Если бы горы могли говорить... глава 20

  Тонет вечер в серой мути осени и сквозь прощальный говор облетевших садов шумит и мечется холодный ветер, разнося над оцепенелой землей мелкие колючие крупицы. Под освещенными окнами, утратив прежнюю величественность, зябко поеживаются оголенные до последних листочков тополя.
  А в комнате светло и уютно.
  С высокого потолка победоносно расходятся лучи хрустальной люстры, дробятся, играючи, на мебели, стенах, на сквозной оконной тюли.
  Александр Машков, углубившись в мягкое кресло, с видом человека, в запасе которого уйма неизрасходованного времени, спокойно и неторопливо разглядывает сидевшую у него на коленях жену, находя на ее нежно - бархатистом лице какие - то незначительные перемены в виде чуть приметных коричневатых пятен.
  -Ты почему так внимательно смотришь на меня? - спросила она, скользя губами по его мелко заросшему подбородку. - Словно что - то хочешь сказать и не решаешься?
  Александр ответил не сразу, так же глядя на нее и молча думая: "Знала бы ты, детка, каково мне сейчас даже мысленно возвращаться к связанному с тобой делу и представить тебя в руках того чудовищного убийцы."
  Под убийцей подразумевался находившийся в следственном изоляторе в качестве подозреваемого Фахрадов. Или просто длинноволосый Фахро, на счету которого числилось не мало злостных преступлений, включающих в себя и убийство наркоторговца Рашида Юнусова.
  А вслух  с улыбкой на лице сказал:
  -У меня просто нет слов, родная моя, выразить все то, что я к тебе имею.
  Щечки Алины мягко порозовели.
  -В таком случае, иди побрейся.
  Александр с улыбкой покачал головой.
  -Не сейчас. Не могу тебя оставить.
  -Ну что ж, - многозначительно улыбнулась она, - если у тебя нечего мне сказать и ты не хочешь идти бриться, тогда позволь мне кое о чем тебе сказать.
  Машков улыбаясь, глядел на нее.
  -Я весь во внимании, дорогая.
  Темные густые ресницы на мгновение прикрыли золотящиеся на свету глаза.
  -Кажется, ты, дорогой, скоро в очередной раз станешь отцом.
  Александр замер, точно потеряв дар речи.
  -Алина, это правда? - мгновение спустя, заговорил снова. - У нас будет ребенок?
  -Вроде этого, - глядя на него, шутливо кивнула она.
  А он продолжил, не помня себя от радости и восторженно обнимая ее.
  -Это же счастье! У нас будет ребенок. Мальчик или девочка! Собственно, без разницы. Ты была у врача? Что он сказал? О нет! Завтра с утра я сам повезу тебя к нему! Пусть он все скажет мне!
  Ей стало смешно от такого ребячьего восторга.
  -Хорошо - хорошо, повезешь. Только успокойся, пожалуйста, и не шуми громко, а то детей голосом поднимешь. А у врача была, и не однажды. А уже три месяца хожу.
  В светящихся счастьем глазах Александра выразилось удивление.
  -Как? И ты три месяца скрывала от меня свою беременность? Почему?
  -Так ты же не спрашивал,- улыбнулась она.
  Машков неловко заулыбался.
  -И в самом - то деле.
  -И потом, дорогой, - снова заговорила Алина, - это было настолько желанно, что я даже лишний раз подумать об этом боялась, чтобы не навредить нашему счастью. И все ждала момента, когда ему уже ничто не помешает. Поэтому и тебе молчала.
  На сияющем счастьем лице промелькнула тень укора:
  -Я что, по - твоему, враг своему счастью?
  -Прости.
  -Да ладно, - уже мягче остановил он, снова входя в состояние ошеломляющей радости. - Вот уж Витек с Оскаром обрадуются - то как! Они всегда приветствуют рождение новой жизни.
  Алина испуганно прикрыла ладонью ему рот.
  -Не смей говорить им пока об этом!
  Брови Александра удивленно поднялись.
  -Почему? Они мои братья!
  -Сглазят!
  -Что за бред? - проговорил Машков, откинув со рта ее ладонь. - Наоборот будут в восторге от своего пророчества на берегу. И потом, девочка, я, насколько мне помнится, уже однажды предупреждал тебя о том, чтобы ты ни об одном из них даже подумать плохо не смела! И еще запомни, что между нами никогда не было секретов и, уверен, не будет и впредь!
  И с этими словами, пересадив ее с колен, резко вышел из зала.
  Алина в растерянности смотрела ему вслед, не зная плакать ей или смеяться от его проявляющейся временами резкости.
