следующая остановка? Невинномысская. Через тринадцать минут.
          Интересно, откуда такое название взялось, романтическое: тут тебе и мыс, и невинность? Явно что-то связано с местными легендами – на Кавказе любят такие штуки. И среди коренных народностей, и среди казаков. Ну-ка, что нам гугл животворящий показывает? Ага, обычный набор банальностей: красивая девушка, которую попытались выдать замуж за нелюбимого мужчину, бросилась с ближайшей горы и разбилась насмерть. А где у нас ближайшая гора? С одной стороны степь, с другой – холмы, которые горами можно назвать с большой натяжкой… Хотя, если постараться, то можно и с высокого дерева сигануть и умереть. Или с балкона девятого этажа. Чёрт, как бы моя неуравновешенная благоверная чего-нибудь с собой не сотворила… У неё дури-то хватит… Нет, звонить в дороге не вариант, надо ехать домой и разговаривать, попытаться как-то уладить всё мирным путём…»
          Послышался громкий скрежет, вагон дёрнулся и в окно, по-хозяйски, заглянул фонарь.
          «Пойду, покурю что ли… заодно, ноги разомну чуть – пяти минут должно хватить».
          Пассажир снял с крючка пальто, оделся, похлопал себя по карманам, проверяя на месте ли сигареты с зажигалкой, вышел из купе и аккуратно задвинул за собой дверь. Вагон был полупустой. Желающих проветриться не наблюдалось.
          «Ну и отлично! Сейчас меньше всего хочется опять окунаться в толпу – хватит пяти дней конференции…»
          С улицы тянуло холодом, поэтому по пути к тамбуру он застегнул пальто.
          Вокзал был стилизован под старину: одноэтажный, вытянутый, с двух сторон от центрального  выхода к поездам расположены по шесть колонн, за которыми были спрятаны лавочки для пассажиров – своеобразным козырьком служило само здание.
          «Ну и ветерок. Сдувает с ног… Но делать нечего – надо попробовать прикурить, кто его знает когда следующая станция…»
          Пассажир, ёжась и пританцовывая, пытался, отвернувшись, как ему казалось от ветра, прикурить. Не с первого раза, но удалось. Он жадно затягивался и выпускал изо рта сигаретный дым, смешанный с паром собственного дыхания.
          «Ого, ничего себе, судя по количеству производимого мною выхлопа, меня можно хоть сейчас поставить вместо электровоза и заставить тянуть состав до самой столицы».
          Он улыбнулся, представив себе в красках эту картину, выбросил окурок в пустую круглую урну на перроне, и чуть ли не бегом направился к своему вагону. Лихо поднявшись по ступенькам, он почувствовал резь в боку.
          «Ну вот, голубчик, обломись – гарцевать-то так не стоит, годы не те, чтобы чувствовать себя ретивым жеребцом. Организм быстро поставил тебя на место, намекнув, мол, иди-полежи… А лучше поспи, так оно вернее будет и возрасту соответственнее…»
          Проходя мимо расписания, бросил взгляд и прочитал, что до Армавира час езды, но это будет уже после полуночи.
          «Нет, утро вечера мудренее, надо попробовать уснуть…»
          В купе, по-прежнему, никого не было. Пассажир удовлетворённо хмыкнул и начал устраиваться на ночлег. Снял с верхней полки одеяло, переоделся в спортивный костюм, расправил на плечиках брюки и рубашку, повесил и проверил, не свалится ли всё это ему ночью на голову – нет, всё было надёжно.
          Он взбил подушку и нырнул под простыню с одеялом.
          «Поели курятинки, можно и поспать. В смысле, покурили…»
          Через полчаса переворачиваний с боку на бок, он понял, что уснуть не удаётся, включил ночник над головой и решил почитать. Достал планшет, в котором были все интересующие его материалы прошедшей конференции, но так и не смог заставить себя сосредоточиться и начать вникать в буквы и цифры на экране.
          «Странно… Что это со мной? Обычно, я в любое время и в любом месте мог забыть про всё и всех, и спокойно перейти на чтение научных трудов… Старею?»
          Он положил планшет в портфель и закрыл глаза. Тут же в голове закружились, словно снежинки на ветру, события последних дней.
          …Вот он прилетает в аэропорт Минеральные Воды и там его встречает одна из студенток-отличниц, привлечённых организаторами для сопровождения заезжей профессуры. Чуть позже он узнал, что это милое создание учится на предпоследнем курсе университета и собирается поступать в аспирантуру на его любимые романские языки. Он зачем-то, совсем по-мальчишески, в тот момент спросил:

- Qu; haces esta noche? (что ты делаешь сегодня вечером?)(исп.)
- Paso del tour por un profesor de la capital (провожу экскурсию для одного профессора из столицы).

          Она смело и с каким-то даже вызовом посмотрела ему в глаза. Он смутился, отвёл взгляд, как влюблённый подросток, и до самого университета не проронил ни слова.
          Вечером она ждала его возле главного корпуса.
          В кафе, где они сидели и непринуждённо болтали, все подумали, что папа с дочкой приехали из Испании в далёкий Пятигорск в поисках экзотики…
          …Вот он на следующий день во время кофе-брейка получает смс.
«я срочно хочу тебя видеть бросай своих скучных коллег жду в кафе лия».
          Лия – это не название кафе, а её имя. Такое же таинственное и непонятное, как и она сама.
 
«зачем тебе скучный профессор?»
«ты не скучный! ты красивый и прикольный!»
«это тебе только кажется»
«я жду десять минут и ухожу!»
«хорошо…иду…»

          …Вот он приводит её к себе в гостиницу «Бештау», они поднимаются в лифте, она встаёт на носочках и целует его в губы, он открывает двухместный люкс, который делит с доктором наук из Санкт-Петербурга, она опять его целует в губы и тут, как в плохой мелодраме, раздаётся звонок его мобильника и питерский коллега сообщает об изменениях в программе конференции и о том, что ему срочно нужно возвращаться туда…
          …Вот она поёт ему какую-то милую попсовую белиберду.

Amor, amor, amor, amor, amor.
Quisiera detener ahora el tiempo
por estarme contigo siempre sintiendo
como yo siento ahora, nunca he sentido
me haces so;ar despierta, me siento ni;a

(Любовь, любовь, любовь, любовь, любовь,
Я бы хотела сейчас задержать время,
чтобы быть с тобой и всегда чувствовать то,
что я чувствую сейчас, никогда этого не чувствовала.
Ты заставляешь меня мечтать наяву, я чувствую себя девочкой)

- Так ты и есть девочка, Лия!
- С тобой я себя чувствую женщиной!

          Она внимательно и пристально смотрит ему в глаза снизу вверх, долго, не мигая, и вдруг начинает хохотать.

- Кто исполняет такую милоту?
- Лолита Флорес, - сквозь смех отвечает она.

          Он, тоже, начинает громко смеяться:

- Кто бы… сомневался… что эту песню… поёт… Лолита…

          На них начинают обращать внимание прохожие, и они вынуждены вскочить в пустой трамвай, где продолжают от души хохотать…
          …Вот они, опять, в гостинице, но номер, почему-то, другой. Они целуются, он помогает ей снять пуховик, потом на стул у окна летит свитер, потом платье, потом…
          Раздаётся настойчивый стук в дверь.

- Ваш завтрак.
- Спасибо.

          Пассажир в недоумении смотрит вслед скрывшемуся за дверью проводнику.
          «Всё таки я уснул и это всё мне приснилось… Нет, не всё – только последний эпизод, в гостинице…»
          Когда он закончил завтракать, телефон показывал 9-40 и два новых смс.

«я уже соскучилась :о)) ты где сейчас едешь? а если я прилечу на самолёте и встречу тебя в москве как тебе такая идея?»

