Черти света не имут

Джимми сидел у себя за столом и листал какую-то книжку с индейцами. За окошком был чудесный вечер и ему никак не лезли в голову эти смуглые картинки перьев и каких-то дурацких повязок. Он перевернул глянцевую страничку и на ней совсем не оказалось никаких картинок - сплошной текст. От тоски ему захотелось завыть. А ведь всё это надо читать!
Тут до него донеслись какие-то весёлые крики - похоже Марти со своей компанией опять гоняет в футбол, и оторвав взгляд от книги он посмотрел в окно.

Вечер и правда был необычный! На мгновение он показался ему даже фантастическим. Небо выглядело так, будто за тучами сам господь разжёг к вечеру свой камин и теперь его приятное оранжевое пламя освещало весь мир. А тени расползались по обожжённой за день земле, вытягиваясь в причудливые фигуры.

В поражённых глазах Джимми отражался огненный горизонт и он думал, почему же раньше никогда не замечал такого вечера. Это было так красиво. По неволе он улыбнулся. И улыбнулся он потому, что на душе у него стало тепло. Неожиданно ему захотелось просто бежать на улицу, бежать к Тими пока ещё не село солнце. Возможно, они успеют даже погонять в мяч, а если нет, то у них есть велосипеды и чудесный вечер. Сознание загорелось этой мыслью и напрочь забыв о невыученных уроках, о своих школьных проблемах и даже о ужине,он сорвался к дверям.

Только он спустился по лестнице и чуть ли не бегом пересёк гостиную, как до него донёсся глухой голос.

-Джимми! - позвал отец. - Джиммм-ми! -Звук был еле слышен, и он сразу понял, что отец зовёт его из подвала.

Прекрасное настроение как-будто выкачали насосом.


-Да, папа? - откликнулся он и замер.


-Свет! - снова глухо прокричал отец. И вот тогда у Джимми все внутри поледенело.


В подвале снова лопнула лампочка.
Когда этот дом по Роуд Стрит был для них ещё новым, Джимми часто приходилось туда спускаться и что-то таскать для мелкого ремонта. Однажды он провозился там битый час, пока не отыскал нужное сверло. Ему даже пришлось расстелить на бетонном полу тряпку и высыпать из коробки целую кучу стальных деталей. А когда он уже поднимался по лестнице, рассматривая свои потемневшие от ржавчины ладони, позади него лопнула лампочка. Больше всего он наверное испугался не резкого звука, а воцарившейся вокруг темноты.
Она словно заползла ему в лёгкие и сковала дыхание. Именно поэтому он не закричал. Но прекрасно ощутил как бешено заколотилось сердце.
В следующее мгновение, когда оцепенение всего тела расслабило свою жуткую хватку, он бросился вверх. Дышать он смог только тогда, когда вывалился в освещенный коридор.
После этого случая черный зев подвальной комнаты ещё долго преследовала его перед сном и со следующего дня он взял привычку спать с фонариком. Бабушка говорила , что черти света не имут - боятся тобиш. И всё таки, спать с фонариком, кому не скажешь – обсмеяли бы. Но это до тех пор пока сами не пойму, какого это жить рядом с глубоким подвалом где постоянно лопаются лампочки.
А лампочки так и правда лопались часто. Отец даже как-то купил оптом целый ящик и поставил его где-то на антресоли. Именно туда направился Джимми за лампочкой, а когда подошёл к подвалу, включил фонарик.

Старая деревянная дверь была открыта настежь и внизу было совсем темно. Он смог разобрать только первые две ступени лестницы и край перила. Жуткая лестница – старая, облезлая и скрипит на каждой ступени. Он прошёлся лучом по ступеням и упёрся им в бетонную стену. Дальше нужно было повернуть направо и преодолеть такой же пролёт. 
- Что ты там светишь, давай быстрее, - раздражённо проговорил снизу отец. – Мне ни черта не видно.

Джимми не ответил и двинулся вперёд.

В нос ему сразу ударил смрад гнили и крысиного помёта. Но на этот раз он показался ему ещё сильнее и какой-то более неприятный. Кажется крысы сделали где огромную кучу..

- Я иду, - вдруг проговорил он и от собственного голоса ему стало спокойней.
- Давай, - так же глухо ответил отец.
Глухо, слишком глухо.

Джимми замер на ступени не в силах пошевелиться. Вдруг к горлу подкатил необъяснимый ужас, глаза начинали вылазить из орбит.
- Пап, - позвал он не своим голосом.
Ответа не было.
- Папа!
Он попятился обратно и тут услышал как на том конце лестницы тоже скрипнула ступень.

В голове у Джимми промелькнуло осознание. Осознание того, что он не слышал как отец вошёл в дом, того, что всё пол дня он уже занимается со своей машиной перед домом. Даже сейчас до него долетали металлические звуки. Отец не мог быть там внизу. Кто угодно но только не он.
Во рту у него пересохло а рот перекосило от ужаса.
- Джимми, - повторил голос, - я ничерта не вижу. Иди сюда, сынок.
Тут то Джимми и закричал. Он просто стоял и кричал, пока сзади его не схватила крепкая рука  и не выдернула на свет.
Это был отец. Настоящий.
- Джимми, - проговорил он испуганным голосом. Его глаза так и бегали по бледному лицу сына. -Что случилось?
Тут то Джимми и разрыдался. Он рассказывал ему всё, что слышал своими ушами. Рассказывал давясь слезами в его рубашку.
Когда он закончил, отец без слов поднял его и понёс на улицу. Вместе они провели целый день.
К другу он так и не пошёл.
- Точно всё в порядке, спросил у него отец, когда он уже лежал в своей постели.
Джимми неуверенно кивнул.
-Я не буду выключать ночник. Спи спокойно.
Он вышел и закрыл дверь.
Джимми лежал с фонариком в руке разглядывая причудливые очертания морских обитателей, которые скользили по комнатным стенам. Ночник был тусклым, но картинки получались что надо.
Отец дал ему снотворное и как только он лёг его сразу начало клонить в сон. Стараясь не о чём не думать, Джимми уже погружался в сон, как дверь скрипнула.
Темный силуэт появился в узенькой дверной щелочке из которой бил тусклый свет.
Джимми повернул голову, потому что хотел ещё раз увидеть улыбающееся лицо отца. Ведь он пришёл пожелать ему спокойной ночи и сказать, что наконец нашёл ключи от подвала и теперь закроет его на целую вечность.
Но вместо лица он увидел только темные очертания. Он не мог её разглядеть несмотря на то, что в коридоре горел свет.
Джимми нахмурился и привстал на локтях, пытаясь всё таки разглядеть лицо отца. А в голове у него крутились слова бабушка «Черти света не имут». И тут в коридоре лопнула лампочка.