Мистер Фиолетовый, часть 2

      Колеса монотонно шумели на лесных подъемах, а шальной ветер, заглядывающий через приспущенные стекла урчащего автомобиля, трепал на лице путешественницы непослушные пряди волос. Летний погожий день, пышущий молодостью теплого сезона, увлекал маленькую Софию сливающимися чертами молчаливых хвойных пейзажей, пролетающих за стеклом уютной семейной машины. Девочка, прижимая к груди заряженный полароид, с неподдельным восторгом наблюдала за бдительными стражами старой загородной дороги – заправками и маленькими уютными забегаловками, рассредоточившимися вдоль асфальтового полотна, приветливо машущими яркими вывесками старых автомастерских и кричащих о быстрых обедах для голодных путешественников. Всего лишь таблички, чьи различия в размерах и нелепости шрифтов, безупречно дополняли друг друга и действовали сообща. Когда папа свернул с дороги, чтобы накормить «Фордика», София увидела около заправочной колонки мальчика с собакой, на двоих уплетающих чипсы. Казалось, веснушчатый мальчуган с острым орлиным носом, укрывший капюшоном голову, из-под которого выглядывали вьющиеся, как древесные стружки, рыжие волосы, отдавал больше половины своего перекуса хвостатому другу.
      – Привет! – помахала рукой София.
      – О, привет! – смущенно ответил парнишка, явно не ожидая, что его отвлекут от увлекательного занятия. – Что ты тут делаешь?
      – Сижу в машине, – невпопад ответила девочка, лукаво улыбнувшись. – У тебя классная собака!
      Будто в подтверждение, четвероногий друг – малыш корги – радостно подал звонкий лай. Он стоял на коротких задних лапках, упершись передними юному хозяину в колено, и всем своим видом выпрашивал очередной хрустящий ломтик картофеля, манящий обманчивым запахом бекона.
      – Спасибо! – посмеялся мальчик, ласково потрепав своего спутника по ушам. – Ты, наверно, едешь отдыхать, да? – спросил он, указав на машину. – Поближе к морю?
      – Ага, всей семьей, – подтвердила София. – Наконец-то мы выбрались в теплые края.
      – Здорово! Меня, кстати, зовут Оливер. Мы тоже путешествуем семьей, но сегодня нас подвела машина. Хорошо, что тут есть мастерская. Сейчас мой папа быстро с ней разберется, и мы снова отправимся в путь.
      – Может, мы высадим тебя здесь? – вдруг вклинился веселый голос мамы, вернувшейся из магазина. Она села в машину и испытующе посмотрела на дочь с переднего сиденья. – Поешь что-нибудь перед уходом?
      – Мама, прекрати! – возмутилась София. – Ты…
      – Выставляю тебя в худшем свете, хах? – Ее глаза – добрые серые глаза, нырнувшие под изогнутые ресницы – блеснули озорным огоньком. – Тогда тебе придется это исправить.
      Девочка недоуменно покачала головой и повернулась к Оливеру. Мальчишка смотрел на женщину так, словно она свалилась с луны и теперь лепетала на незнакомом ему языке. А вот его собака, похоже, не чувствовала себя лишней. Из красного шелестящего пакета в воздух по-прежнему вырывался запах вкусного лакомства, зов которого ее не оставлял равнодушным.
      – Хочешь фотографию на память? – поинтересовалась София, выставляя в окошко потрепанный временем полароид. – Одна тебе, а другая мне. Мама от меня теперь не отстанет. Будет требовать заполненный фотоальбом, когда мы вернемся домой.
      Семейный универсал цвета жареного каштана вынырнул на трассу, и маленькая путешественница, водрузив фотоаппарат на шею, взяла на руки Мистера Фиолетового. Если бы пластмассовый дракончик знал, с каким трепетом его берут именно на руки, а не зажимают в детских жадных ладошках, то он никогда не оказался бы на улице и не стал осенним найденышем Софии. На сиденье лежал недоеденный хот-дог, вполовину выглядывающий из жирной салфетки, а рядом рисовалась фотография сияющего Оливера с четвероногим спутником. Пес был запечатлен очень сосредоточенным, так как ему на нос кто-то догадался положить хрустящее лакомство. И ради памятного кадра он выдержал это испытание, потому как в качестве награды ему предназначались остатки чипсов.
