Сухое дерево

Драма в 4 действиях.

Действующие лица:
Михаил Ковалев - в первом действии 32 года, во втором - 35 лет, в третьем - 40 лет, в четвертом 60 лет

Мария, его жена - ровесница Михаила

Катерина, их дочь - в первом действии 7 лет, вотором 10 лет, в третьем 14 лет, в четвертом 34 года.

Антон, их сын, страдает аутизмом, появляется в четвертом действии - 31 год.

Георгий, их младший сын, появляется в четвертом действии - 24 года

Ева, их младшая дочь, появляется в четвертом действии - 21 год

Виктор, муж Катерины, появляется в четвертом действии - 37 лет

Аля, Оля, двойняшки, дочери Катерины и Виктора, появляются в четвертом действии -  14 лет

Митя, младший сын Катерины и Виктора, появляется в четвертом действии - 5 лет

Наталья, жена Георгия, появляется в четвертом действии - ровесница Георгия

Андрей, муж Евы, появляется в четвертом действии - ровесник Георгия и Натальи

Молодой монах, живущий в пустыне

Пролог первого действия.
Пустыня. Восход солнца. Пещера. У входа в пещеру стоит пустой кувшин для  воды. В отдалении стоит сухое дерево. Из пещеры выходит молодой монах. Берет кувшин и подходит к дереву.
Молодой монах: Ну вот,  авва сказал, поливать тебя, пока не зацветешь. Ты уж,зацвети, пожалуйста, а я тебя каждый день поливать буду. Только вот колодец далековато, так что  потерпи еще денек, а к вечеру я тебе воды принесу. Ну, пошел я, до вечера. (Крестится и уходит напевая псалом).
Действие первое.
Квартира Михаила и Марии. Гостиная. Только что закончили праздновать день рождения Антона. За сценой  провожают гостей. Слышно, как закрылась дверь за гостями. Голос Марии: «Дети, всё,  спать пора (обращается в мужу) Иди, уложи их, а я пойду приберусь», голос Михаила: «Так дети, идем».  Голос Катерины: «Папа, почитай нам», голос Михаила: «А что почитать?», голос Катерины: "Про Гарри Поттера", голос Михаила: "Ладно, Пойдем...". Входит Мария. Начинает потихоньку нааводить порядок, напевая: "Ангел мой, будь со мной, ты впереди, я за тобой! Ангел мой, будь со мной, ты впереди, я за тобой!...". За сценой слышно, как Михаил укладывает детей спать, через некоторое время он входит  и садится в кресло.

Мария: Ну что, уложил?

Михаил: Да, быстро отключились.   А что это ты поешь? Молишся что-ли?

Мария: Да нет. По телеку недавно Толкунова песню пела, а это припев. Вот прицепился, я и пою: "Ангел мой, будь со мной, ты впереди, я за тобой".

Михаил: Толкунова? А что она еще поет?

Мария: "Спят усталые игрушки, книжки спят. Одеяла и подушки ждут ребят..." (слышится храп Михаила, он уснул) Ну вот.  А я надеялась, что ты мне поможешь.

Михаил: А я и помогаю... своим присутствием. Ты знаешь, я так устал!

Мария:  Теперь это так называется?

Михаил: Ну ладно тебе, я же всего чуть-чуть...(показывает пальцами) устал.

Мария: Да-да... с братом напару.

Михаил: Да ладно тебе, мы ж чуть-чуть. Слушай, а какой у тебя пирог получился вкусный, там остался хотя бы кусочек?

Мария: Нет, всё съели.

Михаил: (с воодушевлением) Ну вот, я же говорю! Очень вкусный пирог!

Мария: (смотрит внимательно на мужа и начинает смеяться). Вы с Катериной совсем одинаковые: как только разговор заходит  не туда, сразу же меняете тему, причем так неуклюже.

Михаил: Моя дочь!

Мария: Антошка тоже твой!

Михаил: (перестает смеяться). Да и Антошка мой. Кстати, он сегодня вполне нормально себя вел, со стороны абсолютно нормальный ребенок. Может нет у него никакого аутизма?

Маша: Я не знаю. Сама не могу поверить, что с нашим ребенком что-то серьезное. Ему сегодня четыре года исполнилось. И я уже год, как пытаюсь понять, что такое аутизм. Иногда смотрю на него и не могу отделаться от мысли, что аутизм – это просто чья-то выдумка. Уже и в больнице он был, и инвалидность дали, а все не верится, что это серьезно. Не могу понять, что это такое. Вон книжек накупила, а половины не понимаю. (пододит к шкафу, достает книгу).Ну вот здесь еще более-менее понятно: «Аутизм, это пожизненное тяжелое заболевание, которое обычно проявляется в течение первых трех лет жизни." Ну не знаю. Может быть. Только никаких особенных проявлений и заметно не было. Так, что-то неопределенное: не улыбался, целоваться не любил, не любил, когда на руки брали, сразу вырваться старался. (Читает дальше )"Страдающие аутизмом характеризуются чрезмерной самоизоляцией, всепоглощающим пристрастием к однообразию, неспособностью перенять общепринятые способы поведения в обществе, вступать в контакт или общаться с другими людьми естественным и значимым образом." Ну это вообще малопонятно. " Часто у детей с аутизмом наблюдается задержка речевого развития." Да, молчит. Только когда очень что-то нужно, может сказать слово или два. Например "Гулять" или "Больно". (Читает ) "Дети с аутизмом, как правило, хорошо сложены физически и очень привлекательны. Большинство детей с аутизмом абсолютно нормальны внешне, но их поведение разительно отличается от поведения их сверстников." Антоша со стороны производит впечатление абсолютно здорового ребенка. Никто даже и подумать не может, что он серьезно болен. Везде, в поликлинике, в магазине, на улице даже в церкви приходится оправдываться, что это не плохое воспитание, а болезнь. Это просто с ума сводит! (Читает дальше) Они могут часами сидеть, уставившись в пространство, не обращать внимания на окружающих, заниматься повторяющимися действиями с предметами без видимой цели (например, крутят что-либо в руках и т.д.)." И это правда. Возьмет какую-нибудь игрушку или просто бумажку и трясет ею. А если ничего нет под рукой, то просто руками трясет. "Они часто подвержены неконтролируемым и необъяснимым истерикам." Ух! Это самое выматывающее! Как начнет вдруг  орать, бегать, вещами бросаться! Минуту назад сидел спокойно, и вдруг раз - начинается погром. Что ему привиделось? (Читает) " Ребенок, страдающий аутизмом, традиционно описывается, как живущий в стеклянном шаре, или в своем собственном мире".Ну да. Все только об этом и талдычат, "в скорлупе, в стеклянном шаре, в своем мире", а вот как его оттуда вытащить - никто толком не скажет. (Смотрит на Михаила, он сидит с закрытыми глазами)Эй! Да ты спишь! Не слушаешь меня!

Михаил: Нет, нет, я слушаю, только не понимаю. Когда меня спрашивают, чем болен Антон, я и объяснить-то толком  не могу.

Мария: У меня точно такая же история. Почему я эти статьи стала собирать? Чтобы хоть как-то разобраться. Но иногда у меня такое чувство  возникает,  что никто из пишущих, сам  не понимает, что такое аутизм. Так все заумно и туманно. (Мария листает, читает) «Аутизм - это нарушение развития и угнетение всех тех обретенных навыков (регрессивный глобальный аутизм), развитых до определенного критического возраста (РДА от 1,5-3 лет) обусловленное неврологической и психической патологией как врожденной, так и приобретенной».

Михаил: О-о-о!.

Мария: Раньше я говорила: «Смотрели фильм «Человек дождя»? Вот там герой Дастина Хофмана болен аутизмом, еще фильм «Падение меркурия» с Брюсом Уиллисом? Там тоже есть мальчик, который болен аутизмом». А теперь я просто говорю, что он – душевнобольной. По крайней мере, никому ничего объяснять не приходится. Надоело. И потом в кино тоже не все так, как в жизни. Там аутизм – это что-то оригинальное, загадочно-привлекательное. Но на самом деле, все гораздо непригляднее. В кино аутисты, как правило, гении, сидят себе тихонько пазлы с изнанки собирают, а в жизни...(машет рукой) бумагу рвет, карандаши жует, игрушки ломает, ни с того ни с сего вдруг вопить начинает... Как с этим бороться?

Михаил: Кто бы знал. А главное непонятно, почему люди становятся аутистами?

