Преждевременный. Исторический роман. Глава 14

Глава 14. Розенкрейцеры.

Когда в твои служебные обязанности входят исследования в области мысленного внушения, вы же понимаете, рабочий день с покиданием рабочего места не заканчивается…

Вот и теперь, старательно обходя глянцевые, как новые галоши, лужи на тротуаре, Александр Леонидович думал на производственную тему.
Озадачил его Б.Б. Кажинский…

« Ни в службу, - говорит, - а в дружбу, сходи завтра с утречка, побеседуй с одним моим коллегой.
А то мне, понимаешь, позарез в редакцию надо. Неудобно, сговорились-то с ним заранее…
Попробуй-ка его разговорить, что за фрукт…»
И хитро так улыбнулся…

Коллега Б.Б. Кажинского, молодой метеоролог Вадим Карлович Чеховский, оказался субъектом молчаливым и мрачноватым с мелкими, проницательно горящими глазами фанатика и будто бы приклеенной недельной бородкой.

Поняв, однако ж, с первых фраз, что Александр Леонидович, что называется, «в теме», хозяин холостяцкой квартиры оживился и в разговоре стал даже до него дотрагиваться.

Передача мыслей на расстояние, сама по себе, тема, обречённая на повышенный интерес, а уж коли сошлись два грамотея, то первая их встреча вряд ли станет последней.

Так и вышло.
В другой раз Александр Леонидович поведал собеседнику о своих исследованиях повышенной внушаемости масс в периоды солнечной активности.
Потом В.К. Чеховский о своём новшестве – введении в схему эксперимента коллективного индуктора – группы людей, одновременно мысленно старающихся передать изолированному в другой комнате перципиенту (воспринимающему) неизвестную тому информацию.

И лишь спустя пару месяцев Чижевский понял, почему так хитро улыбался Б.Б. Кажинский.

В.К. Чеховский оказался…розенкрейцером…

Октябрьский переворот 1917-го года напрочь разрушил иллюзии той части российской интеллигенции, что осталась в России ожидать благоденствия от новой власти или же, на худой конец, возврата старой.
 
Остро чувствуя тщетность большевиков построить на терроре новый мир, интеллигенция, художественная и нравственная элита России, тем не менее, не могла вступить в открытую политическую борьбу.

Выступление в духе библейских пророков или проповедников при новой власти с таким же успехом заканчивалась могилой…

Поэтому, скорее, от бессилия и безысходности интеллектуалы призывали на помощь некие космические силы добра и справедливости…

Это выглядело как игра в мистицизм, масонство и прочую эзотерику.
Это была доступная форма сопротивления с присущей ей конспирацией, обрядовостью и щекочущей нервы мистикой.

Именно в этой среде рождались идеи о ноосфере, о свете Духа, об объединении космических сил за правое дело и тому подобное.

А тут как раз Александр Чижевский со своей теорией зависимости внушаемости от активности Солнца…

На дворе 1926 год…

Двумя годами ранее в Калуге вышла, наконец, его книга «Физические факторы исторического процесса», и все последующее время он пожинал плоды высказанных в ней сверхсмелых идей.

«История изобилует красноречивыми фактами массового внушения. В сущности, не совершалось ни одного исторического события с участием масс, где нельзя было не отметить внушения…

…явления внушения – единичного и массового – могут быть объяснены путём электромагнитного возбуждения центров одного индивидуума соответствующими центрами другого…»

Буквально за месяц до знакомства Александра Леонидовича с В.К. Чеховским, в марте 1926 года, тот делал доклад на заседании Комиссии по неврологии, рефлексологии гипнологии и биологической физике в Институте мозга в Ленинграде.
Председательствовал директор института академик В.Б. Бехтерев.
 
Доклад В.К. Чеховского: «К вопросу непосредственной передачи мысли на расстояние» в целом был встречен благосклонно, что немало вдохновило молодого учёного.

По возвращении в Москву он решает открыть московский филиал Комиссии Института мозга с привлечением лучших научных сил столицы.
Реакция общественности на калужский труд Александра Чижевского, безусловно, вводила того в этот круг.

Близость научных интересов, здоровые научные амбиции, а также одинаковый возраст, казалось, обрекали Чижевского и Чеховского на долгую и тесную дружбу.

К этому всё и шло до тех пор, пока однажды, после жарких дискуссий в квартире Чеховского на Малой Лубянке, хозяин не решил пригласить Александра Леонидовича в тайную научную лабораторию…

Мрачный, неблагоустроенный подвал серокаменного дома номер 16 по улице Малая Лубянка ни в малейшей степени не подходил под научную лабораторию.

Непосредственная же близость зловещих подвалов ОГПУ, где днём и ночью пытали и расстреливали врагов народа, настойчиво подталкивала к мысли о неслучайности выбора места…

«Тегер Евгений Карлович», – хлёстко отрекомендовался молодой человек, на секунду с явной неохотой оторвавшийся от своих мыслей.

Уже три года, как Тегер и Чеховский были членами оккультного Ордена Розенкрейцеров «Эмеш Редивус».

Поначалу их увлекла идея познания розенкрейцерства, то есть обладания магическими способностями розенкрейцеров через овладение ясновидением, телепатией, алхимией и астрологией…

Однако довольно скоро они почувствовали непреодолимую тягу к практическому применению этих навыков.
Именно поэтому они пошли своим путём, создав собственную тайную организацию розенкрейцеров-прагматиков.
Александр Чижевский по всем параметрам годился им, и его посвящение, казалось, не за горами…

«Знать. Желать. Сметь. Молчать», – таков девиз розенкрейцеров с начала 17 века.
Нечто похожее за много веков до них проповедовали каббалисты.
 
