Неназванная повесть

    Наступало утро, ночное звездное небо постепенно становилось ярче, а густо рассыпанные по нему звезды постепенно гасли, уступая черед следующему солнечному дню. Руслан лежал в своей постели, и продолжал думать о хлопотах грядущего дня, которые никак не давали ему покоя. И, казалось бы, нет ничего необычного в этих делах, ведь они ничем не отличались от его повседневных будней, состоящих из бесконечных разъездов по станциям бензоколонок, пунктам общественного питания, и строящемуся торговому центру, которыми он владел. Он очень дорожил всем этим «сокровищем», которое ему досталось с большим трудом. Он понимал, что расслабляться нельзя и нужно поддерживать свой бизнес в надлежащем состоянии, дабы не допустить ни малейшей оплошности, которая, как он считал, способна прибыль превратить в убытки. Он полагал, что его бизнес имеет все возможности для процветания, и прилагал все необходимые для этого усилия.
    Каждую ночь, сталкиваясь с бессонницей, Руслан принимался делать расчеты на следующий день, проверяя свой плотный рабочий график, требовавший от него все больше сил и, в конце концов, уже порядком измотавший его за последние годы. И каждый раз, когда ему становилось тяжело, и он готов был свалиться в постель и обо всем забыть хоть на один день, выспаться и продолжить свое любимое дело с новыми силами, в самый последний момент он ловил взглядом свой старый, весьма поношенный костюм, который висел cправа от большого зеркала в домашнем кабинете. Вид этого костюма, пропадавшего без дела вот уже девятый год подряд, придавал ему сил и упорства двигаться дальше. Именно с ним он связывал свои воспоминания о прошлых годах своей жизни, когда Руслан, еще, будучи водителем председателя колхоза, носил его, и носил без малого девять лет. Тогда он был обычным шофером, который ни чем не отличался от других своих односельчан. В ту пору он, также как и сейчас, вставал рано утром и целый день проводил за баранкой служебного автомобиля, возя председателя то на поле, то в колхоз или в районный центр, чтобы тот отчитался по проделанной работе, или же ездил туда по своим личным делам. Только сейчас у Руслана самого был личный водитель, который развозил его по рабочим объектам и по обыкновению смиренно ждал его в салоне служебного «Ауди». Руслан посмотрел на часы, стоявшие на тумбочке из красного дерева. «Пошел пятый час утра», - сказал он про себя, и, сложив бумаги на тумбе, попытался хоть на несколько часов забыть обо всем и просто поспать, ведь, через три с небольшим часа он уже должен был отправиться на работу. Он повернулся на бок, закрыл красноватые от усталости глаза и глубоко вздохнул, надеясь отдохнуть.
   Ровно в семь утра зазвонил будильник. Руслан неохотно и очень медленно потянулся в его сторону рукой и, не открывая глаз, принялся искать его на ощупь. Вдруг он испугался того, что позволяет себе лишнего, ведет себя совсем не так, как ему хотелось бы. Это свое поведение он посчитал слабостью и жалостью к самому себе. Ведь ему всегда было трудно вставать по утрам, и еще со школьной поры он помнил себя именно таким – ленивым, «соней», как обычно называла его тогда мать, пытаясь разбудить юного Руслана, чтобы тот не опоздал на занятия. Он тут же соскочил с постели, отключил будильник и принялся заправлять постель. По уже устоявшейся привычке он включил телевизор и настроил его на канал «РБК», чтобы послушать свежие новости делового мира. Ведущий с экрана делился последними новостями в сфере экономики: «Экономический кризис продолжает наносить удары по наиболее уязвимым секторам экономики. Представители бизнес-сообществ бьют тревогу, многие компании на грани банкротства. И вот, к нам прямо сейчас поступила информация о том, что американская компания «Lehman brothers» признала себя банкротом».  Прервав свой просмотр, Руслан принялся приводить себя в порядок и удалился в ванную. Через несколько минут он уже допивал свой эспрессо и, одетый в строгий костюм, направился к двери, за которой его уже ждал автомобиль.
   Направляясь на работу, Руслан мысленно здоровался с величавыми зданиями столицы, которые он проезжал каждое утро. Конечно, величавыми они являлись лишь относительно архитектурных сооружений других городов Кыргызстана. Бишкек был городом довольно молодым, который возник в конце XIX века. Основные городские строения и связанная с ними инфраструктура появились здесь в период существования Советского Союза, поэтому город практически не отличался от российских городов областного значения, во внешнем облике которых мало что изменилось за последнюю четверть века.
Его взгляд быстро скользил по застроенным вдоль дороги бесчисленным кафе, ресторанам, бутикам, салонам. Проспект Мира, через который он следовал в свой офис, был, в буквальном смысле, ими «напичкан». От увиденного складывалось ощущение, что город создан лишь для того, чтобы люди могли утолить в нем все прихоти тела, но только не души. «Для души тут не осталось места», - подумал Руслан.
   Внезапно раздался телефонный звонок, на экране телефона четко определялся номер мэра. Руслан не мешкая поднял трубку, и бодрым голосом сказал:
- Алло, здравствуйте Савелий Петрович!
- Привет, Руслан!
- Чем обязан, Савелий Петрович?!
- Ты уж извини, что я в такую рань тебя потревожил. Просто у меня для тебя есть новости.
-Да, я внимательно вас слушаю.
- Нет, это не телефонный разговор. Приезжай ко мне в течение дня. Я буду сегодня у себя до восьми вечера.
- Хорошо, думаю, около полудня смогу найти время.
- Отлично, жду.
   Ровно в полдень в кабинете мера раздался звонок секретаря. Савелий Петрович уже знал, по какому поводу звонила его помощница, поднял трубку, и, не спрашивая ни о чем, попросил Юлию пригласить гостя в кабинет. Через несколько секунд в кабинет вошел Руслан. Его полуприщуренные глаза и учащенное моргание – выдавали усталость и изможденность удачливого предпринимателя. Мешки под глазами, красноватые зрачки и большое количество рассыпанных  морщин на его лице выражали то, какой ценой он добился такого успеха. Савелий Петрович посмотрел на Руслана взглядом заботливого родителя, которого одновременно переполняют как гордость за успехи своего чада, так и некоторое переживание за его здоровье.
- Юль, принеси нам, пожалуйста, чаю, – сказал спокойным тоном Савелий Петрович, обращаясь к секретарю. - В общем, Руслан, у меня есть новости для тебя, и не очень хорошие. Дело в том, что ты можешь потерять свой участок в микрорайоне «Джал», который ты ныне активно застраиваешь.
- Что значит потерять? – недоуменно спросил Руслан.
- Понимаешь, дело в том, что одна турецкая компания - «Учген», собирается подать иск в суд для того чтобы вернуть себе данный участок земли. Они готовы доказать, что эта земля была отобрана у них угрозами со стороны местных криминальных авторитетов. Ты и сам понимаешь, земля в столице стоит «на вес золота», к тому же здесь без малого пять гектаров земли.
  Савелий Петрович прервал свою речь, когда в кабинет принесли чай. У обоих не было никакого желания пить чай, и он остался напрасно стыть на большом деревянном столе.
- Ну, и что дальше? - нетерпеливо спросил Руслан.
- Так вот, дело в том, что, как ты помнишь, после государственного переворота в марте 2005 года многие представители бизнеса, в том числе иностранного, - пострадали. Бутики, супермаркеты, магазины, рынки, – все это было разграблено. Мародерство в тот период достигло колоссального масштаба. Конечно, нельзя отрицать того, что тогда органы правопорядка были деморализованы в связи со сменой власти в стране и не смогли воспрепятствовать этой вакханалии. Как только политический кризис и неразбериха в государстве пошли на спад, предприниматели стали справедливо требовать от государства возмещения нанесенного мародерами ущерба. Декрет временного правительства, выпущенный в апреле того же года, гарантировал неприкосновенность имущества частного бизнеса. Государство прилагало немалые усилия для покрытия непредвиденных  убытков частного сектора. Несмотря на то, что компенсации выплачивались не всем  бизнесменам, и не в полном размере, временному правительству удалось заслужить хоть какое-то уважение и доверие со стороны бизнес-сообществ. Я проверил и выяснил, что заявления с просьбой возместить убытки со стороны строительной компании «Учген» не поступало. Хотя удивляться по большому счету нечему, просто, это - строительная компания, и поэтому она не была объектом грабежей, и, следовательно, не понесла практически никакого ущерба от «мартовских» событий. Все ее строительное оборудование осталось в целости и сохранности. Да и земля была продана согласно юридическим нормам, хоть и за мизерную плату. Все бы ничего, да вот компанию «Учген» недавно выкупил племянник президента Турции Ибрахима Каракоюлу. Вот он то и захотел вернуть все то, что, на его взгляд, было отобрано у компании незаконным путем. Он заявляет, что некая местная криминальная группировка заставила предыдущего собственника компании продать им участок земли в пять гектаров за символическую плату – сто тысяч долларов. Причем акт продажи земли был оформлен правильно. Любому человеку понятно, что участок под застройку с такой площадью, да еще и близко к центру города, – стоит не менее 1 млн долларов. Учитывая особые отношения, царящие сегодня между кыргызскими и турецкими властями, вполне логично предположить, что земля будет им возвращена любым путем. «Учген» собирается в следующем месяце подать иск в суд. У тебя еще есть недели три-четыре для того, чтобы продать эту землю и вернуть вложенные в этот объект деньги. Если сможешь продать ее, то она перестанет быть твоей головной болью и судебными тяжбами будет обременен новый владелец. А ты сделаешь вид, что ничего не знал об этом».
- Да, но даже в этом случае мне, скорее всего, придется иметь дело с озлобленным новым владельцем участка. Что я ему скажу в свое оправдание? Скажу, что не знал этого? Они потребуют объяснений: по какой такой причине я вдруг свернул свой проект?
- Заметь, это был бы очень выгодный проект, если бы ты, к примеру, возвел казино вместо обычного торгового центра, коих в столице и так переизбыток, - перебил его Савелий Петрович, - это, пожалуй, единственное место в городе, где еще ничего не построено.
- И я вот так вот легко распрощаюсь с землей, просто продав ее кому-то?! Гм… Я на это не готов!!!
- Ты должен от нее избавиться. Я об этом уже думал. Новым владельцем должна стать иностранная компания. Тогда будет проще иметь с ними дело. Самое большее, на что они могут быть способны – подать встречный иск в Международный Коммерческий Арбитраж, но уже не на тебя, а на турецкую компанию, косвенно – на правительство республики.
 Руслан, тяжело вздохнув, произнес:
- Я вложил практически все свои средства на покупку этой земли и возведение торгового центра. А теперь все?! Я вынужден распрощаться со своими планами?!
Мэр ничего ему на это не ответил.
Немного успокоившись, он поблагодарил мэра за полезную информацию и совет, и уже собирался удалиться, как Савелий Петрович сказал: «Руслан, мы с твоим отцом когда-то были лучшими друзьями. И я не могу предать память о нашей дружбе даже сейчас, когда мы практически не общаемся. Поэтому я считал своим долгом предупредить тебя. Ну, а теперь ступай, не смею тебя больше задерживать».
- Спасибо Вам, Савелий Петрович! До свидания!
- До свидания, Руслан!
Выйдя из здания мэрии крайне озадаченным от услышанного, расстроенный и одновременно озлобленный Руслан потянулся в карман пиджака, и, вынув из него пачку сигарет, нервно закурил. Обдумывая дальнейший ход своих действий, он шел не спеша вдоль дороги, и вскоре присел на первую же попавшуюся ему на глаза лавочку.