Мария: Кто-то пишет, что влияют прививки, кто-то, что отравление ртутью, кто-то, что это педагогическая запущенность, кто-то, что родители очень интеллектуально развитые (Михаил с удивлением смотрит на Марию) Да, да и такое я читала.

Михаил: Ну, это точно про нас!

Мария: Кто-то говорит, что родовая травма, кто-то, что внутриутробное развитие неправильное, кто-то что наследственность, кто-то что экология, кто-то, что генетическая предрасположенность… (читает) «В настоящее время причины аутизма неизвестны, но, вероятно, их несколько. Известно, что аутизм связан с аномалиями в структуре и функциональной деятельности мозга, что приводит к нарушению развития мыслительных, социальных и коммуникативных навыков и нарушению чувственных восприятий. Возможны несколько причин: биохимические, генетические и структурные аномалии мозга».

Михаил: Всё, всё. Хватит. Это наверно какие-то тайные знания, написанные тарабарским языком, чтобы простые смертные, не дай Бог, не поняли не слова!

Мария:  Мы его даже в садик отдали в два с половиной года, чтобы он там общался с другими детьми и быстрее заговорил. Ну а там воспитательница заподозрила что-то неладное. Сказала – поведение нетипичное: держится особняком, с другими детьми не общается, в игры не играет, сидит себе в уголочке, наплюет в детскую посуду и переливает  туда-сюда. Вот она первая и посоветовала обратиться к детскому психоневрологу.

Михаил:  Ну не общается ребенок с другими детьми, что его сразу, в психи записывать?

Мария: А меня все успокаивали, что мальчики позже начинают говорить, чем девочки.  Катерина-то уже в два года  как радио: сразу и обо всем, а Антошка в три молчал. А  как он животных боится? ! Я как-то,  хотела с ним  голубей покормить, а Антон так их испугался! А собаки?  Ох уж эти собаки. Вчера гуляем с ним, навстречу дама с собачкой. Собачка машет хвостиком и к Антошке подбегает, видно детей любит. Антошка начинает кричать и прятаться, дама сладким голосом «Не бойся, она любит детей, смотри, какая она хорошая», Антошка начинает забираться на меня, как на дерево, дама удивляется, «Ну разве можно так бояться собак?» Я «Женщина, пожалуйста, уберите собаку, ребенок их боится!" Как будто это и так не ясно! Дама останавливается и начинает уговаривать Антошку, не бояться ее замечательную собачку.  Антошка уже бьется в истерике. Я  ору: «Да уйдите вы, наконец, со своей собакой!» Дама «Зачем же так кричать?  Вы напугали моего песика!», уходит, бормоча «Совершенно не умеют воспитывать детей, разве можно так бояться собак?»  Всего один раз какой-то мужчина, когда Антошка начал волноваться,  сразу без лишних слов взял собаку на руки и отошел от нас. Я готова была расцеловать его, так была благодарна.

Михаил: Расцеловать? А я ревную! Знаешь, я ведь собак тоже не очень-то люблю.

Мария: А я всегда любила собак. В детстве подбирала бездомных на улице, привязывала ленточку вместо поводка и приводила домой: «Мама, познакомься, Это Шарик, пусть он живет с нами». Мама отвечала: «Хорошо, пусть живет, оставляла его на ночь, потом, когда я засыпала, она этого пса выводила обратно на улицу, а утром говорила мне «Ему у нас не понравилось,  и он ушел». А я все недоумевала, почему ему у нас не понравилось? Так обидно было. Потом подбирала на улице следующего пса и история повторялась.  А сейчас я потихоньку становлюсь собаконенавистницей. Вернее даже собаковладельцевненавистницей. Они меня раздражают своей тупой уверенностью, что их собак все должны любить.

Михаил: Ладно, не заводись. Может, эта боязнь временная? Просто он маленький еще, а подрастет, перестанет на них так реагировать буйно.

Мария: Скорей бы уж. Меня так напрягает из-за этого гулять с ним на улице. Начнет вот так кричать, вырываться, на асфальт бросаться, тут же нарисуется какая-нибудь бабка и начнет: «Это что за непослушный мальчик? А я вот сейчас заберу тебя. Ты зачем так себя ведешь?» Сдерживаешь себя из последних сил, пожилой человек все же. А она не унимается: «Да, да, заберу. Зачем ты маме нужен такой плохой». Так и хочется ей сказать:  «Ну что тебе бабка надо? Шла своей дорогой и иди дальше, что ты привязалась к нам. Оставь нас в покое. Только масла в огонь подливаешь!» Так вот и гуляем, обходя стороной бабок и собак.

Михаил: Мария, ты скоро на людей бросаться будешь. К чему так бурно на каждого дурака реагировать? Дураков много.

Мария: А в поликлинике? Говорю «Ребенок-инвалид, мы без очереди».  Знаешь, что мне тут на днях ответила одна мама? «Инвалид и подождать может, а мы в школу опаздываем!» А ведь идем мы без очереди  потому, что Антоша не может долго выдерживать эту обстановку. Там и обычному ребенку не сладко, а аутисту? Я же потом его да дома с трудом довожу. Он  кричит, вырывается, убегает!  Но кого это беспокоит?

Михаил: Не суди. Лучше подумай, если бы тебя лично не коснулось такое, ты сама как себя вела? (Мария молчит) Вот то-то и оно-то. Пока лично не коснется, люди и не знают, что это такое. 

Мария: Да, ты прав. Пока не коснулось, я  не замечала чужой боли.

Михаил: Выговорилась?

Мария: Нет! Да! (Усмехается, остывает) Я становлюсь занудой.

Михаил: (Шутливо). Между нами, девочками, ты ею всегда была. (Обнимает ее)  Моя любимая зануда.

Мария: Господи! Как хорошо, что у меня есть ты и Катерина. Если бы не вы, я уже свихнулась давно. А с вами, можно жить. Помнишь, как мы ездили на юг дикарями? Антошке тогда два годика было. Так хорошо было. Сели в машину и поехали. Один раз ночевали в палатке на берегу. Там так красиво.  Море! Закат! Утром встали - восход! Собрались, дальше поехали!  Опять море, уже другое. Солнце! Погода - лучше некуда! Купались, загорали!

Михаил: А я вино местное дегустировал!

Мария: О, да! Каждый вечер такой надегустированный приходил.

Михаил: Да ладно, хорошо же было.

Мария: Кто спорит. Только Катерину укачивало все время. Помнишь, когда возвращались, до Москвы оставалось километров 50, она так жалобно: "Мама, давай пешком пойдем". И смех и грех. А Антошка всю дорогу замечательно себя чувствовал. Сидел, в окно смотрел. И никакого аутизма. (Вздыхает) Не в этой жизни.

Михаил: Почему же так пессимистично? Съездим еще! Вот сядем в машину, ты, я, Катерина, Антошка - и поедем.

Мария: А что, может и съездим. С больницей, Слава Богу, покончено, Антошка теперь будет ходить в этот садик замечательный, там и врач будет его наблюдать и специалисты разные. Потом, мне сказали, что этот садик курирует профессор, которая занимается детьми аутистами. Наблюдает  их, дает рекомендации. Может все и наладится. Там пятидневка. Очень просили, чтобы дети все пять дней находились в саду, потому что у них каждый день занятия, массаж, всякие процедуры лечебные, игры развивающие.

Михаил: Действительно, повезло. И хорошо, что с больницей покончено.

Мария: Я так не хотела его в эту больницу класть. Так не хотела. Но помнишь, что врач сказала, когда мы  к ней обратились: «Ладно, будете вы его держать дома, а как потом в школу пойдете? А в больнице его обследуют, если надо – назначат лечение, надо же узнать, что с ним».

Михаил: И мы сдались.

Мария: А как я ревела, когда его увели за эту дверь без ручек.

Михаил: А потом мы узнали, что все мамы в первый раз ревут возле этой двери без ручек.

Мария: Как мы ездили его навещать по средам

Михаил: И субботам.

Мария: И как нам его разрешили забрать на выходные

Михаил: Спустя две недели.

Мария: Как стали его мыть

Михаил: И увидели, что все руки у него в укусах.

Мария: Оказалось, что один мальчик перекусал всех детишек.

