Железная чума. Глава 4

          Разбудил меня хохот. Витька просто ржал, а Полина то хихикала, то фыркала.
          Я открыл глаза и увидел недоумевающее Катино лицо. Разумеется, грязных пятен на нем хватало, зато девушка улыбнулась мне широко и искренне.
          – Камасутра в томате! – объявила Полина, прервав ехидное хихиканье.

          Не отпуская Катю, я попытался рассмотреть, что же так развеселило наших товарищей. Пока мы спали, на нас упало несколько красных помидоров, да и когда ложились, мы раздавили немало спелых томатов, упавших до этого.
          – Ну и что ржешь? – не вставая, ответила Катя смеющейся Полине. – Зато нам тепло было, а некоторые небось от холода дрожали… И сама ты грязная, как хрюшка!

                *    *    *

          Ночные тучи ушли в неизвестном направлении, в синем небе все выше поднималось и ощутимо припекало ласковое солнце. Мы умылись водой из пластиковой емкости, стоявшей рядом с теплицей, девчонки постирали одежду в пластмассовом тазу, который принес Витька.
          Одежда сушилась, разложенная на штабеле досок. Катя и Полина готовили завтрак, расположившись на стопе из древесных плит. Мы с Витькой в трусах, девчонки в трусиках и лифчиках – ни дать ни взять дачники, вырвавшиеся из города на природу.
          Совсем недавно мы так сидели с женой, а дочка вертелась рядом и щебетала о чем-то своем.
          Нет их теперь, а я даже похоронить их по-людски не могу – четыре этажа над ними было, вручную мне их не откопать.
          А может, попытаться? Надо с Витькой посоветоваться. Прямо сейчас и спрошу, пока девчонки на стол накрывают.

          Спросил на свою голову.
          – Зря ты это, – неожиданно мягко ответил Витька. – Сейчас о себе думать надо… Вообще-то, дочка у тебя славная была, тесть – мужик правильный и теща нормальная. А о Маше своей не жалей. По мне, так любая шлюха лучше такой жены, что мужа обманывает.
          Сказал Витька это так убежденно, что я переспрашивать не стал – сразу поверил. Да и что скрывать, были раньше у меня подозрения.

                *   *   *

          Стол девчонки накрыли красивый: помидоры красные и желтые порезали, морковку молодую намыли, огурчики и перышки зеленого лука аккуратно разложили. Ко всей этой прелести добавили пакетики с сушеными кальмарами: больше из продуктов у нас ничего, кроме "Китекета", не осталось.
          Думал, что после разговора с Витькой мне кусок в горло не полезет, но Катя взялась ухаживать за мной: то огурчик маленький протянет, то кусочек кальмара соленого. Так и накормила, как дите малое.

          – Пить хочется, – вздохнула Полина. – А воду из этой бочки кипятить надо.
          – У Сереги на участке колодец есть, – ответил Витька. – Нам лучше к моему дому перебраться: там вода, баня, да и хоть стены из кирпича есть.
          Колодец мы с тестем выкопали еще прошлой осенью, а стенки его срубили из купленного по дешевке подтоварника – тоненьких бревен. Баня у Витьки тоже из бревен – стоит почти целехонькая. Крышу ей, конечно, придется подправить, а вместо металлического котла печь из кирпича сложить.

          – И где мы тут жить будем? – Катя задумчиво осматривала Витькин участок.
          Лежало тут много всего: кирпич, доски, пластиковые окна, черепица для кровли, ОСП – плиты из щепок, склеенных между собой какой-то смолой. Однако ничего напоминающего убежище не наблюдалось.
          – Сейчас шалаш построим, – уверенно ответил хозяин земли и лежащих на ней запасов.
          Под руководством Витьки мы поставили две древесные плиты наклонно так, чтобы они опирались друг на друга. Действительно, получился шалаш – высокий, достаточной ширины, но глубиной всего чуть более метра. А дальше все оказалось совсем просто: мы удлинили убежище, приставив внахлест к двум первым плитам еще две плиты, потом – еще две. В общем, из десяти плит получилось достаточно просторное убежище.

          – Одни щели, стенок сзади и спереди нет, а ветер подует – все свалится, – оценила строение Катя.
          – Ничего не развалится, – весело ответил Витька. – Серега, ты пока камней из подвала достань, а мы на промысел сходим… Девки, за мной!
          Катя и Полина, явно удивленные таким обращением, переглянулись, но пошли вслед.
          Вернулись промысловики довольно быстро. Оказывается, на территории ЗКПД имелись оптовые склады с разными полезными вещами. Девчонки принесли по коробке скотча, а Витька приволок рулон полиэтиленовой пленки.
          – Пленка, пакеты, маты поролоновые, ширпотреб китайский и наш, – Большой перечислил содержимое хранилищ. – Еще там склад с котлами и печами был, только это все уже развалилось – один уголь древесный в мешках остался… Народ из Помоечной склады громит вовсю. Оглянуться не успеешь – все растащат, и нам ничего не достанется.
          Быстро поставили еще один шалаш из плит. Витька, забрав с собой Полину, умчался на ЗКПД,  а мы с Катей остались обустраивать жилье.

