Мой Герой

1.
Первая школьная любовь. Раннее взросление, первые робкие неясные эмоции и ощущения.
Она не забывается и живёт в нас, как начало больших чувств и свершений. Мне всегда было удивительным, как светлело лицо мамы, когда она вспоминала своего школьного друга! Так же совсем недавно оно светилось и у меня.

Я никогда не влюблялась в тех везунчиков, кои являлись предметом мучительной страсти всех девчонок. Просто красивые мальчики мне были не интересны. Чтобы разбудить мои чувства и понравиться мне, необходимо было совершить нечто выдающееся. Тогда я наделяла «Героя» всеми недостающими достоинствами и влюблялась в него ровно до тех пор, пока мой избранник не ответит мне взаимностью. А после становилось неинтересно, скучно и я ждала следующую жертву – нового героя.

В десятом классе своим героизмом покорил меня Серёжка из параллельного "Б" класса. Мало того, что перед новым годом он занял первое место на городской олимпиаде по математике, так ещё в каникулы вынес из горящего дома ребёнка, и пожарные наградили его грамотой и именными часами.
Обычный долговязый  паренёк со слегка оттопыренными ушами вмиг предстал передо мною сильным, смелым, мужественным, и я тотчас увлеклась им, дополнив воображением его образ ещё множеством благородных черт. Моя школьная жизнь заимела тайный смысл понравиться моему "Герою", для чего я прилагала большие усилия. Во-первых, начинала лучше учиться, так, как мои предметы любви всегда были из интеллектуалов. А всё остальное состояло из известных хитрых женских штучек, чем и как мы обращаем на себя внимание. Ведь мужчинам только кажется, что они выбирают. Выбирают женщины. А им остаётся лишь избрать одну из тех, кто на них положил глаз. И на школьной дискотеке в честь женского дня Сергей весь вечер танцевал только со мной.
И тогда, кружась в танце, он нежно прижимал меня к себе, и я впервые в жизни испытала неизведанные чувства от мужского прикосновения, когда тело слабеет, голова становится пустой, а душа в блаженстве улетает в неизведанную страну страстей. Мы танцевали, я, расслабившись, слегка опускала голову ему на плечо и понимала, что, играя, увлеклась основательно и была ослепительно счастлива.

И также безоглядно влюбился в меня Сергей. Школа для нас стала местом встреч. Тайные провожания, долгие телефонные разговоры. Вздохи, лёгкие касания, мимолётные взгляды. А затем в мае упоительные катания на качелях «лодки», когда мы, раскачиваясь, касались коленями друг друга, кровь закипала, приливая к лицу и, поднимаясь вверх или спускаясь вниз, воздух освежал наши возбуждённые тела.  Ещё были катания на лодке по реке…
Мы говорили о будущем и не говорили о любви. Она была в сердце, в душе, она окутывала нас и не было смысла её тревожить. Это было первое чистейшее чувство, первые искушения любовного общения, первый опыт принятия любимого человека.
Сергей ласково брал мою руку и, осторожно касаясь в невесомом поцелуе её губами, прижимал к своей груди. Восхищённым взглядом долго смотрел мне в глаза, грустно при этом вздыхая.
 
Затем пришла пора экзаменов, подготовки к поступлению в институты и встречи наши почти прекратились. Мы, как я надеялась, были уверены в своём будущем и о нём я мечтала заговорить на выпускном вечере, но Сергей больше в школу не пришёл. Он неожиданно уехал поступать в военное училище на другой конец страны и оборвал все связи. После и я покинула родной город и, вместе со школой, канула в прошлое моя первая любовь. Она словно растворилась, оставив в душе тёплое светлое ласково обволакивающее чувство. Но в воспоминаниях торчала острая заноза непонимания: почему он не позвонил, не написал. Почему?
Как оказалось, что рассталась я с городом навсегда, так, как вскоре переехали и мои родители. Связь с одноклассниками оборвалась надолго, а после, с развалом страны, оказалось, что невозвратно. Впрочем, я никогда не горела встречей с ними. Не знаю почему, но мне хотелось оставить в памяти именно девчонок и мальчишек из моего школьного счастливого детства и не затирать их образы незнакомыми «дядями» и «тётями», в которых мы все превратились.