Михаил:  Да…Но, не смотря на это, сначала все было нормально: врач хорошая попалась, и  психолог стала с ним заниматься, а вот потом…

Мария: А потом, наша врач перешла в другое отделение, а заведующая открытым текстом выдала, что в больнице много детей, которым необходима  помощь, а Антоша в число этих детей не входит, что психолог тратит на него слишком много времени. Забирайте, говорит, хоть завтра. И никаких рекомендаций: куда дальше с ним деваться, к кому обращаться. Я была просто в шоке. Как же так? Особенно после заверений, что в больнице помогут.

Михаил: Ну, потом-то помогла, вот на комиссию направила, когда детей в этот садик набирали.

Мария: Помогла, вроде как.  Я просто потом, когда в себя пришла, уже на улице ее поймала, когда она домой уходила и спросила: «Что же нам делать, куда теперь идти? Вы нас выгоняете, куда же деваться?». Она скривилась, потом выдавила: «Ну, хорошо, у нас такого-то числа комиссия будет, приезжайте, я вас туда направлю». Ты думаешь, направила? Как же. Там и карты Антошиной не оказалось. И в комиссии сказали, что никакого направления не было от нее. Просто повезло. Видно у меня такой вид был несчастный и обескураженный, что сжалились и взяли. Ладно, Бог с ней совсем. Не хочу даже вспоминать. Взяли и ладно. Теперь может все наладится.

Михаил: Знать бы – излечимо ли это.

Мария: Ты знаешь, врач, которая сначала Антошку вела,  мне сказала, что дети-аутисты иногда выпрыгивают из этого состояния.

Михаил: Что значит «выпрыгивают»?

Мария:  Не знаю. Может вот так? Раз! (прыгает вперед) И выпрыгивают!

Михаил: Тихо, тихо! Не грохочи! Детей разбудишь.

Мария: Еще советовала рисовать с ним события каждого проходящего дня. (Мария берет с полки толстую папку) Вот смотри, что мы вчера с ним рисовали (показывает листок) Вот мы встали, вот умылись, вот позавтракали, вот гуляли и собаку встретили, потом обедали, спать легли, потом книжку читали. И так каждый день.

Михаил:( Берет папку, рассматривает рисунки). Ну ты мать художник, от слова худо.(Показывает на рисунок) А это что за шар с ножками?

Мария: (Смотрит на рисунок, смущенно). Это не шар с ножками, это я.

Михаил: (Шутливо, отставляя рисунок на вытянутой руке), Очень самокритично.

Мария: (делает вид что сердится, пытается забрать рисунок). Там сказано, что необязательно уметь рисовать, главное - обозначить схематично. Отдай!

Михаил: (со смехом). Вот, вот! И надо было обозначить! Ты же у меня не совсем шарообразная, а очень даже (обрисовывает в воздухе руками) ничего.

Мария: Как умею, так и рисую. И вообще, обидеть художника может каждый! Ты вот сам попробуй что-нибудь нарисовать, а потом говори!

Михаил: А что? Я не против. Вы с Антошкой сегодняшний день рисовали?

Мария: Когда? У меня сегодня минутки свободной не было.

Михаил: Ну давай бумагу! Ща изобразим!

Мария: (Подает бумагу и карандаш) На, на изображай, Вот разошелся.

Михаил: Так. Что у нас сегодня было?

Мария: Да чего только не было. С утра я начала печь пирог...

Михаил :Да подожди ты с пирогом. С утра мы умывались, (рисует), потом завтракали...

Мария: Нет, потом одевались, а потом уже завтракали.

Михаил: По-моему, мы все завтракали в пижамах, а оделись уже потом.

Мария: Это вы были в пижамах, а я была в спортивном костюме.

Михаил: Это одно и то же. (Увлеченно рисует).

Мария: Это что?

Михаил: Это кто. Это ты.

Мария: Я-а-а-а-а???   

Михаил: Да, А что? Вот голова, вот руки, вот... все остальное! (Хихикает). По-моему похоже!

Мария: Ну спасибо тебе!

Михаил:(рисует дальше) А это я!

Мария: Ты себе льстишь! Какие мышцы, какая фигура, прямо Росомаха! Не хватает только когтей! (Михаил взлохмачивает волосы, вставляет себе вилки и ножи между пальцев изображает Росомаху и рычит. Мария смеется).  Похож, похож, ну просто вылитый.

Михаил: То то же. На (Отдает рисунок Марии). Слушай, что-то я спать хочу. Устал, как....Росомаха. Я пойду?

Мария: Иди, иди, отдыхай. Я сейчас тоже лягу.

Михаил уходит.

Мария: (Задумчиво смотрит на рисунок, потом кладет его в папку к другим рисунками. С надеждой говорит) Может выпрыгнет? (С мольбой) Господи! Хоть бы помогло! (Осторожно кладет папку на стол, берет поднос с грязной посудой и уходит).

Конец первого действия.

Пролог второго действия.
Прошел год. Те же пустыня, пещера и сухое дерево.  Закат. Вдали показывается молодой монах. Он тащит на себе кувшин, полный воды. Солнце заходит, скоро станет совсем темно, монах  ускоряет шаг и спотыкается. Вся вода выливается в песок. монах в изнеможении падает, плачет.
Молодой монах: Пролил! Опять идти надо. И когда она только зацветет, коряга сухая! Год уже поливаю. Всё хожу, хожу, а толку никакого. Вот и братья говорят, что это бесполезно. (Затихает. Успокаивается.) Нет, не бесполезно. Раз авва сказал, что зацветет, значит зацветет. (Крестится) Прости меня, Господи за моё малодушие. (подходит к дереву). Ты уж прости, что я тебя корягой обозвал, и прости, что воду твою разлил. Поторопился. Придется тебе воды до утра подождать. (Молится, берет кувшин и опять идет за водой).
Действие второе.

Прошло 3 года. Та же комната.

Мария: (Врывается на сцену садится в кресло и начинает рыдать. Говорит сквозь рыдания)   Да что же это такое!  Да что же это такое! Сколько же можно!

Михаил: (Входит, в тревоге подходит к Марии, садится перед ней, берет за руки.) Что случилось?

Мария: (сквозь рыдания) Они... они... они сказали... Я не могу! (рыдает)...

Михаил: (Встает, наливает стакан воды, подает его Мария, она пьет.)  Успокойся. Тебе же вредно волноваться, успокойся!

Мария: Да, да вредно, я сейчас... (глубоко дышит) я сейчас...да вредно...(опять начинает рыдать) я не могу-у-у (рыдает).

Михаил: (выходя из себя) Да что, в конце концов, случилось!?

Мария: (сквозь рыдания) Они сказали, что может родиться  даун (рыдает).

Михаил: Как даун?

Мария: (рыдая) Они сделали какой-то анализ, и он показал, что высокая вероятность рождения ребенка-дауна. Я старородящая, и всякое такое...(рыдает).

Михаил: Старородящая. Ну и словечко.

Мария: (рыдает) Ну почему у всех дети как дети, а у нас все не Слава Богу: один аутист, другой - даун.

Михаил: Перестань! Высокая вероятность – это еще не значит, что обязательно даун. И потом Катерина у нас, Слава Богу, без отклонений. Ну, успокойся, пожалуйста, перестань. Расскажи по порядку, что они там тебе наговорили.

Мария: (глубоко дышит). Сейчас... (потихоньку успокаивается) Я приехала…

Михаил: Так.

Мария: Там очередь из таких же, как и я… до конца коридора. Просидела два часа. Кошмар какой-то.

Михаил: Дальше.

Мария: Вхожу к врачу, даю ей эту бумажку с результатами.

Михаил: Ну?

Мария: Она говорит, что чтобы подтвердить или не подтвердить подозрение, надо взять кровь из пуповины. Бр-р-р! Ужас какой-то. А я у нее спрашиваю «а насколько достоверен первый анализ», она говорит «50 процентов» А я говорю…

Михаил ухмыляется.

Мария: Ты что?

Михаил: Анекдот вспомнил.

Мария: (заинтересовано) Какой анекдот?

Михаил: Про динозавра и 50 процентов. Знаешь?

Мария: Нет. Расскажи.

Михаил: Да ладно тебе, он с бородой вот такой, неужели, правда, не знаешь?

Мария: Ну не знаю, не знаю, расскажи.

Михаил: Спрашивают у ученого  «Какова вероятность того, что выйдя на улицу, вы встретите динозавра?»  А ученый  отвечает (берет со стола ножницы и приставляет к лицу, изображая очки): «Вероятность бесконечно мала и стремится к нулю», спрашивают у блондинки «Какова вероятность, что выйдя на улицу,  вы встретите динозавра»,  она отвечает «50 процентов», ее спрашивают «Как так?», а она отвечает: «Может встречу, а может не встречу». (Мария и Михаил смеются). Дальше-то что?

