Уроки жизни

( отрывок)
…В детстве мне нравились  мальчишечьи игры. Риск и предприимчивость меня увлекали больше, чем  игры  в куклы с подругами. Наверное,  поэтому подруг у меня было мало, но среди мальчишек было много друзей. С некоторыми   я дружу  до сих пор.
  У меня есть младший брат и, когда, в детстве,  он со сверстниками, что- нибудь не делил, то  на разборки, с их старшими братьями, ходила я. Дралась я  не умело, но отчаянно  и   никогда не сдавалась, и не плакала. Плакала я потом,  забившись куда - нибудь, где меня никто не мог видеть. Потом меня наказывали родители. Наказывали жестко. Мне казалось, что я ни кому не нужна, что меня никто не любит и не любил, кроме бабушки. Но она тогда уже умерла. Меня никто, никогда не жалел, и я не понимаю жалость к себе. Жалость к себе я воспринимала,  и воспринимаю до сих пор, как оскорбление и унижение.  Мой бунтарский дух никогда и не рассчитывал на снисхождение и жалость . В юности я много читала, причем больше про приключения и  авантюры.  И совсем не читала любовных романов. С подругами у меня было мало общих тем. У нас  с ними были разные любимые герои. Никто, никогда не видел меня опечаленной и угрюмой.   Очень рано  я  научилась прятать свои неудачи глубоко внутрь.  В какой – то книге, я прочитала, что храбрый человек это тот, который  единственный знает  как ему страшно.
Позже, когда я уже вышла замуж, видно за бунтарский дух и за страсть к авантюрам меня и пригласили в компанию мужчин , которые собрались  воровать в колхозном саду яблоки.  В то время я весила около пятидесяти килограмм. Компания была серьезная. Мешки были  такими же.
Когда ночью, после  удачного наполнения мешков яблоками,  мне на спину положили  самый маленький мешок, мне он не показался тяжелым. Однако, пройдя треть пути, я поняла, что не донесу. Остановиться и отдохнуть было невозможно, так как  одна я мешок потом на  спину не подниму. Бросить мешок я не могла -   это был бы позор. Я со страхом ждала ручеек, который предстояло пройти. Собственно это был и не ручеек, так как там не было воды, но сохранился овражек со спуском и подъемом. Мужчины давно ушли вперед. Я, нагибаясь все ближе и ближе к земле, приближалась к ручью.
  Было темно. На краю ручья я споткнулась и упала в самую середину русла. Мешок упал на меня сверху  всею тяжестью. Ни подняться, ни вылезти, из под  него, я не могла. Кричать я не решалась-  могла привлечь сторожей колхозного сада.  Извиваясь из последних сил, я пыталась выбраться . Ручей, как оказалось, пересох не совсем. Тоненькая струйка сочилась по дну русла. Постепенно  я вся промокла. Мне не во что было опереться,   мои руки и ноги проваливались в грязь,  не сдвигая моего тела.  Я испугалась. От страха  перехватило горло и я уже не могла кричать. Шло время. Несколько раз по мне пробегали люди – это искали меня. Проходя  по мешку , они не замечали меня.
 Казалось- прошло очень много времени. Ходить по мне перестали, я поняла, что меня больше не ищут. Мне стало очень обидно и  я заплакала. В нашей компании был мой отец, мой муж..!  И они  меня не искали! Они не искали меня! Я опять, как в детстве, осталась одна. Один на один со своей бедой.
- Кабы я была царицей- милая моя бабушка! …Я, заливаясь слезами, с остервенением начала выкарабкиваться из под, мешка. В голове звучало :- Кабы я была царицей! Кабы я была царицей…
Вдруг, мешок стал неожиданно легким,  я отчаянно выцарапывала себя  из под него. Освободившись, я увидела, что он развязался,  и часть яблок высыпалась наружу. Я была спа-се-на! Слезы  катились, смешивая обиду с радостью освобождения. Я сидела на краю ручья. Одна во всем мире. Где- то текла  спокойная, человеческая жизнь: люди  любили друг друга, заботились о своих близких. Но все это было НЕ СО МНОЙ!
 Глаза давно привыкли к темноте. Я, все еще, с надеждой вглядывалась вдаль тропы. Нет, никто не  бежал ко мне. Меня бросили! Я была одна  в ночи, со своими мыслями и никак не могла это принять. И так же, как в детстве, на меня нахлынуло отчаянное безразличие ко всему: к людям, к себе, к жизни…  И так же, как в детстве, я горько плакала. Нет, я рыдала! Чудовищная жалость к себе заполняла каждую клеточку моего тела. Я рыдала с завыванием и бранила всех, кого знала и не знала, но больше всех я бранила себя. Эта смесь жалости к себе, с собственным  осуждением своих поступков , с осознанием своего одиночества, покинутости и ненужности, вызывали новые приступы рыдания и казалось им не будет конца. Вытирая глаза грязными руками, я ощущала себя несчастной собачонкой выкинутой за ненадобностью на помойку. Но ведь я-то не собака . Я ведь знала себе цену и цена эта была  очень высокой.  Нет, я им докажу, они узнают, что я не собачка.
-Я вам докажу, – рыдала я, – вы еще очень и очень пожалеете !- Уже кричала я, прерываясь всхлипами и размазывая грязными руками слезы по лицу и платью.
…Потом я  волоком тащила,  этот чертов мешок до дома. Усталая, грязная, но без слез. Я плохо помню как меня встретили и что говорили. Я ничего не говорила, я только смотрела на них. Я не могла понять, почему им не стыдно, ведь они предали меня! 
….Так я  постигала уроки жизни. Я крепко запомнила, на всю жизнь: надеяться я могу только на себя.