Бабушка из XIX века

МАРИЯ ЛЕОНОВА — так подписывала поздравительные открытки наша всеми уважаемая бабушка из XIX века.

Родная сестра моего деда Чернова Алексея Васильевича, знаменитая Мария Васильевна, по мужу Леонова, родилась в далеком девятнадцатом веке, в 1885 году, и снискала огромное уважение к себе со стороны всей своей родни.

Худенькая, небольшого росточка, изящно одетая, набожная и очень интеллигентная бабушка приезжала в деревню в гости к своим братьям каждое лето. Потеряв мужа и сына во второй мировой войне, она продолжала оставаться сильной женщиной. Мария Васильевна не позволяла себе жаловаться на жизнь, какой бы трудной она ни была, она никогда не ругала и не осуждала внуков, даже если своим непослушанием доставляли много хлопот.  Когда они были подростками, бабушка старалась их всех привезти с собой в деревню, трех мальчиков и двух девочек.

В доме наступала невероятная круговерть, пока они не разбегутся кто в лес, а кто на покос. Сбившись с ног, бабушка Нюша не могла дождаться, когда они уедут. Однажды, когда ребята все уехали, бабушка Нюша заметила, что там где лежали деньги, пусть даже копейки, стало пусто. Об том она сказала Марии Васильевне, но она не обиделась, а только сказала:
— Что поделаешь, безотцовщина.

После того случая ребята больше не приезжали. Приезжала Мария Васильевна из Тулы поездом. На нашу станцию поезда всегда прибывали в полночь. Получив письмо от сестры, в котором она сообщала о своем приезде, дедушка запрягал лошадку и с вечера уезжал на станцию встречать гостью. К их приезду бабушка тщательно готовилась. Белой скатертью накрывала стол, зажигала лампадку в красном углу и ставила самовар. В ту ночь никто не спал. Встреча была радостная, шумная...
Мария Васильевна из сумок выкладывала подарки, гостинцы и полотняный мешочек с тульскими пряниками. Пряники были маленькие с именами в четыре буквы: Маня, Ваня, Вася, Петя, Саша и так далее. Они были очень сухие, видимо, Мария Васильевна, готовясь к отъезду, задолго начинала их складывать в мешочек.

Мария Васильевна привозила свой ароматный чай в красивой баночке, заварочный чайник, стакан с серебряным подстаканником и чайную серебряную ложечку. С такими чайными атрибутами она никогда не расставалась. Она не чай пила, а
священнодействовала. За столом сидели долго, чай пили из блюдечка медленно,
чинно, вприкуску с сахаром или карамелью. До блеска начищенный медный самовар стоял в центре стола, шумел, издавая шипящие звуки. Взрослые разговаривали о политике, о жизни настоящей и прошлой. Вспоминали погибших на войне своих близких родных, и размышляли о тяжкой судьбе сирот, которых много осталось среди родни.
На следующий день Мария Васильевна уходила к другому брату пить чай, к Петру Васильевичу, прихватив с собой свой чайный набор и гостинцы к чаю.

В ясные, погожие дни она с кем-нибудь из племянников старалась обойти все уголочки парка, сады, поля, леса, которые когда-то принадлежали ее отцу и бабушке Софье. Придя с корзиной белых грибов, устало скажет:
— Мы в наш, Чернов лес ходили... — и грустно добавит: — Угольницу сожгли...
После этих прогулок она будет долго вспоминать мельчайшие подробности минувшей и, как ей казалось, когда-то такой красивой жизни.

Мария Васильевна была большая любительница чтения, и книги так же, как и чайный набор, были ее спутниками. Приезжая в деревню, она ничего не делала, чтобы помочь бабушке по хозяйству. Она отдыхала.
Пристроившись поближе к свету, у окошка, она подолгу читала, уткнувшись носом в книгу. Она была близорука, но обходилась без очков.
Хорошо зная Толстых, Мария Васильевна много рассказывала об их семье и была в восторге от сочинений Льва Николаевича. Когда после ужина семья засиживалась за самоваром, она зачитывала целые главы из романа «Война и мир». Почти полностью
прочитала вслух «Анну Каренину» с пересказом некоторых глав, а позже и «Воскресение» было прочитано. Все прочитанное подвергалось обсуждению, никто из героев не оставался без внимания. Моим предкам был близок тот уклад жизни, описанный в романах. Они даже знали тех людей, которые стали прообразами
литературных героев.
Они любили свое прошлое и жили воспоминаниями, не питая надежд на что-то лучшее
 в будущем.
— Все лучшее осталось в прошлом, — качая головой, говорила Мария Васильевна.