Если бы горы могли говорить... глава 21

 
  Алина в ожидании следователя стояла в холле здания прокуратуры и не выдерживая обращенные на нее взгляды находившихся поблизости людей, вышла на улицу.
  В лицо дохнуло серое, неприветливое утро с низко навороченными облаками, с иззябшими голыми деревьями и с чернеющей вокруг них землей. Возле деревьев стоял какой - то мужчина и, увидев ее, осторожно сходившую по ступенькам крыльца вниз, так же обвел ее пристальным взглядом.
  Алина, не обращая на него внимания, остановилась сбоку крыльца, с грустью созерцая увядание природы. Мужчина неожиданно подошел к ней.
  -Простите, - обратился он, неловко пряча под воротом куртки обезображенное шрамами лицо, - вы не следователя Муравьева ждете?
  -Его, - кивнула она.
  -Еще раз, простите, пожалуйста, - тихим, застенчивым голосом продолжил он, - вы не Алина?
  -Алина, - повторно кивнула она.
  -Николай Щенников, - представился он, протягивая ей освобожденную от перчатки правую руку. - Будем знакомы. Давно хотел увидеть вас, познакомиться с вами. Спасибо вам большое! Ведь если бы не вы, меня, наверное, долго бы еще искали. Поскольку при мне не было никаких удостоверяющих личность документов. Все они находились в бардачке машины, которой уже нет.
  -О Господи! - сокрушенно вздохнула она, невольно, в который раз представляя в памяти безмолвно - каменный лик Бурума с красными озверелыми лицами и сжатыми  над головой кулаками.
  И, наверное, никогда не придется забыть им обоим того, что было совершено над ними и те страшные места, куда их с силой затаскивали.
  -Это они вас так? - осторожно спросила она, взглянув на его обезображенное лицо.
  -Они, - неловко кивнул он, опуская мутные глаза, будто пряча глубоко въевшиеся в них страдания. - Я, можно сказать, чудом выжил после двухнедельного пребывания в коме. А выйдя из больницы, снова дважды чуть было не умер. Первый раз, когда следователи рассказали про вас, а второй раз, когда узнал от них же о совершенном длинноволосым убийстве наркоторговца Юнусова. Сегодня Муравьев будет проводить очную ставку с этим чудовищем. Так что, вы, Алина, никого и ничего не бойтесь и говорите все, как было, все, что...
  -Подождите, - остановила его девушка. - Как вы сказали, Ю - у - у...?
  И вдруг качнувшись, упала на месте, прикрыв оттененные естественной синевой веки и вызывая в нем испуганный вскрик.
  -Алина, вы чего? Зачем так? - растерянно и нескладно забормотал он, склонившись над ней и пытаясь словами поднять с холодной земли. - Не надо лежать. Простудитесь ведь.
  И, не видя ее реакции, закричал по - мальчишески тоненьким голоском:
  -Люди! Люди! Где же вы? Помогите кто - нибудь!
  На его крик изнутри помещения прокуратуры стали выбегать люди, обступили толпой, удивленно поглядывая на девушку и вместо оказания необходимой помощи, задавая самые нелепые и ненужные вопросы:
  -А что с ней?
  -А зачем она лежит здесь?
  -Что вы с ней сделали?
  -Упаси Господь! - окруженный толпой, оправдывался бедный Щенников. - Все было нормально. Лучше помогите поднять ее с земли.
  В это время в толпу ворвалась очень подвижная и энергичная женщина в форме майора юстиции и склонилась над девушкой.
  -Судя по всему, обычный обморок, - констатировала она ее падение, мягко раздвинув пальцами сомкнутые веки и отсчитывая на запястье подведенной к груди руки удары пульса. - Быстро несите нашатырь и сердечные капли в моем столе. А если не будет капель, то там есть валидол. Несите! И еще, немедленно вызовите скорую и сообщите Александру Машкову, чтобы приехал. Она его жена. Пришла бедненькая по вызову Муравьева.
  И тут же по ее команде, Алину осторожно подняли с земли и усадили на стоявшую неподалеку от крыльца деревянную скамейку с высокой спинкой. Не отходившая от нее женщина - следователь быстрыми движениями руки расстегнула верхние пуговицы на ее пальто, прошлась взглядом по выделявшемуся из - под него животу и строго - натянутое лицо мгновенно засветилось материнской нежностью.