2.
Конец двадцатого столетия пестрел избирательными кампаниями и тошнотворными приторно-сладкими речами будущих слуг народа. Подслащенные лживые обещания и неприкрытое нечистоплотное обливание грязью оппонентов. Я в эти заветы не верила, в честности выборов сомневалась, а после непосредственного внутреннего участия в них, разочаровалась полностью.

Весна была в разгаре, умиляла и волновала, и не было сил сердиться, что автобус больше буксовал, нежели ехал, я с улыбкой глядела в окно и радовалась солнцу, теплу и цветению. Когда проезжали по одной из центральных улиц, вдруг бросился в глаза огромный призывный плакат и до боли знакомые фамилия, имя и отчество – Серёжка в нашем городе баллотировался в депутаты! «Ничего себе! Так не бывает!» – не поверяла своим глазам, но неожиданно для меня сердце вновь затрепетало, дыхание сбилось – я не на шутку разволновалась, а, когда вернулась домой, встревоженные чувства улеглись, уступив место непреодолимому желанию встретиться.
И прошло совсем мало времени, как я нечаянно попала на встречу кандидата в депутаты моего школьного друга.

Высокая трибуна в окружении баннеров, на которых Сергей всех одаривал широкой открытой улыбкой, обнимая красавицу жену и трёх очаровательных ребятишек. Весь антураж фотографий напоминал старинные рождественские открытки и был неестественным, как и искусственная принуждённая улыбка Сергея.   
В белом дорогом костюме, молодцевато стройный, хорошо поставленным голосом, и артистично играя лицом, он лгал, обещая создать в нашем городе рай, как, впрочем, все и всегда поют перед выборами. С целью получения вожделенного мандата, словесная мишура, оболванивая нас, сыпалась в головы, не успевая усвоиться, под громкие радостные вопли и аплодисменты группы поддержки.
Я издалека смотрела на Сергея и никак мой ум и моё сердце не вмещали лощёного кандидата в образ моей первой любви: худенького долговязого лопоухого юноши, мечтающего защищать нашу Родину и быть её достойным сыном. Он всегда умел говорить правильно, и я искренне верила ему и в него.
Группа поддержки скандировала, представители оппонентов выкрикивали провокационные вопросы.
 
«Вакханалия», – подумала и, видя, что встреча подходит к концу, осторожно стала продвигаться вперёд. Но уже перед самой трибуной путь мне перекрыли бритоголовые, как однояйцевые, накаченные особи в одинаковых дешёвых костюмах.
– Это мой одноклассник, я хотела бы с ним увидеться.
– Много вас тут просителей друзьями прикидываются, – меня весьма грубо оттолкнули.
– Сергей, Гай! – очень громко позвала я, спускающегося с трибуны Сергея, по имени и его школьной клички.
Он вздрогнул и резко обернулся, встретившись со мной взглядом, на секунду остановился, и… перевёл его на охрану. Они поняли правильно…
– Всё-всё, пошла-пошла, – оттолкнули меня бесцеремонно грубо, и краска стыда залила моё лицо.
В этот миг показалось, что на небесах погасло солнце,  студёным стал тёплый весенний ветер и день превратился в ночь. Непрошенные слёзы обиды и разочарования сопровождали меня всю дорогу домой.   

