Дар лунного грифона. Глава 1

20 лет спустя.
Лонг-бич, штат Калифорния, наши дни.
   
    Вас когда-нибудь обламывала собственная собака? Странный вопрос в шесть утра, но именно его я задал, когда проснулся от ощущения собачьих слюней на своём лице. Чёрный лабрадор, а зовут это назойливое недоразумение Бонди, беспардонно залез на мою кровать, сел сверху и начал будить.
   
    – Такой сон обломал, подлец, – простонал я, скидывая с себя этого нахала и поворачиваясь на бок.
   
    Сон действительно был прекрасен. Особенно мне понравился момент, когда очаровательная рыжая красотка затащила меня в гостиничный номер отеля, на первом этаже которого находился шикарный ресторан, куда я, собственно, эту милашку и пригласил. Всё начиналось просто фантастически: она разорвала на мне рубашку и толкнула на кровать. Надо сказать, что фигура у дамочки совершенная. Узкое платье обтягивало прелестные формы, подчёркивая каждый изгиб.
   
    Целуется рыженькая тоже круто. У меня башню снесло от одного такого поцелуя. Захотелось стать рабом красотки и исполнить её самые извращённые желания. Вот девушка запрыгивает на меня, наклоняется так, что её дыхание обжигает мне лицо, и ... начинает усердно облизывать. Я не сразу понял, что произошло, пока реальность не превратилась в мираж, и я осознал, что сплю.
   
    Уткнувшись лицом в подушку, я попытался задремать. Изо всех сил старался вернуться в тот сон. Но псина снова запрыгнула на кровать, принявшись стягивать с меня одеяло. Я вцепился в него руками, словно это не одеяло вовсе, а сорок миллионов долларов, которые выиграл в лотерею. Но Бонди не прекращал издеваться надо мной. Он решительно тянул элемент постельного белья на себя. До моего слуха донёсся треск ткани.
   
    — Бонди! Фу! Лежать! Лежать, я сказал! — крикнул я, приподнявшись на постели. Лабрадор послушно отпустил край теперь уже ненавистного мне одеяла и лёг, виновато глядя на меня. Проскулил несколько раз, а потом подполз немного ближе, виляя хвостом.
   
    — Что случилось, Артур? — донёсся голос матери из коридора. Тихие шаги приближались, и вскоре дверь, немного приоткрытая, распахнулась настежь.
   
    На пороге комнаты, замешивая тесто для оладий венчиком, с чашкой в руках стояла седовласая женщина с приятным лицом и тёмно-синими глазами, одетая в домашнюю одежду - спортивную футболку и штаны.
    
    Нет, моя мать не настолько старая, просто у неё цвет волос такой. Как сказали врачи, это мутация в генах. Вы видели людей с разным цветом глаз или афроамериканца со светлой кожей? Если да, то понимаете, о чём я говорю.
   
    — Бонди! Ах, ты, пакостник! А ну, пошёл вон! —  недовольно проговорила мама, топнув ногой. Лабрадор жалобно проскулил и спрыгнул с кровати, тут же скрывшись в коридоре.
   
    Кстати, маму зовут Одри. Одри Грифрайс - седовласая красотка покруче Дженнифер Энистон, с идеальной фигурой и приятным ровным голосом. А, забыл про родимое пятно, достаточно странное, хочу сказать. На запястье Одри голова грифона в треугольнике. Я тысячу раз спрашивал её, почему она называет татуировку родимым пятном или отметиной рода, но она уверенно увиливала от ответа. Что ж, её желание молчать я уважаю, сама потом расскажет.
   
    В последний раз, попытавшись выяснить причину появления этой отметины, чтоб её, я довёл мать до слёз. С чего она заревела, я не знаю. Я разозлился и уехал после неудачи с "допросом с пристрастием". А когда вернулся, то она лежала на диване, укутавшись в покрывало, и плакала. Тысячу раз себя за это клял, даже перед зеркалом отборно матерился, наказывая самого себя за то, что позволил такое обращение с единственным родным человеком. А когда закончил процедуру самобичевания, то сделал расслабляющий чай с мелиссой и лимоном для мамы.
   
