3

                (до того - http://www.proza.ru/2018/11/11/1224)


  «Сначала Мик чувствовал тряску коляски, которая незаметно пропала, и он будто куда-то погрузился, где пошёл бесконечным мрачным коридором, никого не встречая. Коридор становился теснее, принялся поворачивать. Шагов своих, как и любых звуков, он не слышал.  Темнота сгущалась, обнимая, но впереди что-то брезжило, не давая пасть духом. Вот коридор разделился на три. Мик на мгновение остановился, не зная, какой из них нужен. И словно что-то толкнуло в один – боковой, который скоро вывел на свет.

  Когда привыкли глаза, он замер, узрев удивительное. Перед ним лежал мир цветов.  Они были везде, сколь доставал глаз, невероятной красоты, самых причудливых форм. Любуясь ими, Мик не сразу заметил, что и цветы повернулись к нему… разглядывая.  Тут он услышал их разговор:
  - Он убивал наших сестёр, срывая в подарок…
  - Страшное существо…
  - Оно нас погубит!
  Мик поник головой, винясь. Никогда больше. Клянусь!

  Он стоял так, пока ужас прекрасных созданий не утих.
  - Простите, - сказал он, - я – из мира, где живое, чтобы жить, убивает. Но у вас я ненадолго и не наврежу. Я ищу учителя Аму. Поговорить. Не укажите дорогу?
  - Посмотри вверх, Мик, - донёсся до него голос мудреца.

  То, что он увидел, подняв голову, заставило открыть рот:  Аму, в одеждах, словно сотканных из эфира, парил над ним! Лицо парящего сияло так, что глядеть было невозможно. Мик опустил взгляд. Вот оно – настоящее просветление… А он собирался спорить с учителем «с высоты своего «постижения», отрицать Необходимость, столь уважаемую тем… Значит, далеко не всё узнано и понято, значит, узнать всё действительно нельзя.
  И это почему-то обрадовало его. Вновь появлялся смысл и цель у существования.

  Он поклонился учителю. Захочет ли тот выслушать и ответить? Удастся ли постичь ответ?

  Аму вновь отверз уста:
  - Помню тебя, огнебородый ученик… Ты искал Причину, Необходимость создавшую этот мир. Что скажешь?
  Мик не знал, как обратиться к просветлённому, и споткнулся, выбирая:
  - Совершенный… Учитель Аму… я много повидал с тех пор и узнал… Для меня нет ныне тайны Причины, как и нет Необходимости.
  Он осёкся, ожидая издёвки, смеха мудреца. Но тот молчал. Тогда Мик продолжил:
  - Постигнув кто и что управляет этим миром, я повергся в печаль… ибо изменить ничего оказалось невозможно. Я понял тогда «печаль мудрости» и от души посочувствовал тебе.
  Мик не мог видеть выражение лица учителя, но почему-то ему показалось, что парящий улыбнулся.
  - К счастью, тайны всё же остались. Они не должны кончаться, потому что всё знать невозможно. Да и не нужно. Кто-то верно сказал, что мы и так слишком много знаем для того, чтобы быть счастливыми.
  Договорив, Мик опять поклонился.

  - А ты, конечно, хочешь быть счастливым… - задумчиво прозвучало сверху, - любить и быть любимым… жить долго-долго. И знать, что смерти нет. Это Необходимо тебе.

  Мик поразился, как мудрец «рассказал» его. Потом подумал: Но ведь того же желают все. И в этом Другие ничем не отличаются.   
  - Да, учитель Аму, - смиренно произнёс он.

  - Но у тебя не получается, несмотря на всё приобретённое знание. Можешь не отвечать. Просто иначе бы ты не пришёл.

  От таких слов Мик опустил голову.  «Бьёт без промаха… видит насквозь. Воплощённая мудрость».

  - Тебя интересует тайна жизни… этой непостоянной особы, которая всем изменяет.  «Я хочу стать другой», - однажды заявит тебе она и помашет ручкой. Нет, всё продолжится. Только без тебя.  Что для каждого нестерпимо, ведь существуют для себя и лишь по необходимости – для других.