      Впереди ожидал нелегкий путь по толстому хвостику штата Айдахо, уводящий на уголок западного Вашингтона, после чего едва ли не поперек предстояло пересечь огромный Орегон, лениво разлегшийся на материке, словно котик Софии на диване, набивший брюхо соседскими подношениями. Лесные туннели постепенно оттеснялись нагромождением гор, а на встречу ползли пышные, как гусиный пух, облака. София думала о встреченном мальчике и жалела, что не предложила ему разделить свой ланч.
      – Дорога начинает вилять, – заметил папа, подыскивая по радио какой-нибудь веселый музыкальный мотив. – То вправо, то влево. То подъем, то спуск.
      – Да, дорогой, – поддержала мама. – Это разнообразие придется по вкусу моей пробудившейся фантазии. Помнишь, как твой «Фордик» заглох на одном из подъемов перед Боннерс-Ферри? Мы тогда ездили к Джоанне, чтобы поздравить с рождением второго мальчика.
      – Ох, только не напоминай об этом, – вздохнул он, прищелкнув языком. – Хорошо, что все обошлось. Подумаешь, какая-то маленькая свечка омрачила нашу поездку. Мы всего лишь минут десять простояли с открытым капотом.
      – Пятнадцать, – поправила она. – Ты же знаешь, как я не люблю опаздывать.
      Папа тепло улыбнулся. Сквозь шумы приемника начинал пробиваться атмосферный голос старого струнного кантри.
      – Знаю. Вспоминаю каждый раз, когда мне приходится тебя утром будить.
      – Вот как? – нарочито возмущенно отозвалась она. – Хочешь сказать, что мои занятия йогой проходят впустую?
      Папа рассмеялся.
      – Не знаю, как это связано с тем, что ты завязываешься в узел, а потом напеваешь мне, что достигла точки контроля.
      – Не все так просто, как ты думаешь, – усмехнулась женщина. – Никто не говорил, что будет легко жить в браке.
      Папа оставил регулятор радио в покое, когда мелодия стала чистой, практически без помех. Нежный женский сопрано, сдобренный тягучими, томными струнами, пел о маленьком семейном ранчо, процветающем на просторах Техаса.
      – А мама отговаривала меня. – Он прочистил горло и заскрежетал престарелым голосом вековой старушки: «Не женись на этой канарейке!» – говорила она. «Не связывай свою судьбу с этой сезонной птичкой! Она всегда вынимает чайный пакетик из чашки с таким видом, будто что-то замышляет, ага… Видел, как она оттопыривает мизинец, а? Видел? Так делают только англосаксы, прелюбодействовавшие с норманнами, которых гнали ружьем обратно на родину!»
      Супруга уставилась на избранника с таким видом, будто ее обвинили в вооруженном налете на банк. Незнакомка вторила из динамиков радиоприемника: «А сейчас! А сейча-а-ас!»
      – Что, так и говорила? Серьезно?
      – Ага. Даже пыталась сорвать пуговицу с моего свадебного смокинга, чтобы я расценил это как знак свыше.
      Мама откинулась на сиденье и прыснула. Вот уж действительно странный случай – причинять ущерб костюму, чтобы сын остепенился при существовании колеблющегося благословления.
      Маленькая София сначала слушала внимательно, с интересом, прижимая к себе Мистера Фиолетового. Она все еще думала о мальчике, которого никогда не увидит. Часть разговора папы с мамой неспешно таяла в салоне машины, не достигая ее ушей. Вскоре глаза Софии слиплись, и девочка погрузилась в сон.
      Ей снились песчаные берега Калифорнии, покрытые плотным снегом. Небо обрело краски вымокшего в луже альбомного листа. Море укрылось подо льдом, яхты безнадежно вмерзли, торча как потрепанные закладки в школьном учебнике. Пляжи опустели, палатки с разными вкусностями ощетинились рядами длинных прозрачных сосулек. Роскошный отель оскалился обмершими лоджиями, а машины съежились и уменьшились в размерах на парковке, тихонько стоная от простуды, чтобы их никто не услышал.