                ***

- Фатих, ты хорошо подумал, прежде чем принять такое решение? – спросил его отец.
- Послушай, пап, я выкупил эту компанию не для того, чтобы получать с нее грошовые доходы! Я намерен восстановить ее в былых размерах, просто-напросто вернув то, что ей принадлежит по праву! Или я не прав?! – невольно повысив тон голоса, сказал Фатих, – Я уверяю тебя, когда я построю этот рынок, люди будут благодарны мне. Богатый ассортимент, высокое качество и низкие цены сделают свое дело! Вот увидишь!
- Позволь поинтересоваться, Фатих, каким же образом ты собираешься обеспечить себя прибылью, если ты будешь продавать свою продукцию по бросовым ценам?! Неужели ты надеешься на то, что доход в пять центов с каждой единицы товара сможет вернуть тебе в ближайшие пять лет вложенные тобой инвестиции?! Это же глупо! При таком раскладе у тебя уйдет лет двадцать, прежде чем ты сможешь окупить свои вложения! Перестань нести чепуху! Это плохая идея! Не смей тратить мои деньги на свои горе-бизнес-проекты!
- Ты меня не переубедишь, я уверен в прибыльности задуманного. И я сделаю это. Если ты не желаешь ссудить мне деньги, то я это сделаю, воспользовавшись своими связями в других банках.
- Валяй! Ты не получишь от меня ни цента!- сказал гневно Рауф бей и громко хлопнул дверью, выйдя из офиса нового президента компании «Учген».