  -Скорую вызвали? - спросила она у стоявших рядом сослуживцев и взяв из их рук смоченный в нашатырном спирте ватный тампон, осторожно поднесла к ее носу, слегка провела по вискам.
  Алина судорожно глотнув воздух, медленно открыла глаза. И после этого, сразу же под языком очутилась горьковато - мятная таблетка валидола. Перед глазами туманно замельтешили протянутые в руках стаканчики с водой, флаконы с сердечно - успокоительными каплями.
  -После валидола! - отстраняя руки, сказала женщина - следователь и взглянула на стоявшего рядом Николая Щенникова. - Вы ведь вроде, нормально беседовали и как получилось, что девушка упала?
  Щенников виновато повел головой.
  -Сам не понял. Возможно, по незнанию сказал то, о чем не должен был говорить.
  -Что именно? - продолжала она, глядя на него так, что по телу бедного потерпевшего пробежали холодные мурашки.
  -Я случайно, между разговором, вспомнил про убитого наркоторговца Юнусова. Она, как оказалось, впервые об этом услышала.
  Лицо и лоб следователя налились багровой краской.
  -Кто вас дернул за язык говорить ей о том, о чем мы, следователи, и ее муж,  сознательно умалчивали? Теперь видите, к чему привела ваша случайность? К обмороку! А для нее это весьма чревато!
  А Щенников, от бессилия комкая в руках снятые перчатки и не зная, что сказать, беспомощно и рассеянно водит вокруг глазами, пока не натыкается ими на остановившуюся неподалеку от них машину, из которой поспешно вышли Александр Машков и Виктор Жарахин, и, здороваясь на ходу с окружившими скамейку знакомыми по службе людьми, подошли к Алине.
  -Что с тобой? - перекинувшись несколькими словами с сидевшей возле нее женщиной - следователем, спросил Александр и тут же взяв ее на руки, вместе с ней присел на край скамьи, тревожно вглядываясь в ее не естественной белизны лицо с неподвижно устремленными на него глазами.
  Алина ослаблено улыбнулась.
  -Пожалуйста, увези меня отсюда, - жалобно попросила она. - Домой хочу.
  -Увезу, - кивнул он, приникая лицом к ее лицу и тихонько нашептывая самые нежные, самые ласковые и согревающие сердце слова. - Только прежде дождемся приезда врачей.
  В это время во двор въехала еще одна машина с большим крытым кузовом и с большой синей лампой сверху кабины водителя. Вышедшие из нее милиционеры тут же высадили оттуда темноволосого парня в старой потрепанной куртке с короткими рукавами, из - под которых виднелись такие же темные волосатые руки с наручниками на запястьях и повели мимо скамейки к входным дверям.
  Позади них с папкой подмышкой, не видя под ногами земли, гордо вышагивал следователь прокуратуры Константин Муравьев.
  Неожиданно раздавшийся возле самой скамейки дикий вопль конвоированного подозреваемого, заставил его сначала приостановиться, а затем на немного прибавить шаг.
  -Ниндзя!.. Гадом буду! - кричал тот, оттолкнув от себя конвой и глядя бешеными глазами на сидевшего на скамье с женой на руках Машкова. - Отдай мне эту..! Я порву ее, падла, на части! Съем вот этими зубами! Ррр... Из тюрьмы достану обоих...
  В то же мгновение, опередив опешивший конвой, к нему подскочил Виктор Жарахин и одним движением руки усмирив его, вручил вышедшим из транса конвоирам.
  Алина тихонько дыша в грудь мужу, по - прежнему просилась домой, но тут подъехала машина скорой помощи и вышедшие из нее медики окружили их.
  -Состояние больной весьма критическое и требует немедленной госпитализации, - осмотрев ее, сказал один из них Александру Машкову. - На фоне стресса не исключена угроза выкидыша. Вы поедете с нами?
  -Обязательно, - сказал Машков.
  И не отрывая ее от себя, в сопровождении Виктора Жарахина и женщины - следователя, Наталии Андреевны Шалыгиной, направился к машине скорой.
  Следом за ними вышагивал следователь Константин Муравьев.
