Испытания оптимизма

Испытание  оптимизмом.
За  неделю  прямо  и  косвенно  напоминали  мне  в  семье о  совместном   визите  в  больницу,  куда  меня  записали. Вариантов  сослаться  на  забывчивость  просто  не  было,  все  пути  отхода были  опытными  ходами  отсечены. Вариант,  что  я  поеду  один -  рассматривался  как  коварный  план  не  повиновения,  который   будет  иметь  далеко  идущие  последствия. »Капать»  мне  на  мозги  профилактически  начали  за  два  дня,  постепенно   увеличивая  частоту  и  силу  падения. «Чтобы  не  опоздать»  началось  ещё  с  вечера. Вы  себе  можете  представить,  что  мне  снилось  в  эту  последнюю  перед  поездкой  ночь,  при   расшатанных  нервах  и  немеющих  ночью  руках?! Жутко  вспомнить! Утро,  молчаливый  завтрак  и  глубокое  понимание  того,  что  с  неотвратимого  никак   не  соскочить. Я  даже  не  пытался  опоздать  с  выездом,-  настолько  жёстким   был  контроль.
Клиника  Бурденко   гостеприимно   встретила   нас  свободным  парковочным  местом,  что  непривычно  удивило. Ранее  мы  изучали  местную  застройку  в  поисках  главного,  а  потом  второстепенного  входа. Я  так  думаю,  что  изначально  здание  планировалось  как  больница  для  душевнобольных,  потому  что  сеть  запутанных  коридоров, обманчивость   указательных  стрелочек  на  стенах,  а  в лифте  этажи  обозначенные  как вверх,  так  и  в  преисподнюю,/  прости  Господи/. Ты  охотишься  за  медперсоналом  в  белых  халатах,  чтобы  узнать  промежуточный  луч  движения  к  нужному  кабинету  в  новом  корпусе,  в  который  нужно  идти  через  старый  корпус,  опустившись  в  подвал,  а  затем  по  сложнейшей  запутанной  траектории  подниматься  вверх  к  искомому  кабинету. Саму  процедуру  МРТ  я  практически  не  заметил,  стараясь  сохранить  в  памяти схему  обратного  движения  и   характерные  приметы  на  пути. Всё  это  было  в  первый, думалось самый  яркий,  визит.  Но,  нет. Меня  записали  на  консультацию  к  нейрохирургу,  естественно,   в  другой  день,  в  самое  неудобное  для  меня  время. Чтобы  я не  слинял  по  «объективным  причинам»  любимая   бдительно  сопровождала симулирующего. Хочу  Вам  сказать,  что  впечатление  от  процедуры  МРТ  весьма  ощутимо.  Помните  фильм «Ошибка  резидента»  и  музыкальную  комнату? Так  вот -  прогресс  стремительно  пошёл  вперёд,  а  экономика  стала  экономной :  комнату  уменьшили  до  уровня  пенала, куда  Вас  транспортируют  аки  тело  не  подвижное,  а  какофония  звуков   заставляет  усомниться  в  реальности  происходящего. Прямо  перед  глазами  белый  свод  капсулы,  с  жёлтым  пятном, полагаю, кто- то  не  выдержав -  плюнул,  поверяя  реальность. Время  не ощущалось за  регистрацией  мышлением  того,  какой  звук  тебе  более  не  приятен. Сигнальная  клизма  приняла  температуру  руки и   уже  не  ощущалась  инородным  телом. В  безнадёжном  состоянии  предлагалось  резко  сдавить  клизму  с  неизвестным  содержанием  и  шлангом  направленным  не  известно  куда. Концерт  звуков  закончился  и  тело  было доставлено  из  капсулы  на  стол,  за  которым  не  едят,  а  на  котором  лежат. Это  вообще  уникальная  трансформация  базовых  основ,-  стол  для  лежания! Логически -  стол  для  лежания  предполагает  наличие  лавки  для  еды. В  этом  смысле  термин  застолье  вообще  теряет   смысл. Проявляя  заботливость,  мне  помогли сойти  со  стола и  я одевшись  покинул  сиё  увеселительное  заведение  с  одним  аттракционом.