Мария: Ну, вот она мне,  «50 процентов».

Михаил: Она случайно не блондинка?

Мария: Кто?

Михаил: Ну врач эта.

Мария: А ты знаешь, блондинка. (Оба смеются). Я говорю, «а не опасно брать кровь из пуповины?» она говорит , что риск прерывания существует, может начаться кровотечение. Я ей «а если даун – это излечимо?», она отвечает «нет». Я ей говорю «тогда зачем мне брать кровь оттуда с таким риском? Чтобы просто узнать даун или нет?», а она посмотрела на меня, как будто я тоже даун и отвечает «ну, если диагноз подтвердится, срок маленький, можно сделать…» я даже не хочу это слово произносить. Я ей говорю «А если ребенок нормальный, а я ему нанесу вред этим анализом?». А она мне «Какой вред? Никакого вреда не будет!» Как будто прерывание – это не вред. В общем, я сказала, что ничего делать не буду, а она попросила подписать отказ от процедуры. А я подписала и уехала, и больше я туда не поеду. У меня такое чувство, что на нашего ребенка покушаются. Он еще не родился, а уже кому-то мешает. (Гладит свой живот рукой) Ты не бойся, я тебя в обиду не дам.

Михаил: Ну и правильно все сделала. А чего ревела?

Мария: Я не знаю.

Михаил: Понятно. Гормоны разыгрались. Эх! Ты вообще кончай так волноваться, еще не хватало, чтобы с тобой на нервной почве что-нибудь случилось. (Мария усмехается.) Чего ты смеешься, тебе действительно вредно и это совсем не смешно.

Мария: Да нет, я просто вспомнила, сколько мне пришлось тебя уговаривать на этого ребенка.

Михаил: А...вот ты о чем..., Да, я сначала сомневался, и это совсем не удивительно. Многие нас до сих пор не понимают.

Мария: Я себя чувствую преступницей, которая делает что-то постыдное. А всего-то - захотела родить третьего ребенка от законного мужа! Когда узнают, что у меня второй ребенок - аутист, у людей сразу выражение лица меняется и они смотрят на меня, как будто хотят сказать "У вас с головой все в порядке?" Некоторые вообще не понимают "Зачем вам это надо?" Я так устала от этих вопросов. Что такого непонятного в том, что женщина хочет иметь много детей. Чтобы дома было шумно, весело, игрушки, книжки, сказки... видеть, как они растут,  радоваться, когда им хорошо, помогать - когда плохо... Ну что  делать, родился у нас аутист. Голову пеплом посыпать и ставить крест на жизни?  Жизнь продолжается! Мы с тобой и так слишком долго придавленные ходили, света белого не видели, погрузились в эту проблему так, что чуть не утонули. А я не хочу тонуть! Я жить хочу и давать жизнь хочу! Что же тут такого непонятного? Не краду, не убиваю, а на меня смотрят, как на преступницу и заставляют чувствовать преступницей. Ты знаешь, что мне сказала подруга, когда я ей сообщила, что жду ребенка?  «Вы чем думаете?» От неожиданности я сказала ей первое, что пришло в голову "Мы не думаем, мы живем". Она, правда, потом извинилась, но эта фраза, как заноза засела в сердце, и уже никому не хотелось говорить, что жду ребенка, потому что даже близкие не могут  просто порадоваться со мной. Представляешь, если я кому-нибудь скажу, что может родиться даун? Линчуют!

Михаил: У меня тоже такое было. Сказал напарнику на работе, что ждем ребенка, а он: "Оставлять будете?" деловито так спросил, как о чем-то будничном, я даже сначала не понял, о чем это он.

Мария: Может у нас с тобой правда с головой не всё в порядке?

Михаил: Все может быть.

Мария: Слушай, А как ты думаешь даун тяжелее аутиста или нет?

Михаил: Понятия не имею.

Мария: Я хочу узнать, кто такие дауны и почему их так боятся. (Садится за компьютер и начинает искать информацию. Михаил садится рядом).

Мария (читает): « Детей даунов еще называют солнечными детьми, они никогда не сердятся… если с ними заниматься, они вполне могут обучаться в обычной школе…»  Слушай – никогда не сердятся. Ты можешь себе такое представить? Это же не ребенок – это просто дар Божий. Катерина сердится постоянно, чуть, что сразу  «Фр-р-р!» Колючка! А тут – никогда не сердятся! Я уже люблю этого ребенка!

Михаил: А если он не даун?

Мария: Тоже хорошо! (Смеются оба.) Кстати, наша Колючка скоро из школы придет.

Михаил: Да, а мне скоро за Антоном ехать.

Мария: Ох! Как мне не нравится этот интернат. Я так радовалась, когда его взяли в садик-санаторий, так надеялась, что они помогут.

Михаил: Да, тогда мы думали, что нам крупно повезло.

Мария: Там воспитательница была просто ангел. Что  Антошка  вытворял: и соль в компот сыпал, а она все удивлялась, что это дети компот пить не хотят? И в цветочных горшках ковырялся,  она нам и половины не говорила. Говорила «Я с ним временно, а вам всю жизнь с ним быть» Зато и Антоша ей в любви признался. Помнишь, с какой радостью она нам сказала, что Антоша ей сказал «Нина лю».

Михаил: Конечно, помню.

Мария: Зато логопед была еще та. Как не приведешь Антона, стоит, ждет «Мария Николаевна, можно Вас на минутку?» И давай по мозгам ездить, какой он у нас  трудный. Стоишь, как дура и понять не можешь, чего она собственно хочет? Помощи? Помогали всегда: и деньгами и вещами и окна поклеить и стены помыть. Никогда не отказывались. А она все бу-бу-бу «Вот у Вас Антон такой сякой, Нине Ивановне с ним трудно, вы должны понимать бу-бу-бу» .

Михаил: Да ладно тебе эту мегеру вспоминать. Не заводись.

Мария: Да, мне нельзя нервничать. Она наверно хотела, чтобы Антона там вообще не было. Он ей портил картину занятий с детьми. Она его невзлюбила, а он платил ей той же монетой. Жаловалась все, что Антошка у нее на занятиях кричит и пособия рвет. И вот что странно, она всю дорогу называла себя большим специалистом по аутизму, что-то она там изучала, что-то писала, а подход к ребенку найти не смогла, а вот простая воспитательница с ним лучше ладила. Да и профессорша, которая за детьми в этом садике наблюдала, тоже лиса хитрая. Я случайно узнала, что она берет себе только легкие случаи аутизма, а трудные бракует. Умно да? А считается, чуть ли не Богом в вопросах аутизма.

Михаил: Остапа понесло.

Мария: Да, надо успокоиться. Ты знаешь, когда  кто-то называет себя большим специалистом по аутизму, меня это настораживает. Бывают просто проходимцы. Помнишь этого профессора, который назначил нам встречу, когда у него лекция была у студентов. Проходите, говорит, а там полно народу все смотрят, Антон начал нервничать, бегать, кричать, а этот с позволения сказать, профессор сидит с невозмутимым видом, как будто, так и надо. Просто использовал нас в темную, как бесплатное пособие и все. Консультация называется.

Михаил: Да ладно тебе, забудь о нем.

Мария: Такое разве забудешь? А  Кошкин луг? Позвонили через 3 года после, того, как я встала на очередь. Сказали, если заплатим деньги, то хоть завтра начнут заниматься, а если бесплатно, то очередь не подойдет никогда. А как нам в одном центре предложили испытывать на нем новые лекарства? Взять бы этих всех специалистов больших и на необитаемый остров отвезти,  и наших детей им туда отправить, на год. И не по выбору, легкий-тяжелый, а всех подряд! Чтобы они там так сказать методом полного погружения изучили аутизм на практике. Тогда, может, и толк будет от всех этих специалистов. А то каждый выдумает что-то и трубит: « Новая методика, все ко мне, платите денежки и будет вам счастье. Я большой специалист!»  Книг по аутизму написано больше, чем самих аутистов на Земле живет. А когда до дела доходит, где они эти специалисты? С Антошей, чем все  кончилось? Неизлечим, необучаем, рекомендуется учреждение соцзащиты.  То есть интернат для умственно отсталых.  И все. А Антошке совсем не на пользу  это учреждение. В понедельник отвозим, всю неделю его пичкают лекарствами, чтобы вел себя спокойно, в пятницу приезжает загруженный, как зомби, отъедается и отсыпается, в субботу отходить начинает от лекарств,  кричит, все рвет, нервничает, только-только к вечеру воскресения становится адекватным, а в понедельник с утра снова в интернат. Ему там плохо. Я это чувствую.