                ***
   
Густой туман, заполнивший всю кальянную и свидетельствующий о большом наплыве посетителей в данное заведение, находящееся в самом центре города Ош, располагало идеальной атмосферой для непринужденных бесед. Потягивая трубку кальяна, заправленного табаком с абрикосовым ароматом, Бодир Хакамов размышлял о делах, время от времени делая вид, что он вслушивается в беседу своих друзей, и поддерживал общение на уровне контактов глазами и одобрительных кивков. Он не произнес ни единого слова за последние полчаса и лишь изредка покашливал, как и многие другие заядлые курильщики. «Вот и выкурена очередная табачная начинка, самое время смочить горло», - подумал Бодир, и, махнув рукой обслуживавшему его официанту, попросил принести чайник зеленого чая. Низкорослый худощавый парень, лет двадцати пяти, с узким лицом и большими карими глазами, услужливо кивнул высокому гостю заведения и с легкой улыбкой на лице, выражавшей преклонение перед величием столь уважаемого и могущественного клиента, поспешно удалился за заказом.
  Бодир медленно облокотился о мягкую спинку стула, щедро обитого дорогим шелком, и, закинув голову назад, на мгновение закрыл глаза. Один из его друзей, увидев, что теперь настало самое время побеспокоить Бодира, обратился к нему с вопросом:
- Бодир, как идут дела у твоего турецкого друга? Удалось ли ему убедить своего отца?
- Нет, Усман, этот старик не питает к данному проекту никаких иллюзий. Он прекрасно понимает всю несостоятельность этого бизнес-проекта. Как и любой разумный инвестор, он не станет вкладывать свои средства себе в убыток, – ответил Бодир. - Мой банк возьмет на себя осуществление данного проекта. Я выделю Фатиху необходимую сумму. Вещевой рынок будет построен. И тогда заработает не просто еще одна перевалочная база, а крупнейший в Киргизии логистический центр по распределению кокаина и героина.
- Надеюсь, ты понимаешь, что это очень рискованный проект? Ты ведь собираешься вложиться в столице! Там существует и без того не малая «инфраструктура» и давно отлаженный наркотрафик, который, заметь, ныне курируют братья Манкурдовы! Куда ты лезешь?! С этими людьми тебе не договориться! Они под себя все подмяли! Тебя же закроют уже в первый месяц! Они не посмотрят на Фатиха! Он ничего не сможет сделать! К тому же, его дядя ... Это ведь очень сильно бьет по его репутации! Он может из-за этого не просто лишиться своего поста, но и распрощаться с политической деятельностью.  Он все-таки президент! Он ничего об этом не знает, и узнать не должен. – Немного успокоившись, Усман продолжил, – Ты же прекрасно понимаешь, что в противном случае, разразится шумиха на международном уровне. А если еще и окажется, что к этому причастна родня президента Манкурдова, то нашу страну ждет очередной политический кризис. – В этот момент он внезапно остановился, словно понял, что нужно Бодиру, и, уставившись огромными от удивления глазами на своего друга, спросил – Ты что, всерьез намерен бороться за власть?! Ты думаешь, что это сойдет тебе с рук?! – воскликнул Усман, и тут же, придя в себя, испуганно оглянулся по сторонам, желая убедиться, что никто из посторонних людей не подслушивает их разговора. Успокоившись, он встал с места, и, уходя, произнес, – Опасную игру ты затеял, Бодир, но меня в это не впутывай. Когда двери кальянной захлопнулись вслед за Усманом, Бодир посмотрел на своего помощника, сидящего слева от него, и приказным тоном произнес, – Нигмат, приставь к нему человека, я хочу знать, что у него на уме. Нигмат спокойно кивнул в ответ и вышел из заведения. Бодир  не проронил больше ни слова. Вместо этого, он попрощался с друзьями и направился к выходу. Его водитель, сидевший около него, выбежал на улицу и шустро нырнул в машину. Заведя новенький «Лексус», он подъехал ко входу, где его уже ожидал Бодир. – Домой! – скомандовал Бодир. Черный «Лексус» выехал за пределы парковочной зоны и направился на север по проспекту Курманджан Датки. Машина быстро неслась по безлюдному ночному проспекту и лишь время от времени глаза ослепляли фары двигающихся на встречу немногочисленных машин. Черное как смола ночное небо, усыпанное мириадами звезд, придавало спокойствие и умиротворенность. Прохладный ночной ветер, обдувавший лицо был особенно приятен после изнурительного и длинного жаркого дня. Суета покинула мир людей, но лишь до наступления рассвета, давая человечеству время подготовиться к встрече с завтрашним днем. Бодир посмотрел на водителя и произнес – Один мудрец сказал: «Удержишь в руках этот день – меньше будешь зависеть от завтрашнего». Я не знаю имени этого человека, но я глубоко убежден в правдивости его высказывания. Если бы я с раннего детства не следовал этому примеру, то, наверняка, я жил бы жизнью мелкого торговца на Карасуйском рынке или был бы дехканином на своей малой родине – в пригороде Джалал-Абада, как и мой отец. Я не знаю, что было бы для меня лучше. Одно могу сказать точно, – я всего в жизни добился сам! Никогда не отступал перед трудностями, успешно преодолевая их, двигался вперед. Так будет и сейчас!
  Между тем машина подъезжала к громадному особняку в центре города. Архитектурный стиль, в котором он был построен, принадлежал к  раннему барокко. Оформленный мощными колоннами и пилястрами, многочисленными скульптурными украшениями, он походил на храм. Обилие деталей притягивает к себе внимание каждого вошедшего в дом гостя, как бы намеренно затрудняя движение к области купола, где его ждёт пространственный прорыв вверх. Всё это напоминает духовный путь человека к общению с Богом – через преодоление страстей и пороков. Именно за это Бодир полюбил этот венецианский стиль. За торжество человека над людскими слабостями на пути к Богу. Прямо под куполом расположился огромный холл, в котором царил настоящий контраст, являвшийся переплетением мусульманской и христианской культур. Стены были покрыты сложной самаркандской мозаикой, а купольная часть была воспроизведена с орнамента Голубой мечети в Стамбуле. Интерьер в холле был подобран и обставлен известным итальянским дизайнером Андреа Бранци, суть которого заключалась в создании компромисса между классицизмом и постмодерном. Бодир осмысленно подошел к подбору интерьера и экстерьера, полагая, что это в итоге создаст некий симбиоз востока и запада, – восточной мудрости и смекалки, а также европейской практичности и прагматизма. И надо сказать, это ему удалось.