Моисей, якобы на горе Синай, получил от Бога не одно откровение, а два.
Одно он записал в Торе, а вот другое сохранил в тайне и лишь устно сообщил немногим избранным.

Удобно, не проверить, но поверить…

Не в привычках Александра Чижевского было принимать любопытную информацию на веру.
Привычным манером он призвал на помощь всемогущие архивы…

Странствующий монах Христиан Розенкрейц вместе с тремя учениками создал Братство Розы и Креста, главной целью которого было постижение Божественной мудрости, раскрытие тайн природы и оказание помощи людям.

Прямые и косвенные сведения указывали на причастность к Ордену великих предсказателей Агриппы Нетесгеймского и Нострадамуса, легендарного Теофаста Бомбаста фон Гогенгейма, более известного как Парацельс, Шекспира и Фрэнсиса Бэкона…

Вероятно, рациональность, как один из важнейших принципов розенкрейцерства, привела к его доктрине Декарта, Паскаля, Ньютона…

Надолго заставили Чижевского задуматься слова почитаемого им Николая Бердяева:
«Оккультизм, по всей вероятности, есть и сила, и мода завтрашнего дня…»

А так велик соблазн почитать его за пережиток тёмного прошлого…

Дополним от себя несколько имён из числа сочувствующих – А. Белый, М. Волошин, А. Луначарский, С. Эйзенштейн, Б. Пастернак, Б. Зубакин, А. Цветаева, Л. Корсавин – и станут понятными сомнения и смятения Александра Чижевского по поводу его собственного посвящения.

Изначальный устав Ордена его вполне устраивал: раскрытие тайн природы, оказание помощи людям…
 
Смущала несвойственная розенкрейцерам воинственность его новых знакомых…

С большой долей вероятности можно предположить, что это и есть причина незавершённости рукописи «О передаче мыслей на расстояние», которую Александр Леонидович готовил в соавторстве с активистами Ордена А.Л. Ларионовым и В.К. Чеховским.

Много лет спустя, уже в наши дни, профессор В.А. Чудинов обнаружил её в архиве АН СССР…

Не исключено, что произошедший в один из четвергов эпизод на традиционном собрании активистов Ордена положил конец сомнениям Александра Леонидовича и окончательно побудил его к размежеванию с ними...

Вероятно, Чеховский, Тегер и Ларионов рассчитывали как раз на обратный эффект, пригласив его на семинар практического оккультизма…

Тринадцать единомышленников в загадочных мантиях и странных головных уборах в таинственном молчании расселись вокруг овального стола…
Перед каждым лежит солидный фолиант с неведомыми письменами…

В центре стола – небольшой бюст… Сталина из воска…
Голову вождя покрывали волосы, как потом выяснилось, настоящие, купленные за большие деньги у сталинского парикмахера…

По незаметной команде заговорщики вдруг начали монотонными голосами читать заклинания…
Время от времени каждый из них брал длинную стальную иглу и втыкал её в затылок бюста…

Пацифист, не пацифист, но Александр Леонидович был слишком поглощён научной деятельностью и отвлекаться на политику ему вовсе не хотелось…

В роду Чижевских почиталось за честь служить России, а не власти…

Честолюбивые амбиции в науке – да, но властные претензии на мировое господство – увольте…

Теперь можно порассуждать о недостаточной проникающей силе убийственных мыслей и пассов московских розенкрейцеров, или же кремлёвские парапсихологи вовремя подсуетились и защитили вождя, да только на ту пору Сталин остался цел, а вот сами заговорщики – не очень…

В феврале 1928 года органы ОГПУ арестовали В.К. Чеховского, Е.К. Тегера и ещё два десятка молодых людей.
Основная их масса бесследно растворилась на необъятных просторах архипелага ГУЛАГа…
 
Неуёмный Чеховский пытался возглавить массовый побег с самих Соловков, чем сильно разозлил особистов, и в октябре 1929 года был расстрелян…

История с розенкрейцерами таки сослужила Александру Леонидовичу хорошую службу. Даже две…

Во-первых, проблемы передачи мыслей чётко направились в русло сугубо научных исследований, а магическая их составляющая стала постоянной кормушкой всевозможных гадалок, снимателей порчи и прочих колдунов разного калибра…

Эмоционально настроенный читатель, вероятно, слегка посожалеет о кладезях саспиенса, таящихся в данном ремесле…
Уверяю вас, они не пропадут…

И, во-вторых, как и история с лучевым оружием, фантастические возможности передачи мыслей на расстояние – Александр Леонидович не любил термин телепатия – опять заставили его задуматься: а как люди этим благом распорядятся?!

И, как назойливый комар-кровопийца, ещё долго не отгонялась мысль: а не подпортил ли он себе досье знакомством с воинствующими розенкрейцерами?!


Но произвол всех жмёт, как спрут:
Рабы, приведенные к власти,
Неудержимо развернут
Свои кровавые пристрастья.
И нет конца всеобщей тьме,
И не ищи средь бела света,
Кто скажет казням и тюрьме
Своё божественное вето!

А. Чижевский


Продолжение следует...