Прошли дни,  но  сказать,  что  я  совсем  забыл  то  посещение – было  бы  ложью,  хотя  впечатления,  действительно  стёрлись. Видимо  свыше ,  было  суждено  мне  вновь  посетить  эту  Мекку для  болящих. Оказалось,  заключение  МРТ   выдали,  забыв  по  рассеянности  поставить  печать, хотя  заключение  было.  Теперь  на  это  заключение  должно  наложиться  заключение  нейрохирурга,  как более   сильный  срок  заключения,  поглощает  менее  строгий. Нейрохирурги – они  с  разными   научными степенями   бывают,  потому  и  стоимость  посещение  то  же  разная. И  чем  выше   степень,  тем  дороже  и  реже  приём. Мы  записались  в  случайное  «окно» и  дома  началось  нагнетание  обстановки,  чтобы  к  назначенному  времени   я  был  бы  готов  на  всё. Им  это  удалось. Выезд,  мрачное шествие   автомобильными  пробками   и  искомое  место.
Мы  удачно  припарковались,  что  несколько  повысило  настроение,  после  траурного  продвижения  в  автопробке  и  зашли  прямо  в  главный  вход  старого  здания  с  новейшей  отделкой,  чего  никак  нельзя  сказать  о  убранстве  нового  корпуса  и о  минусовом  этаже. Профессор  нас  принял  практически  сразу. Предпенсионный  возраст  давался  ему  легко , это  было  видно  по  выражению  скучного  довольства  на  вытянутом  лице. Он  осмотрел  меня  так,  что  сложилось  впечатление,  что  мы  на  рынке  работорговли  и  покупатель,  увы,  не  я. Логично,  если  бы  прозвучала  команда :
-  Покажи  зубы! Двадцать  раз  присядь!
Но  ничего  этого  не  было. Он  смотрел  диск  с  моим  позвоночником,  любовался  рентгеновскими  снимками,  что – то  сравнивая и  вообще,  получал  удовольствие  от  жизни. Мы  с  женой  настороженно  молчали. Дальше  началось  общение  в  виде  монолога.  Судите  сами -  если  мужчина  моих  лет  легко  поворачивает  голову  на  лево -  это  явный  признак  здоровья  и интереса  к  жизни; если  при  этом  голова  не  поворачивается  вправо,- это  значит,  что я  не  верчу  головой,   а   являюсь приличным  семьянином. Эту  наглядную  истину док  прокомментировал превратно. Меня,  как  симулирующего, он  воспринял  как  не  операбельного   больного ,  при  этом при  общем  заболевании  позвоночника  особо  выделяется  шея,  со  всеми  своими  позвонками  и  дисками. На   наглядных  экспонатах  он  рассказывал о  моём  состоянии,  блистая  своей  эрудицией  и  умением  запугивать  жён  приличных  мужей. Моя  слушала  затаив  дыхание,  запоминая  малейшие  детали  этого  увлекательного,  но  не  увеселительного   повествования. В заключении  было  много  не  понятных  слов,  но  слово  инвалидность  усвоилось  сразу.
Далее  он  давал  устные  рекомендации  «под  запись».  Из-за  этой  болезни  мне  писать  тяжело, особенно  долго,  так  что  конспект  вела  моя   ненаглядная. Кроме  уколов  и  пилюль  -  чуть  ли  не  ежедневное  посещение  бассейна. Надо  ли  говорить  о  том,  что  справку  мне  и  сыну / для  контроля  моего  поведения  в  бассейне – нужно  бесконечно  плавать,  а  не  стоять,  наслаждаясь подводным  массажем/  сделали  на  следующий  день,  а  через  день  мы  уже  рассекали  хлорный  водоём  по  обозначенным  дорожкам. Что  Вам  сказать ? Довольно  много  молодых,  симпатичных  женщин,  по - видимому  то  же  страдающих   позвоночником,  особенно  шейного  отдела.  Коллеги  вызвали  у  меня  естественный  интерес,  что  тут  же  было  замечено  и  прокомментировано  сыном.  Мой  разумный  и  совершенно  правдивый  довод,  что  шея  естественным  образом  поворачивается  в  лево  и  потому   создаётся  абсолютная  иллюзия,  что  меня  тянет  на  лево  - сыном  был  отвергнут  с  категоричностью   молодости. Минимум  через  день  меня  выгуливают  в  бассейне,-  такова   участь  этого  этапа  жизни.