                ***

    Спешно бросив в урну докуренную сигарету, Руслан сел в поджидавший его «Ауди» и поехал на свой строящийся объект. Через пятнадцать минут он уже выходил из салона автомобиля. Обходя свое детище, которое, как понимал Руслан, уже совсем скоро перейдет в новые руки, он составлял математические расчеты и, время от времени, делал какие-то заметки в свой блокнот. Он не обращал никакого внимания на строителей, которые ни о чем не подозревая, как и прежде занимались возведением очередного сооружения. Был слышен гул бетономешалки, который наполовину заглушался звуком электрогенератора. Периодически слышались голоса рабочих, среди которых особенно выделялся бас бригадира – тучного мужчины пятидесяти лет с темными вьющимися волосами, которые выглядывали из-под тяжелой желтой строительной каски. Завидев Руслана, он поспешил к нему, чтобы в очередной раз, пользуясь случаем, доложить о ходе строительства.
– Руслан Тимурович, здравствуйте! Хотел сообщить вам, что нам до сих пор не привезли арматуру. Еще ведь вечером обещали завезти. Ну, если и к вечеру не привезут, то у нас уже завтра встанет работа.
   Руслан безразлично посмотрел на бригадира, и, вздохнув, произнес: «Строительные работы приостанавливаются на неопределенное время. Завтра утром произведем выплату рабочим, - немного погодя он добавил, - А пока можете собирать технику. На днях она будет возвращена в СМУ».
   Опешив от услышанного, бригадир растерянно посмотрел на своего работодателя, но быстро придя в себя, произнес, - Хорошо, - и не задавая лишних вопросов, направился в сторону рабочей бригады.
   «Итак, пятьсот тысяч долларов, - прошептал себе под нос Руслан, – пятьсот тысяч я вложил в строительство, плюс в триста тысяч обошлась мне эта земля. Итого – восемьсот тысяч. Восемьсот тысяч! Я даже не представляю, как можно вернуть эти деньги! Кто захочет приобрести столь дорогой участок с незавершенной стройкой?! Среди местных покупателей таковые вряд ли найдутся. Значит, нужно привлекать иностранцев … Да! Пожалуй, Савелий Петрович был прав, именно их мне и придется искать! У меня будет меньше проблем. Вот пусть потом новый покупатель и новый владелец "Учген" и ведут тяжбы между собой! Возможно, это единственное разумное решение в сложившейся ситуации. С этой мыслью Руслан покинул «объект» и направился в офис.

                ***

   В офисе президента компании «Учген» раздался телефонный звонок. Фатих поднял трубку, и, убедившись, что дверь в кабинет плотно закрыта, произнес: «Здравствуй, Бодир! Рад тебя слышать, мой брат!».
- Здравствуй и ты, Фатих! Взаимно, брат! Ну, как идут наши дела?
- Ты знаешь, с момента нашего последнего разговора ничего не изменилось. Отец, как и прежде, не собирается давать мне денег.
- Я так и думал. Ну что же, тогда придется прибегнуть к более изощренному плану. Ты ведь понимаешь, что я ни в коем случае не должен быть причастен к твоему «бизнес-проекту»?! Если у кыргызских властей появится хоть малейшее подозрение в том, что я к этому имею какое-то отношение, наш бизнес будет под угрозой. К тому же, не стоит ставить под удар кыргызско-турецкие отношения, учитывая твое близкое родство с президентом. Всегда нужно помнить и об этом. Если хоть единожды всплывет мое имя, то тотальной проверке подвергнется весь турецкий бизнес в республике. Поверь мне, в этом мало приятного. Даже если они ничего не найдут на меня, то все же останется некий неприятный осадок, который, возможно, в будущем отобьет желание у иностранных инвесторов вкладываться в политически и экономически рискованные проекты. Риск заключается в том, что как показывает история, каждый инвестор работает под личной гарантией неприкосновенности своего бизнеса со стороны правящей верхушки. Как только меняется власть, эти гарантии утрачиваются. Нужно либо искать покровительства нового режима, либо продавать бизнес и уезжать из страны. Конечно, можно на свой страх и риск остаться и продолжить вести бизнес, надеясь, что вас защитит закон, но закон работает лишь тогда, когда это выгодно власть предержащим. Правовой нигилизм давно засел мертвым грузом в нашей стране. Здесь, наверное, ничего в ближайшие годы не изменится. Иностранную помощь в поддержке правовой системы в Кыргызстане вряд ли можно считать эффективной. Их работа банально сводится к изданию кодексов по гражданскому праву, которые были в свое время опубликованы Фондом Джорджа Сороса. Они что-то делают и для развития ювенальной юстиции, и защите прав женщин через всевозможные проекты, направленные на предотвращение насилия в семье, а также развитие гендерного равенства на всех уровнях взаимодействия с обществом. - Прервав мысль, Бодир произнес, - Ты меня извини, Фатих, меня вновь куда-то занесло! Ты же знаешь, как я люблю поговорить. Это все – издержки гуманитарного образования! Вернемся к делу. Я разработал план соинвестирования проекта. Однако для этого нам нужно сначала найти основного инвестора. Об этом мы поговорим подробнее при встрече. На следующей неделе я лечу по делам в Стамбул. Предлагаю встретиться там и подробно все обсудить.
- Хорошо, брат! Я согласен.
- Тогда до встречи, Фатих!
- До встречи, Бодир! – произнес в ответ Фатих.

