Сверчок. На царских харчах. Гл. 10 Вольтер

                Сверчок.
                Часть 1
                На царских харчах               
                10
                Вольтер

Итак, я убегал в библиотеку отца, чтобы побыть с Вольтером, а не с Богом. В это время я там читал две поэмы. Одна – «Le Pour et le Centre» («За и против»), вторая поэма – «Роemе sur le desastre de Lissbonne» («Поэма о гибели Лиссабона»).
Я читал и размышлял.
Старик Вольтер отрицал религию, но верил в Бога. Доказательством его существования он считал сам окружающий мир, который не мог появиться сам по себе, значит, у него есть создатель и этот создатель — Бог. Но он не такой, каким его описывают в книгах.
         Нет, скромно мы войдем, избрав достойный час,
     В обитель божества, когда-то
     Нам возвещенного и скрытого от нас.
     Я чтить его готов, любить сыновне, свято, -
     Мне ж предстоит тиран, что злобу сеет сам.
     Он смертных сотворил, ему во всем подобных,
     Чтоб злей смеяться их скорбям;
     Замкнул нас в круг влечений злобных,
     Чтоб всех судить по их делам.
     Он радость завещал сердцам,
     Чтоб стала тем страшней нам вечность мук загробных.
     Чтоб муки здешние больней казались нам.
     Он смертных сотворил, не мысля об изъяне,
     И вдруг - стал смертных порицать,
     Как будто мастеру не подобает знать
     Свои погрешности заране.
Отец Александр говорит одно и ни в чём не сомневается, а Фернейский мудрец говорил разное и сомневался.
Но о Боге мудрец думал своё:
Бог всемогущ!
Бог бесконечен!
Бог безразличен!
И что же в сухом остатке?
Бог есть или его нет?
Бог человечен или зол?
Отец Александр мне говорит, что главная идея христианства — это любовь к милосердному Богу. А Вольтер называет эту идею главным обманом, на котором строится религия. Если читать Библию непредвзято, можно легко заметить, насколько жестоки поступки бога по отношению к людям. Создатель — не любящий отец, а жестокий тиран, почитать которого недостойно.
     Сын божества, сам Бог, не у страшась паденья,
     Народу жалкому становится сродни;
     Еврейку он избрал, возжаждав воплощенья;
     Он, предан матери, влачит покорно дни
     Ребяческого униженья.
     Бедняк-ремесленник, корпя над верстаком,
     свой расцвет сгубил работой принужденной
     Вещал пророчества три года он потом
     И пал, бесславно осужденный.
Конечно же евреи народ не жалкий! Может что-то и было во времена скотоводства и кочевничества. И язычество было! Но сейчас, очень много среди них великих ученых, писателей и философов! И они верят в одного Бога. А православные верят еще в Бога – Сына и Духа. Иисус достоин уважения, но как трудно почитать Бога в трех лицах! Бог не должен быть карающей силой.
Что же получается?
Следовать Вольтеру, что «…в этом недостойном образе я не признаю Бога, Которого я должен чтить… Я не христианин…»?
И что теперь? Бог есть некий разум, построивший машину природы, наделивший ее определенными законами и движением. Бог не использует механизмы деятельности мира безостановочно. Вольтер сказал, что «Бог однажды повелел, Вселенная же подчиняется вечно». Бог «необходимое существо, существующее само по себе, в силу своей вечной, разумной, благой и могущественной природы». Значит нет необходимости доказывать, что Бог есть («…разум вынуждает нас его признать, и лишь безумие стремится к его определению»).
    Ужели кровь его, кровь Бога, что за нас,
     Он пролил, не была избыточным закладом,
     Чтоб отвратить казнящий час,
     Нам присужденный злобным адом?
     Как! Бог пошел на смерть, чтоб всем спасенье дать,
     И жертва обернулась ложью.
Может следует поклоняться Богу, не стремясь проникнуть во мрак его таинств?
Сын плотника рожден Марией неневестной,
     Пилатом осужден, был распят на кресте?
     Нет, Бог мой не таков, и лжет изображенье
     Того, кто в этом сердце свят.
     Его, боюсь я, оскорбят
     Такая похвала, такое поношенье.
     Услышь, господь, молю, рожденное тоской,
     Из сердца вырванное слово.
     Неверью моему ты не отметишь сурово,
     Мой дух раскрыт перед тобой,
     И сердце - не хулить, а чтить тебя готово:
     Я не христианин; тем ты верней любим.
Я понял, о чем писал Вольтер. Но об этом я говорю непонятно из какой жизни. Из каких-то совсем других воспоминаний. Поэт и философ находит абсурдным то, что «все движение, порядок, жизнь — образовалась сама собой, вне какого бы то ни было замысла», чтобы «одно лишь движение создало разум», значит, Бог существует. «Мы разумны, а, следовательно, существует вечный разум».  Мысли не присущи материи вообще, значит, человек получил эти способности от Бога. Бог создал все, относя к этому вопросу и материю, но «Бог и материя существуют в силу вещей».
Я снова возвращаюсь к путанице между отцом Александром и Фернейским стариком.
Я готов поклоняться Богу!
Поклоняться пока я жив!
Я никому не верю!
Мне не нужны пределы, которые не способен достичь ни один смертный!
 Философ говорит, что он сам готов «поклоняться ему пока жив, не доверяя никакой школе и не устремляя полет своего ума в пределы, коих не способен достичь ни один смертный». Большинство его аргументов, доказывающих, что Бог есть, нельзя принимать во внимание в связи с их противоречивостью.
Философ находит, что Бог — «единственный, кто могущественен, ибо это он все создал, но не сверх могущественен», так как каждое существо ограничено своей природой и «существуют вещи, коим верховный интеллект не в силах воспрепятствовать, например, воспрепятствовать тому, чтобы прошлое не существовало, чтобы настоящее не было подвержено постоянной текучести, чтобы будущее не вытекало из настоящего». Все бытие, по мнению Вольтера, было создано в силу необходимости, ибо, если бы его творения не были бы необходимы, они были бы бесполезны: «Все сущее кажется существующим необходимо, ибо оно существует». Но эта необходимость не отнимает у него воли и свободы, так как свобода есть право действия, а Бог — средоточие могущества и, что не подлежит сомнению, наделен наибольшей свободой. Так, по Вольтеру — Бог не имеет всемогущества, однако является самым могущественным; не в абсолюте, но в максимальной степени. Бог философу необходим только для жизни в мире с самим собой, и он использует Бога как исходную точку для рассуждений.