Сбор  документов  на  медкомиссию – это  фактически  часть  коварного  плана,  чтобы  определить  насколько  ты болен.  ибо  только  здоровый  может  обойти  все  эти  кабинеты,  справки,  приложения  и  каверзы  в  виде  взаимоисключающих  рекомендаций  и  выводов. Так  я  узнал,  что  моё  давление,  пульс,  температуру,  вместе  с  пульпацией  не  малого  живота  произвели  виртуально,  в  тайне  от  меня. Все  инстанции,  предусмотрительно,  расположили  на  значительном  отдалении  друг  от  друга,  чтобы  посягнувшие  на  инвалидность добровольно  сходили  с  маршрута. В  нашем  варианте  всё  выглядело  иначе.  Я  брал  книгу,  диск  с  аудикнигой  и  завезя  любимую  к  месту  назначения  ждал  в  машине   сигнала ,  что  можно   идти,  так  как  очередь   приблизилась. Осмотр  врача,  его  нечитаемая  запись  на  каком – то  китайском  диалекте, и  путь  домой,  где  ждёт  сын  для  сопровождения  в  бассейн,  а  любимая  будет  занята  домашними  делами.  Бассейн  находится  в  полуподвале  торгового   центра,  который,  как  Вавилонская  башня   возвышается   в  центре  парковки,  где  большая  часть  мест  помечена  как  инвалидские.  После  бассейна  традиционное  посещение    продовольственного   магазина  на  первом  этаже  и  поездка  домой. Боже,  как  я  люблю  это  послебассейновое  время!  Никуда  не  нужно  плыть,  не  нужно  считать  эти  бесконечно  тянущиеся  дорожки,  чтобы  в  сумме  получился  не  мной  придуманный  метраж. Всё! Ты  свободен! Правда,  часть  этой  свободы,  после  скорой  комиссии -  будет  забрана  на  массаж,  но  радует  то,  что  массажа  всего  десять  сеансов. Десять  сеансов и  спокойная  бассейновая  жизнь.
Они  себе  думают,  что  у  меня  кружится  голова  от  шеи,  а  она  кружится  от  счастья,- это  две  большие  разницы,  согласитесь. Нет,  я  не  имею  в  виду  счастье,  что  нам  так хорошо здесь  живётся,  я  имею  в  виду,  что  я  счастлив   семьёй,  друзьями и  близкими  мне  людьми.  Так  и  остальные  признаки  они  извращённо  истолковывают,  напрасно  пытаясь   надавить  на  мой  оптимизм. Не   на  тот  оптимизм  нарвались!
Дама  с  начёсом на большой  круглой  голове, механически подёргивающая  головой, «тряхнув»  большими  щеками  сказала  мне  с  явным  укором :
-  У  Вас   понижены  коленные  рефлексы,- это  очевидно!
Чтобы  не расстраивать  невролога,  я  стыдливо  попустил  глаза  на хулиганистые   коленки,  всем  видом  показывая,  что  мной  осуждено  их  поведение. Много  чего  можно  вспомнить! К  примеру  при  не  работающем  лифте /  профилактические  работы  будут  длиться  десять  дней/ неврология  находится  на  четвёртом  этаже. Очень  стратегически  мудро  авторы  плаката  не  указали  день,  с  которого  следует  отчислять  время  не  работы  лифта. То,  что  травмопункт   находится  на  первом  этаже  можно  отнести  к  явной  ошибке  проектирования.