                ***

    Знойный июльский день близился к концу. Со стороны величественных гор Ала-Тоо повеяло вечерней прохладой. Казалось, что она способна не только унести с собой все сложности и коллизии уходящего дня, но и то, что ей по силам нечто большее – очистить разум и душу от гнетущих день ото дня мыслей и напрасных душевных томлений, столь свойственных человеку с пытливым умом и тонкой душевной организацией. Все эти чувства и мысли гложили Фатиха - яркого представителя золотой молодежи Турции. Выросший в семье стамбульского олигарха и известного общественного деятеля и мецената – Рауфа Серта, Фатих с детства был окружен целой армией высококлассных педагогов, всевозможных инструкторов и тренеров, и даже находился под неусыпным контролем личного психолога, который еженедельно донимал его шаблонными расспросами, столь привычными для любой американской школы. Западные стандарты образования, а вместе с тем и мышления, с детства навязывались, да-да, именно навязывались мальчику, который всего этого не хотел, но вынужден был терпеть, дабы не разгневать «заботливого» отца. Фатих лишь мечтал о жизни обычной дворовой ребятни. Мечтал просто жить жизнью обычного стамбульского обывателя, который после посещения школы бежал играть с ребятами в футбол, а вечерами с друзьями читал комиксы либо играл на гитаре. Он всегда удивлялся тому, что ребята из городской бедноты смотрели на него с нескрываемой завистью. Многие пытались подружиться с ним для того, чтобы чувствовать себя причастным к этой сытой и красивой жизни «баловня» стамбульского богача, «папенькина сыночка», у которого было, на их взгляд, все, о чем они могли только мечтать. Конечно, будучи детьми, ни о чем серьезном они и не думали, кроме как, например, о новом спортивном костюме, новой игровой приставке, о каких-то немыслимых гаджетах, которыми модно «пичкать» себя с ног до головы. В общем, мальчики мечтали лишь о том, что, по большому счету, не было чем-то недосягаемым либо неимоверно дорогим по цене, но, тем не менее, оно было им не по карману. Все это требовало определенных денежных трат, которых ни они, ни их родители позволить себе не могли. Поэтому они были вынуждены коротать свободное время, играя в футбол со старым кожаным мечом, который давно облез, а местами его поверхность была настолько повреждена, что образовалось немалое количество мелких трещин, через которые уже была видна камера, способная лопнуть в любую минуту от соприкосновения с острым предметом. Все это, конечно, случалось довольно часто, и абсолютно не огорчало местную детвору. Другое дело, что этого можно было бы легко избежать будь у них такой богатенький друг как Фатих. Признаться, он и сам был не прочь сдружиться с ними, но суровый нрав его отца, который считал, что ежедневное общение с дворовой «шпаной» ничего хорошего не сулит, кроме как напрасной тратой времени, а ведь его можно было бы с умом потратить на что-то действительно полезное. Например, на самосовершенствование. Разумеется, Рауф бей не был плохим человеком. Он никогда не скупился на помощь детским домам и приютам для бездомных людей. Однако он считал, что каждый физически и умственно полноценный человек сам кузнец своего счастья, и каждый сам выбирает свой путь в жизни. Если человек беден, то только он сам виноват в том, что влачит такое жалкое существование. Если бы вместо того, чтобы тратить свое драгоценное время на досуг, на постоянные развлечения, человек больше времени уделял бы своему развитию, самосовершенствованию, то в один прекрасный день он обязательно смог бы применить свои знания и наработанные навыки в каком-либо деле, и мог бы неплохо преуспеть в этом. Он бы смог изменить свою жизнь. А что ему мешает? Ничего! Только лень и безразличие настолько впитались в натуру многих людей, что даже тошно становится! Безделье, безответственность, беззаботность, недалекость — и это далеко не полный перечень черт, характеризующих часть «людей двора». Они живут лишь одним днем! Они порождают таких же людей, как и они сами. И таких людей на свете, наверное, совсем не мало. Современный мир существует лишь благодаря «горстке» трудоголиков, творческих людей, талантливых, целеустремленных, дисциплинированных, честных. Рауф бей глубоко презирал тех, кто не входит в этот круг людей. Он полагал, что нет никакого оправдания их жалкому существованию. Они не заслуживают ничего, кроме того, что имеют. Тем не менее, в их среде по-прежнему рождаются гении, люди одаренные, которые хотят реализовать, раскрыть свой потенциал. Таким людям Рауф бей искренне старался помочь.
    Фатих всю свою жизнь прожил не для себя, а для других. В первую очередь, для своего отца. Не было ни дня, чтобы Рауф бей разрешил делать сыну то, что тому вздумается. Он полагал, что только дисциплина и трудолюбие, помноженные на целеустремленность, и жажда достижения   новых высот -  способны вершить прогресс в этом мире. Рауф бей считал себя человеком преданным светским ценностям с прогрессивным западным мышлением. Его дед и отец были в свое время функционерами Народно-республиканской партии Турции, созданной в далеком 1923 году основателем Турецкой Республики — Мустафой Кемалем Ататюрком. За прошедшие десятилетия партия прошла большой путь, радикально преобразовав не только государственный строй и экономику, но и все остальные сферы жизни молодого светского государства. Вера в основные западноевропейские и американские идеалы построения общества, основанные на принципах демократии и равенства, экономические успехи этих государств, в которых бедность и безработица сведены к минимуму — по-прежнему являлись ориентиром на жизненном пути престарелого Рауф бея. В 1978 году молодой Рауф окончил Парижский Институт Политических исследований, а двумя годами позднее - Лондонскую Школу Экономики. Получив степени магистра политологии и экономики, окрыленный массой идей построения собственного бизнеса, Рауф Серт открыл свое консалтинговое агентство в самом центре