8 бит

Небо у нас с ней было забавным в этот раз. Забавным и восьмибитным. И пахло резиной.
-Можно я глаза открою?-спросила она нетерпеливо.
Но я сказал, что нельзя. И продолжил сбрасывать самоубийц с крыши. В самом деле гораздо проще им помочь, чем спасать.
Вдруг один говорит мне:
-Спасибо, но я передумал. К тому же у вас там вот симпатичная девчушка сидит совсем одна.
-Что это значит ты передумал? Нельзя так, слышишь.
Не слышал.
Я ниже наклонился и закричал ему прямо внутрь куда-то, где яблочные пироги и легкие наркотики хранятся:
-НЕЛЬЗЯ.
-Хорошо. Но девчонку вашу я заберу все-таки.
-Куда это ты ее заберешь? Она занята вообще-то.
Правда, сидит и рисует что-то. С закрытыми глазами. Хвастается что ли. Я знаю, так Джордж Беркли делал. А потом умер. В общем-то его тоже с крыши столкнули. Знаю, знаю.
-Ладно, -говорю я ей, -перестань уже, открывай глаза.
А у нее волосы постепенно длиннее и длиннее становятся:
-Не открою, не хочу уже,-заявляет мне.
-Да что ж это такое-то.
Чувствую, резиной все сильнее пахнет. И снег падать начинает резиновый какой-то. И горит все кругом.
-ОТКРЫВАЙ ГЛАЗА, БЕЖИМ,-кричу ей.
А волосы все длиннее, и по крыше ползут, и по водостокам, везде уже, даже соседей снизу достали, и соседи полицию вызвали, а полиция еще кого-то. В общем-то не видно, горит же все.
А она сидит дальше с закрытыми глазами, улыбается и рисует. Я заглянул, смотрю-ну правильно, да-стены зеленые и Бродский с Есениным везде там. Неудивительно даже.
Волосы ее все растут, уже дышать тяжело даже. Справа кто-то луну достал и бьет ее ногами, некрасиво совсем.
Ну, думаю, уходить пора.
А она мне такая:
-Куда это ты пошел? Одну меня оставишь? Нехорошо. Ну ладно, я пошутила, не обижайся.
Глаза открыла, а они у нее разноцветные. И по кругу там все Бродский да Есенин опять, питерскими колодцами пахнет, подростки петарды жгут, ну и все по классике.
Я за руку ее хватаю, ну, точнее, за волосы, у нее рук нет уже-сплошные волосы. Потом говорю:
-Знаешь, а ничего так, удобно даже, греться можно и Оруэлла читать, ну или чего там.
-Я знала, что тебе понравится, -говорит.
И мы с ней, значит, цепляемся друг за друга всем, чем только можно, луна избитая приползает, полиция тоже, и все дружно с крыши прыгаем.
Прыгаем, а там внизу пироги и наркотики, наркотики и пироги. И уютно так, и музыка какая-то розовая играет. Один пирог ко мне подходит и такой:
-Я же обещал, девчонку все равно заберу.
-Ладно,-говорю, -а что это за музыка играет?
-А это неважно,-отвечает,-ты глаза закрывай главное. Спи, пожалуйста.
Закрываю, и вот уже все спокойно вроде. И ничего не горит кругом, хорошо. И Оруэлла все читают. И Оруэлл тоже сидит и читает. Вроде бы ему даже нравится.
Все-таки отлично, думаю, что волосы у нее такие длинные теперь. Замечательно. И небо такое, восьмибитное. Определенно замечательно тут. Теперь и правда заснуть можно.