Всё выше, и выше, и ниже?

- … вот это, дорогие ребята, и называется валовый продукт, который растёт у нас в стране неуклонными темпами и достигает многомиллиардных оборотов! - не без пафоса воскликнула Победа Сергеевна, седая учительница шестого «Б». - Завершая наш маленький патриотический урок, я хочу напомнить вам, ребята, что наша родина – великая держава, мы верим в себя, в свои силы, в свою страну. Вы должны быть готовы расти, учиться и составить нам достойную смену. Мы, наше государство, работаем, работаем успешно, и у нас многое получается… Вопросы есть?

- У меня есть! - надул щёки белобрысый шалопай Липучкин. – Вот вы говорите, наша страна переживает непростое время, однако наш валовый продукт растёт и трудности только сплачивают нас, открывая огромные резервы наших возможностей для движения вперёд?

- Именно так, - подозрительно сказала Победа Сергеевна. Липучкин был записным клоуном шестого «Б» и любил выводить учителей из себя. - У нас огромная, уникальная и прекрасная страна! Нас объединяют общие заботы и общие радости. Мы отчётливо слышим ход времени, чувствуем, как приближается будущее…

- Тогда у меня вопрос: вот мы великие и уникальные, и валовый продукт у нас растёт неуклонными темпами, - прищурился Липучкин. – А сотовый телефон у вас - наш?

- Ну что ты, Липучкин! – слегка растерялась Победа Сергеевна. – Финский, по-моему…

- Ребята, у кого-то из нас есть отечественный телефон? – обернулся к классу Липучкин.

Шестой «Б» зашумел.

- Сдурел, Липучкин? – сказали с задней парты. – Таких ваще не бывает.

- Отлично. А вот ручка, - Липучкин поднял над головой пластиковую авторучку. – Она наша? Покажите, у кого есть отечественная ручка!

- Нет таких! – сказали с задней парты. – У всех «маде ин Азия».

- И это при росте валового продукта и неуклонных темпах? – съязвил  Липучкин и взял с парты ещё что-то. – А вот фломастеры. Они наши?

- Нет, польские! – крикнул кто-то.

Победа Сергеевна топнула ногой.

- Стыдно, Липучкин! Сядь на место, – прикрикнула она. – Ты чем слушал весь урок? Мы работаем, и работаем успешно, добиваемся грандиозных успехов, и у нас многое получается…

- А фломастеры, телефоны и ручки у нас почему-то неуклонно не получаются. Зато в интернете пишут, что в министерстве социального развития кого-то поймали с двумя миллионами долларов, - вставил вредный Липучкин и сел.
 
Учительница хотела ответить Липучкину что-нибудь о временных трудностях и многомиллиардном росте валового продукта, но тут прозвенел звонок и шестой «Б» дружно выбежал в коридор. Урок Победы Сергеевны был последним.

- Ты зачем мне настроение испортил, Липучкин? – спросила Победа Сергеевна у пустого класса. – Мне седьмой десяток. Меня в честь победы папа назвал. Почему я всё ещё не ухожу из школы, дура старая? 

«Да потому, что на свою пенсию ты не проживёшь, бывшая победоносная училка, - сказал где-то в глубине души ещё один маленький гадкий Липучкин. – Размер твоей пенсии равен стоимости одного китайского тапка, несмотря на то, что мы самые великие и прогрессивные, несмотря на неуклонный рост валового продукта и на всю пафосную чушь, которую ты ежедневно загоняешь этим имбецилам...»

Победа Сергеевна испуганно тряхнула головой, собрала журналы и бумаги и вышла в коридор. Мимо бежала молоденькая алгебраичка Катя.

- Там в бухгалтерию приглашают, зарплата сегодня! – радостно сообщила она.

«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!...  - вертелась в голове песня детства Победы Сергеевны, пока она шла по разбитому, ободранному коридору в чистый и светлый кабинет бухгалтерии. – Преодолеть пространство и простор… Кстати, почему на ремонт бухгалтерии деньги нашлись, а у нас все полы ходуном ходят? Квест на выживание какой-то, а не коридор...»

Она постучалась, вошла и расписалась в ведомости.

- Десять пятьсот, - сказала бухгалтер, похожая на моржа.

«Всё выше, и выше, и … ниже!... – оторопела Победа Сергеевна, получая две жалких красно-жёлтых бумажки и одну сиреневую. – В аванс дали пять, и в окончаловку - вот это? Десять пятьсот? И всё? За месяц работы? А как же рост валового продукта и неуклонные многомиллиардные обороты? Что я, выходит,  действительно детям чушь преподаю?»

- В прошлый раз вроде двенадцать в окончаловку было, - робко сказала она.
 