  Через несколько минут он вошел вновь, сияющий, с начисто выбритым лицом и приятно пахнущий мужским одеколоном. И тут же с ней на коленях снова углубился в кресло, с ее помощью весело и азартно исчисляя дату рождения ожидаемого ребенка. Она приходилась на май будущего года. На самый прекрасный по его мнению, месяц весны. А потом, закончив с исчислением, и уже осторожно ссадив ее со своих колен, прошел в спальную комнату и тут же вернувшись вновь, вручил ей небольшую, аккуратно обшитую алым бархатом коробку.
  -Что это? - удивленно спросила она, держа в руке коробку. А открыв ее, ахнула от вида лежавшего внутри кольца с исходившими от вставленного в него бриллиантового глазка радужными лучиками. - О Боже! Что за прелесть! Сашенька, это мне?
  Александр достал из коробки кольцо, надел на ее палец.
  Оно чудесно смотрелось на ее изящной руке.
  Алина смотрела на него восторженными глазами.
  -Спасибо, родной мой!
  И тут же подтянувшись на цыпочках к его лицу, нежно обвила руками его шею, прижалась губами к его разведенным в улыбке губам. А потом, как и любая на ее месте женщина, не забыла поинтересоваться и стоимостью столь великолепного подарка.
  -Ты заслуживаешь большего, - сказал он, наклоняясь над ней. - Не надо все соизмерять деньгами. Если сказать начистоту, то я хотел этой вещью поздравить тебя с новогодним праздником. Но услышав столь радостную весть, решил не ждать наступления нового года, с условием, что к тому времени, я придумаю для тебя что - нибудь другое.
  -Сашенька... - шептала она, довольная своим мужем. - Спасибо, любимый мой!..
  Александр с сияющим лицом взял ее на руки и с ней на руках прошел в спальную комнату, усаживая ее за журнальным столиком, который вскоре, благодаря его оперативности, был заставлен разными имевшимися в доме вкусняшками, рядом с которыми красовался небольшой графин с вишневой наливкой  и с двумя хрустальными стаканчиками.
  После чего, присев на придвинутое ближе к ней кресло, взял в свою ладонь ее маленькую руку, целуя и поглаживая. Глаза по - прежнему светились счастьем и видели только ее улыбающееся лицо, блестевшее красотой и молодостью.
  -Ну что, любимая, отметим наш радостный праздник, не выходя из дома?
  -Конечно! - задорно улыбнулась она, видя, как  в стаканчиках заплескалось, заиграло рубиновыми огоньками настоявшееся вино.
  -За самую прекрасную женщину, которую я безумно люблю, за маму моих деток и будущего ребенка! И совсем неважно, сына или дочь. Факт тот, что он мой. За тебя, милая! - сказал он, вручая ей наполненный наливкой стакан и поднимая свой.
  Трепетная улыбка любимой коснулась самого сердца.
  -Спасибо! - чувственно сказала она и, сделав глоток, с той же чувственностью продолжила: - За мужчину, давшего мне вторую жизнь, второе дыхание! За прекрасного папу моих деток и моего будущего сыночка! За тебя, родной мой!
  Александр тихонько засмеялся. Слишком громко и преувеличено было сказано о второй жизни и втором дыхании. Он такого не заслуживал.
  Действительно, скромность его не знала границ.
  -Сына хочешь? - прерывая смех, спросил он.
  Алина мило зажмурилась.
  -Очень хочу, любимый. И такого, чтобы был похожим на Стасика. А еще хочу, чтобы ты никогда не сожалел о том, что взял меня в жены.
  Александр ласково глядел на нее.
  -Знаешь милая, ты - моя находка. Ты - и есть та, которую я искал, ждал. И наконец, нашел. Чем и безмерно счастлив. Так что, ни о каком сожалении не может быть речи. Надеюсь, ты меня услышала.
  -Так точно, товарищ майор, услышала! - весело прощебетала она, тонко проведя пальцами по его лицу. И не меняя тона, продолжила: - А может, все - таки я тебя нашла?
  -Это Бог нас свел, - целуя ее пальцы, сказал он.
  -А ты разве веришь в Бога?
  Александр тихо улыбнулся.
 -Знаешь, я никогда не отрицал возможность существования за пределами нашего разума Высшей Силы, свободно управляющей всем сложнейшим механизмом Вселенной. Может, это и есть Бог, никому и ничему не подвластное Могущество, Супер - разум, высоко стоявший над разумом простых смертных, представляющихся временным пребыванием на сотворенной Им Земле материалом для Его экспериментальных исследований. Возможно, я заблуждаюсь, однако...