Михаил: Тебе вредно волноваться, не заводись.  Мы все равно сейчас забрать его не сможем. Вот родишь, тогда и заберем, а сейчас тебе себя беречь надо.

Мария: Беда в том, что он постепенно отдаляется от нас и становится чужим и воспринимаем мы его, как чужого. Это тяжело.

Михаил: Не выдумывай и не накручивай себя. Все образуется. Все будет хорошо.

Мария: Мне так хочется, чтобы он заговорил. Все молчит, молчит.

Михаил: Мне несколько раз снилось, что он со мной говорит.

Мария: А что он тебе говорил?

Михаил: Я не помню. Знаешь, я где-то читал, что один аутист заговорил то ли в 33, то ли в 34 года.

Мария: Хо-хо! Осталось подождать совсем немного каких-то...(считает в уме) 26 – 27 лет. Интересно, что будет через 26 лет?

Михаил: Нам будет за 60, Катерине - 36, почти, как нам с тобой сейчас, Антошке - 33, а солнечному (Михаил ласково погладил живот Марии) - 26. Семьи наверно будут у них, дети. Ну, кроме Антона, разумеется. Это вечное дитя навечно с нами останется. Может говорить научится к тому времени.

Мария: Да. Все так. Дожить бы.

Михаил: А почему, собственно, мы можем не дожить. 60 лет – это не возраст. Будем с тобой в деревне жить, на свежем воздухе, а надоест, сядем в машину и поедем путешествовать, на юг или в Испанию.

Мария: А почему в Испанию?

Михаил: Не знаю. Море, солнце, здорово!

Мария: А  Антошка?

Михаил: С нами поедет, конечно, куда его девать.

Мария: Скорей бы уж эти 26 лет прошли. Хочу в Испанию!

Михаил: Пройдут, и не заметишь!

(Раздается телефонный звонок. Мария берет трубку.)

Мария: Я слушаю. Это я. (Меняется в лице). Что? Что вы сказали? Зачем? Понятно.

Мария кладет трубку и опускается на стул. Смотрит на Михаила.

Михаил: Что еще?

Мария: Антоша упал в обморок и они по скорой отправили его в больницу. Я знала, я чувствовала, что ему там плохо! (Вдруг хватается за живот). Ой! Ой-ой-ой! Больно как! Миша… очень больно!

Михаил: Маша, не волнуйся, дыши глубже, постарайся расслабиться.

Мария: Живот каменный, О Господи! Так больно! Вызывай скорую, пожалуйста.

Михаил: Да, Да, сейчас, хотя нет. Поехали, я сам тебя отвезу, быстрее будет.

Михаил помогает Марии встать и уводит ее.

За сценой слышен звук открывающейся двери и голос Катерины. «Я дома. Мам, мама! А я сегодня пять по русскому получила! Мам!  (вполголоса) Куда все подевались-то? (громко) Мам, нам ничего не задали, я гулять пошла! Пообедала в школе! Пока! (Слышен звук закрывающейся двери).

Пролог третьего действия.
Пустыня, пещера, сухое дерево. Закат.  Вдали показывается монах. Он идет привычной тропой, спокойно и аккуратно. Смотрит только под ноги. Выдерживает ритм. Подходит к дереву, осторожно поливает его.
Молодой монах: Пей, пей! И цвети во Славу Христа! (Гладит ствол. Молится. Потом берет кувшин, подходит к пещере, ставит кувшин у входа, входит в пещеру).
Действие третье.

Спустя 5 лет. Все та же комната. Михаил сидит за столом и работает. Обстановка дает понять, что в семье совсем маленькие дети. Стоит высокий стульчик для младенцев, рядом трехколесный велосипед для детей 3-5 лет. Звонит телефон, Михаил поднимает трубку).

Михаил: Да. Продаем. А что вы хотели? Беушные тормозные колодки? Это шутка? Вообще-то тормозные колодки надо ставить новые, в целях безопасности.  Всего доброго! (кладет трубку). Ну народ! (звонит второй телефон, Михаил берет трубку) Да. Продаем. Вы мне только что звонили. А это тоже мой номер. Я же Вам сказал, в целях безопасности тормозные колодки надо ставить новые. Всего доброго! (кладет трубку). Ну экземпляры иногда попадаются. (Звонит третий телефон, Михаил берет трубку).  Да.Это тоже мой номер и беушных колодок у меня нет. Могу продать  беушный бампер, фары, радиатор. Что еще? Стекло лобовое, капот, подушки безопасности, крылья. Как зачем? Вам все это скоро понадобится, если вы поставите себе беушные колодки. В лучшем случае. В худшем Вам уже ничего не понадобится. Я Вас не пугаю, а предупреждаю. Да, кстати, насчет беушных колодок по следующему номеру можете, не звонить, он тоже мой. Всего доброго! Берегите себя!(кладет трубку) Баран!

 В комнату въезжает на роликах Мария, эффектно разворачивается, теряет равновесие и шлепается на пол.

Михаил:  Старовата ты, мать, для роликов.

Мария: Но, но. Я бы попросила. Не старее тебя. И вообще, как сказано в одном фильме - «в сорок лет жизнь только начинается». Ох! (Встает, доезжает до кресла, плюхается в него, начинает снимать ролики). Вот и у меня она только начинается. Ох! 

Михаил: Понятно. Сорок пять - баба ягодка опять. Что это ты вдруг решила роликами заняться?

Мария: Не сорок пять, а всего сорок. А ролики чтобы на прогулке от Антона не отставать. Ты же знаешь. Антон на самокате будет ехать, пока не упрется во что-нибудь, а кричать ему неудобно.

Михаил: И как же до сих пор обходилась?

Мария: А у меня есть секретное оружие – Гоша на велосипеде. Я прошу Гошу догнать Антона и встать перед ним, тогда Антон останавливается и ждет, пока Гоша не освободит дорогу. А когда Гоша в садике, то приходится всю прогулку бежать рысью.

Михаил: (поет)" Чтобы не испортилась фигура, надо заниматься физкультурой." Может тебе тоже на самокате?

Мария: (достает из шкафа самокат) Уже. но на самокате неудобно коляску с Евой катить. На самокате я буду с ним кататься, когда вдвоем гуляем или когда с Катериной или с тобой. Правда, Катерина не любит с нами гулять.

Михаил: И я ее понимаю.

Мария: В каком смысле?

Михаил: Бедная Катерина. Ей бы с подружками погулять, а тут приходится с ненормальным братом и полунормальной мамашей на самокатах гулять да еще и за Евой приглядывать.

Мария: Вот это совковое мышление, что неприлично быть не как все, даже нашим детям передается. А вот например, жена известного актера в свои пятьдесят с хвостиком и далеко не идеальной фигурой совершенно не стесняется раскатывать по Нью-Йорку на самокате в компании своих детей. И он сам тоже и на самокате, и  с детских горок с детьми вместе катается. А наши? Мамаши стоят в лучшем случае болтают, в худшем курят, папаши в лучшем случае курят в худшем пиво пьют. Зато как все.

Михаил: (смеется).Или и то и другое и вместе с мамашами.Это ты уж не о своем ли любимом Росомахе?

Мария: О нем родимом.

Михаил:А я буду ревновать.

Мария: Ты лучше с нами гулять сходи. Смотри какая погода.

Михаил: Мне работать надо. Катерину попроси.

Мария: Сам же только что сказал "бедная Катерина". Она -то уж точно без тебя с нами не пойдет.

Михаил: А ты ее подкупи.

Мария: Придется. Если честно, без нее как без рук. Ты да она - вот и все мои помошники.

Михаил: Ну есть еще твоя мама.

Мария: Мама! Антошка ее совсем не слушается. Когда приходится оставлять детей с мамой, я никогда не знаю, что меня ждет дома. Помнишь,  Антон при ней забрался на шкаф и отвинтил люстру?

Михаил: Как не помнить! Мне же пришлось вешать новую.

Мария: Я ей говорю, «Мама, как же так? А если бы кто-нибудь внизу был, когда она грохнулась?", а она «Ой, ну я же не думала, что он такое сделает! Теперь буду знать!» Но мне уже как-то страшно с ней детей оставлять.