      София бежала босиком по скользкому волнорезу, едва дыша сжатыми от мороза легкими. На ней были только шорты и футболка. К груди она все также прижимала верного друга – Мистера Фиолетового, который был единственным источником тепла в спящем царстве снегов. Девочка растрачивала последние силы, надеясь найти хоть что-нибудь, выглядящим таким же живым, как и она. И вдруг впереди показались два знакомых силуэта – Оливер и его малыш корги. Мальчик приветливо махал рукой, зазывая к себе. София вложила всю энергию в непослушные ноги и побежала так быстро, как только могла.
      – Оливер! – хрипло кричала она. – Оливер!..
      Но Оливер не отвечал. Он продолжал махать рукой и не подавал голоса. Он был словно не живым, двигая рукой, будто она на шарнире.
      – Оливер!
      – Что ты сказала?..
      Чей это был голос?! У Софии почти получилось остановиться, но, не удержав равновесие, она упала. Мистер Фиолетовый выскочил из рук и покатился по гладкому льду.
      – Нет! – закричала София. – Вернись! Вернись!..
      – Что? – вопрошал чужой голос.
      – Верни-и-и-сь… – севшим голосом просила она. – Пожалуйста…
      – Очнись! Очнись!
      София раскрыла глаза, сорвавшись с места. Мир быстро вернулся на свои места. Машина, мама, папа, журчащее радио, будущая солнечная Калифорния…
      – О боже, что с тобой?! – тревожно залепетала мама. – Что случилось?! Грэйем, остановись! – приказала она мужу. – Грэйем, сейчас же!
      – Ладно-ладно!
      Машина остановилась у обочины, и мама выскочила наружу, как бейсбольный мячик из тренажера. Она распахнула заднюю дверцу и подхватила маленькую Софию на руки. Девочка плакала и через слезы лепетала:
      – Я-я… его потеряла! Опять потеряла! Я-я обещала ему, что не оставлю! Обещала!..
      – Тише, милая, успокойся, – приговаривала мама, сжав в объятиях дочь так крепко, как только могла. – Тише, это всего лишь сон…
      – Нет, не сон!
      София вырвалась из рук мамы и прыгнула на заднее сиденье. Свернувшись калачиком, она заключила в плотный кокон из пальцев, у груди – там, где трепетало ее взволнованное сердечко, – Мистера Фиолетового и удивительно быстро утихла.
      – Я ни кому тебя не отдам, – шептала она. – Не брошу, не дам в обиду…
      Мама, наблюдая эту картину, была повергнута в шок. Она стояла с окаменевшим лицом и не знала, что ей делать. Конечно, подобное уже случалось раньше, когда дочь обуревали эмоции, но чтобы настолько…
      – Грэйем?
      Глава семейства встретился с глазами жены. Он был напуган этим происшествием не меньше. Его пальцы дрожали на руле.
      – Да?
      – Заглуши машину. Мы здесь надолго.
      Спустя полчаса маленькая София уже сидела спереди и жевала большой сэндвич с курицей, предложенный папой. Мама была снаружи и с кем-то разговаривала по телефону. Все выглядело так, будто ничего особенного не произошло. Словно вспомнившийся отрывок из фильма. Папа, чтобы отвести тревожные мысли – как свои, так и дочери, – рассказывал об устройстве радио. Всем нужно было немного успокоиться и сосредоточиться на текущей поездке.
      – Вон там, на крыше, – ткнул он пальцем вверх, – стоит антенна, которая принимает устойчивые радиоволны. Радиосигнал преобразовывается в полезную информацию, и мы можем слушать любимую музыку, новости и объявления.
      – Пап, – спросила София с набитым ртом, – а без антенны радио не работает, так?
      – Только шипит, как твой рассерженный кот.
      Девочка подняла надбровья.
      – Но мой котик не шипит, когда его не обижают. Он слишком добрый для этого.