  И не договорив, страстно прильнул к ее слегка приоткрытым губам, наполняя праздничную атмосферу вечера звуком продолжительного поцелуя.
  -Погоди, - мягко остановила его Алина, отрываясь от его лица. - Ты не докончил мысль после "однако".
  Машков с легки укором покачал головой.
  -Ты можешь хотя бы изредка уйти от внимания к прерванной мысли?
  -А ты можешь, - кокетливо поведя глазками, ответно спросила она, - хотя бы изредка не пытать меня своими допросами, а разговаривать со мной на чисто человеческом языке?
  -О! Это трудно, - вновь шутливо рассмеялся он. И  мгновение спустя, несколько меняясь в лице, вновь вернулся к незаконченной мысли. - Однако не знаю, осознанно или в порыве безысходности, мысленно обращался к Нему, видя перед собой смерть и десятки унесенных ею жизней в боях с душманами.
  И замолчал. В грустной задумчивости глядя куда - то.
  -Хороший мой... - снова с чувством прошептала она, поворачивая его взгляд на себя и припадая губами к его сомкнувшимся губам.
  А через какое - то время, на их лицах вновь заиграла улыбка, словно и не было тех недолгих, но довольно грустных минут воспоминаний о том времени жизни, память о которой никогда не сотрется, не выйдет из сердца. И будто не видно ее стало за тенью настоящей, и в то же время, вся она тут. Так и стоит не зримым, но чувствуемым облаком, храня печаль недалекого прошлого.
  Они, улыбаясь, смотрели друг на друга, выражая глазами и бесконечную любовь, и счастливое супружеское начало.
  Первым заговорил Александр.
  -Почему не выпила, - кивнув на ее стакан, спросил он. - Вино не нравится?
  -Ну нет, - в ответ протянула Алина. - Очень даже приятное вино. Просто для меня сейчас не самое подходящее время для него. Может выйти обратно. А тебе это надо? Нет. Мне тоже.
  Он понимающе кивнул. И не сводя с нее взгляда, пояснил вдохновенно и даже с убедительностью некого знатока испытываемого женщинами в ее положении дискомфорта.
  -Ничего страшного, моя родная. Это временное явление, и оно вскоре пройдет. У моей жены в первые месяцы беременности наблюдалось то же самое. А потом прошло.
  Алина подавлено опустила глаза.
  "Ничего себе... У моей жены. А я кто, в таком случае? Дама для развлечений?"
  А может, и не нужно было бы ей так болезненно реагировать на убедительные высказывания знатока мучительного женского токсикоза в подобных случаях, исходя даже из того, что мужской род человечества, никогда не отличался тонкостями восприятия. И, кажется, по сей день не блещет ими, все вещи называя своими именами. К примеру, жена так жена, и совсем неважно, какая по счету, дурак так дурак, а не умом обиженный. Не учла она этого. Однако, не выказывая внутренней озабоченности, сочувственно покачала головой.
  -Да что ты говоришь, милый! Ах, как я понимаю Лену. Но тем не менее, на ее примере ты меня поразительно успокоил. И я, кажется, уже не смогу удержаться перед наполненным тобой стаканом.
  -Ну вот видишь, моя родная, - довольно заулыбался Машков, в очередной раз наполняя свой стакан, - оказывается, совсем не сложно путем психологического воздействия снять те или иные неприятные ощущения. Давай за это поднимем стаканчики.
  -Непременно, - с шутливым задором кивнула она. - Стукнемся со звоном и выпьем за твою блистательную жену, за тебя, не менее блистательного, за то, что ты не только ее отлично помнишь, но и все связанное с ней.
  Улыбающееся лицо Машкова медленно преображалось.
  -Подожди, я что - то не очень тебя понимаю. Причем здесь Лена?
  Алина едва сдержалась, чтобы не рассмеяться.
  -Как причем? Разве не она была приведена мне в пример? Или ты имел в виду другую беременную женщину, о которой упорно молчишь?
  -Ну женщины!.. Просто беда с вами! - с шутливым укором протянул он, поняв за ее словесной игрой свою оплошность. - К каждой мелочи цепляетесь. Я просто выразил то, что происходило на моих глазах. Прости, если обидел. Честное слово, не хотел.
  Алина, глядя на него, все - таки не удержалась от смеха.
  -Да ладно, все нормально. Просто мужчины своей неотесанностью вызывают смех. А чаще всего, раздражение.
  -Может быть, - кивнул он, снова беря ее на руки и ухаживая как за ребенком.