- Там стимулирующие плюсовали. А на стимулирующие денег больше нет, - равнодушно сказала бухгалтер. – И с вас ещё надо вычесть сотню на ксероксную бумагу, двести – на новые методички и двести на ламинирование наглядных пособий в кабинете труда… Иначе гороно всех отымеет.

- А ремонт в нашем крыле не запланирован? – спросила Победа Сергеевна, разглядывая дорогие тиснёные обои на бухгалтерских стенах.

- Только за свой счёт, - отрезала бухгалтерша. – В фонде школы пусто, но вы держитесь. Или учеников доите. Зато в министерстве образования кого-то поймали с тремя миллионами долларов!

На столе было включено радио.

- Итак, в Германии месячная зарплата учителя равняется 3550 евро, - говорил молодой весёлый голос. – Чуть уступают им Нидерланды – там учительская зарплата равняется 3165 евро… Зато у нас в министерстве образования кого-то поймали с четырьмя миллионами долларов!
 
- Во, уже с четырьмя! – сказала бухгалтер и прибавила звук.

Победа Сергеевна поморщилась, покорно отдала сиреневую пятисотенную купюру за пособия-методички-ксерокс и ретировалась в лаборантскую.

«У них в Германии по три тысячи пятьсот евро получают… - крутилось в голове. – У нас в министерстве с четырьмя миллионами долларов ловят. А я тут что, поломойкой кручусь? У меня высшая категория, между прочим... И я огребаю, страшно сказать, двести евро в месяц? Это при неуклонном-то  росте валового продукта и многомиллиардном обороте?...»

Она надела побитое пальтишко, намотала самовязаный шарфик и направилась в садик за внуком Славиком. На улице стоял декабрь. Морозило.

- «Бросая ввысь свой аппарат послушный, или творя невиданный полёт, - напевала она, кутая внука. - Мы сознаём, как крепнет флот воздушный...» Славик, почему не подпеваешь? Я же тебя учила?

- «…Наш первый в мире пролетарский флот», - пробубнил Славик и практично спросил: - Бабушка, у тебя сегодня зарплата была? 

Полное имя внука было Родислав. Так патриотически настроенная бабушка Победа Сергеевна пять лет назад сама придумала и настояла. В знак душевного подъёма и сокращённого «Слава родине».

- Была-была зарплата, - вздохнула Победа Сергеевна, застёгивая внуку последнюю пуговицу. – Сейчас мы в аптеку, в магазин, и на автобус.

В аптеке она взяла валокордин, диклофенак, престарион и эналаприл. Трети  зарплаты как не бывало.

- И это при неуклонном росте валового продукта! – пробормотала Победа Сергеевна.

Аптекарша посмотрела на неё как на умалишённую. 

- А вы ещё не слышали? В министерстве фармакологии поймали кого-то с пятью миллионами долларов.

- Бабушка, у нас в стране правда всё самое лучшее? – спрашивал Славик, незаметно подталкивая патриотическую бабушку к киоску игрушек.

- Правда! – встряхнулась и твёрдо ответила Победа Сергеевна. - Нам разум дал стальные руки-крылья, а вместо сердца - пламенный мотор!

– Я вон тот самолёт хочу! – захныкал Славик - Ну ба-а-ба!... Ты неделю назад обещала.

Победа Сергеевна взяла с полки страшненький зелёный самолет.

- Он наш? – спросил внук.

- «Сделано во Вьетнаме», - прочитала наклейку Победа Сергеевна. – Может, машинку возьмём?

- Она наша? – спросил внук.

- Тайвань, - сказала продавщица.

- А лазерный пистолет?

- Китай. 

- Почему самолёт вьетнамский, машинка тайваньская, пистолет китайский? – наморщил лоб Славик. – Где же тогда наши передовые технологии, бабушка? Помнишь, ты мне на ночь рассказывала про рост валового продукта?

- Рассказывала… Отечественные игрушки у вас есть? – безнадёжно спросила Победа Сергеевна у раскосой девушки за кассой.

- Вы с луны упали, мамаша? Из отечественного у нас была только война, - ухмыльнулась кассирша и указала на Славика. – Вон отечественная игрушка –  за руку тебя держит и в носу ковыряется! Как бы и этих строгать не разучились, при многомиллиардных оборотах бюджетных денег в кипрском офшоре… Нет, вы слышали? В министерстве лёгкой промышленности поймали кого-то с семью миллионами долларов!... 

Победа Сергеевна зажала уши у разжала их только в продуктовом отделе. Там она сверилась со списком покупок.

- Вам какие яблоки? – спросила крашеная девица за прилавком. – Краснодар или Турция?

- Это наши? – спросил патриотичный Славик.

- Давайте Турцию, - сказала Победа Сергеевна, косясь на внука. –  Краснодарские только свиньям кормить. Он надкусывает и выбрасывает...

Девица щёлкнула на калькуляторе.