Только войдя в квартиру немного расслабилась, приняла холодный душ, выпила успокоительную настойку и прилегла на диван.
Включила телевизор. В студии местного канала «моя первая любовь», любуясь собой, рассказывала о своём жизненном пути.
– Говорят, что своей карьерой вы обязаны удачному браку с дочерью высокопоставленного чиновника. Жан-Жак Руссо писал, что, когда мужчина берёт жену ниже себя по званию, он не унижает себя, но возвышает свою супругу и, наоборот, заключая брак с особою более высокого звания, он унижает её и сам не возвышается, – журналист явно не испытывал симпатию к кандидату.
–  Руссо говорил ещё, что ничего могучего, ничего великого не может выйти из-под продажного пера. Какие интересы вы преследовали, задавая этот вопрос? Или это личное низкое обывательское любопытство? – Сергей ловко занял главенствующую позицию в разговоре.
Всегда был умён и ловок.
– А что касательно моего брака, то я не люблю выносить свою семейную жизнь на всеобщее обсуждение. Трое наших детишек и четвертый в проекте сами говорят за себя, – кандидат «повесил» на лицо милую добрую улыбку.

Незаметно уснула и видела во сне май, цветущую сирень и мы с Серёжкой катаемся на качелях «лодки». Колени наши соприкасаются и чувственный жар заливает тело…
– Пошла-пошла, –- кричит какая-то неприятная физиономия…  и я просыпаюсь.

3.
Мое лицо больше не светлело при воспоминаниях о моей первой любви. Её растоптали бритоголовые охранники и упокоила с миром слащавая улыбка кандидата.
Сергей стал депутатом. Его фотографии, интервью, выступления со всех сторон нападали на меня. Этот чужой в настоящем человек больше не тревожил, и жаль было доброй памяти былых пьянящих чувств, которые питали меня теплом и заставляли умильно улыбаться.
О встрече я больше не помышляла, да и в целом моя жизнь была довольно насыщенной и интересной. Неприятная досада осталась больше на саму себя – зачем полезла, зачем позвала?

Но судьбой нам была уготована ещё одна встреча.
В организацию, где я работала, обратилась семья, которая в силу сложившихся обстоятельств, нуждалась в благотворительности, и именно мне предстояло встретиться с депутатом и убедить его оказать безвозмездную помощь нуждающимся.
Не скрою, что я немного волновалась и более тщательно к ней подготовилась, но в любом случае решила не раскрывать себя.
В просторном, обставленном дорогой мебелью, кабинете депутат долго и внимательно читал, принесённое мною письмо.
– И что вы хотите? – окинул меня холодным взглядом и положил на стол очки в дорогой оправе. Без них показался беспомощным и напомнил мне того дорогого сердцу юношу.
– Вы же прочитали письмо, – я постаралась скрыть поднимающееся волнение, смешанное с раздражением, – молодая семья нуждается в средствах на лечение ребёнка. Родители – выпускники детского дома. Некоторые деньги им собрали воспитатели, какую-то помощь окажет государство, но вы видели полную сумму, требуемую на операцию?

Не выражая никаких эмоций на красивом холёном лице, Сергей тоскливо смотрел в окно.
– Объясните мне, пожалуйста, зачем эти выпускники детского дома рожают подряд двух детей, не имея на это никаких средств? Или они продолжают надеются на государство, которое и так их содержало, на поддержку добрых дядей? О чём они думали? Человек отличается от животных тем, что обязан думать о последствиях, просчитывать… нести ответственность… рассчитывать только на себя…
Часто приходилось слушать подобные «правильные» рассуждения о жизни «добрых дядей» перед тем, как они решатся оказать помощь.
Богатые люди тяжело расстаются со своими деньгами и я обычно, в таких случаях, терпеливо слушала. Но в данный момент образ моей первой любви с огромной скоростью рассыпался на атомы, и они словно иглы впивались в сердце, тело. Скрывать разочарование и гнев становилось всё труднее. Глядеть в чужое, прежде милое лицо, было неприятно.
– А как я могу быть уверен, что оказанная помощь пойдет именно этому ребёнку? – он, априори нечестный, сомневался.
– Мы не выступаем посредником в передаче денег, вы напрямую можете перечислить деньги на счёт клиники.
– И всё-таки, я не понимаю, о чём думают эти молодые люди, когда создают браки в голом поле и быстренько строгают каждый год по ребёнку? Брак – это ведь и материальный союз тоже. Я родом из очень простой семьи и долго учился, много работал и, только прочно встав на ноги, позволил себе жениться.
– А если это любовь? – я наклонилась к нему и заглянула в глаза. – Да и не о них сейчас речь. Болен ребёнок и его надо спасти.

