Да проснитесь же, наконец! Часть 3

Следующая остановка станция … «Да проснитесь же, наконец»! Часть 3.

Между автором и читателем обязательно возникает внутренняя связь. Совершенно индивидуальная для каждого прочтения.  Как будто автору хочется все время направлять читателя по нужному пути, не давая ему выбирать удобные тропинки, уводящие прочь от главной темы повествования. А то и от других важных событий. Да, вы правы – иногда это отдает мистицизмом.
И эта часть, возможно, станет примером таких отношений.
Легче всего из линейки ледоколов, в строительстве которых принимал участие Замятин, было выбрать «Святогора». Красавец-корабль с завиднейшей судьбой, доживший до наших дней: пришвартован у набережной Лейтенанта Шмидта в Питере в качестве корабля-музея Мирового океана.
Замятин вмешивается: " В каждом из них есть следы моей работы, и особенно в "Александре Невском" - он же "Ленин": для него я делал аванпроект, и дальше ни один чертеж этого корабля не попадал в мастерскую, пока не был проверен и подписан: "Chief surveyor of Russian Icebreakers Building E. Zamiatin"

Ледокол-трудяга: так же, как и «Красин», побывал в плену у англичан, был выкуплен советским правительством и работал без устали во льдах северных широт. Особенно в военное время, за что и награжден орденом своего именитого тезки. 
Смотрю список капитанов судна: в 1943 году Пустошный Федор Матвеевич.
Представитель известной семьи из деревни Пустошь под Архангельском. В ней, с допетровских времен, жили семьи лоцманов, уходивших в море для проводки чужеземных судов. Три  сына Матвея Пустошного были связаны с морской службой – Михаил, Александр и Федор; еще один Константин – работал на лесозаводе. Александр ходил с Георгием Седовым и был с ним до последней минуты жизни. Михаил работал лоцманом лоцвахты. А Федор дорос до капитана ледокола и принял судно в тяжелей шее время. Пережил войну. Жил в Архангельске вплоть до своей смерти в 1967-4 г.
 
- А рядом кто? – спросил я жену, когда она передала мне фотографию.
- Мама называла её тетя Клава. Она часто бывала у нее дома.
Трем другим Матвеевичам повезло гораздо меньше – все были арестованы по статье 58-10. Александр получил 10 лет и до конца срока не дожил – умер в 1943г. Константина  и Михаила, «потенциальных шпионов», знавших английский язык, держали меньшего – в   1938 году оба вышли на свободу. Власть опомнилась и восстановила справедливость? Ну что вы! Время укусило за одно место – положение на северном флоте и лесозаводах вдруг обрело актуальность. Партия и правительство вдруг срочно потребовали вернуть специалистов на их рабочие места. Хотите взглянуть, как выглядели люди, проведшие без малого год в тюрьмах НКВД  до и после ареста?  Смотрите:
  А это они в молодости с женой Марией. Надо отметить, что  браки северных моряков частенько создавались ещё до того момента, как молодые знакомились друг с другом. Разница в годах между Михаилом и Марией была в десять лет.
В середине – их приемная дочь Павла Георгиевна. Племянница Марии. Мать она потеряла во время родов, взяла к себе сестра матери – так принято в тех краях.
Естественно, что моя жена называла их дедушкой и бабушкой. И фото сохранились в семейном архиве.
Замятин: «Русскому человеку нужны были, должно быть, особенно крепкие ребра и особенно толстая кожа, чтобы не быть раздавленным тяжестью того небывалого груза, который история бросила на его плечи».
И еще он сказал о ледоколах:
"Красину" только больше повезло, чем другим ледоколам: из-за Нобиле за работой "Красина" следили миллионы глаз, имя "Красина" обошло весь мир. Другие ледоколы -- то же, что "неизвестные солдаты" во время войны.
Но разве дело "неизвестного солдата" меньше, чем известного? По-моему, даже больше: "неизвестный" не получает за свое дело платы звонкой монетой славы.

Продолжение следует.

PS https://diletant.media/blogs/60799/44221261/ Ссылка на страничку "Дилетанта" - вынужденная мера. Пост содержит несколько важных фотографий.