Мелодия дождя Глава 1

А ветер дни осенние листает,
Но я не верю в сказки октября...
Ты — облако, которое растает,
Оставив мне мелодию дождя...
София Егорова

Всё началось осенью, когда природа и жизнь после расслабляющего летнего тепла начинает неожиданно понимать, что заканчивается некий отрезок существования и нужно срочно что-то предпринимать, изменять, вновь приспосабливаться.
Только совсем неизвестно, чего именно можно ожидать в дальнейшем, ведь всё, что могло помнить, осталось в прошлом, поэтому предполагается бесконечный праздник жизни.
Природа преображается внезапно, меняет устоявшийся строгий стиль повсеместных нарядов привычных оттенков зелёного спектра на весёленькие разноцветные шелка и ситцы, намеренно молодятся, пытаются доказать, что время не властно над тем, что даёт плоды.
Деревья и травы переодеваются, выставляют напоказ предпочтение к оранжевым и пурпурным одеждам, по большей части многоцветным, украшенным яркими узорами.
Осень задумчиво шевелит опадающими листьями, нехотя соскакивающими с насиженных мест, кружит их облетающие тела в вихре воздушных потоков, срывает порывами ветра насильно, считая такую игру исконным правом.
Наблюдая осенью за природой, можно прийти к ошибочному мнению, что она не стареет, напротив, молодеет день ото дня.
Каждый из сезонов года, отличающихся особенными,  только им присущими изысканными манерами, дорог для Лёньки по-своему. Но только осень пробуждает в нём мечтательность и романтизм настолько ярко.
Временами он даже берётся писать стихи про обманчивую природу любви, непостоянство, искушение, соблазны. В его-то годы.
Октябрь для него всегда особенно дорог, потому, что это месяц зарождения первой и последней любви, а также время, когда она умирала в муках.
Пережитые и утерянные чувства сделали его весьма чёрствым. Лёнька ни за что не хотел бы повторения даже части того, что тогда испытал.
Сказать, что это была трагедия, значит, ничего не объяснить. Для неокрепшей юношеской психики расставание с любимой стало драмой, послужившей причиной полной переоценки жизненных ценностей.
Одним моментом парень разуверился в любви, в дружбе, в том, что жизнь прекрасна, поскольку его милая девочка, ставшая смыслом жизни, ничего не объясняя, променяла Лёньку на его же лучшего друга, Витьку Ермакова.
Это был удар под дых, точнее в солнечное сплетение, когда человек утрачивает способность дышать, видеть и думать одновременно.
Подружку звали Мила. Её имя сладко перекатывалось на языке, когда он в разнообразных вариациях произносил это божественное слово.
Даже сейчас, хотя прошло много времени с момента расставания, Лёнька не утратил ощущения влюблённости.
Знал он эту девочку ещё с детского сада. Но тогда, впрочем, и позже, уже в школе, никакого интереса для него Мила не представляла, потому, что никогда не принимала участия в играх, которыми увлекались во дворе дети.
Мила, в отличие от большинства ребят, была девочкой занятой. Она ходила в музыкальную и художественную школу, в кружки хорового пения и танца, учила английский язык.
Её время было расписано по часам и минутам. Среди сверстников Мила числилась белой вороной, выскочкой и зазнайкой, хотя на самом деле была премиленькой, исполнительной и послушной, только и всего.
Во дворе её дразнили "Милка — копилка", кричали "наша Мила модница, с ней никто не водится, душится духами, ходит с женихами" и ещё "мама мыла раму, Мила рыла яму. Ха-ха-ха!"
Ничего из этих обзывалок на неё конкретно не указывало, кроме имени, но кричали дружно, вкладывая своё презрение и неприязнь к непохожему на них ребёнку.
Когда девочка шла на занятия с папкой для нот или этюдов, мальчишки старались толкнуть её, обрызгать водой из лужи, дёрнуть за длинную, свисающую ниже пояса русую косу цвета спелой соломы.
