Танго Тиамат

Танго "Тиамат"

Пощёчина не была пустопорожне звонкой, как те, которые раздают бравады ради. Она была глухой, в расчёте на то, чтобы не только унизить, но и причинить настоящую боль. Саманта схватилась за щеку, прыснули и тут же застыли слёзы. Зрение чуть затуманилось, и Герт, в черном фраке, почти слился с траурным крепом на стенах.  Белый треугольник сорочки удерживал взгляд надёжней, чем смуглое лицо.  Саманта, в красном платье, упавшая на алое покрывало постели кинг-сайз, тоже, фактически, превратилась в деталь интерьера, как и Герт — далеко не главную.
А за дверью ждала раскрытая пасть, погибель, бессмысленное самобичевание без конца…
— Не стоило этого делать, — прохрипела Саманта.
— Потому-что звучит наша с тобой музыка? — Сыронизировал Герт.
— Потому что оно ждёт, — Саманта одним движением высвободила  белокурые волосы.  — Ты же не хочешь, чтобы я им стала?
— Я же знаю, что этого не будет, дорогая! — С самоуверенностью  улыбнулся Герт.
— Дорогая,.. — Саманта встала с постели. — Д’о-о-а-йя! Её смех перестал быть человеческим.
В эту же секунду раздался скрежет: зубы пасти проехались по дверному полотну.  По крайней мере, теперь Герт догадался, где под чёрной обивкой скрывается дверь, а также, что она сделана из металла. Давно следовало узнать это, но на данный момент самым важным оказалось, что Саманта, милая грешная Саманта, никак не изменившись внешне, превратилась в нечто, явно имеющее людоедские повадки. Музыка зазвучала громче, это была всё та же мелодия, их с Самантой любимый танец, но достаточно было изменить тональность — как звук стал осязаемым и мучительным. Так неужели музыка может быть настолько обманчива?
Иногда мир не зря сводится к двум людям в единственной комнате. Не просто так очутились здесь эти двое, которые по прошествии совсем небольшого времени совершенно извели друг друга, и если Герт не стал людоедом раньше — то всего лишь из-за того, что столкнул Саманту.
Герт вовремя припал к полу: оттолкнувшаяся всеми четырьмя конечностями женщина пролетела над ним, и для сжавшегося мужчины потолок оказался затянут красным подолом, знаменем алчности. Герт провожал его взглядом, и, казалось, шлейфу не дано было закончиться никогда.
Саманта шлёпнулась о стену, но не осела на пол, а поползла по ней к потолку, только стукнули упавшие туфли.
Музыка изменилась, но продолжала греметь, Герт уже с трудом узнавал её. Когда-то на её фоне свершился самый прекрасный танец в его жизни, не с Самантой, а другой женщиной, шатенкой, чуть старше самого Герта. Ещё чуть-чуть и вспомнится любимое имя… Танго. Оно звучало сейчас совсем не так, как Герт его помнил, оркестровка была очень вольной.
Воспоминание позволило Герту собраться. Он бросился прямо к Саманте, и сгрёб подол платья, затем мотанул его на кулак и дёрнул на себя со всей силы, чтобы сбросить женщину на пол, но раздался треск ткани.
Всё исчезло. Постель, платье, даже стены умчались куда-то и остались за гранью восприятия. Осталась только плоть, внутри, снаружи, везде. Герт оказался полностью обнажён, на Саманте — только оттеняющие кожу чулки и туфли на шпильках и с кроваво-красной подошвой.
У Герта не было уже ни малейшего желания задумываться, сколько же человеческого оставалось в нём самом, он вёл Саманту в танго.  Это было как танцевать со змеёй, раскрашенной под человека. Та изгибалась вроде бы и ласково и покорно, но расслабиться нельзя было ни на секунду, например, следовало постоянно следить за каблуками, которые партнёрша была готова в любой момент вонзить Герту в подъём стопы.
Чем ближе она льнёт — тем сложней удержать. Тадам-пам-пам! Фигура , которая Саманте всегда удавалась особенно блестяще — откинуться на руке партнёра назад и подставить шею, словно бы предоставляя мужчине побыть вампиром и высосать до дна ту, которая была столь беспощадна. Звуки кастаньет? Это постукивают зубы, пасть блюдёт своих пленников. Клыки Саманты клацнули вплотную с левым ухом, Герт едва успел отдёрнуть голову.  Тадам! Переход: женщина оказывается прижата к Герту спиной, она шипит от досады, её руки крепко схвачены и оттянуты назад. Она уже прицеливается воткнуть каблук побольнее, но Герт проводит её под рукой, и пара раскрывается, спина Саманты  вытягивается в струну: тронь — запоёт.
К музыке не хватает голоса, там же определённо были какие-то стихи!.. Саманта делает широкое движение ногой, кругом и вверх, и  теперь Герт почти с нежностью обнимает поднятое бедро, приопускает голову на стопу, опустившуюся на его плечо. Танцоры стоят друг перед другом,  смотрят глаза в глаза. Мужчина гладит рукой вдоль ноги в нарядном чулке.
Кому же из них суждено оказаться съеденным? Пасть захлопнулась. Танец продолжался.