  Машков с потемневшим лицом взглянул на него.
  -Дружище, я тебя убью, если не дай Бог с ней или с моим ребенком что - нибудь случится!
  Константин сконфуженно покраснел.
  -Прости, Саш. В СИЗО задержался.
  -Меня это абсолютно не... - сквозь зубы выругался Машков. - Ты назначил людям время явки, так будь добр, ждать их. А не они тебя, гуся важного!
  -Да ладно, Саш, не нервничай. Все будет нормально, надеюсь.
  -Надейся, - бросил Машков.
  И передав Виктору ключи от своей машины, вместе с Алиной скрылся в салоне скорой.
  ****
  Мучительно долгим казалось для Александра Машкова время отсутствия дома Алины. И меркли в ее ожидании дни. - Без солнца, без красок, с наползающей со всех щелей тоской, без ощущения той радости, без которой немыслима тихая, радостная, сердечная жизнь.
  И на самом - то деле, несмотря ни на какие жизненные сложности, эта семейная пара складывалась самым лучшим образом. Отношения между ними были самые доверительные, полные уважения и обоюдного человеческого взаимопонимания. А их любви можно было просто позавидовать. Будто она родилась намного раньше их, обрастая самыми светлыми, самыми благородными чувствами и теперь одинаково наделяя ими обоих.
  Может, поэтому, жизнь одного без жизни другого, казалась непереносимой. Может быть, поэтому столь мучительно долгими казались для Александра дни и в особенности, ночи, когда в доме тишина, и будто не в окна, а прямо в сердце иглами вонзается колючая ледяная крупа.
  Но ничто не вечно в жизни. После трехнедельного пребывания в больнице, вернулась Алина. И вновь продолжилась настоящая жизнь; чистая, радостная, в трепетном восторге от скорого пополнения в семье.
  Александр в этот день, оставив ее на попечение мальчишек, наверное, впервые в жизни едва дождался конца рабочего дня. А дождавшись, полный радостного возбуждения, приехал домой, где все по - праздничному сияло: и радостные закату окна, и высокий потолок, и белоснежная скатерть на столе с букетом лиловых хризантем в вазочке, и возбужденные глаза мальчишек, ни на минуту не покидавших ее и увлеченно рассказывающих о своих школьных делах.
  Дима тут же, не без гордости, поднес ей свой дневник, на страницах которого четко выделялись выведенные красным четверки и даже пятерки по труду, рисованию и физкультуре. Трудиться мальчик любил, как и выделывать разные чудеса на турнике, свободно вращая своим легким, послушным телом. О Боже! А как он рисовал! То были будто и не детские рисунки, а захватывающая сердце музыка живописи! По - видимому, полная свободы жизнь в экстремальных условиях, многому научила мальчика. И не только во всей красе раскрывая перед ним формы негативных реалий, но и порождая в его кристальной душе зачатки поэтического вдохновения.
  Бывало, глянешь на него, ну ничего особенного. Ребенок, как ребенок, только до боли обиженный взрослыми и судьбой. А копни глубже, сердце ахнет. Там мир красоты нетронутой, мир чувств и гармонии с ними. Ему бы внимания доброго, человеческого и солнца душевного.
  Преисполненная радостью, она вновь пребывала в своем доме, в кругу своих славных мальчишек, хотя нередко и доставляющих ей жуткую головную боль, но все равно, таких милых и родных, ставших неотъемной частью ее жизни. И слушая обоих, чуть ли не до слез смеялась над их приключенческими историями как дома, так и в школе. А ближе к вечеру пришла и Людмила Александровна вместе с маленькой Иришкой, которую на время закрытия детского сада, была вынуждена брать с собой на работу.
  Девочка, радостно прижимаясь к маме, с интересом рассказывала ей о школе, о большом, светлом классе, где ей так нравилось сидеть за одной партой со взрослыми, красиво одетыми девочками, угощавшими ее пирожным и бутербродами из школьного буфета. А после этого, внимательно слушавшими стоявшую у длинной черной доски бабуленьку в красивом темном платье и с красивой прической на голове, которую они почему - то называли таким длинным - предлинным именем, что Иришка не смогла бы даже и выговорить его.