В школе мальчишки могли забросить Милкин портфель на крышу входа, откуда его трудно достать, спрятать учебник, поставить подножку.
Лёнька не имел ничего против самой Милы, но был членом стаи и идти против всех не мог, поэтому принимал посильное участие в травле.
Девочка к их действиям относилась спокойно, насколько это было возможно, но иногда плакала от отчаяния.
Папа её драл мальчишек за уши, пытался разговаривать по-доброму, угощал конфетами, жаловался директору школы. Тщетно.
Нападки сами собой прекратились в восьмом классе, когда пришла пора романтических грёз и любовных разочарований. Именно за ней начали пытаться ухаживать все те, кто до этого обижал.
Не обошло стороной такое увлечение и Лёньку. В один прекрасный день он открыл чуть шире глаза и увидел в ней девушку, внушающую безотчётную симпатию.
Юноша никак не мог понять, почему до сих пор видел иначе. Это была всё та же девочка, но к её имени теперь само собой прилипало слово милая.
Глубокие тёмно-серые, иногда отдающие голубизной добродушные глаза, стройная фигурка, плавные движения, ангельский голосок, как у Настеньки из кинофильма "Морозко."
Лёнька всё ещё оставался тем же мальчишкой, разве что у него ломался голос и проступал тёмный пух над верхней губой, а Милу уже вполне можно было назвать девушкой.
Её облик приобрёл соблазнительные округлости. Лицо выделял обворожительный томный взгляд. Детскую косичку заменила стильная причёска. Исчезли без следа голенастые коленки, превратив тоненькие некогда ножки в предмет зависти сверстниц.
Прямоугольный корпус преобразился в плавную изогнутую линию с акцентом на узенькой талии.
Эти трансформации выделяла скромная, но довольно стильная одежда, подчёркивающая зарождающуюся женственность.
Неожиданно для всех обижающих её мальчишек Милочка пригласила их на свой день рождения.
Мальчишки в попытке перещеголять друг друга изводили матерей на предмет парадной одежды и подарков, однако все, как один выглядели на фоне повзрослевшей девочки неказисто, чересчур ребячливо.
Милочка, никому не выказав предпочтения, выбежала им навстречу, увидев в окно, насколько те нерешительны и потащила в дом, где был накрыт большой праздничный стол.
Мальчиков было приглашено столько же, сколько и подружек. Когда все уселись и немного успокоились, ребята начали дурачиться, неловко шутить, пытались привлечь её внимание.
В этот момент к гостям вышли родители, поздравили дочку, подарили ей пальто и золотые серёжки. Папа, прищурив глаз, с немалой долей сарказма обратился к мужской половине вечеринки, — молодые люди, прежде, чем мы с мамой покинем ваше гулянье, мне бы хотелось кое-что услышать от джентльменов. Вы ничего не хотите сказать имениннице?
Мальчишки переглянулись. Их лица, налились краской.
— Лёнька, давай ты, отвечай за всех. Мы тебе доверяем, — выкрикнул Витька Ермаков. — Все согласны?
Нестройный гул голосов, очень неуверенный, всё же выразил единодушное одобрение.
 Лёнька встал, отвернув взгляд в сторону начал говорить, обращаясь совсем не к Милочке, — Сергей Степанович, нам очень стыдно, что столько лет незаслуженно обижали самую лучшую девочку нашего городка. Я, например, очень её люблю.
— Так не честно, — закричал Витька, — мы Милу тоже любим. И тоже извиняемся.
— Ну и ладно, настоящий мужской поступок. Дальше разберётесь сами, а мы с мамой в кино пойдём. Только без хулиганства. Леонид, раз уж тебе все доверяют, назначаешься старшим. За порядок отвечаешь ты. У меня всё.
Немного погодя ребята начали разговор о том, что для настоящего праздника не хватает вина или пива. Лёнька, высказался решительно против этой затеи.
— Мы тебя старшим не назначали. Дома будешь командовать. Любит он, видите ли. А нас спросил? Милка, ты-то что скажешь, сбегаем? — Спросил Витька. — Какие танцы без пива? Скучно же будет.