  Аму выдержал паузу, словно ожидая возражений или вопроса, на что Мик не решился, хотя у него мелькнула догадка: «Но любовь делает эту необходимость потребностью…»

  И снова услышал «свыше»:

  Расскажу-ка тебе сказку. Про Жизнь. Ты же толкуй, как сможешь.
    

  И Аму стал рассказывать…


  Жизнь любили и любят все. Эта дама избалована вниманием и эгоистична.  Жизнь привыкла оставлять множество отвергнутых поклонников, для которых она кончалась, когда забывала о них.

  Поэтому со всех сторон на неё сыпались упрёки: и несчастливая она, и тяжёлая, и… короткая! мол, жестокая, только поманит, а глядишь, уже нет её!

  Надоело ей слыть нехорошей и оправдываться.
  «Иной мне не стать, вряд ли я изменюсь, раз меня всё устраивает - рассудила она, -    Но как поступить, чтоб не числиться в виноватых?»

  Тогда решила Жизнь понаблюдать, как такое удаётся тем, кто её же и попрекает.

  И заметила, что хотя больше зла терпят от своих, включая власть, но никто себя, как и своих, источником зла не считает.

  Удивилась она и стала дальше приглядываться: кому же приписывают коварство и жестокость, тяготы существования?

  Оказалось… Чужим. То есть, отличающимся от тех, кто населяет издавна эти края. Всем – сверху донизу было ясно и без доказательств, что все беды – от происков завистников-врагов, составивших заговор и лишь прикинувшихся овечками, чтобы на них не подумали.

  «Ага… - сказала Жизнь, - на кого бы и мне так же свалить всё, отведя им глаза? Пускай глупцы, скажем, Ту и проклинают. Превознося меня».

  Думала она, думала и придумала… Смерть.  «Это, - усмехнулась довольная своим изобретением Жизнь, - именно то, что надо! Она приходит за своей чудовищной данью, тогда как я пытаюсь выручить, вырвать несчастных из её лап…»
  И будто проговорилась кому-то в горестном порыве о том, как сражается за тех, кто её же и проклинает. Слух пошёл, по пути обрастая подробностями, и все стали боготворить Жизнь за заступничество перед Костлявой, кляня последнюю.

  Теперь жизнь у Жизни стала совсем иной. Её славили, ценя выше золота, ведь она была одна и другой ждать не приходилось. Однако недолго пришлось ей купаться во всеобщем обожании.
  Как все эгоисты, (а кто не эгоист?) она была ревнива, не желая с кем-либо делить внимание. А Жизнь заметила, что о Смерти не говорят, боясь накликать, но всегда помнят и боятся, не то, что её. Это было бы ещё ничего, но и самые жизнелюбы принялись употреблять обороты вроде «его часы сочтены или время вышло», не решаясь назвать владычицу своей меры.

  «Что это за Время такое? – озадачилась Жизнь, - Откуда взялось? Как оно смеет меня ограничивать!» И принялась, не подавая вида, вновь прислушиваться и приглядываться. А когда так себя ведёшь, можно избежать многих вопросов, если хоть что-то соображаешь. 
  И довелось ей узнать слова поэта-философа, что Смерть запустила Время, которое с тех пор всё и вершит за неё. Нет отныне ничего могущественнее Времени, прекраснее его и страшнее. Само же Время неотвратимо, необратимо и безразлично ко всему. Остановить его невозможно, разве что уничтожив мир.

  «Интересно… - подумала Жизнь, - Значит, Смерть не менее хитра, чем я. Тоже выдумала То, что хуже её и неумолимей, на кого должны сыпаться все проклятья, и кто приход самой злодейки делает неизбежным и уважаемым.  Ну и дела…»
  Но тут ей пришло в голову, что Смерти-то нет, Смерть она сама придумала! Чьих же рук это тогда дело?

