Потеряшка. Отрывок из романа

 
     Два города, две ночи, две героини
   Сначала старшая героиня, поскольку юная еще в работе.    И город, где ночами можно спокойно гулять.     Я шла в четыре, с громким звуком чемодана на колесиках,  разбудившим всех окрестных зазаборных собак, то визгливо, то громким басом  сопровождавшим меня по длинным улицам к автобусной остановке.   Ничего особенного: легкая тревога при виде приближающихся фар, и  вдох немного более глубокий по их минованию.    А небо уже чуть светлело, но   это еще  была ночь, и мне  моя героиня вспомнилась, и я опишу, как она ходила с ее фобией по   городу, преодолевая себя.
   Отрывок из романа, уже написанного.
Потеряшка
   « И вот я шла по вечернему району,  а  темнота скалила зубы и показывала свою рваную шкуру     то из-под арок, то  из тени деревьев, отовсюду, куда не достигал свет и огни рекламы.   Их спасительный, казалось бы, свет не утешал, он был назойливым и липким,   и мне хотелось самой стать тенью, стать невидимой, неслышимой, неосязаемой, ползти подобно израненному зверю из сказки за спасением, которое может быть даровано.   И принимать на себя удары света и умирать, и улетать, и кружиться, поднимаясь вверх, к невидимым звёздам.  В какие глубины  пыталось заглянуть моё сознание?  Что я хотела узнать о мире, которого так боялась?  Какие монстры пугали меня?  Что притаилось на дне колодца, можно узнать, только бросившись в него с риском погибнуть, или хотя бы осветить его мощным фонарём. Таким фонарём и был мой психоаналитик,  который хотел и мог объяснить всё то, чего я в себе не понимала или  не принимала. 
   Медленными были мои шаги,  и со стороны могло показаться, что это не тощая особа женского пола  пробирается в направлении набережной, а малолетка, желающая поймать какого-нибудь старикашку-педофила. Или  подросток, которого безжалостные родители выгнали на улицу искать потерянные ключи. Пожалуй, второе больше подходило:  вначале я смотрела только под ноги, будто действительно искала что-то. Но тёмные письмена  тротуаров не давали себя прочесть,  только рисунки света и теней перемежались на них,  запутывая все следы всех прошедших по них отчаявшихся людей,  всех разуверившихся, и всех  потеряшек.  Шаги, прозвучавшие вот на этом самом месте, где я остановилась, чтобы пропустить влюблённую парочку,  уже отзвучали,  взгляды, направленные на своё, личное,  зовущее изнутри, взывающее друг к другу из собственных миров,  ушло  из моего настоящего.   Но они остались, не исчезли из  памяти,  ведь  я помню и думаю о них.   Бедняги, они не чувствуют ничего внешнего. Их не гладит, как  меня, тёплый ветер,  им не подмигивает  вон та звёздочка над крышей.  И они поплатятся за невнимание к миру, ведь  всё предупреждает об опасности, обещает тайный плач, судорожные вздохи.   Не внимают, ибо ведут охоту один на другого.  Да, это именно идёт охота на заманчивость и сладость, на того, кто не успел спрятаться, и всем этим управляет Селена.    Ночная царица подчиняет себе циркуляцию крови,  заставляет волны  биться о берег, а кровь бежать быстрее.    Ночь приготовилась к оргии, выпустила на волю тёмных демонов  желаний.
   Я знаю – где-то в глубоко дышащем ночном поле, где нет этих искусственных  осветителей пространства,  одна птица, тоскуя, зовёт другую,  и вечен этот зов,  идущий из тонкого горла коридором вечности.  И нет ничего зависящего от нас.  Ибо мы сами – тонкое звено цепочки,  которую легко порвать, но прочнее которой ничего нет.  Я хотела стать птицей, подняться вверх,  нарисовать свои собственные иероглифы, которые только пространство и может прочесть и растолковать».
   
 
Замечание странного свойства: о героине я могу рассказать намного больше, чем о себе.   Забавно.