— Ребята, я вам запретить не могу, но не хочется расстраивать родителей. Давайте так потанцуем, а? Ну что, включаю музыку?
— Может быть, для начала ты нам поиграешь, а Мила? — Спросил Лёнька.
— Давай, сбацай что-нибудь весёленькое. — Добавил Витька. Все начали просить в голос сесть именинницу за пианино.
Мила играла быстро, ритмично. Все слушали, но не очень внимательно.
Кроме Лёньки.
Юноша тоже ничего не понял, но нравилось ему буквально всё, что девушка делала. Однако с огорчением отметил, что мальчишки, не сговариваясь, дружат против него, поэтому не стал выражать вслух своё мнение.
Гости начали шептаться, толкались, хихикали. Мила реакцию гостей определила правильно, уловив желание погрузиться в более понятные для них увеселения.
 Грациозно исполнив последнюю ноту, она вскочила из-за инструмента, подбежала к проигрывателю и поставила пластинку с медленной танцевальной мелодией, приготовленной заранее.
Объявив белый танец, Мила плавной походкой обошла всех, словно выбирала. Пригласила Лёньку.
Это не было заготовкой, как подумали все, решение родилось спонтанно и не выражало никаких предпочтений.
Лёнька смутился. Не то, чтобы отказывался, просто почувствовал неприкрытую враждебность во взглядах друзей, каждый из которых претендовал на право танцевать с именинницей первым.
Соперничество принимало дурной оборот, превращало приятелей в недоброжелателей. Он колебался, не понимая, как поступить.
Мила решительно вытащила мальчишку в круг, взяла на себя роль ведущей и начала кружиться.
Танцор из Лёньки был так себе, совсем никакой, но он старался, тем более что девушка приклеила его руку к своей талии, что оказалось до жути приятно.
Под тонкой материей платья скользила шёлковая ткань сорочки, но даже два слоя одежды не могли отгородить руку от ощущения её живого тепла.
Лёнька чувствовал, как напрягаются и расслабляются девичьи мышцы, рука в руке передавала импульсы движений, шлейф возбуждающих запахов приводил в состояние эйфории.
Голова юноши шла кругом.
Мальчишка двигался, не чувствуя под собой ног, пристально, не мигая, вглядывался в её завораживающие глаза, но думал лишь о том, чтобы не наступить ненароком на миниатюрную ножку.
Увы, именно это он и делал раз за разом, проклиная себя за неуклюжесть, а Милочка старательно делала вид, что ничего не происходит.
Лёнька даже не заметил, как закончился танец, дрожал к тому времени всем телом и дышал через раз.
Девочка присела в реверансе, сказала спасибо.
Сразу после танца мелодично зазвенел её музыкальный голосок, приглашая к столу.
Рядом с Лёнькой не сел никто, выразив тем самым ему презрение.
Мила, не задумываясь, приняла его сторону, сев справа.
Это было похоже на прямой вызов. Однако девочка думала быстро и умела принимать решения, чему с успехом научил её папа.
 Дальше Мила танцевала со всеми по очереди. Больше Лёньке не досталось ни одного тура. Но и это не спасло ситуацию.
Мальчишки наперебой стремились завладеть хозяйкой бала, совершенно не обращая внимания на её подруг, которые, в свою очередь почувствовали себя лишними.
Тогда Мила предложила прогуляться всем вместе на пруд или в лес, пока светло.
Она шла впереди всех, спиной назад и читала стихи.
На её возбуждённом лице отражались эмоции, к которым девочка была ещё не вполне готова, но неосознанно стремилась. Она неудержимо взрослела.
Мальчишки тем временем, пользуясь моментом, тихо сбегали за вином.
Выпивали незаметно, но скрыть поведение и запах перегара было невозможно.
Не пил только Лёнька.
Ему даже не предлагали, просто, не сговариваясь, объявили бойкот, единогласно решив, что он выскочка.
Скорее всего, это была зарождающаяся ревность.