          Бронзовые инструменты оказались вполне пригодными, и дело у нас пошло. Один торец шалаша мы наглухо закрыли древесными плитами, во втором оставили небольшой проход. К старым щелям добавились новые, но нас это не смутило, и мы привели в такой же вид второй шалаш.
          Скотчем склеили из пленки большие полотнища и накрыли ими шалаши. Прижали пленку брусками – просто приставили их к наклонным стенкам. Скотчем закрепили бруски к пленке и поверх наставили еще плит. Внизу завалили полученные стенки землей, прижали камнями и решили, что теперь нашим домикам никакой ветер не страшен.
          Внутри сделали пол из тех же плит, на них положили поролоновые маты, принесенные Витькой и Полиной. Получилось даже уютно – уж куда лучше, чем теплица с помидорами.

          Тем временем Витька и Полина сновали между жильем и складами, складывая добычу в кучки рядом с шалашами.
          Поведение Полины изменилось. Если раньше она ходила сама по себе, отставая от Витьки, то теперь держалась за ним почти вплотную, словно привязанная.
          Как я понял, они успешно покопались в развалинах заводской столовой, и мы стали собственниками нескольких больших алюминиевых бачков с крышками. Наши продуктовые запасы пополнились почти полным мешком муки, гречкой, рисом и пшеном тоже в мешках. Добытчики принесли соли, сахарного песка,  растительного масла в больших пластиковых бутылках.

          Потом они опять переключились на склады.
          – Свечек почти не досталось! – возмущался Витька. – Помоечные все растащили.
          Впрочем, на складах и без свечей нашлось немало полезных вещей: алюминиевая и фарфоровая посуда, шпагат и веревки, носки, белье, тапочки и даже одежда – камуфляжные костюмы.
          Как величайшую ценность,  Витька вручил Кате коробку спичек и распорядился:
          – Кашу вари! Гречневую.

          Обедали кашей и салатом. Пили чай из новых чашек.
          – Будем мой дом достраивать, – сказал Большой. – Материала навалом. Крышу деревянную сделаем, на кровлю черепица есть. Подвал тоже деревом перекроем.
          Материалов Витька действительно завез много. У него на участке чего только нет – даже пластиковые окна уже лежат, пленкой укрытые.
          – Баню тоже подремонтируем, – добавил Большой.
          – Такой домище зимой топить замучишься, – как всегда, встряла Катя.
          – Печки сложим, дров напилим. Лес рядом, – ответил Большой.

          Все правильно, только для печей специальный полнотелый кирпич нужен, а у Витьки на участке есть только керамические блоки, которые со щелями.
          – А кирпич? – спросил я.
          – Блин… А вроде, у Антохи такой кирпич есть, – нашелся  Большой. – Только далековато. А к помоечным, наоборот, близко – не растащили бы. Надо кирпич к дому перетаскивать.

          Витька с Полиной опять ушли на промысел, а мы с Катей остались обустраиваться.
          Соорудили два отхожих места, огородив их теми же древесными плитами.
          Потом сделали настил из брусков, поставили на него треугольником три плиты, в одной из которых я выпилил вход – получилась помывочная. Плиты мы связали синтетическим шпагатом и стянули скотчем, сверху я их скрепил досками, просто сделав пропилы и в плитах и в досках. Накрыли сооружение плитой, а на нее навалили камней, которые достали из подвала. Стоящие плиты я привязал шпагатом к настилу, а его завалил камнями.
          Получилось крепко.

          Катя, почти не умолкая, что-то рассказывала. Выяснилось, что она вдова: муж-наркоман умер от передозировки.  А на панель Катя пошла, потому что ей самой нужны были деньги на героин.
          – Только ты не думай, – сказала она. – Я уже полтора года чистая.
          – А до этого что, не мылась? – не понял я.
          – Чистая – это значит, что наркотики не употребляю. У нас так говорят.
          – У нас – это где?
          – В анонимных наркоманах. Я, благодаря им, из грязи вылезла. Только они от меня стали нос воротить, когда узнали, кто я такая. А я все равно осталась.
          – А что же нормальную работу не нашла?
          – А где ее найдешь, если ни опыта, ни образования? Мне есть-пить надо, одеваться и за квартиру платить – раздраженно ответила Катя.

          Если честно, она, даже когда злилась, симпатичной оставалась.
          Правда, потом Катя смущенно добавила:
          – Еще я хотела на права выучиться и какую-нибудь старенькую  машину купить.
          Интересная все-таки у нее логика: заниматься проституцией, чтобы хорошо кушать и одеваться – нормально; а делать то же самое, чтобы накопить на автомобиль – что-то стыдное.
          А какая разница?

          Как-то получилось, что и я ей о себе все рассказал, даже о том, что Витька говорил.
          Катя смешно пыхтела, когда мы с ней поднимали плиты, порой лукаво смотрела на меня и часто улыбалась. Было с ней удивительно легко и хорошо.
          Бывает, оказывается, так: почти человека не знаешь, а разговариваешь с ним обо всем, и любое дело спорится, когда он рядом.

          Борщ у Кати получился вкусным, хоть и без мяса.
          А после ужина, когда уже стемнело, Витька сказал:
          – Наверно, из наших сюда уже никто не придет. Обустроимся чуток – будем команду набирать, а то сожрут нас тут. Еще собаку завести надо, чтоб охраняла.
          Кто нас тут может съесть, никто уточнять не стал.
          Только Катя, как всегда, словечко вставила:
          – Еще кошку надо, а то мыши запасы съедят.

          Девчонки улеглись спать в одном шалаше, мы с Витькой – в другом. Я сразу завалился, а он зажег свечку и начал что-то мастерить из веревки и кожи, содранной с сиденья собственного автомобиля.