Железная чума. Глава 6

          Людей у нас не прибывало, и все обустройство легло на меня и девчонок. Не знаю, что бы я делал, окажись в такой ситуации год назад. Не интересовали меня тогда ни столярные работы, на то, как печи устроены.
          Однако мой тесть, видимо, давно лелеял мечту о собственном доме. Поэтому имелись у него книжки, изданные еще при Советском Союзе, и по каменным работам, и по плотницким, и по столярным. Нашлась даже брошюрка по печному делу.
          Когда мы собрались дом строить, я все эти пособия прочитал, как детективы. Особенно захватила книжка по столярному и плотничному делу. Интересно оказалось, что и как из дерева делают. А еще мне понравились слова. Зензюбель, сковородень, галтель, шкант, нагель – звучали они необычно и таинственно.
          Правда, когда дом строили, почти ничего из прочитанного не пригодилось: видимо, многое со временем поменялось. Зато сейчас знания пришлись кстати.
          Пусть не так быстро, как хотелось бы, но дело шло. Мы и кирпича поднесли немало, и подвал в доме наполовину освободили. В бане фундамент под печь залили и доски на полу деревянными гвоздями закрепили.

          Понятно, что без девчонок я столько бы не сделал.
          Полина старалась трудиться самостоятельно, да и в походы с Витькой нередко уходила. Катя же всегда была рядом, а часто близко-близко.
          Скоро я понял, что она не прочь совсем со мной сблизиться. Если сначала она только заботилась обо мне и смотрела выразительно, то сейчас уже старалась то бедром меня задеть, то грудью ненароком прижаться.
          Я в таких случаях даже дышать забывал.

          – Охмуряет тебя Катька, – заметил Большой. – А деваха она хорошая.
          Последние слова стали для меня неожиданными: я хорошо помнил, как он в первый день отшил Полину.
          – Я, когда их брал, и не надеялся, что из них путные помощницы получатся, – продолжил Витька. – Думал: к работе неприученные – будут капризничать да выкобениваться. А оказалось, что нормальные девки: вежливые, обходительные и делают все, что скажешь.
          Витька озадаченно поскреб здоровой пятерней свой затылок. Это жест означал крайнее удивление – я уже неплохо научился понимать Большого.

                *   *   *

          Размешивать глину штыковой лопатой оказалось неудобно. Я уже собирался отложить неподходящий инструмент, как услышал за спиной голос, ласковый и почему-то страшный:
          – Богато живете, ребята. Наверно, поделиться придется.
          Обладателем жутко-ласкового голоса был здоровяк примерно таких же размеров, как и Витька. А рядом с ним стояли еще четверо – все, как на подбор, поджарые и сильные.
          Каждый из пятерых поигрывал бейсбольной битой, а здоровый вожак этой стаи продолжал проникновенно вещать:
          – Вещички, что получше, думаю, нам сгодятся. Надеюсь накормить нас, голодных, не забудете. А может, у вас и девочки есть? Ими тоже поделитесь. Мы их не заберем – попользуемся и обратно отдадим.
          – Можем и юношей попользоваться, – добавил один из стоящих рядом. – Мы люди не гордые.

          Я поискал глазами Зомби, но пес как сквозь землю провалился. Когда не нужно, так под ногами путается, а тут пропал.
          А от незваных гостей веяло реальной угрозой.
          – Ты лопату-то положи – мы тебя и не тронем, – продолжил ласковые уговоры предводитель.

          Тут я заметил Зомби.
          Всегда считал, что нормальная собака встает между агрессором и хозяином, защищая своего. Однако у нашего пса было другое мнение, и он расположился за нападавшими, отрезав им путь к отступлению.
          – Положи лопату! – уже настойчивее сказал верзила. – А то…
          Раздался глухой стук, вожак сделал шаг вперед, затем обмяк, ноги его подогнулись, и он грохнулся на землю лицом вниз.
          Во врагов летели камни.

          – Зомби, фас! – закричала Полина.
          Выяснилось, что псу знакома и эта команда – он немедленно перешел в наступление. Причем поступил он не редкость разумно: цапнул одного из бандитов за руку, в которой тот держал бейсбольную биту, а затем проделал то же самое со вторым непрошеным гостем.
          К этому времени еще двое нападавших получили увечья от брошенных в них камней. Один валялся на земле и орал, держась за ногу; второй стоял, согнувшись, видимо, от удара в живот или солнечное сплетение.
          Тут я вышел из ступора, бросился на бандитов и принялся лупить лопатой по головам. Бил плашмя, но бронзовая лопата достаточно тяжелая, поэтому вскоре крики прекратились – отключил я их всех.