    С тех пор тема татуировок для меня закрыта. Так же, как тема волос, цвета глаз, ну и всякой ерунды, которую я тоже обещал не выпытывать. Вам знакомо ощущение, когда нельзя, но хочется? Во-от... У меня уже буквально язык чешется снова начать спрашивать на эту тему, но я дал слово. А обещание, знаете ли, дороже собственных желаний.
   
    — Поспи немного, ещё рано, — сказала заботливо мама. Она продолжила помешивать тесто в чашке, разворачиваясь и уходя по коридору на кухню.
   
    Я откинулся на подушку, рвано выдохнув. Сна словно и не было. Не видать мне ни красотки, ни офигительной ночи, пусть даже и не реальной. Продолжая пялиться в потолок, я размышлял.
   
    У меня есть всё, что только можно пожелать. Дом неподалёку от самого популярного пляжа Америки, крутая тачка, деньги, обожаемая работа, которая и приносит доход. Нет только девушки. Странно, да?
   
    Обо всём по порядку. Раньше мы с матерью жили в Санта-Монике. Загруженные пробками улицы, маленькая квартирка на третьем этаже, пособие по безработице... Теперь вспоминаю это, как страшный сон. Жизнь в не самом благополучном районе города, где тебя всё время норовят ограбить или убить, сейчас кажется чем-то немыслимым. А тогда это было ужасной действительностью для меня и матери.
   
    Сейчас мы живём в роскошном доме, купленном в кредит пять лет назад. В гараже стоит новенький фиат, который я приобрёл не так давно. Все проценты, как за машину, так и за дом, я выплатил. Но неприятности меня нашли, словно они не эфемерные явления, подчиняющиеся законам случайности, а гончие псы, которые шли по следу из самой Санта-Моники. Через неделю, после закрытия договора с банком, Одри вызвали в полицию. Они два часа допрашивали её по поводу моей зарплаты, места работы и возможных связях с террористами.
   
    Я рассказываю матери всё, что происходит со мной на работе и после неё. Она даже несколько месяцев работала на прогулочном катере официантом, разносила напитки. В общем, она знала, чем я занимаюсь. Катаю по волнам богатых туристов, за что они бывают крайне щедры. 
   
    Ещё пару недель спустя полиция явилась с ордером на обыск и перевернула весь дом в поисках наркотиков, денег и взрывчатки. Откуда первое и последнее у меня могло быть, я сам не понял, но раз они ничего не нашли, значит, этого и не было. Расспросы и предъявления обвинений нашей семье продолжались. Но ничего не найдя, чтобы посадить за решётку успешного рулевого и его заботливую мать, которая, кстати, в данный момент работает в детском бассейне инструктором по плаванию, копы угомонились, и с тех пор мы живём спокойно. Что они вообще хотели, я так и не допёр. Либо я тупой, либо они завидуют моему окладу. Но расплачиваюсь теперь я исключительно кредиткой, чтобы снова не навести на себя гнев полиции.
   
    Девушки у меня нет уже давно. Она меня бросила. Почему? Я не знаю, потому что она сделала это подло и неприятно - по телефону.
   
    Однажды утром я проснулся и привычно потянулся за телефоном. Моё внимание привлекло SMS-сообщение от Линды. Она каждое утро писала "Привет, Арти. Люблю тебя" или просто присылала смайлик с поцелуем. Но сегодня … Я смутно помню, что там подробно было написано, но единственное отпечатавшееся в мыслях до сих пор вспоминаю с содроганием. "...Я ухожу от тебя. Прощай" — последние слова сообщения, которое она посмела отправить, запросто лишив меня самых лучших моментов в жизни.
   
    Мы с Линдой встречались больше года, она всегда была милой и очаровательной, не замечал за ней я ни подлости, ни непристойного поведения. После злополучной SMS я несколько раз звонил ей на мобильный, но ответом мне служило "Номер не обслуживается".
   
    Что ж, болезненное расставание, перевернувшее в то утро мою жизнь, я пережил. С тех пор дал себе клятву: пока не найду достойную девушку, буду отшивать всех, кто покусится на моё личное пространство.
   