Михаил: И мне тоже.

Мария: А с Катериной не страшно. Казалось бы, 14 лет всего, а управляется с ними на раз-два. Я ей говорю «Катерина, ты же можешь вполне, когда вырастешь стать профессиональной няней для ребенка-аутиста. Такие няни на вес золота, можешь много зарабатывать. А она мне «Мам, ты что? Смерти моей хочешь?  Мне и так надоело с ним сидеть, а ты хочешь, чтобы я всю жизнь этим занималась».

Михаил: И ее можно понять.

Мария: Конечно. Я заметила, что Антон людей воспринимает по-разному. Вот тебя, например, слушается беспрекословно, со мной или Катериной может себе позволить какую-нибудь легкую шалость, а с мамой... ну просто выходит из берегов.

Михаил: Ты уж извини, но рядом с твоей мамой любой нормальный человек тоже из берегов выйдет. Она одним своим присутствием окружающих заводит. Чего уж об Антоне говорить.

Мария: Ладно, не надо, мама всетаки.

Михаил: Ладно, ладно, молчу. О драконах ни слова.

Мария: (шутливо замахиваясь) Опять?

Михаил: (с смехом прикрываясь рукой) Молчу, молчу.

Мария: Я  когда-то увлекалась верховой ездой, так вот лошадь, она очень хорошо чувствует человека, если она почувствует, что ты ее боишься  или не знаешь, что делать, то ничего путного не добьешься, а  она еще начнет  вредничать. Мне кажется с аутистами - тоже самое.

Михаил: Да потому что  надо четко дать понять, кто главный. Как говорится - шаг влево, шаг вправо…, а не сюсюкаться.

Мария: Может ты и прав, но перегибать палку  тоже не следует иногда и приласкать не грех, а ты уж очень суров иногда, может он и собак потому боится, что ты на него все время рычишь?

Михаил: А ты все время потакаешь, вот он и начинает на шею садиться.

Мария: Ничего не могу с собой поделать. Мне его так жалко, но иногда он просто выводит из себя. Как начнет выть, и думай, что ему надо. Но, знаешь, недавно тоже сел и начал слезы лить. Я уже в сердцах ему: "Ну что тебе надо! Я не понимаю, покажи, что ты хочешь!". А он встал, подошел к графину с водой и показал на него пальцем. Налила ему воды, он выпил, заулыбался и пошел себе спокойно в комнату. А рыдал так - ну просто сердце разрывалось. А всего и делов-то. Попить хотел.

Михаил: Ну это для тебя всего и делов-то, а у него трагедия: пить хочется, а не дают.

Мария: Он как какой-то инопланетянин.

Михаил: Марсианин.

Мария: Или венерианин.

Михаил: Или вообще из другой галактики.

Мария: Или из паралельного мира.

Михаил: Или нам пора завязывать читать фантастику. А то мы скоро начнем о летающих тарелках разговаривать.

Мария: Слушай, ну пойдем гулять. А то дети тебя совсем не видят. Зайдешь к ним в детскую, а там взрослые дяди и тети сидят и на тебя смотрят, а ты им:" Дети, когда же вы выросли?" А они тебе:" Пока ты работал...

Михаил:  Чтобы вы росли и ни в чем не нуждались...

Мария:...но нам не хватало твоего внимания, ведь мы тебя так любим, а ты о нас совсем забыл...

Михаил: Нет, не забыл. Я о вас  все время помню, особенно, когда в магазин иду. Слушай, тут недавно приятеля с женой в магазине встретил. У них в тележке всего по чуть-чуть, а у меня гора.

Мария: А я всегда куда-то бегу. Постоянно. То в садик за Гошей, то в школу с Антоном, то в поликлинику с Евой и все время опаздываю. Время летит, дети растут, Катерина уже паспорт получила, Антошке уже одиннадцать ,казалось бы, вот только-только  Гошу носила, а ему уже 4 года. А Ева? Мы и не думали, после рождения Гоши, что у нас будет четвертый ребенок, а она возьми и появись – здравствуйте! И ей уже годик. Это просто удивительно, когда у нас были только Катерина и Антон, мне казалось, что жизнь наша так и будет потихоньку катиться и никаких глобальных изменений уже не будет, когда у Антоши аутизм обнаружили, меня, как  бетонной плитой придавило. Когда Гоша родился, я вдруг себя такой молодой почувствовала. А Ева – она как подарок, о котором и не помышлял, а его взяли и подарили! Чудно!

Михаил: А как, кстати,  у Антошки дела в школе?

Мария: (мрачнеет). Наверное, нас исключат.

Михаил: Что еще случилось?

Мария: Ну вобщем, я вчера вдрызг разругалась с завучем.

Михаил:  Да, ну ты даешь. Постой, это случайно не с той, которая весь год тебя доставала, чтобы мы Антона в интернат сдали?

Мария: Угу.

Михаил: Ну, это ты еще долго держалась, почти год ее терпела. Что там она тебе говорила?

Мария: "Зря, вы его в школу оформляете. Поверьте мне, у меня сын тоже болен и он получше вашего будет. И я так жалею, что не отдала его в интернат, когда он был ребенком. А сейчас он вырос, вон дорожки вокруг школы подметает, а я не знаю, куда его пристроить. Мне уже семьдесят, старший сын со мной не общается, запрещает видеться с внуками, упрекает, что занималась всю жизнь только младшим. А сейчас я даже не могу никуда без него поехать. Оставить не на кого. Даже для собак есть специальные приюты, если хозяева куда-то уезжают ненадолго, а для таких как наши с вами дети – нет.» Сначала мне ее жалко было, а теперь я ее уже видеть не могу.

Михаил: А вчера, опять?

Мария: Да. Причем выбрала момент. Перед уроками, во дворе школы. Кругом родители, дети,  учителя. А она меня отчитывает. Я уже просто не сдержалась. Говорю ей: "Что вам от меня надо? Чтобы я его в интернат сдала? Ему там плохо. Вы-то своего не сдали, почему я должна?" А она: "Я своего всю жизнь дрессировала!" Дрессировала! Нормально, да? Что она, в цирке что-ли? А я ей:  " "Может вы просто не знаете, как с такими детьми работать? У вас есть специальное образование?" А она как вскинется: "У меня два высших образования - педагога и дефектолога". А я ей:  Значит грош цена вашим двум образованиям, если вы кроме интерната и дрессировки  ничего предложить не можете!"

Михаил: Ну ты даешь.

Мария: Ну достала она меня. Сколько можно. Не хочу я его в интернат отдавать. Он там в обмороки падает. А в интернате говорили: "Проверяйте сердце и сосуды." Проверили - все в норме. И не удивительно, дома-то он ни разу не падал. Значит ему там просто плохо, или голодный, или не спал ночь. Кто знает? Он же не говорит. Я ей пыталась это  втолковать, а она, как заведенная "отдавайте в интернат, отдавайте, отдавайте".

Михаил: Ну и что теперь делать?

Мария: Не знаю. Она сказала, что они будут собирать комиссию о целесообразности пребывания Антона в школе. Наверное выпрут. Так что теперь опять надо искать, куда его водить. Всё по новой начинать.

Михаил: И деньги платить. Откровенно говоря, я тоже не верю, что он чему-то научится.

Мария: Может научится, может нет, но школа - это все же лучше, чем сидеть дома в углу и тупо трясти руками. Там хоть дети, учителя, какое-то общение, занятия. И потом пассивно он впитывает.

Михаил: Да ладно, что он там впитывает.

Мария: А вот я тебе расскажу. Летом мы были в деревне, так?

Михаил: Так.

Мария: Еву надо было каждый день подмывать, так как она все свои дела делала в памперс. Так?

Михаил: А причем тут Антон?

Мария: В деревне водопровода нет и приходилось пользоваться тазиком и кувшином, и  все время кому-то надо было из кувшина мне поливать.

Михаил: Ну и что. Это Катерина делала.

Мария: А когда Катерина уехала, то делал Гоша, а когда вы с Гошей за грибами пошли, то кроме Антона просить было некого. И что ты думаешь? Он все сделал великолепно!Не пролил, не облил. В общем справился не хуже Катерины. Он же все лето наблюдал, как она мне помогала и научился. А значит он обучаем. Ну в каких-то простых вещах. А раз так, то и в школе чему-то обязательно научится. По крайней мере дорожки подметать и мусор убирать.