          А потом был ужас.
          Полина подошла, держа в руках большой топор с длинной ручкой, подняла его над головой, примерилась и ударила вожака по голове. С хрустом и противным чмоканьем лезвие раскроило череп.
          Полина, как заведенная, обошла всех бандитов, и каждый из них получил смертельный удар по голове. После этого девушка встала столбом, бездумно глядя куда-то в пространство. Катя, похоже, не могла вымолвить ни слова и только испуганно смотрела на подругу округлившимися глазами.

          – Ты же их убила, – наконец сказал я, нарушив повисшую тишину.
          – А ты их отпустить хотел? – хрипло ответила Полина. – Так они бы вернулись.
          Она села прямо там, где стояла и опустила голову, обняв подошедшего Зомби. Катя, зажав рот рукой, опрометью бросилась куда-то за дом. А я, сообразив, что трупы надо убирать, отправился ближе к оврагу копать могилу.
          Вскоре подошли побледневшая Катя и отрешенная Полина. Через минуту появился Зомби и улегся неподалеку, контролируя нашу работу.

          Там нас Витька и нашел.
          – Всех добила? – спросил он у Полины. – Никто не ушел?
          – Не знаю. Собака больше не беспокоилась – наверно, никого не осталось.

          Как он догадался, что это именно Полина всех убила?
          Позже я об этом у Витьки спросил.
          – Извини, Серега, но ты и твоя Катька – слабаки, у вас такое сделать духу бы не хватило, – ответил он. – А Полинка… Сила в ней есть.

                *   *   *

          По-моему, именно схватка с бандитами окончательно сблизила нас с Катей. По крайней мере, я осмелел. Когда вечером следующего дня она, проходя мимо, в очередной раз задела меня, я схватил ее в охапку и нашел ее губы своими. Собственно, она и не противилась. Я просто озверел от желания, но Катя отстранилась, уперев руки мне в грудь.
          – Сереженька, тут же Виктор Сергеевич и Полина тоже. Увидят.

          Хотелось сказать в ответ что-нибудь смелое, но в горле у меня совсем пересохло – я вообще ничего вымолвить не смог. Пока я приходил в себя, Катя ушла.
          Вечером я долго не мог уснуть.

                *   *   *

          Витька, как часто с ним бывало, исчез затемно. Девчонки, видимо, еще спали. Я умылся, развел костерок, поставил на огонь чайник.
          –  Сереженька, иди сюда! – услышал я знакомый голос.
          Совсем голая Катя стояла перед входом в шалаш и вытиралась большим полотенцем.
          – Раздевайся, я тебя водичкой холодненькой полью, – предложила она, нисколько не стесняясь своей наготы.
          – Я уже умылся.
          – Все равно раздевайся! – уже требовательно сказала Катя.

          Оказалось, что и в постели мне с ней легко и хорошо. Не думал, что так может быть: обычно люди привыкают друг к другу. Я же помню, что с Машей мы  сначала чувствовали скованно.
          Такое ощущение, что именно Катя была моей женой несколько лет.

          А после она неожиданно попросила:
          – Сереженька, почеши мне спинку!
          Я принялся скрести ее кожу ногтями.
          – Нет, не так. Потише.

          Я гладил нежную кожу Кати, а она тихо лежала, положив голову мне на грудь.
          Изредка она тихо и протяжно шептала лишь одно слово:
          – Хорошо!
          Я молчал, чувствуя, что нежность переполняет меня.

          В конце концов Катя приподнялась на локте и уже бодро, но ласково сказала:
          – Солнышко мое!
          Я не нашел, что сказать в ответ, а она неожиданно продолжила:
          – Правильно говорят: "Любовь зла – полюбишь и козла"… Вот кто знал, что я рыженького полюблю?
          Я попытался сообразить, что имела в виду Катя, упомянув рогатое животное. Однако мыслей не было, а взгляд мой намертво остановился на обнаженной женской груди.
          – Титечку хочешь? Теленочек ты мой! – с улыбкой сказала она. – Иди ко мне!

          В итоге до меня дошло только то, что я то ли козел, то ли теленочек, но это не показалось обидным.
          Ночью мы с Катей спали в домике девчонок, а Полина, вернувшаяся из похода, перебралась на мое место. Что интересно, Витька воспринял это как должное.