– Бросьте, какая может быть любовь в семнадцать лет? Одни глупости на уме, а теперь вы ходите по кабинетам и попрошайничайте. И вам нравится такая работа? Деньги, конечно, я дам, но и высказать своё мнение имею право. Вы, что думаете, они мне с неба падают? Да я, как вол, сутками тружусь. Я неделями не вижу семью, мои дети, практически, растут без отца. Но дело для меня стоит выше личных интересов, – он выдохнул и опять надолго уставился в окно.
– А вам нравится такая работа? – спросила я очень тихо, растягивая слова, – ваши дети растут без отца, вы сутками не видите семью, вы практически её бросили. Вы совсем не отдыхаете… несчастный…

Он с интересом посмотрел на меня, и я, не ожидая, предательски залилась краской. Ох, уж эта привычка краснеть! Сергей более внимательней заглянул мне в глаза: «А мы не встречались с вами раньше?»
– Вряд ли, я лично вас вижу впервые! – уверенно солгала я. – Так, что по моему делу?
– Всю сумму оплатить не могу, треть, может… чуть больше. Предварительно посоветуюсь со своим бухгалтером. Вы, надеялись, что я сейчас открою сейф, и по взмаху волшебной палочки в нём появятся пачки денег? У вас превратное представление о депутатской деятельности. Мы, конечно, обязаны помогать людям, и я никогда не отказываю, но, если я начну раздавать всем подряд, кто просит, то завтра сам пойду по миру, как ваши сироты из детского дома. У меня, между прочим, трое детей. Я сам родом из глухой провинции и вышел из очень бедной семьи…

И тут моё терпение лопнуло:

– Ах, какой же ты враль! Областной центр для тебя глухая провинция? А быть единственным сыном майора советской армии и учительницы английского языка – это выйти из очень-очень бедной семьи? Сидишь, как бабка на рынке торгуешься! Не улыбнулся ни разу. Слова доброго приятного не произнёс. Ноешь так, что впору тебя пожалеть да помощь оказать. Двуликий Янус! Беспринципный, лицемерный конформист. Насквозь фальшивый, ты утратил своё «я», ты засох в своей чёрствой лживой жизни ради власти и денег… а я тебя героем считала… – резко подняла со стола письмо с просьбой и реквизитами, и направлено кинула ему в лицо. – Если завтра деньги не поступят, пойду дальше. Вас сейчас – глубоко несчастных депутатов, что грязи в осенний день развелось.
Решительно встала. Усталость и опустошенность валила с ног. Из последних сил выровняла спину и бросила на депутата разочарованный брезгливый прощальный взгляд...

– Светка, это ты?

Я в ответ лишь хлопнула дверью и быстро побежала вниз по лестнице. Слышала, что он выбежал за мной, но кто-то его окликнул и это оказалось для него важнее…

Возвращалась домой пешком. Душа беззвучно горько рыдала, лишившись крыльев и доброй памяти поддержки, и жгучая обида на чванливого, мерзко-жадного слугу народа, который убил мою первую любовь, рвала душу на части, а в голове крутились стихотворные строки Юлии Друниной:

Не встречайтесь с первою любовью,
Пусть она останется такой –
Острым счастьем, или острой болью,
Или песней, смолкшей за рекой.
Не тянитесь к прошлому, не стоит –
Все иным покажется сейчас…
Пусть хотя бы самое святое
Неизменным остается в нас.

11.11.2018