      Папа рассмеялся.
      – Хочешь сказать, радио изобрели злые люди?
      София сделала еще один укус, и салатный лист, как назло, целиком вытащился из хлебных половинок сэндвича.
      – Да, такие, как моя учительница. Она постоянно шипит на меня и отвлекает от занятий. «София, не крутись, София, держи спину прямо, София, не рисуй и бла-бла-бла…» Она мешает мне сконцентрироваться. Думает, что я должна притворяться полуживой.
      – Несправедливо! – поддержал Грэйем. – Все дети особенные. Кто-то вертится меньше, а кто-то больше.
      – Ну, спасибо! – фыркнула она. – Я так и думала, что ты поймешь это по-своему.
      Мама подошла к машине и открыла переднюю дверцу. Она закончила общаться с кем-то там, на дальнем конце радиоволны. Ее лицо румянилось под косыми лучами солнца.
      – Ты в порядке? – поинтересовалась она у дочери. – Тебе понравился перекус?
      – Ага, – ответила она, качнув светлой, спутавшейся челкой. – Он был особенным, – добавила она, передразнивая папу. – Под таким листом салата можно укрыться от дождя.
      Мама перевела вопросительный взгляд на мужа. Тот несведуще пожал плечами.
      – Грэйем?
      – Ну, я думаю, – неуверенно предлагал он, – мы можем отправляться дальше. Дело близится к вечеру, и нам понадобиться ночлег. Надеюсь, наткнемся на один из отелей. Благо, карта говорит, что их тут не мало.
      – Что ж, хорошо.
      Семейный универсал резво прыгнул на трассу, и трудолюбиво зашуршал колесами. София сидела на своем месте, позади папы, и созидала природную зеленую ленту, плывущую за окном на сумасшедшей скорости. Встречный ветер, струящийся в салон, становился холодным, и вскоре мама попросила дочь поднять стекло, чтобы она не заболела. К темноте небо заволокло густыми тучами, и первые капли разбились над стеклоочистителями, будто призывая приготовиться к густой мелодии дождя.
      – Вот, – сказал папа, заметив зеленную люминесцентную вывеску с крупной надписью «Отель». – Теперь нам есть где отдохнуть. Завтра мы пересечем границу Орегона. – Он свернул к двухэтажному зданию, фасаду которого с избытком предназначался искусственный свет фонарных столбов. – Подождите меня в машине. Я скоро вернусь.
      Грэйем покинул руль и, прикрывшись руками от разыгравшегося ливня, исчез за дверью придорожного ночлега. Мама посмотрела в салонное зеркало и, обнаружив, что София не спит, повернулась к ней с удивленным взглядом.
      – Ты еще не спишь?
      – Неа, – ответила маленькая София. – Мне нужно помнить о клятве.
      – О какой клятве?
      – Я пообещала Мистеру Фиолетовому, что не сомкну глаз, пока он не сделает это первым.
      Мама призадумалась.
      – Разве не все наоборот? Твой талисман должен оберегать тебя, пока ты спишь.
      – Но ему тоже нужна защита! – упрямо возвестила девочка. – Особенно ночью, когда в темноте таится столько опасностей.
      Мама тепло улыбнулась.
      – Что ж, давай договоримся дежурить по очереди.
      – По очереди?
      – Да, – закивала мама, сжав губы в тонкую изогнутую линию. – Я возьму на себя первую половину ночи, а ты вторую. Вместе мы справимся. Никто нас не сможет напугать.
      Маленькая София прищурилась. Мистер Фиолетовый гордо смотрел с ее колен, смеясь над этой дележкой в его защиту, в которой, по всей видимости, он не нуждался.
      – Я знаю, что ты хочешь меня обмануть, – сказала девочка и, наклонившись к своему оберегу, проницательно добавила. – Видишь, как он на тебя смотрит? Он тоже чувствует, что что-то тут нечисто.


От автора: работа пишется под вдохновением арта художницы Soltia: https://pp.userapi.com/c847021/v847021081/9e362/IBmii1kTcnM.jpg