  Пока она так размышляла – увидела Смерть, которая, усмехаясь, смотрела на неё.
  Жизнь обомлела, затем пришла в ужас:
  - Сгинь, видение! Тебя нет! Я же тебя придумала!   
  - Как же, жди, - осклабилась голым черепом Костлявая, - Тот, в кого верят, уже существует. Считай, у нас с тобой соглашение. Я нужна тебе, но получается, что и ты мне. Если тебя не будет, то за кем мне приходить? Если же поймут, что всё имеет свой конец и начало, то кто станет нас с тобой уважать? Пусть уж лучше глупцы думают, что мы неразлучны.

  Покачала головой Жизнь, услышав столь умные речи своего порождения…

  Мик вздрогнул: И тут та же история!

  А мудрец продолжил:

  … и вынуждена была согласиться.

  Но она была б не она, если бы смирилась с этим на самом деле. Как ей было смириться с тем, что какая-то Смерть, пусть и когда-то ей же придуманная, ставит на ней точку!

  И она как-то "призналась" отчаявшимся, что есть и другая Жизнь, после...

  Ну, а дальше, Мик, ты и сам знаешь.


  Мик молчал. Ему, хоть и в иносказательной форме, было сказано всё, что только можно сказать о занимавшем его вопросе. Выходит, необратимость, с которой столкнулся, не преодолев её, Сказочник, условие этого мира, а не следствие его слабости, как волшебника… Недаром и Ашну стёр не само событие, а память о нём у Других, включая Утреннюю Зарю и Ласкового Ветра. Время можно остановить… на время, как сделали маги у Солнца, но не обратить вспять. Менять надо настоящее, а не прошлое… Оставалось спросить про любовь.

  - Спасибо, Учитель, с этим ясно, нравится оно мне или нет, - проговорил он вверх, - А вот… любовь, которая делает необходимость жить для другого – потребностью… Она – обман?

  - Обман,  но прекрасней обмана не бывает.

  Она – тоже необходимость, только некоторым необходимо любить, и всем -- чтоб их любили.

  Любовь ещё и один из придуманных Жизнью смыслов-приманок. У самой Жизни их нет, ведь она живёт лишь для себя.

  Ты верно заметил, я говорю вещи, которые существуют в этом мире независимо от того, нравятся они кому-то или нет… Постигать их – участь мудреца. Но чтобы поверить в то, что узнал, нужно немалое мужество. Большинство же предпочитает себя обманывать, живя в придуманном ими или для них мирке.

  - …А мир Утешителя-Ашну, который тоже приходил беседовать с тобой, это – правильный путь?

  - Его мир -- искусственный… Без Ашну он долго не протянет. Однако ни один мир – не идеален. В нём непременно одно существует за счёт другого, и его обитатели мечтают о том, что им не дано. Тогда как в ином мире, обладая тем, о чём они мечтают, это не ценят, грезя, быть может, о том, что не ценят первые. Поэтому не завидуй никому. Но раз ты выбрал своим счастьем жизнь и любовь, так – добейся. И в этом я тебе не нужен. Прощай, Мик, мой бывший ученик… У тебя теперь другой учитель. 

  Враз всё померкло, и он очнулся от тряски. Лошади продолжали везти лёгкий экипаж по лесной дороге, но кучера больше не было! Мик недоуменно огляделся и уже хотел подняться, чтоб подобраться к вожжам, как услышал:
  - Не суетись! Едем куда надо, путешествующий во сне…
  «Сказочник! - радостно подумал Мик, - Надо ему рассказать о встрече».
  И он поведал во всех подробностях, передав и сказку, и свои выводы. 

  Сказочник слушал, не перебивая, и не задал вопросов.
  - Что ж, теперь у нас нет нескольких тайн, зато появилась новая…
  - Какая ещё? – удивился его собеседник.
  - Сам Учитель Аму… Пока вы встречались, я поинтересовался сведениями о нём. Свидетельства есть даже в самых древних хрониках, которые сообщают со слов ушедших, передававших из уст в уста.  Такое впечатление, что он существовал всегда. Во всяком случае, обитатели этого мира столько не живут. Кроме магов…»


                (ещё - http://www.proza.ru/2018/11/11/1236)