Экзистенция и господа Броневицкие, Мындриан и Ян

               
     Так и не найдя никого, кто смог бы принять мою минималистическую подачу впавшего во всемирную скорбь умалением некогда живых и веселящих, будто газ, игр разума автора, никак не умирающего назло окончательно перешедшим в уровень мхов и лишайников, буйно проросших сквозь лысину вчерашнего Ленина, автора, я надумал скачать  " Зияющие высоты " предательского эрзац - экономиста и углубиться в познание мира тайного, закозлиного, коммунистического, но еще не выйдя в сеть, поймал себя на зарождающемся кошмаре : вот он я, валяюсь на кровати, пузом вниз, читаю, весь такой умный, а Зиновьев бомбит мне мозг такими открытиями чудными, что я медленно и постепенно становлюсь Владимиром Кличко, радую Эльку, отбиваю от длинного и опасного Ли Каролин, прославляюсь на весь свет парочкой селфи, но ведь затем - то, по живости и неуемности характера я обязательно нарисуюсь у Бэйли и чо тогда ? Что, я вас спрашиваю ?!
     - Какой скандал, - шипела облезшей под кислотным дождем кошкой Оля Борисова, ковыряя карандашом в ухе, - говорил, что нацист и гомофоб, а сам снова сводит с невеликого разума, отравленного избытком эстрогена, нашу красотку, уже спрятавшуюся от коалы задом и по - всякому. Это что ж получается, - визжит она, ликвидируя барабанные перепонки, - мы уже и заинтересовать его не можем ?
     - Можем, - успокаивает Борисову Витухновская, откручивая свою насекомоподобную персонажам Джеронимо голову крестовой отверткой, - но не хотим. Мы, Оля, - падает она пожухлым листиком О*Генри на пол, - говно с тобой, как Разъебаум и советские комедии Рязанова, мы, - засыхает ее шепот в набегающих в горницу, где они и таятся, суки рваные, песках забвения Сахары академика Сахарова, придумавшего водород наоборот, - скучны и неинтересны. А трансы - вещь.
     - Лоликон еще, - выползает из - под бархана скудоумная Надька, сменив балаклаву на ковчег завета. Это такая х...ня из Библии, вроде, ритуала, но во времена старобывалошные - х...й его знает. Всякое может быть. Может, кухонный комбайн по производству манны или долларов, может, портал в миры Петрика и Ника Перумова, а может, и х...ня с ушами, как Чебурашка, тут не угадаешь, экспериментировать же страшно, а ну как нарисуется какой Дмитрий Дюжев и завоет - зарычит из Вертинского ? Жужуть.
    - В бананово - лимонном Сингапуре, - поет Дюжев и вспоминает хор мальчиков из Кельна, чью кровь пустили немецким танкистам и те сошли с ума под Сталинградом. За это открытие, кстати, Мединскому Нобелевку дали, в две тыщи тридцатом годе, тогда еще Путина переизбрали во второй раз президентом.
    - Ты похож на рессору от  " Беларуся ", - замечает его напарница Гусева, поправляя шифон полупрозрачного платья штангой Акинфеева, - Дюжев. Тебе не петь, - надевает она шапку - ушанку со звездой задом наперед, как генерал армии Жуков под Ельней темной ночью, когда никто не видит, но факт - налицо, - Дюжев, а вступить в половые отношения с покрышкой из гаража неустановленной воинской части, народить детишков и установить пограничный столп отче Нила в междуречье Шумерского Аккада.
    " Неплохо, - размышляю я, проверяя на ошибки только что вбитую в ноут хрень, - дичь конкретная, чепуха и ахинея, как любой продукт русского мира, надо бы еще заполировать сверху опухшей рожей Станкевича, забацать фотку голых украинок из  " Фемен " и новый бесогон готов к самовоспроизводству. Сука ! - осеняет меня и я радуюсь. - Надо  " Молот ведьм " скачать на латыни, все равно я по ихнему не понимаю ни х...я, буду смотреть бараном на готический шрифт и представлять, как трахаю в анус Алехину. Или Вишез ".
    Можно еще, конечно, скачать сериал о жизни политицких елит Америки ( по хер какой ) и вдумчиво дрочить напильником, стирая свои мениски и уши, заузить штаны, чтоб влезать в них, лишь предварительно вылив тюбик шампуня туда, во тьму, где смутно белеют мои волосатые тощие ноги, можно, в конце концов, ничего не делать, просто смотреть в потолок и играть сам с собой, наименовав правую руку Гуглом, а левую Яндексом. Или Яху. Или Бингом, не суть. Но можно, моя милая Лиза, вообще перестать играть и самоубиться виртуально навовсе, устав натыкаться каждый ( ! ) день на столь тупо принятые пасы гранатой, что сценарий для Моники Белуччи про енота и Тыпрдю становится, похоже, всегда, как жизненное кредо или твой пациент, сам избирающий себе докторов сети, не спрашивая одобрения Познера, мать его в семь гробов через мертвый глаз.