Хочется  особо  подчеркнуть  исключительно  творческий  подход  к  заполнению  медицинской  карточки.  Все  заключения   складывают  в  произвольной  форме  и  вклеивают  канцелярским  клеем  туда,  куда  укажет  им   фантазия  и  расположение  духа. Чтобы  найти  заключение  врача,  нужно  раскрыть  практически  все  эти  конверты  и заняться  поиском   нужного. Далее  - интереснее.  Если  врач  хочет  своё  заключение  расположить  рядом  с  вклеенными  анализами,  она вырезает  анализы  и  переклеивает  их   рядом  со  своим  заключением.  Так  поступают  все – это  традиция. При  этом  обратно  ,  распакованные  вклеенные    конверты,  каждый  врач  или  медсестра  укладывает  их  по-  своему. Потому  медицинская  карточка -  это  по  сути  коллективный творческий  продукт,  постоянно  переживающий  стадию  обновления.
Запечатанный конверт, эту  карточку,  другие  документы  мне  доверительно  выдали  для  передачи  в  МСЭК  для   прохождения  процесса   получения инвалидности,  в  которой  никто  не  сомневался. Речь  шла  лишь  о  попытки  замедлить  необратимый   процесс. Пенсия, льготы,  бесплатное  посещение  платного  туалета -  как  стимул  меня  вообще  не  интересовали. Кто  знает,  что  эта  болячка  «выкинет»  мне  завтра  и  как  это  аукнется  моей  семье ?! А  так – льготы  в  оплате  света,  налога  на  участок  и  дом,  машину -  может  стать  совсем  не  мелочью. А  перспективы  нейрохирурги  и неврологи  описали  мне  весьма  красочно, даже  более,  чем то,  что  нас  ждёт  глазами  американцев.
Часть 2 Направление  на  МСЭК  на  инвалидность.
Удачная,  бесплатная  парковка  у  старого  красивого  здания, от автомагистрали  отделённого  сквером  со  старыми  деревьями,  теряющими  свою  листву,  которая  ковром  легла  на  земляное   основание. Очень  красивый  вид  усадьбы,  брошенной  дворянами. У  входа  -  коврик,  по  которому  можно  судить  о  не  стандартности  подхода  обитателей  здания.  Обычно,  традиционно,  коврик  у  входа  стелют,  чтобы   очистить  обувь,  в  нашем  же  случае  о  этот  коврик  обувь  можно  было  только  запачкать. Потому,  какой – то  заботливый  самаритянин сего  времени,  отодвинул  его  в  сторону,  дабы  освободить  проход  для  чистой  обуви.
Была  когда – то  такая  христианская  секта -  скопцы. У  меня  сложилось  впечатление,  что  охранник -  активный  сотрудник  этой  секты. Он  смотрел  в  незримую  даль,  мысли  его  витали  очень  далеко,  а благостная  улыбка  намекала  на  то,  что  ничего  плохого  от  жизни  он  не  ждёт  и  волноваться  по-пусту  нечего. Мы  миновали  сей   соляной  столп  и  по  указателям  вошли  в  искомый  отделённый  тупик  коридора   с  дверьми  на  распашонку.  Меня  поразила  дверь  с  надписью  «Служебный  туалет»   с  навесным  замком. Пока  любимая  всё  узнавала  я  сидел  напротив  этого  навесного,  надёжного,  амбарного  замка  и  размышлял  каким  содержанием  в  словаре  Ушакова,  Ожегова  или  Даля   наделили  бы  термин  «  служебный  туалет». Мне  представилось   интересным  возможное   пояснение  «  Туалет  для  служебных  нужд». Я  бы  с  интересом  изучил  личность  человека,  который  вообразил,  приобрёл  и установил  этот  надёжный  навесной  замок  на   этот  кабинет.  Он   представил  себе  масштаб  грабителей  за  ценными  анализами  сотрудников  и  обезопасил  мирный  покой  достойного  учреждения,  потому  как  на  охранника  надеяться  никак  не  возможно.