- Масло – какое? Белорусское или вологодское?

- Это наше? – опять спросил Славик.

- Белорусское, конечно, - сказала Победа Сергеевна. – На вологодском всё горит, сковородку отмывать не успеваю. 

- Помидоры? Азербайджанские или астраханские?…

- Это наши? – встрял внук.

- Азербайджанские давайте, - сжав зубы сказала Победа Сергеевна и услышала позади издевательский смешок.

Там стоял ученик шестого «Б» Липучкин и записывал видео с непатриотичной учительницей на непатриотичный финский смартфон. Увидев, что его заметили, он отвернулся и забубнил голосом Победы Сергеевны:

- Наша страна переживает непростое время, и в министерстве сельского хозяйства кого-то поймали с десятью миллионами долларов, однако трудности только сплачивают нас, открывая огромные резервы наших возможностей для движения вперёд! Вот это, дорогие ребята, и называется валовый продукт, который растёт у нас в стране неуклонными темпами и достигает многомиллиардных оборотов. Наши кеды – самые китайские, наши помидоры – самые турецкие, наше масло – самое белорус…

- Пересчитайте мне всё! – решительно сказала Победа Сергеевна и вытряхнула покупки на прилавок. – Масло, томаты – наши. Яблоки возьму кубанские…

- Бабушка, они же жёсткие, я их не буду… - заикнулся Славик, но увидел бешеные бабкины глаза и замолк.

- Надо было Богославом тебя назвать, - сказала Победа Сергеевна. – Заткнулся – и слава Богу.


Термометр на здании супермаркета возле автобусной остановки показывал минус двадцать градусов. В темноте павильона бабушка с внуком размахивали зелёным вьетнамским самолётом, притопывали подошвами и снова пели:

- Наш острый взгляд пронзает каждый атом,
Наш каждый нерв решимостью одет,
И, верьте нам, на каждый ультиматум
Воздушный флот сумеет дать ответ.
Всё выше, и выше, и выше
Стремим мы полёт наших птиц,
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ!

Подъехал дребезжащий ПАЗик с разболтанными дверками и заиндевелым салоном. Несмотря на уличный морозец, из салона ощутимо дохнуло вовсе уж замогильным холодом, сажей и угарной печкой, работающей на дизельном выхлопе.

Славик критически сморщил нос:

- Бабушка, это наш автобус?

- Наш, конечно, - торопливо сказала Победа Сергеевна. – Сорок четвёртый маршрут. Залезай.

- Нет, он НАШ? – упёрся патриотичный Славик. – Отечественный? Ведь от тайги до британских морей… Сама говорила. А чо там так холодно и воняет?

- Можно десять минут подождать, пассажирский «Хёндай» пойдёт, - сдалась  Победа Сергеевна. – В том будет тепло…

- Он будет наш? – въедливо уточнил Славик.

- Нет, южнокорейский! – резко сказала бабушка и поддёрнула дрянные нитяные китайские перчатки. Пальцы сводило от мороза.

- Бабушка, а почему корейцы живут в тепле, но всё равно выпускают тёплые автобусы? – не унимался Славик. – А мы живём на морозе, но вместо  автобусов выпускаем холодильники?

- Чтоб на жаре мозги не раскисли! Откуда я знаю? – прорвало Победу Сергеевну. – Надоел! Утомил! Второй Липучкин! Отстань по-хорошему!

- Хи-хи-хи! Автобусы у нас тоже дерьмо, зато «наш острый взгляд пронзает каждый атом»… - засмеялся за спиной вездесущий ученик шестого «Б» Липучкин. – Готовься к суровой жизни с неуклонными темпами валового продукта, пацан! Кстати, вы слышали, что в министерстве автобусостроения кого-то поймали с двадцатью миллионами долларов? Вот где неуклонный рост экономики!

Победа Сергеевна вспыхнула. Она уже хотела из принципа влезть в убитый ПАЗик, но дверь закрылась и автобус исчез.

- Твоя взяла, Липучкин, - устало сказала она. – Забудь всё, что я говорила на уроке.


«Ну и плевать на ваш растущий валовый продукт при зарплате двести евро и взятках в двадцать миллионов! – добавила про себя учительница. –  Дождёмся «корейца», а то опять ноги застудила бы в этом гробу…»

- Сапоги бы нам с тобой купить нормальные, Славик! – вслух сказала она.
 
- Наши? – тихо спросил присмиревший внук.

- Шведские, - вздохнула бабушка. – Натуралку… 

Ноги учительницы в грошовых искусственных бурках действительно сильно мёрзли. Всё выше, и выше, и выше…

Бурки и ноги Победы Сергеевны были отечественного производства. Но теплее от этого не становилось.

Наверное, в министерстве обувной промышленности тоже на днях кого-то поймали.

С тридцатью миллионами долларов.