    Мобильник зазвонил на тумбочке, заставив меня вздрогнуть. Я будто снова перенёсся в то утро, когда Линда меня бросила. Гаджет проворачивался от вибрации, требуя к себе внимания. Я откинул одеяло и спустил ноги на пол. Тревожное чувство обдало холодом внутри, тугой комок опустился вниз, сливаясь с чувством голода. Комнату медленно заполнял запах оладий, доносившийся из кухни.
   
    На экране смартфона высвечивался неизвестный номер. Кто бы это мог быть? Неужто бывшая соизволила напомнить о себе? Отвечать не хотелось, но внутренняя тревога заставила принять вызов. Тяжело вдохнув и настраивая себя на возможный неприятный разговор, приложил мобильник к уху.
   
    На том конце была женщина с хриплым взволнованным голосом.
   
    — Артур Грифрайс?
   
    — Да, это я, — с сомнением подтвердил.
   
    — Вы работаете с моим мужем, Кейси. Я его жена. Меня зовут Мэвис. Мэвис Саммер. Вы простите, если я вас разбудила, просто мне некому больше позвонить. Ваш номер значился в телефонном справочнике Кейси, — протараторила сдавленно женщина.
   
    — Чем я могу Вам помочь? — мне всё больше казалось, что случилось что-то серьёзное.
   
    — Мой м-муж пропал два дня назад, я... я хотела... А, нет, не берите в голову. Я позвоню в полицию.
   
    — Нет, нет, не отключайтесь! — попросил я громко. Трёхсекундная пауза дала понять, что Мэвис продолжает меня слушать. — Да, я напарник Кейси. Он попросил пару отгулов у начальства. Сказал, что приболел. Он точно пропал?
   
    — Он два дня назад вёл себя очень странно, уговаривал меня собрать вещи и уехать, даже сжал мою руку очень сильно, когда тянул за собой к двери. А потом он просто ушёл. И с тех пор... Я не знаю, что мне делать, он не появлялся до сих пор! — едва не плача, рассказала она.
   
    — Давайте я приеду, и вы всё расскажете по порядку. А потом мы вместе поедем в полицию, — предложил я неуверенно. На том конце воцарилась тишина, разбавляемая прерывистым дыханием.
   
    — Да, если можно, приезжайте. Он много говорил о вас, думаю, вам действительно нужно приехать, — согласилась Мэвис. И положила трубку.
   
    Адрес я знал. Напарник живёт через два квартала, так что мне не составит труда добраться до места. Узел тревоги скрутился на уровне живота. Что-то не так. В последнее время Кейси и впрямь вёл себя очень странно. Начал увлекаться жёлтой прессой и сомнительными изданиями, в которых очень часто упоминались порталы в другие миры, инопланетяне, йети, занятие чёрной магией и драконы. Я не придавал этому значения, просто думал, что напарник покуривает травку. Правда, счёл нужным предупредить о последствиях и спросить, всё ли в порядке. Кейси отшутился, сказав, что это всего лишь хобби. Зря я не настоял на честном ответе. Очень зря.
   
    Но теперь ничего нельзя поделать. Время назад не повернуть.
   
    Я быстро встал и оделся. Футболка, бриджи, кроссовки — самая удобная одежда и обувь. Я же не на работу еду, а к несчастной женщине, которая попросила помощи. Хотя на всякий случай снял с вешалки форму рулевого и фуражку с серым рантом. Если задержусь у Мэвис дольше положенного, а я полагал, что так и будет, то заезжать домой — значит, рисковать работой.
   
    Я закрыл шкаф-купе, собрав всё необходимое. Из большого зеркала, висевшего на выдвижной дверце, на меня посмотрел синеглазый высокий парень с чёрными, не слишком длинными волосами, едва достававшими до ушей. Я — за мной в точности повторило моё отражение — быстрыми движениями зачесал волосы назад, обнажив выбритые виски. Шевелюру прихватил на затылке тоненькой резинкой.
   
    Предупредив мать о происшествии и успев запихать в рот пару вкуснейших оладий с имбирём и грушей, я помчался к выходу. Нужно найти Кейси. По крайней мере, я был полон решимости сделать всё возможное.
   
    Но всё оказалось хуже, чем я предполагал.