Пришла  половинка  и  сообщила  следующее :
Достаточно  вежливая   встреча   и  просьба  довезти  довести  необходимые  документы. Любимой  продиктовали  перечень  испытаний,  которые  мне  предстоит  пройти,  чтобы  получить  надлежащие   справки. С  этой  цидулькой  следует   обратиться  к  лечащему  врачу,  чтобы  получить  направления. Мы,  со  вздохом  облегчения,  отправились  в  долгий  обратный  путь,  чтобы  успеть  к  лечащему  врачу. Не  везде  удавалось  заметить  замаскированный  знак,  запрещающий  езду  быстрее  50  км, а  тем  более  изображение  видеокамеры  под  ним,  но  с  Божьей  помощью,  мы  добрались  в  рабочее  время ,  при  неработающем  лифте  до  кабинета  пытающегося  лечить  меня  врача.
Этап  лечащего  врача,  с  двух  сторон  двери  которого  есть цилиндры с  надписями  «чистые  бахилы»  и «грязные  бахилы»,  а  над  дверью  надпись  «  Входить  только  в  бахилах»,  при  этом  не  указано  в  каких  из  двух  видов. Вышла  женщина  ,  опираясь  на  палку,  и  в  дверь ,  без  очереди,  нов  чистых  бахилах,  нырнул  я.  Что  грезилось  мне?  Получение  направлений  и  чреда  хождений  по  кабинетам.  Как  наивны  мы  в  своих  планах!  Как  примитивно  доверчивы!  Я,  с глупым  сиянием  лица,  доложил   происходящее ,  рассчитывая  на  прогнозируемую  реакцию  этого  этапа.
Но  именно этот  этап  прошёл  очень  эмоционально! Почтенная  дама ,по  совместительству  невролог,  при   которой   я  состою  на  официальном  учёте   пришла  в  форменное  негодование   ознакомившись   с   перечнем  процедур :
-  Кто  они  такие,  чтобы  мне  указывать?
-  Там  документов  на  три  инвалидности,  я  всё  воскресенье  потратила!
-  Если  там   сидят  такие  умные,  то  пусть  не  на  половинке  листа  ерунду  задиктовывают,  а  напишут  на  фирменном  бланке  с  круглой  печатью ту  галиматью,  что  озарила  их  светлые  головы.  Так  и  скажите  им! А  эту  бумаженцию  я  и  в  руки  брать  не  буду.
Мы  сказали  наше  спасибо,  выразив  глубокую  благодарность  за  потраченное  воскресенье не  на  семью,  а  на  нас  и  в  уме  кланяясь  в  пояс -  ретировались. Даже  теоретически  представить  себе,  что  возможно  передать  хоть  часть  текста  лечащего   врача    в  комиссию казалось  кощунством, но  и  прийти без   требуемых  документов,  которые  настоятельно  требовали - было  бы  то  же  безрассудно.  Долгая  работа  в  интернете дала  минус  позвоночнику,  но  плюс  в  решении  задачи. Требуемые  документы  и  повторные  анализы   можно  без  напряжений  сделать  в  сети  платных  поликлиник  и  больниц,  за  подписью   медиков  с  учёной   степенью, но  есть  один  маленький  нюанс – для  комиссии они  не  подходят. Сделать  можно, но  смысла  в  этом  нет. Да,  есть  городские  и  федеральные   бюджетные   больницы,  которые   оказывают  подобные  услуги. Да,  это  есть. Но  они   выставляют  как  обязательное  требование -  направление  от  лечащего   врача,  о  чём,  как  Вы  понимаете,  речи  идти  не  могло. У  меня  сложился  стойкий  аналог :  нас  запустили  в  лабиринт,  а  вход  и  выход  замуровали.  Мы  помним,  что  как –то  вошли,  а  ,  следовательно,  имеем  шанс  выйти,  а  это  далеко  не  так. Если  бы  я родился  и  вырос  не  в  Одессе   из  этих  метаний  ничего  бы  не  вышло. Это  была  аферистическая  комбинация,  мной  в  бессонице  спланированная. КМН /  кандидат  медицинских  наук,  застенчиво  называя  себя  кмн/  из    частной  клиники  описал  мою  болезнь  и  чётко,  чёрным  по  белому,  написал,  что  необходима  профильная  консультация  нейрохирурга  в  институте  Бурденко,  так  как  подобные  операции  нигде  более  не  делают. Это  я  по  простому  изложил,  на  самом  деле  вышло  заключение  о  двух листах  с перечнем   мудрёных   терминов, на  которых  даже  гугловский  поисковик  споткнулся.