          И тут же следующее.

«шучу :о)) буду ждать тебя здесь целую лия»

          Подъезжали к очередной станции. Небо было пасмурным, как будто вылитым из свинца. Облака спрессовались в единый слиток и грозились раздавить землю. Всё это он увидел уже на перроне.

          «Продолжается посадка на фирменный поезд номер такой-то Кисловодск-Москва. Состав находится на первом пути. Стоянка поезда двадцать пять минут».

          Вокзал Россоши был чем-то похож на невинномысский, но год постройки указывал, что это не стилизация под старину, а самая что ни есть старина.

          «Какие интересные на юге названия. Россошь – это у нас что?.. Ага, место, где одна река впадает в другую, развилка. Символично, однако. Две женщины, две реки… О сколько нам открытий чудных… кажется так было у классика?»
          Народу по перрону прогуливалось много – станция была узловой. Кроме разношёрстных пассажиров и проводников в строгой форме, тут была и другая публика: подвыпившая компания провожающих, нервные тётки с заискивающим взглядом, как под копирку, торгующие всякой-всячиной, в основном съестным, дорожные рабочие, степенно вышагивающие вдоль состава в оранжевых жилетках навстречу друг другу и молотками простукивающие колёсные пары на предмет механических повреждений.
          Пассажир курил и невольно подслушал часть их разговора, когда они сошлись ровно посредине поезда.

- Вот ведь как бывает, Михалыч, столько лет вместе жили-поживали, в одном государстве, а потом хрясь – как по живому разорвали, часть здесь, часть там… Разве правильно срастётся теперь?
- Ты всё о том же толкуешь, Степаныч? Не надоело тебе?
- Что значит, надоело, не надоело? Дело-то серьёзное!
- Без нас разберутся. Им там в столицах виднее, как правильно… Наше дело – сторона: знай, иди, маши молотком, выстукивай неисправности, чтобы поезда с рельс не сходили… А если кажный будет в политику лезть, так порядку никакого не будет. Я так считаю!
- А сейчас, по-твоему, это порядок? Когда брат на брата – это порядок? Когда Россия с Украиной, как будто при разводе территорию делят – это порядок??? Эх, да что с тобой разговаривать, тебе лишь бы свою копейку заработать, выпить да поспать – примитивный ты человек, Михалыч…
- Зато ты больно умный всегда был… Да только на словах… Потому что вместе со мной всё так же и ходишь вдоль поездов с молотком уже третий десяток.
- Да пошёл ты!..
- Сам пошёл!..

          И они разошлись в разные стороны, каждый со своей житейской правдой.
          «Заканчивается посадка на фирменный поезд номер такой-то Кисловодск-Москва. Состав находится на первом пути. Провожающим просьба покинуть вагоны. Поезд отправляется через пять минут. Счастливого пути!»
Пассажир не спеша занял своё место в купе и задумался.
          «А ведь, действительно, столько лет жили все вместе, может и не душа в душу, но нормально, с уважением относились друг к другу. А тут вдруг раз – и всё поменялось… И дошло аж до войны… Грустно всё это… И неправильно…»
          Он вспомнил, как они с женой ездили в Одессу в советское время. Красивый город. Привоз. Чёрное море. Потёмкинская лестница. Съёмная квартира. Жаркие ночи любви.
          Куда всё ушло?
          В какой момент перестали прислушиваться к стуку сердец друг друга?
          Когда в телефонном справочнике вместо абонентов «любимый» и «любимая» появились просто «муж» и «жена»?
          Когда они почувствовали, что на смену любви приходит привычка жить и спать рядом?
          А ведь кроме Одессы было много других городов и мест, событий и происшествий, которые они вместе пережили за это время.
          «…Клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас…»
          Где-то сразу после Рязани он позвонил жене. Она долго не брала трубку, но пассажир был настроен решительно и в конце концов добился своего.

- Алло…
- Привет, любимая! Через три часа буду дома!