Михаил: Да, в деревне хорошо. И Антошка там не таким неприкаяным кажется.

Мария: Простая деревенская жизнь - это как раз то, что нужно аутисту.

Михаил: Да, пожалуй. Воды принести или дров, на это он способен.

Мария: Вот на старости лет и уедем с тобой и Антошкой в деревню.

Михаил: Посмотрим. До старости еще дожить надо. И потом я хочу не в деревню, а в Испанию.

Мария:Испанию, Испанию. Тебя вот в парк не выманишь. Ну  пойдем гулять. Пойдем, детей выгуляем, а то они там от мультиков совсем отупеют.

Михаил:Вот пристала, я говорю, мне работать надо.

Мария: Но ведь сегодня выходной. Ты и так все выходные напролет работаешь, и вечером они тебя не видят, приходишь, а они уже спят.

Михаил: Мне нужно семью содержать.

(Раздается телефонный звонок. Мария берет трубку.)

Мария: Я слушаю. Да, это я, здавствуйте. Да. А что такое? Уже день назначили? Серьезно? Я поняла. Спасибо большое. Всего доброго. До свидания. (Кладет трубку. Смотрит на Михаила, молчит).

Михаил: Ну что еще?

Мария. ЧуднЫ дела твои, Господи! Звонила учительница Антона, сказала, что они посовещались и решили комиссию не созывать. Сказали, что Антона они уже знают, привыкли, знают, чего от него ждать. В общем, решили оставить его в школе.

Михаил: Ну правильно. А если Антон уйдет, то свято место пусто не бывает, придет какой-нибудь другой ребеной еще труднее нашего.

Мария: Ах, вот в чем дело! А я-то не соображу никак, чего это они? Тогда живем дальше!  Пойдем гулять! Ты пива купишь, сухариков своих любимых, а я тебе дам на самокате прокатиться. Пойдем?

Михаил:Ну, Маш, мне работать надо, хотя... Пива?

Мария: Ага.

Михаил: Сухариков?

Мария: Угу.

Михаил: Ну, разве что на часок другой?

Мария: Вот и ладненько, осталось Катерину уговорить.  (Кричит за кулисы)  Катерина, пойдем гулять все вместе!  (Голос Катерины из-за кулис:  «Мам, я не хочу, я лучше дома побуду),  Да? Ну ладно. Мы с папой пойдем,  а ты оставайся, зато вечером ты будешь с детьми сидеть, а мы пойдем в кино. Хорошо?

Михаил: Да не пойду я в …

Мария: ( Зажимает ему рот, смотрит на него и продолжает обращаться к  Катерине). Но если ты пойдешь с нами, то вечером папа отпустит нас в кино, а сам с детьми останется, ты ведь давно уже хотела посмотреть этот фильм. Ну что,  договорились?  (Голос Катерины из-за кулис:  « Ладно, я пойду».) Тогда собирай детей потихоньку, я сейчас подойду.

Михаил: Не мешало бы со мной договориться. А вдруг у меня планы на вечер?

Мария: А ты разве не будешь смотреть футбол, о котором говорил всю неделю?

Михаил: Точно! Футбол! А я и забыл!

Мария: Ну, все. Пошла собирать нашу гвардию на прогулку.  (Уходит, напевая: "Ангел мой! Будь со мной! Ты впереди, я за тобой!". За кулисами слышен шум сборов, потом голос Марии: «Мы тебя на улице подождем, догоняй».

Михаил: (Марии) Иду. (Тихо) Первый год – жена  милочка, второй год - жена пилочка, третий год – сопливый  завод. А у меня сразу все и всегда.  И мне это нравится!(Уходит).

Пролог четвертого действия.
Прошел третий год.  Пустыня, пещера, Дерево. Ночь перед восходом. Показывется монах с кувшином, полным воды. Он, привычно идет, по сторонам не смотрит, подходит к дереву. В это время встает солнце и освещает дерево. Дерево цветет. монах поднимает взгляд и видит это чудо. Он благоговейно становится на колени, молится, у него текут слезы. Потом аккуратно поливает дерево, обнимает его и уходит в пещеру.
Действие четвертое.

Прошло двадцать лет. Все та же комната. По обстановке видно, что в доме праздник, накрыт праздничный стол, все прибрано и нарядно. Мария вкатыает инвалидную коляску. В ней сидит Михаил. Он производит впечатление абсолютного ребенка.

Мария: Ну вот и погуляли. Скоро дети приедут (при этих словах Михаил оживляется, начинает улыбаться, показывает рукой на рубашку). Да, конечно, надо переодеться. (Подходит к шкафу, достает оттуда три сумки из дорого магазина). Смотри, что нам Катерина купила. (Распаковывает) Тебе костюм, по-моему это смокинг. Красота. (Кладет смокинг на клени Михаилу, он начинает его рассматривать, как ребенок, рассматривает новую игрушку. Мария продолжает распаковывать сумки). Мне платье! Ты посмотри! Эх, Катерина, добрая душа! Я ей говорю: "Катерина, зачем так тратиться? У тебя дети!" А она: "Мам, когда я была маленькая, мне так хотелось вырасти, чтобы начать зарабатывать и купить вам что-нибудь красивое! Не ломай детскую мечту!" Смотри, а это Антоше!. Тоже смокинг.(Михаил не обращает внимания на слова Марии и продолжает изучать смокинг). Ну она нас просто, как на торжественный прием нарядила. А что? Сегодня событие не менее грандиозное, по крайней мере для нас. Шестьдесят лет тебе. Юбилей. Давай, повешу, пусть отвисится. (Мария подходит к Михаилу и хочет забрать у него костюм. Михаил не хочет отдавать). Ну ладно тебе, никуда он не денется. Вот, посмотри пока марки свои. (Мария подходит к журнальному столику, берет альбом с марками дает Михаилу и забирает смокинг) Время еще есть. (Михаил тут же погружается в рассматривание марок. Мария аккуратно развешивает наряды. Смотрит в окно). Погода замечательная. Сегодня ведь еще и Пасха! Повезло тебе! А Катерина-то у нас как раз на Пасху родилась. Прямо утречком. Меня рожать повели, а тут новая смена заступила, я на кресло, а врач мне: "Христос Воскресе!". Я ей: "А? Что? А, да, да, воистину воскресе!" А сейчас  сама уже мама. В детстве всё говорила: "И почему я родилась в многодетной семье? У меня будет только один!" Ага! Один! Трое. Двойняшкам Але и Оле уже четырнадцать, а Митеньке скоро пять. Он как раз в тот год родился, когда с тобой всё случилось.Ох, как вспомню. Пять лет уже прошло, а до сих пор не пойму, как я мы все это пережили. Если бы не дети! С ума бы сошла. Вот такой же день был солнечный, как сегодня, только не воскресенье, а суббота и тоже накануне пасхи. Брат позвонил, говорит: "Отец умер, приезжайте." А ты на работе. Звоню тебе: "Отец умер, приезжай скорее!"  -  "Сейчас буду" - и всё. Тебя нет. Час нет, два нет, звоню, не отвечаешь, не отвечаешь, а потом чужой голос "Михаил Петрович Ковалев попал в аварию, мы везем его в больницу. Кто это?".  "Я жена. Но может это ошибка?" А они мне тебя описали, машину нашу. Нет не ошибка. Только и догадалась номер больницы узнать.  Сижу, как дура и не знаю, что делать. Катерина беременная, Гоша в армии. Тут Ева из школы пришла, смотрит на меня "Мам, что с тобой?" А я и не знаю, как ей сказать. Говорю: "Твой дедушка сегодня умер, а папа в больнице". Она мне: "Дедушку жалко, а с папой что?" "Я не знаю, в аварию попал". А она мне: "Я останусь с Антоном дома,  Кате сообщать не надо, позвоню ее мужу, Гоше тоже звонить пока не будем,а ты давай в больницу,  к папе." И еще успокаивает меня: "Мамочка, все хорошо будет, папа у нас крепкий!" Да...  все заботы об Антоне на Еву свалились, пока я возле тебя была. Три месяца в коме. А потом - звонок. Витя звонит: "Мария Николаевна, у вас сегодня внук родился. Вес 3600, рост 52 см.". "Родила? Ну Слава Богу!" И только я это произнесла, как ты вдруг глаза открыл. Кому рассказывала - никто не верил! Да я признаться сама до сих пор поверить не могу. Но факт. В день рождения Митеньки ты вернулся к нам. Как мы от Катерины скрывали, хорошо  май был, сказали, что уехали в деревню. Антона, конечно, пришлось в больницу поместить, у Евы выпускные. Всё как-то одно за другое цеплялось.  И как сил-то хватало врать ей. Потом уж, когда она родила и все узнала, вот было грому  молнии. Такой нам разнос устроила! (Раздается телефонный звонок. Мария берет трубку.) Да. Катерина! Здравствуй, дорогая! Как раз о тебе вспоминали. Подарки твои нам очень понравились, Антоша еще не видел, он на улице дворничихе помогает. Что? Да, Ане, Ане,  скоро домой звать буду. Мы вас ждем. Всех. Ну хорошо. До встречи.(Кладет трубку). Один есть. Тын-дыры-дыры-тын-тын.(Обращается к Михаилу). Ну вот, через час будут. Все приедут. 

