Сказочка об отказах

Косуля, как известно, не особо отказывалась. С одной стороны, это было хорошо, причём не только для Косули, с другой стороны, все дико завидовали. А Лосиха так и превзойти стремилась, не отказывая ещё более всем. Разврат стоял вокруг такой, что впору было выть. Некоторые и выли.

Усугублял всё Барсук, который тоже стремился никому не отказывать. От противоположного пола отличало его то, что меньше перепадало. Но это неточно, а установить точные данные все почему-то решительно отказывались. Лисичка считала, что на это есть у всех скрытые мотивы. Барсук в этом вопросе с Лисичкой категорически соглашался, углубляя в то, что каждый по природе своей гендерфлюиден, и это надо непременно в себе раскрыть. Лисичка мечтала извести этого пидараса, но все интриги почему-то были бесплодны. А потом и отрицание соблазнов бытия пришло. Барсука примерно в то же время Бобёр деревом накрыл, но Лисичке было уже всё равно.

Бобёр отказывал себе во всём ради великого дела всей жизни – плотины. На том бардак и держался.

Лось же наоборот отказывался заниматься чем-то полезным, пока Лосиха не начнёт соответствовать каким-то выдуманным из пустой головы идеалам, сделав Лося таким образом счастливым. Сама по себе эта мировоззренческая конструкция выглядела настолько тупо и нежизненно, что обсуждать её с Лосём все категорически отказывались. Лось выходил из себя и никак не мог вернуться обратно. Впрочем, это уже другая сказочка.

Белочка категорически отказывалась думать. Не то, чтобы это на что-то влияло, но само по себе примечательно. Бардак и держится на том, что некоторые категорически отказываются думать. Вплоть до того, что жизнь отдать за это не жалко.

Ёжик отказывал реальности в праве на себя. Реальность отказывала Ёжику в счастье. Ёжик не сдавался. Реальность тоже держалась молодцом.

Зайка отказывал себе в мясе, чтобы личным примером показать всем остальным зверям пользу и единственно верную истинность вегетарианства. Которое вегетарианство он здоровым образом жизни полагал. Звери высоко ценили зайкины убеждения, отмечая возрастающие вкусовые качества зайчатины наряду с питательностью, полезностью и экологичностью. По понятным причинам жрать его не переставали. Зайка вёл пропаганду, вставляя своё проклятое мнение к месту и ни к месту, надеясь приблизить наступление глобального просветления и мирного сосуществования во всеобщем вегетарианстве. Ни то, ни другое не наступало, особо циничные звери Зайку безжалостно стебали. Но Зайка верил, что всё впереди. Потом его съедали.

Рысь отказывалась поверить, что это всё навсегда. А всё было навсегда. Хотя нет, всё есть навсегда. Даже больше – всё будет навсегда. Впрочем, и это тоже другая сказочка.

Медведь отказывал другим в праве влиять на что-либо. Решительно и бесповоротно хотел замкнуть все решения на себя. Но, во-первых, другие не особо стремились. Во-вторых, всё равно влияли вопреки. В-третьих, это всё равно ничего не меняло. В-четвёртых, Медведь все три вышеперечисленных момента прекрасно осознавал. Но признавать решительно отказывался, старательно делая вид, что всё идёт как и задумано. До самого конца. Некоторые отказы в итоге получались воистину былинными. 

Кабан стремился не отказать себе ни в чём. Не то, чтобы вокруг было полно всего, что достойно неотказания в себе, но Кабан стремился. В результате было стремновато. А лес потихоньку заполнялся лосиным говном.

Волки отказывали себе в здравом смысле. Все остальные тоже им не особо упарывались, но волки отказывали полностью, всегда и во всех проявлениях. Так зарождалась цивилизация. Медведь пытался препятствовать, но прогресс не остановить. Да, это был прогресс. Да, он такой. Нет, не спастись.

В этой сказочке нет Росомахи, потому что она отказывала себе во всех, а всем в себе. Смысл такого подхода ускользает, как и мораль. И Лисички тоже нет, она ушла отвергать соблазны бытия.