Похмелье последней любви

Дубовый пол был скрипучим, хотя я шел в шерстяных дедовых носках, с разноцветными заплатами, ступал осторожно, боясь потревожить только родившую кошку.Всю ночь моя Мурка, похожая на уменьшенную копию сибирской рыси  искала укромный уголок, чтобы облегчить свою участь, в итоге удумала рожать на подушках в шкафу, откуда я ее еле выгнал.Сейчас она лежит в коробке с теплым тряпьем под стулом у печки, и четыре дрожащих комочка спят, прижавшись к ее родному животу.Печку я затопил час назад, ночью стало холодать, мороз пробирает до лопаток, и серебро инея поблескивает на траве. Голова трещит.У меня похмелье. Вчера выпил настоящего чистого самогона, отдающего пряными яблоками и медом, стало мало-"догнался"пивом, но как говорится в народе-"нельзя понижать градус"-и меня свалило с ног.Что было, что говорил-решительно не помню,как ластиком стерло.А, может и не было ничего? Тогда где Полинка?
Шестанадцатилетняя дочка вечно пьющей соседки Таньки пришла ко мне месяц назад.Дрожала, как осиновый лист в легком ветхом платьице и галошах на босу ногу.Она так и сказала, заикаясь-"Дядь Толь , можно у Вас переночевать? Мамка опять друзей привела, а они пристают, боюсь снасильничают.Можно посплю у Вас в сенях?".
Таньку я знал, моя ровесница, красивая женщина, такой пленительной русской простой естественной красотой, когда все на месте и ничего больше не надо.Родила она Полинку в 16лет-от кого, не знала.Не умела себя эта русская красота в руках держать.Ребенка вешала на всех деревенских, хотела и на меня, но у меня амурных дел с ней не было-я собственник, моя женщина, значит, моя.Не привык делиться.А Танька-безотказная.Работала дояркой на ферме, а как колхоз развалился-стала принимать мужчин со всей округи.
Те для сговорчивости приносили самогон.
Полинка росла, как сорняк, чумазая, с непричесанными волосами, ночевала в сарае, околачивалась по гостям, надеясь на угощение.Когда была жива наша учительница истории, которая учила еще нас с Танькой, она жалела Полю и кормила ее.Купала душистым мылом, заплетала непослушные кудри в красивую косу.Сколько раз стыдила Таньку-"Непутевая ты, дура, себе жизнь сломала-ребенка пощади".На что Танька дерзила, обводя ее мутным взглядом-"Не учи меня, училка липовая, мужикам одно надо. Чтобы тело молодое и красота-все это у Полинки есть.Выбьется".
Я постелил девчонке на своей кровати.Положил тулуп в ноги.
Сам пошел в сени.Там у меня старый диван, где я книги читал, да на лес смотрел.
Полинка поела гречневой каши с медом.Выпила чаю , разрумянилась и улыбнулась мне-"Хорошо у тебя, дядя Толь, душевно.Спать хочу очень.Натерпелась я".
Я заметался, начал убирать тарелки, руки дрожали.
Красота матери передалась Полинке и какая-то дивная девичья свежесть туманили ум.
Но я держался.Не животное же.
Полинка взяла меня за руку, и меня обожгло каленым железом-"Я управлюсь, Дядь Толь, иди спи".
Я ворочался в постели, Мурка на последнем месяце беременности, вредничала и орала, как любая женщина.Я гладил ей набухший живот пальцем и думал о Полинке.
Потом Мурка меня неожиданно укусила и спрыгнула.Я вскрикнул.
Полинка вбежала, с распущенными кудрями, в моей рубашке, с обнаженными стройными ножками, как цветок в росе-"Что случилось, дядь Толь?"
-Да кошка рехнулась на сносях, кусается.-я отвернулся к стене, стараясь на нее не смотреть.
-Принести зеленку, обработать?-суетилась Полинка
-Обошлось.Спи.
Полинка взяла кошку и ласково с ней общаясь, унесла к себе.
Так и повелось. Когда мать загуливала, Полинка приходила ко мне.
Беседовала, смотрела мои книги.
-а Джек Лондон-это кто?-ее глаза улыбались.
-Писатель.О приключениях пишет. МНЕ у него "Мартин Иден"очень нравится.
-Расскажи-просила она.
И я жарил картошку и рассказывал. Мурка дремала у нее на руках.
И я понимал, как это прекрасно вот так пересказывать ей Джека Лондона, под треск дров в печке.
Однажды я колол дрова, раздетый, сбросил даже свитер.
Она стояла в платке, в тулупе-и подняла свитер-"Простудитесь, дядь Толь".
И я прижал ее к себе, выдохнул-"Давай на ты.".
Она отпрянула и строго сказала-"Нельзя на ты.Вы старше.У меня мама с Вами в одном классе училась. Думайте, я, как она? Она из-за водки все."
-В параллельном-сквозь зубы произнес я.
-Что?-не поняла она.
-Мама твоя училась в параллельном классе.
Полинка больше не приходила.Я мучался, ревновал, представлял дурные картинки.
Еще и Танька меня поймала и вдохнула в лицо свежим перегаром-"Девка моя нравиться? Хрен тебе. Я ее подороже продам".-Дура ты-процедил я.
А ночью сердце билось, как перед последним концом.Я не выдержал, стучал в Танькино окно.
Вышла Полинка. Красивая,бледная, с огромными серыми глазищами, алым ротиком, не послушными кудрями.
Я упал ей в ноги, целовал ее голые колени и шептал-"Люблю я тебя, Полинка. Прости.Но люблю. Ни о чем думать не могу . Давай жить вместе. НА руках носить буду. Женюсь.Детей родим.Родная, маленькая.Прошу.
По-моему, я плакал. Полинка стояла, как каменная

-Нет, дядь Толь , не обижайся. Я насмотрелась на мужиков. Хватит . Красота и молодое тело.Все, что их радует. А я хочу покоя. Просто выспаться. И чтобы на меня, как на мясо не смотрели.
А у Мурки четыре котенка будет.Один рыжий.
Иди домой.
В ту ночь я пил самогон, понижая градус.
Сейчас мне плохо, голова гудит.
В окно стучала Танька-"Куда Полинку девал, сволочь! Ушла девка! ".
Я сел на пол и тихо выл от тоски.
А Мурка родила четверых.Один-рыжий.Самый первый.