  И вновь продолжилась полная счастья и любви ночь.
  И снова по молодому, упругому телу заскользили его сильные, крепкие руки, останавливаясь на животе, словно прислушиваясь к зародившейся там жизни.
  Алина с замиранием чувствовала их и его.
  -Скоро я стану многодетной мамой, - мечтательно сказала, глядя в родные, светящиеся любовью, глаза.
  -Это же здорово! - весело подхватил он, радуясь ей, детям, будущему ребенку и самой жизни.
  ****
  С неожиданным появлением Димы Шевелева число детей в семье Александра Машкова увеличилось. Мальчик быстро и полностью освоился в доме и ни под каким предлогом не хотел расставаться с вновь приобретенной семьей, в которой его устраивало буквально все. Он по - настоящему крепко полюбил теперь уже не просто дяденьку, а дядю Сашу и старался как можно больше быть похожим на него, вызывая тем самым смех его сына. И даже твердо намеревался, как повзрослеет, так непременно станет майором - оперативником и женится на такой же красивой, как тетя Алина, девушке. Например на Леночке Жарахиной.
  -Что ж, перспектива весьма заманчива, - узнав о его планах, на полном серьезе сказал дядя Саша, - и стоит мыслей. Но для достижения поставленной цели, необходимо долго и упорно учиться в ВУЗе. А ты не хочешь даже продолжить учебу в школе. Так каим же образом, ты хочешь стать майором - оперативником и жениться на самой красивой девушке, для содержания которой потребуются деньги и причем не малые, а?
  Дима, насупившись, думал.
  - Хотите, чтобы я снова пошел в школу?
  Машков озадаченно развел руками.
  -Ну, хочу - не хочу, а путь к мечте прокладывать надо. И в первую очередь, с обучения грамоте. А где ей обучают?
  -Ну в школе, наверно.
  -Абсолютная правда! - довольно улыбнулся Александр и не оттягивая время, предложил ему прямо с завтрашнего дня приступить к школьным занятиям. Так что, пойдем завтра в школу?
  Дима, призадумавшись и несколько раз звучно шмыгнув носом, анализируя его предложение, хотел уже было согласиться с ним, но вдруг вспомнив свою училку - истеричку, разбившую об его голову отобранный у него осколок зеркала, которым он пускал на уроке солнечные зайчики и ребят - пацанов, объявивших его изгоем, твердо и бесповоротно сказал:
  -Ни за что!
  -Ну что ж, - с грустью в голосе сказал дядя Саша. - Не видать нам звания майора в должности оперативника и не жениться на красивой девушке. Жаль.
  Наверное, нужно было быть хорошим психологом, чтобы так скоро избавить мальчика от последствий перенесенных стрессов. Это было непросто. Травмированная и омраченная душа ребенка бунтовала. И с каждым разом по - новому выражая свой внутренний бунт.
  Но еще немного времени, и благодаря терпению и величайшему труду как со стороны Александра и Алины, так и благородных медиков, мальчика удалось вывести из этого состояния и он охотно пошел снова в третий класс, так как для четвертого не потянул знаниями. Но Александр был доволен и этим. Как - никак, будет учиться под присмотром его мамы, Людмилы Александровны и в одном классе с его сыном.
  -Второгодник, - скрытно от взрослых, беззлобно подшучивал над ним Стасик, выполняя за одним столом домашнее задание.
  -Ну и что, - невозмутимо отвечал тот, заглядывая в его тетрадь. - Зато, с тобой в одном классе. Училка тебя любит и хорошо к тебе относится. Значит, и ко мне так же будет относится.
  Он очень гордился тем, что отличник третьего "г" класса, в котором он сейчас учится, Стасик Машков, приходится ему братом. Пусть даже и не кровным, и под другой фамилией, но все равно братом. А ему, признаться, страстно хотелось для большего родства иметь одну и ту же с ним фамилию: Дима Машков, брат отличника Стаса Машкова. Неплохо звучало бы. А может, лучше иметь двойную фамилию? Для большей солидности, так сказать, и чтобы не обидеть ушедших родителей? И был бы он тогда Димой Машковым - Шевелевым или наоборот, Димой Шевелевым - Машковым. Какое красивое звучание! Хотя нет, не нужно. Засмеют одноклассники. Не поймут его добрых намерений. А что, если стать просто Димой Машковым? Родители, интересно, не обидятся? Ведь кто знает, какие там у них порядки. Хотя, исходя из его соображений, им - то какая теперь разница, какую фамилию будет носить их сын? Для них, опять - таки исходя из его соображений, главным должно быть то, что их сын обут, одет, накормлен и находится в надежных руках, не причиняющих ему ни тревог, ни волнений. Так - то оно так, да все равно гложут сомнения. Как же избавиться от них и сделать правильный выбор? Может, стоит, к дяде Саше обратиться? Он - то уж наверняка знает, как разрешить фамильную проблему.