  И вместе с этим, не оставила без внимание и мальчиков с того же класса. Таких красивых и больших, так же угощавших ее конфетами и даже весело подмигивающих ей на уроках. Правда, скрытно от бабуленьки. А Стасик с Димой тоже подбегали к ней на переменках и, взяв у нее деньги, снова быстро убегали. Скорее всего, в буфет, за разными конфетами. Только почему - то в отличие от тех больших девочек и мальчиков, не делились с ней.
  -Всё - то ты видишь и всё - то ты знаешь, мисс Марпл, - шутливо заметил Стасик, сидевший вместе с Димой за столом за выполнением письменного домашнего задания. - Столько наговорила, аж мозгам тесно. Не хочешь идти к папе в помощники, пока дар речи не потеряла?
  -Хочу, - простодушно улыбнулась, глядя на него, милая говорунья и тут же переведя взгляд на маму, удивленно показала на ее заметно округлившийся живот. - А почему он такой, как будто шарик надутый? Не лопнет, мам?
  Сидевшие за уроками мальчишки, громко расхохотались. А у Алины от смущения перехватило дыхание. Уж кого - кого, а их - то она больше всего стеснялась из - за своей заметно изменившейся внешности, стараясь, как можно, меньше двигаться перед ними, чтобы особо не колыхать округлившимися бедрами, приводившими ее, со всей ответственностью и трепетом ожидавшего появления ребенка, мужа, в безудержный восторг,
  Только тех, похоже ничуть не смущала ее изменившаяся фигура. Ибо в отличие от этой несмышленой девченки, порядком доставшей их своими капризами, они в этом плане были более разборчивее.
  -Просто у мамы скоро появится маленький ребёночек, - отложив в сторону от себя пишущую ручку, внес ясность Стасик.
  -Какой ребёночек? - не поняла Иришка.
  -Мальчик маленький.
  Иришка едва не расплакалась.
  -Какой мальчик маленький, Стасик?
  Стасик с серьёзнейшим видом слегка раздвинул в стороны свои руки, изображая тем самым величину еще не появившегося на свет ребеночка.
  -Во - от примерно такой. И для большей убедительности, посмотрел на Диму. - Скажи, Димон.
  -Девочка! - вызывающе проигнорировал тот.
  И только лишь потому, чтобы как - то принизить его гордое "я". На самом деле, его ничуть не волновал пол ребенка тети Алины. И мальчика, и девочку он принял бы с одинаковой любовью.
  Изумрудные глазки насмешливо прищурились.
  -Я добью тебя завтра на спарринге!
  -Добьешь! - в ответ улыбнулся Дима, поднимая глаза на смущенно покрасневшую Алину. - А вы кого родите, девочку или мальчика?
  -Кого Бог пошлет, мои хорошие, - ласково сказала она, глядя на обоих. - Только очень прошу вас, будьте дружными и не спорьте друг с другом.
  -А мы не спорим и всегда в дружбе! - в один голос сказали они, тут же подтверждая свои слова громким хлопком скрестившихся ладоней.
  Через какое - то мгновение к ним в комнату вошла все это время хлопотавшая у кухонной плиты Людмила Александровна, и мальчишки, дружно встретив ее, тут же преподнесли ей свои тетради с выполненным домашним заданием.
  -Проверь, бабуленька.
  -Посмотрите, пожалуйста.
  Людмила Александровна с неизменной на лице улыбкой глядела на них.
  -Хорошо - хорошо, посмотрю и все проверю. Только не суетитесь.
  -И у меня, и у меня, - захлопала в ладоши Иришка, быстро соскакивая с колен мамы и старательно выводя на чистом листке свои каракули.
  -И у тебя непременно проверю, - так же улыбаясь сказала она, переводя взгляд с девочки на Алину.
  -Мама, устали, наверное. Я вам сейчас помогу, - сказала она, торопливо поднимаясь с места с чувством величайшего стыда за свою беспомощность перед этой, заслуживающей неисчерпаемого уважения женщиной, можно сказать, полностью заменившей сейчас ей мать.
  -Не беспокойся, милая. Я уже все сделала, - остановила она, снова усаживая ее на диван и накрывая пледом ноги. - Осталось только накрыть стол и дождаться Сашу.
  А Саша в это время уже входил в подъезд дома, вскоре снова окунаясь в прежний домашний уют.