Стамбула в микрорайоне «Маслак». Первоначально, предоставляя услуги предприятиям и организациям, заинтересованным в улучшении результативности своей деятельности, предприимчивый Рауф через некоторое время расширяет свой бизнес, основав фабрику по производству пластиковых окон и дверей. Спустя еще несколько лет он открыл строительную компанию, которая существует и по сей день. К сожалению, предпринимательская жилка Рауфа бея так и не оставила ему времени всерьез заняться политикой. Единственное, что связывало его с ней, так это ежедневное ознакомление с политической ситуацией в стране со страниц газеты «Джумхуриет» - рупора Народно-республиканской партии. Своего единственного сына Рауф бей воспитывал в строгости. Круг общения бедного ребенка с детства очень тщательно подбирался отцом. Минимум общения со сверстниками и максимум самоотдачи в освоении точных наук и иностранных языков — вот база, на которой можно создать высококвалифицированного специалиста, который не только способен продолжить дело отца, но и быстро и выгодно продавать свои навыки на турецком и международном рынке труда. Фатих, который к своему двадцати пятилетию, несмотря на свое высокое положение в обществе и руководство солидной компанией, в глубине души оставался тем самым ребенком, которого отец лишил детства. В нем жила затаенная обида на отца. Выросший человеком, чье мнение никогда и ни кем не учитывалось, чья воля подавлялась как нечто ненужное, как какое-то недоразумение, способное нарушить четко осуществляемый план, Фатих так и не смог набраться решительности, и хоть раз, ослушавшись отца, поступить по-своему. Он стал абсолютно безвольным и слабохарактерным человеком, чье мнение формировалось исключительно на точке зрения других людей. Он настолько привык прислушиваться к взглядам других, что практически всегда принимал чужое мнение за свое собственное, ни секунды не колеблясь, и это его уже давно не смущало. Легко поддаваясь влиянию своего окружения, Фатих перенимал их стиль общения, манеры, привычки. Так, будучи студентом Кембриджского Университета, он с друзьями по факультету организовывал шумные вечеринки, на которых устраивались дикие оргии с «морем» кокаина и спиртного. Именно на таких вечеринках Фатих чувствовал себя по-настоящему свободным. Его ничто не угнетало, ничто не съедало его изнутри. Никто и ничто не могло в эти часы навязывать ему свою волю. В такие моменты он был полон уверенности в себе и в своих силах. Перед ним в такие моменты открывались невиданные ранее дали и горизонты. Он словно был заново рожден. Фатих чувствовал, что именно здесь и сейчас он черпает то, чего ему так не хватало раньше — простой человеческой радости, радости без причин. Дурманящий порошок делал свое дело. Постепенно кокаин стал для него неким избавлением от этих «оков», от этого навязанного мира. Он употреблял его везде, где только мог себе это позволить. Кокаин стал для него отрадой в жизни, той отдушиной, которой ему так не хватало. И жить стало гораздо легче. На одной из таких вечеринок в Лондоне Фатих и познакомился с Бодиром. Это случилось прохладным осенним вечером в подвале одного из закрытых столичных клубов — The Garrick Club, который находится в центре Вест-Энда, аналога американского Бродвея. Именно в его стенах Бодир устроил грандиозную кокаиновую вечеринку с целью выявить нужных людей для создания новых нарко-маршрутов. Выбор Бодира сразу же пал на группу студентов из золотой молодежи Кыргызстана и Казахстана, поскольку именно через эти государства и должен был пролегать новый «кокаиновый» маршрут в Россию и Европу. Новые приятели Бодира были довольно немногословны, и поначалу не питали особых симпатий к его персоне. Однако несколько «кокаиновых дорожек» и крепкое шотландское спиртное сделали свое дело. Ребята быстро нашли в нем нового друга. Вечеринка шла полным ходом. Клубная музыка и большой ассортимент индийских, пакистанских и афганских кальянов пользовались в тот вечер огромной популярностью. Почувствовав тошноту, Фатих направился в уборную. Вымыв лицо прохладной водой, он почувствовал некоторое облегчение. Тошнота стала понемногу отступать. Он присел на корточки, облокотившись о кафельную стену, и приложив руку ко лбу, остался сидеть в таком положении. Его веки внезапно потяжелели, и он закрыл глаза. Даже сидя здесь можно было услышать электронную музыку и смех студентов, веселящихся на танцполе клуба. Неожиданно для себя Фатих уснул.
- «Молодой человек, молодой человек», - вдруг произнес кто-то, дергая Фатиха за плечо. Фатих открыл глаза и увидел перед собой смуглого мужчину азиатской наружности. Это был Бодир. «С вами все в порядке? - спросил он, протягивая руку Фатиху, который в тот момент пытался встать.
- Да, спасибо. Со мной все в порядке, — ответил он.
- Ну, что же, тогда вам лучше прилечь в соответствующем месте, - улыбаясь, сказал Бодир. - Я надеюсь, вам понравилась моя вечеринка?
- Спасибо. Все просто замечательно. Кстати, порошок отменный! Я так давно не расслаблялся. К тому же, выкурив изрядное количество кальяна с «афганской начинкой», я практически ничего не ел. Видимо, это сказалось.
- Надо исправить это дело, брат! Кстати, как тебя зовут?
- Фатих.
- Фатих, ты из Турции, наверное?
- Верно! Из Стамбула. А вы?
- Обращайся ко мне на «ты». Для тебя я просто Бодир.
- Хорошо. Как пожелаешь.
- Я из города Джалал-Абада. Это на юге Кыргызстана.
- Интересно — воскликнул Фатих, - а здесь, какими судьбами?
- У меня тут бизнес имеется. В основном, ресторанный.
- Солидно! И давно ты здесь?
- Пять лет уже как!
- Здорово … а этот клуб как-то относится к твоему бизнесу?
- Нет, но это клуб моего хорошего приятеля и бизнес-партнера. Кстати, не находишь несколько странным вести диалог в «сортире»?! - засмеялся Бодир.
- Да, — засмеялся в ответ Фатих,  - Это действительно странно.
- Предлагаю хорошенько поесть. Здесь неподалеку находится мой ресторан узбекской кухни - «Самарканд». Там отменно готовят.
- Отличная идея!