  И однажды, одолеваемый думами, он, увидев остановившуюся возле дома машину дяди Саши, со всех ног бросился к нему.
  Но надо же было такому случится, что дядя Саша в столь решающий момент был не один, а вместе с дядей Витей Жарахиным.
  -О - ой... А дядя Витя такой шутник, что даже при очень серьезном разговоре, найдет повод посмеяться.
  Но тут уже ничего не поделаешь. Не повернешь ведь со своими думами обратно домой.
  Пришлось выкладываться обоим.
  -Ну держись, брат! - выслушав его, подмигнул дядя Витя дяде Саше. - Парень меняется на глазах.
  На что в ответ, дядя Саша, красиво улыбаясь, взял его обеими руками за плечи и сверху вниз посмотрел ему прямо в глаза:
  -Ну что же, Дима, если хочешь быть Машковым, то непременно будешь им. Только придется немного обождать. Договорились?
  Глаза Димы радостно засияли.
  -А нельзя сразу стать Машковым - Шевелевым или Шевелевым - Машковым, чтобы мамка с папкой не обиделись?
  Дядя Саша вздохнул, не отвечая. А потом посмотрел на дядю Витю.
  -Как думаешь, братишка, родители Димы могут обидеться на него за смену фамилии?
  А дядя Витя, медленно темнея лицом и глазами, хотя и было очень солнечно, и так же медленно покачиваясь всей своей мощной фигурой с носков на пятки и наоборот, с пяток на носки, тоже сначала молча взглянул на него, а потом уже на Диму. И заговорил совсем не шутливым голосом:
  -Конечно, Дим, можно быть и Машковым - Шевелевым, и Шевелевым - Машковым. Только подумай сам, стоит ли иметь такую громоздкую фамилию, когда проще остановиться на одной? По - моему, Дим, твои родители, - светлой им памяти! - ничуть не обидятся, если ты решишь быть Димой Машковым. Ведь дядя Саша и тетя Алина, такие славные люди!
  И дружески подмигнул ему, глядя снова посветлевшими, как небо, глазами.
  Мальчик, поблагодарив обоих, бросился к Стасику, чтобы поделиться с ним с охватившей его радостью.
  -Чего? - пренебрежительно сморщился тот, услышав его захлебывающуюся речь. - Чужую фамилию решил присвоить! Своя уже не устраивает. Нечего позорить мою фамилию, двоечник!
  Реакция Машкова - младшего была сильнее оплеухи. Дима едва не заплакал.
  -Стас, я исправлюсь, - сдерживая слезы, обещал он. - Вот увидишь.
  -На тройки? - продолжал тот.
  Дима, тяжело втягивая носом воздух опустил глаза, прочертил ими вокруг ног землю.
  -Ну скажем, не на круглые пятерки, как ты, но четверки уж точно будут. Хочешь, побожусь?
  -Не надо, - остановил его Стасик, примирительно потянув за рукав новенькой шерстяной олимпийки. -Пошли лучше в рощу, поспаррингуемся.
  Дима к тому времени, уже, можно сказать, достаточно хорошо обладал приемами рукопашного боя и каратэ. И всегда охотно соглашался на любой с ним спарринг. Но на этот раз получилось несколько иначе.
  -Нет! - сказал он, резко отдергивая руку. - Никуда я с тобой не пойду.
  Стасик удивленно двинул бровями.
  -Ты чего, Дим? Обиделся, что ли?
  Личико Димы обиженно вытянулось.
  -Фамилии жалко стало? А я к тебе, как к брату. И мне для тебя никогда ничего не жалко.
  На миг стало тихо, не считая звона находившейся неподалеку рощи.
  -Брось, Дим, не сердись, - улыбнулся Стасик. - Я знаю, что ты будешь учиться хорошо. И фамилию мою носи сколько хочешь.
  -Как носить? - удивился Дима.
  -Ну будь Димой Машковым, если хочешь. Мне - то что.
  -А когда уже можно будет им быть?
  -Когда папа скажет. Лады?
  -Лады! - вновь обрадованно заулыбался Дима.
  И руки обоих скрестились в звонком хлопке.
  А неподалеку, заманивая в свои кущи, радужно плескалась роща.