Михаил: (радостно улыбается, кивает головой.) Хоохо, Хоохо!

Мария: И не говори. Хорошо! (раздается телефонный звонок. Мария берет трубку.) Да. Гоша! Здравствуй родной! Вы прямо по очереди. Только-только Катерина звонила. Да-да. Они приедут. Все. Через час. Как Наташа себя чувствует?Молока хватает? Ну хорошо. Малышку-то на кого оставили? С собой? Подарок так подарок. Шутка ли, Леночке уже месяц, а мы ее и не видели еще. Да ладно, это я так. Ждем! Ждем! Вон папа вам привет передает, рукой машет, улыбается.(Обращается к Михаилу) Они тебе тоже привет передают.(Говорит в трубку) Ну все, до встречи! (Кладет трубку). А вот и второй. Ну, теперь только Ева осталась. Так! Разговоры разговорами, а они скоро приедут. Надо Антона звать. (Подходит к окну, кричит на улицу). Аня, отпускай Антона, скоро приедут. Ева еще не звонила, а так все. (Обращается к Михаилу) Переодеваться пора. (Берет свое праздничное платье, заходит с ним за ширму. Там переодевается и одновременно разговаривает с Михаилом) Я сейчас быстренько переоденусь, красоту наведу,а  потом уже с Антоном тебя нарядим. Ну кто бы мог подумать, что он станет тебе самой лучшей сиделкой. Подать, принести, унести, одеть, раздеть, покормить. И понимает тебя как-то, мысли он что-ли читает? Я вот только недавно стала разбирать, что ты сказать хочешь, а Антон только посмотрит и несет что надо. Как ему это удается? (Выходит нарядная) Ну я готова. Осталось только вас нарядить, мужички мои.(Берет костюмы для Михаила и Антона, подходит к коляске, катит ее за кулисы). Поехали в ту комнату, а то здесь не развернешься. (За сценой слышно, как хлопнула входная дверь). Ну вот и Антоша пришел.  (Уходят. Раздается телефонный звонок. Слышен голос Марии).
Это, наверно, Ева. (Говорит четко, как команду) Антон, одень папу потом оденься сам. (Вбегает назад. Берет трубку) Да. Ева, здавствуй моя хорошая! Я так и думала, что это ты. Едете? Ну хорошо. Катерина и Гоша со своими тоже уже едут. Вся семья вместе. Как ты себя чувствуешь? Что? УЗИ показало, что будет девочка? Поздравляю, передай Андрюше поздравления. Он ведь так дочку хотел. Ну, конечно, здесь все и поздравим вас. Береги себя! Ждем! (Кладет трубку, садится в кресло.) Ну вот, теперь все. У Евы будет девочка.  Ох! Только бы здоровая была. Каждый раз сердце трепещет. А вдруг передастся Антошин недуг или еще что-нибудь? А впрочем все что угодно может случиться. Аутизм не аутизм, какая разница?  Просто люди делятся на тех, кто беспомощен и тех, кто может помочь. Аутист,  даун, старушка-мать, впавшая в детство, свекор, разбитый параличем, муж, попавший в аварию, жена с раковой опухолью мозга или просто  малыш, которого надо растить? Какая разница? Грань, разделяющая нормальных и беспомощных так тонка, так легко оказаться там, за гранью и тот, кто всю жизнь был беспомощным вдруг становится незаменимым, а тот, кто всю жизнь был опорой для многих, вдруг становится беспомощней ребенка. Все в одной лодке. Одному монаху старец дал задание: велел каждый день поливать сухое дерево,в пустыне, пока не зацветет. И монах поливал. Каждое утро уходил за водой, а только вечером возвращался. Не рассуждал о том, на сколько это целесообразно и не теряет ли он время зря. Просто поливал. Каждый день, три года. И дерево в конце концов зацвело. Так вот и мы. Нам дали, мы поливали. Поливали, растили, заботились, а теперь они  заботятся. Хорошо-то как! Я так счастлива! Ну ладно, надо пойти помочь Антону, а то скоро приедут.  Скорей бы. (Встает с кресла, вдруг хватается за сердце, оседает. Входит молодой монах).  Кто это?

Молодой монах: Я тот, о котором ты только что вспомнила.

Мария: Всё! С ума сошла! (крестится).

Молодой монах: Нет, ты не сошла с ума.

Мария: Это что, шутка чья-то? Розыгрыш?

Молодой монах: Нет. Я именно тот, о ком ты вспоминала.

Мария: Ты тот, кто поливал сухое дерево?

Молодой монах: Да.

Мария: Не верю! (опять крестится).

Молодой монах: Видишь, ты уже два раза перекрестилась, а я не исчез. Значит я не демон.

Мария: Я  ничего не понимаю. Если ты тот монах, то ты  святой.  Святой? У нас? Здесь? Почему? (смеется) Да нет - это розыгрыш. Не может быть!

Молодой монах: Мария, я всегда был рядом с тобой.

Мария: Как это?

Молодой монах: Потому что ты - моё сухое дерево.

Мария: Ничего не понимаю.

Молодой монах: Что ж тут непонятного. Ты вспомни, как крещение приняла? Давай напомню. Тебе двадцать было, и вскочил ячмень на глазу. И никак не проходит. Лечила, лечила, а он не проходит. Два года мучилась. А потом подружка спросила: "Ты крещеная?", ты "Нет." "А сходи, покрестись". Т вдруг поы думаешь "Вдруг поможет и пошла.  Лето было.  Ты в сланцах, платье с разрезом выше некуда. Куда, чего делать  - ничего не знаешь. Тебе сказали, что нельзя накануне есть и курить после двенадцати часов.И это все - что ты знала. И крестная - подруга, которая тоже ничего толком не знает. Купили крестик, пошли крестить тебя. Батюшка хочет кусочек волос отстричь, а у тебя там всё налачено, прическу навертела модную. Он уж где-то сбоку нашел без лака. Ну покрестили тебя, потом говорят: "Иди вон туда, надо причаститься" А ты "А что это?" "Тело и Кровь Христова" . Ты подумала "ЧуднО все, непонятно". Сделала все, как говорили и пошла дальше жить, как жила, а я уже с тех пор при тебе находился.

Мария: Все так и было. Стыдно-то как.

Молодой монах: А дальше-то еще хуже. Кампании веселые, гулянки до утра. Твоя любимая поговорка "Мое тело - мое дело". Как мне горько было рядом быть. А надо.



Молодой монах: Мы все лишь слуги Господа.

Мария: Подожди! Но если я тебя вижу, это значит, что я...

Молодой монах: Да, Мария. Я пришел за тобой.

Мария: А как же они?

Молодой монах: Твои деревья цветут и дают плоды. Ты сделала свое дело. Теперь это забота других.

Мария: Как же они без меня будут!  Можно мне остаться? Ну хоть чуть-чуть?

Молодой монах: Мария, Мария...  Пойдем, ты будешь ангелом-хранителем  ребенка.

Мария: ребенка Евы?

Молодой монах: Всему свое время.

(Мария и Молодой монах уходят. Свет гаснет. Потом свет постепенно появляется и освещает кресло, в котором сидит Мария, она умерла.  Входит нарядный  Антон. Он везет перед собой кресло с нарядным Михаилом. Молча ставит кресло отца рядом с креслом матери. Садится  у них в ногах, кладет голову на колени матери. Входят Катерина, Виктор, Оля, Аля, Митенька, Гоша, Наталья с Леночкой на руках, Ева и Андрей. Все молча становятся вокруг Михаила и Марии, как на фотографии. Молча смотрят в зал.)

                Занавес.
                Конец.