В  институте  Бурденко  со  вниманием  отнеслись  к   такому  сопровождающему  документу,  предложили  мне  на  платной  основе  обследование,  с   заведением  персональной  карточки  и  заключениями  профессуры. Отходил,  отъездил  я  столько,  что  затраты  на  бензин  и  парковку  сопоставимы  с  вероятной  годовой  пенсией  инвалида. Но  ко  всему  привыкаешь  и  всё  начавшееся  рано  или  поздно   заканчивается. Итоговое  заключение  на  фирменном  бланке  с  подписями -  печатями заканчивалось   фразой «нуждается  в  определении  инвалидности»  и  что – то  там  о  нетрудоспособности. К  заключению  прилагалась  стопка  бумаг. Всё  это  мы  отксерили   и  заблаговременно  отнесли  в  комиссию. Благоверную  искренне  поблагодарили,  заметив  ,  что  по  этому  заболеванию  выше  института  Бурденко  и  Склифосовского – нет.  Теперь  у  них  будет  возможность  всё  предварительно  изучить  и  принять  решение.
Неделя  прошла  в  ожидании. Не то,  чтобы  я  волновался  за  инвалидность,  меня  более  волнует  сама  болезнь  и  её  проявления. И  вот  четверг  и  мы  явились  на  час  раньше. Мало  ли  что? Вдруг  кто – то  не  явится  ,  или  им  чего  дополнительно  потребуется? От  нас  не  убудет.
Узкий  коридор  с длинными  скамейками  и  множеством людей. Радует  то,  что  все  пришли  с  поддержкой ,  на  одного  претендующего – один  два  поддерживающих, огорчает  же  то,  что сразу  трём  претендентам,  в  том  числе  и нам,  было  назначено  на  одно  и  то  же  время,  специфика  же  заключалась  в  том,  что  вызывали  по  фамилии,  полностью   игнорируя и  время  записи  и  порядок  живой  очереди. С  моим  везением   меня  вызвали  последним. На  меня  смотрела  женщина  лет  пятидесяти,  с  очками ,  вросшимися  в  переносицу,  орлиным  взглядом  и  очень  плотно  сжатыми  губами,  что  видимо  генетически   передалось  от  деда  - партизана,  которого  пытали  гестаповцы. Стол  был  беспорядочно буквально  завален    бумагами ,  верхний  слой  которых   составляли  мои  документы.
- Жалобы. Только  очень  кратко.
На  третьем  предложении  меня  прервали :
- Хватит. Мне  всё  ясно. Где  заключение  института  о тугоухости,  как  Вы  утверждаете  второй  степени?
Я  рассеянно  начал  обозревать  бумажную  мозаику  на  её  столе,  силясь  без  очков  ,  по  наитию,  найти  документ,  который  не  помню. Но,  моя  реакция  опередила  её  консервативность,-  я  сорвался  со  стула,  подошёл  к  двери  и  позвал  жену. Любимая  моментально  подошла  к  столу  и  указала  на  искомый  документ.
-  Может,  что  ещё  надо? -  деликатно  предложила  она,  понимая,  что   найти  в  этом  рейвахе что – либо  может  только  экстрасенс.
- Кто  допустил  эту  постороннюю сюда?  Выйдите  немедленно!
Как жаль,  что  я  не  художник!   Как  жаль!   Вы  бы  видели  выражение  лица  моей  суженой,  когда  её,  при   рассмотрении  моего  дела  назвали  посторонней!!!!  Мне  трудно  представить  масштаб  творившегося  в  её  душе,  но  чудовищного  масштаба  сила  воли,  позволила  ей  смирившись ,  я  подчёркиваю,  молча,   выйти  из   кабинета. Представьте  себе,  что  Ваша  лучшая  подруга,  на  вечеринке,  со  множеством  гостей,  вдруг  громогласно  отчётливо  сказала :
- Не  обижайся,дорогая,  но  твой  плащ  из  кожзаменителя,  а  не  из  натуральной  кожи,  как  и  сапоги.  Только  ты  не  обижайся,  я  по - доброму!