    Сидя в уютном восточном ресторане, украшенном самаркандской мозаикой и поедая вкуснейший плов, поданный в расписном узбекском лягане из риштанской керамики, Фатих чувствовал себя так, будто он попал в восточную сказку. Красивые узбекские девушки с длинными черными косами, в традиционных шелковых одеждах подносили одно блюдо за другим на фоне умиротворяющей восточной музыки. Стены заведения были украшены  фотографиями городов Узбекистана. На них красовались пейзажи Самаркандской площади Регистан, мавзолея Гур-Эмир, более известного как мавзолей Тамерлана, мечети Биби-Ханым, бухарской крепости Арк, центральной площади Ташкента — Мустакиллик и многое другое. Бодир  неспешно рассказывал о каждом из них с невероятным упоением. Фатих внимал каждому слову добродушного хозяина ресторана.
- Знаешь, мне всегда казалось, что Средняя Азия прекрасна только в сказках, что она на самом деле живет совершенно другой, печальной во всех смыслах жизнью. Люди влачат жалкое существование. Нищета населения и коррумпированность чиновников, помноженные на проблемы с радикальным исламом. Разве всего этого нет? Это ведь страны третьего мира! И, признаться, ты меня очень удивил, когда сказал, что ты бизнесмен из Кыргызстана. Я и не думал, что можно так преуспеть в ресторанном бизнесе. Ведь, у тебя также имеется бизнес и в Кыргызстане, нет так ли?
- Да, Фатих. Ты прав. Кыргызстан – очень бедная страна. Но, все же не беспросветная. И там можно заработать деньги. Вопрос лишь в том, насколько ты готов к большим деньгам и к вещам, с которыми тебе придется столкнуться для того, чтобы эти деньги заработать.
- Что ты имеешь в виду? – спросил Фатих.
- Я лишь хочу сказать, что я не изобрел велосипед. Я всего лишь использую уже имеющиеся возможности и способы заработка, причем, весьма преуспеваю в этом. И пусть это покажется со стороны не соответствующим никаким моральным и этическим нормам, и даже незаконным, но деньги, как известно не пахнут, а законы бессовестно нарушаются, и прежде всего, самими же «законотворцами».
- Ты хочешь сказать, что твой бизнес нелегален? – спросил от удивления Фатих.
- Знаешь, ведь понятие легального и нелегального тоже относительно. Где-то этот бизнес является нелегальным, а где-то, например, в Афганистане – вполне себе является основным источником жизни, основной статьей доходов, если угодно. Там это является неофициально установленной денежной единицей, как доллар или скажем, евро.
- Ты … ты имеешь в виду наркотики?! Да?! – опешил Фатих.
- Брат, нет ничего зазорного в том, что я прибегнул к такому способу заработка. Не будь меня, этим бы занимались другие люди. Ты понимаешь? Этот наркотрафик существует очень много лет. И главным условием его существования является Афганистан. Пока там существуют такие порядки, будет опиумный мак, будет кокаин и героин и на них всегда будет спрос! Везде! Это колоссальный бизнес! Ты даже себе представить не можешь, насколько он рентабелен!  Только представь, с одного затраченного доллара на выращивание мака в Афганистане, при его реализации где-нибудь в Европе ты выручить сотни евро! Такой прибыли нет нигде больше! А вопросы морали – это лишь вопросы личного характера. Это вопросы к самому себе и никому больше! Все то, что я делаю при жизни земной – это мой «крест»! Я его несу! Я сам отвечу за свои грехи перед Ним! – указывая на небо указательным пальцем, произнес Бодир, – Только он вправе меня судить. Жизнь, которую я избрал – это мой собственный выбор. Он дал выбор каждому человеку. И я выбрал …
   Фатих не произнес ни слова. Вместо этого, он молча смотрел то на Бодира, то в окно, пытаясь успокоиться от услышанного. Наконец, он произнес: «Пожалуй, мне пора. Спасибо за вечер, и … за этот чудесный плов».
- Я провожу тебя, - сказал в ответ Бодир.
    Выйдя на улицу, Бодир похлопал по плечу Фатиха, и, улыбаясь, произнес, - Не принимай это близко к сердцу. Каждый занимается тем, чем желает. Когда ты приедешь домой, ты сможешь помогать отцу с бизнесом, и, быть может, даже возглавишь семейную компанию. Я желаю тебе удачи! – улыбаясь, произнес Бодир, прощаясь с Фатихом.
   Через несколько дней Фатих ужинал в родовом особняке в Стамбуле в узком семейном кругу. Рауф бей по обыкновению ел немного. Съев чечевичный суп, он лишь попробовал кусочек суджука и быстро насытился. Во время ужина он, то и дело, молча наблюдал за Фатихом, который сидел справа от него. Слева же сидела его супруга – мать Фатиха, Айше ханым. Дело в том, что Айше ханым всегда была большим гурманом. Она никогда себе ни в чем не отказывала. Жареное мясо, свежеиспеченный хлеб и огромное количество сладкого – были ее основным рационом питания, изредка дополнявшегося различными салатами и зеленью. Сидя за столом, она лишь выпила стакан айрана. Больной желудок не давал ей покоя, вынуждая ее сидеть на строгой молочной диете, которую ей прописал врач. Дождавшись окончания ужина, Рауф бей обратился к сыну: «Фатих, я больше не в силах заниматься бизнесом. Мне стало очень сложно управляться. А ты еще не готов для этого. Тебе сначала предстоит закончить Кембридж. Быть может, потом, со временем, ты и возглавишь компанию. А пока я передаю пост президента компании Энверу. Он – толковый парень. Я думаю, что он справится. К тому же у него есть опыт работы в компании «Кроч». Я же оставлю за собой пост председателя совета директоров».
- Но отец! – воскликнул Фатих, - Как же я ?! Неужели ты в меня не веришь?! Неужели нашу компанию теперь возглавит твой племянник? Он что, способнее меня? Или, быть может, он умнее меня?! Почему именно он?!
- Успокойся, сынок! Это временная мера. Придет и твой черед. Не расстраивайся, – ответил отец.
   Фатих выскочил из-за стола, и ничего не говоря, удалился из столовой. Айше ханым с беспокойством посмотрела на своего мужа и произнесла: «Ты уверен, что наш мальчик еще не готов? Он так расстроен!».
- Не принимай это близко к сердцу, - сказал Рауф бей, - Он поймет. Так будет лучше для всех.
    Озлобленный Фатих вошел в свою комнату. Нервно метаясь из стороны в сторону, он не находил себе места. «Подумать только! Доверить компанию Энверу! Этому лизоблюду и мерзавцу! Это просто невообразимо! Я этого так не оставлю! Я докажу отцу, что и я могу вести бизнес! Я открою свой бизнес, да, свой бизнес, и мне не нужно ничье одобрение! Я докажу всем, что я тоже чего-то стою!».
   На следующий день Фатих встретился со своим старым другом Фейзи. Фейзи был человеком весьма неординарным. Наделенный необычайной сообразительностью от природы, единственным интересным для себя занятием он считал «стартапы». Он умел выявить то, чего не хватает на рынке услуг и тут же принимался разрабатывать бизнес-проект по развитию определенного сектора. Запустив новый бизнес, и немного выждав первых результатов, он успешно продавал его. И таких проектов у него была масса.
- Ну что, друг мой?! Что тебя привело ко мне? Рассказывай.
- Понимаешь, Фейзи, я решил открыть свое дело. Пока у меня нет никаких четких соображений на этот счет. Вот я и пришел к тебе.
- Фатих, если тебя интересует уже готовый, работающий бизнес, то я могу тебе помочь с этим. Мой дядя распродает свой строительный бизнес. Он владелец компании «Учген». Слишком большая конкуренция на рынке строительных услуг очевидна! Тут уж ничего не сделаешь. Конечно, он мог бы заниматься и возведением небольших строительных объектов, но это, как он считает, ниже его достоинства. Поэтому он сейчас избавляется от своих активов. Если хочешь, я сведу тебя с ним.
- Да, мне это интересно, - ответил Фатих.
    Спустя несколько дней Фатих уже оформлял бумаги, по которым компания «Учген» переходила в его руки. Да, пусть и не вся инфраструктура и активы компании вошли в его собственность. По крайней мере, 30 процентов активов организации Фатиху удалось приобрести. Остальное бывший владелец распродал «с молотка». Потратив на покупку все свои средства, Фатих не мог приложить ума, где достать дополнительные средства для запуска своей компании. Узнав о покупке сына, разгневанный Рауф бей пообещал ему, что ни даст ни копейки на дело, т.к. Фатих принял решение не посоветовавшись с отцом. Данное обстоятельство сильно ударило по самолюбию Рауф бея. Он и представить себе не мог, что что-либо в его семье может случиться без его одобрения, без его ведома.
    Изрядно потратившись на новую покупку и заложив собственную квартиру, Фатих даже не был в состоянии оплатить свои расходы по обучению и проживанию в Лондоне. Друзья вежливо отказали ему в помощи. Банки не желали выдавать ссуду молодому человеку с неопределенными бизнес-перспективами. Фатих был в отчаянии. В голову приходила лишь одна мысль – просить о помощи Бодира. Недолго думая, он набрал его номер и предложил встретиться. Проведя переговоры с Бодиром, Фатих смог заручиться его финансовой поддержкой, но в обмен на определенные услуги. Услуга была скорее предложением о взаимовыгодном сотрудничестве. Фатих понимал, что имеется в виду под этим словосочетанием. Недолго думая, он соглашается.