Вот  такой  удар был  уготовлен  моей  лучшей  половине  и  запечатлеть  его  я  не  смог.
Осмотрев  меня, самостоятельно  раздетого  до  трусов,  и  не  получив  положительных  эмоций,  два  врача  по  очереди  вымыли  руки  и  после  предложили  мне  одеться. Видимо,  они  опасались  инфекции  от  моего  подъёма  до  мытья  их  рук. Я ждал  и  выждал. Усевшись  на  своих  стульях  мне  было  брошено  звуковое : -  Одевайтесь! Одноразовую  простынь -  в  урну!
Я  оделся  и  хотел  отчитаться,  что  одноразовая  простынь  скомкана  и  брошена мной  в  урну,  но  что – то  сдержало  меня. Оправившись  за  занавеской,  прикрывающей  тело  только  с  юго- запада,  я вернулся  на  временно  отведенное  мне  место.
Я  сел  на  остывающий  стул,  готовясь  к  новому  этапу,  но  всё   уже  закончилось.
Тонкие  губы  разомкнулись  и  голос,  близкий  к  шипящему,  объявил  мне,  что  именно  сейчас   у  них  начинается  обед,  и  я    целый  час  волен  распоряжаться  своим  временем  самостоятельно. Мы  с  супругой ,  достаточно  плодотворно  провели  час  в  магазинах  и  явились  точно  во  время.  Знакомый  коридор  был  заполнен   родителями  с  очень  маленькими  детьми. Меня  к   двери  не  подпустили,  заставив  ждать. Вышла  навзрыд  плачущая  женщина,  все   уставились  на  неё,  я  этим  бессовестно  воспользовался  проскользнув  в  кабинет.
- А ,это  Вы!  Вам  в  инвалидности  отказано!
- А  заключения   нейрохирургов?
- Вот  тот,  кто  давал  заключения,  пусть  и  даёт  инвалидность  ,-  сказала  председательствующая,  что  вела  меня,  будучи  терапевтом  по  образованию.
Вы  думаете - этим  закончилось?  Сильно  ошибаетесь.  Нам  вернули  только  часть  документов,  наиболее  важные  заключения  мистически  пропали. Этот  трюк  мог бы  с  лёгкостью  пропустить я,  но  никак  не  моя  половинка.  Отбросив  условности,  достав  перечень  документов,  которые  мы  сдали  , она  начала  один  за  другим  вытребовать  их. Эти  документы  аккуратной  стопочкой  лежали  на  тумбочке  возле  стола.
Они:
- Нам  нужны  копии!
- Они  есть  в  карточке!
- Нам  нужны  копии  для  нас!
-Так  делайте!
- У  нас  нет  ксерокса.
- Сожалею,  но  ничем  не  могу  помочь  с  приобретением  ксерокса.
Тут ,  пробудившись  от  происходящего,  включился  я :
- Куда  можно  направить  жалобу ?
- Это  только  через  нас.
- Хорошо.
-  Вы  видите,  сколько  человек  в  очереди  с  маленькими  детьми  стоят?  А  я  на  Вас  и  так  столько  времени   потратила.
- Хорошо, не  буду  Вам  мешать,  полагаю,  что  у  Вашего  главврача  времени  чуть  больше.
- Тамара  Николаевна,  помогите  им  составить  жалобу  и  примите  по  форме.  Теперь  всё?
- Да! Желаю  Вам  не  терять  больше  документов.
Любимая  считает,  что  эта  моя  фраза  была  лишней,  потому  как  у эскулапши  губы  вообще  ввалились  внутрь,  оставив  лишь  бесшовный  шов  на  лице.
Вот  так   закончился  этот  этап «хождения  по  мукам».