                ***

   Сидя в офисе, Руслан созванивался с представителем риэлторского агентства «Гарант недвижимость», с которым он неоднократно сотрудничал ранее при покупке элитной недвижимости. Представители агентства – оценщик и риэлтор уже на следующее утро обходили строительную площадку и производили необходимые записи, делали фотоснимки с различных ракурсов, одним словом, занимались подготовкой объекта к продаже. Уже во второй половине дня участок под застройку был выставлен на продажу. Как и ожидал Руслан, местные покупатели не проявляли никакой заинтересованности. Однако этот факт был с лихвой компенсирован предложениями со стороны иностранных компаний. В основном это были казахстанские, узбекские и турецкие компании, которые уже записались на показ участка. Руслан мог совершить выгодную для него сделку с любой из этих компаний, но он выжидал, надеясь, что те, из-за кого он вынужден расстаться с будущими торговыми площадями, заинтересуются продажами и отреагируют подобно другим. Но этого не происходило. Таким образом, прошло еще несколько дней. Времени оставалось все меньше и меньше. «Буквально через пару недель «Учген» обратится с иском, - подумал Руслан, - Больше я ждать не могу. Нужно срочно продавать актив». С этой мыслью он попросил помощницу Алину связаться с «Гарант недвижимостью» и приступить к процессу продажи.
    Тем временем в стенах одного из кафе Стамбула – «Османлызаделер», который так облюбовали туристы, проходила встреча Фатиха и Бодира.
- Знаешь, почему я люблю приходить в это место? – спросил Бодир у Фатиха.- Дело не в кухне, не в интерьере, не в сервисе. Заведений подобных этому в городе предостаточно. Здесь просто витает особый дух. Как известно, это кафе было основано еще в далеком 1879 году во время правления султана Абдул-Хамида I. Говорят, что сам султан любил бывать в этом месте и беседовать с местными старейшинами о смысле жизни, о политике, об искусстве. Когда я впервые посетил его и услышал эту историю, я сразу же окунулся в те времена и даже на минуту представил, что я сижу среди них и вслушиваюсь в сказанное, всматриваюсь в их мимику, жесты, манеры, детали одежды и многое другое. И это ощущение я сохранил в душе. С тех самых пор я люблю приходить сюда. И меня нисколько не смущают эти туристы, – засмеялся Бодир.
- Я понимаю тебя. Я и сам люблю историю. Особенно если это касается моей родины. Знаешь, живя за границей, начинаешь ценить ее еще больше. Начинаешь переосмысливать свое отношение к жизни, отчизне. Именно живя в Лондоне, я начал писать стихи. Мне хотелось как-то выразить себя. Вылить на бумагу тот поток мыслей, что рвался наружу, но не мог найти выхода. Конечно, как оказалось, поэт из меня никакой, но все же, – усмехнулся Фатих.
- Может быть, ты прочитаешь мне один из своих стихов? – произнес Бодир.
- Можно, - произнес Фатих, - Cлушай:

Восток, о, как же ты прекрасен!
Как мудр и стоек ты сейчас!
Со времен Мухаммеда – пророка
На свете о тебе лишь сказ!

Тебя враги  пытались часто
Сломить под острием меча,
И навязать свою природу,
Но духом ты сильней меча!

Теперь мечу  заменой стала
Творенье Иблиса, – разврат,
И  острие его лишь стало
Сильнее стали во сто крат!

Отнять божественную веру,
Отнять Каабу навсегда
Стремятся злые бесы силой,
Силой  лукавого  ума.

В твоих объятиях жизнь прекрасна!
Живи, твори, о мой Восток!
Пусть также будут в ярких красках
Сиять твой бархат, нежный шелк!

Ты славен днем, лучами солнца,
Что дарят свет на весь Восток!
Теплом, что круглый год хранится,
В сердца неся большой  восторг!

Ты славен ночью звездным небом,
Восточным символом - Луной,
Шахерезадой, что  известна,
Сказками - «тысяча одной».

Как шарм восточный дорог сердцу,
Представ пред мною  в виде дев,
Восточным блеском окруженных,
Красивых, милых, добрых фей.

И пусть далек я от отчизны,
Ее я вижу в сладких снах,
Еще не раз к тебе приеду,
Храни тебя Восток, Аллах!   

- Замечательно, Фатих, замечательно! – восторженно воскликнул Бодир.- Мне по душе твоя поэзия. Продолжай развивать ее. Я с удовольствием стану поклонником твоей поэзии. Я не шучу, - улыбнулся Бодир.
- Гм … это странно, но по приезду домой, это все улетучилось. Больше нет никакого желания писать. Я пытался, но ничего не выходит. Для этого нужно вдохновение. Его я смог найти только находясь вдали от дома. Для всего нужно определенное душевное состояние, иначе, как мне кажется, это невозможно.
- М-да уж … - задумчиво вздохнул Бодир, - Все в этой жизни дается непросто. Я каждый день в этом убеждаюсь, - произнес Бодир, и сделал очередной глоток бодрящего турецкого кофе.
- Вернемся к нашим делам, - сказал Фатих. – Ты сказал, что у тебя назрел план.
- Верно. Я думаю, что один из оффшорных банков моих друзей, расположенных на Кипре, вполне подойдет в качестве основного инвестора. Вторым спонсором станет компания «Иншаат сервис». Это одна из крупнейших строительных компаний в южном Кыргызстане. Ею владеет мой кузен.
- Разве строительная компания сможет вложить свои средства в возведение не своего сооружения? Насколько я знаю, кредитуют проекты только банки, а инвесторами могут выступать как различные юр. лица, так и физические, но не строительные компании. Ведь, это не их сфера!
- Сейчас широко распространена практика соинвестирования со стороны различных юр. лиц, и их сфера деятельности никого не интересует. Главное – чтобы все соответствовало закону. Строительные компании давно смекнули, что не обязательно зарабатывать исключительно на строительстве, ведь можно просто выгодно вложить свои средства и получить прибыль. Закон позволяет использовать активы. В чем же проблема?!
- Это радует. Как я понимаю, твой кузен «в деле»?
- Да. Его компания работает весьма слаженно. Меня всегда поражала его находчивость. Благодаря ведению строительного бизнеса в различных частях республики, он умело перебрасывал с «объекта» на «объект» весьма крупные объемы «товара» под видом цемента или бетона. В общем, он профессионал своего дела! – гордо произнес Бодир. – Чтобы я без него делал?! За расходы на «проект» и распределение «товара» не беспокойся. Мы все берем на себя.
                ***
     Продолжение следует.