Тапочки для Деда Мороза

       Приближался Новый год. А, значит, будет корпоративка, как всегда, с тусклыми поздравлениями, привычными подарками и т.д. Я уже заранее знал, что будет очередная скучная вечеринка, плавно переходящая в попойку. Мой друг Илья Зайцев или Заяц, как я его звал с детства, отозвал меня в сторонку и сказал:
- Знаешь, Горох, не хочу я такой скучной вечёрки! Давай что-нибудь придумаем?
- Да что тут придумаешь…,- возразил было я, но Заяц меня слушать не стал.

- Э-э, не скажи! Ну, например, никогда у нас не было Деда Мороза со Снегурочкой.
- Мы что, дети, что ли? Да и где их взять, Мороза твоего, да ещё со Снегурочкой?
- Где-где? Да сами нарядимся!
- Сами?- расхохотался я.- Только, чур, я буду Дедом Морозом, а ты Снегурочкой, лады?
- Лады! – Заяц хлопнул меня по плечу,- А  Снегурку я тебе такую найду – закачаешься!
- Э, Заяц, ты что, спятил, какой из меня Дед Мороз! Я и говорить-то не умею!
- А тебе и не надо говорить, стой на месте, стучи посохом об пол да подарки из мешка вынимай.  А говорить Снегурка будет!
- Ну вот, напросился!

« А с другой стороны,- подумал я,-пусть будет всё, как будет! Можно и покуражиться.»  Заяц подобрал-таки мне в пару Снегурочку – девушка работала в отделе маркетинга нашего рекламного агентства. Небольшого росточка, светленькая, с ямочками на щёчках, она словно изначально была предназначена для роли Снегурочки. Звали её Ирина. Наряды для нас она нашла сама в театральной студии своей подруги. Мы всё это примерили и расхохотались, но в целом всё было довольно прилично. Нужно было подумать о подарках для наших коллег. Да не просто о подарках, а прикольных каких-нибудь, со смыслом. Заяц с этим обещал помочь. Больше никого в эту авантюрную задумку мы не посвящали – решили сделать всем сюрприз.

         Накануне праздника наш директор объявил:
- Дорогие друзья! Двадцать восьмого декабря у нас состоится  корпоративная вечеринка. Приказываю: всем быть обязательно! И с хорошим настроением, в лучших нарядах, можно в карнавальных костюмах. Но жён и мужей с собой не брать!

           Этого можно было и не говорить, мы и так никогда своих половин с собой не брали. Многие у нас  были незамужние и холостые, иных же было мало. Заяц был женат во второй раз и, кажется, снова неудачно. Директор нашего агентства был человеком новым, работал у нас всего полгода. Мы знали только, что он был женат на «тигрице». Секретарша Олечка шёпотом на ушко как-то об этом поведала Люське из планового отдела. А Люська, если что узнает, то просто не может это держать в себе, ей нужно поделиться с как можно большим количеством  народа. Сама Люська безуспешно пыталась выйти замуж уже восемь лет. Но, то ли мужики попадались не те, то ли она сама что-то не так делала, ничего у неё не получалось. Незамужней у нас была и Ангелина Петровна, главный бухгалтер. Ангелина вообще была старой девой (Люська точно знала!).

 Строгая и неподкупная Ангелина содержала финансовые активы в полном порядке, не подкопаешься. Она не боялась никаких проверок, все ревизоры робели перед ней сами. Вот таковы наши самые главные дамы, остальные были разных возрастов и профессий, то же можно сказать и о мужской половине. И вот для этого контингента мы готовили сюрприз!   Я полностью доверился Зайцу в отношении покупки подарков и он, довольный, что я взвалил на себя всю его работу, исчез из офиса на два дня.


          Накануне банкета он явился с большущим красным  мешком, почти под завязку наполненным добром. Я возмутился:
- И это всё я на себе таскать должен?
- Да он лёгкий,- оправдывался Заяц,- я его один принёс легко!
Мешок и вправду оказался лёгким.
- А что там? – спросил я.
-Да ничего особенного! Просто Снегурка читает кому-нибудь поздравление, а ты вынимаешь из мешка первую попавшуюся вещь и даришь.
- А если это не подходит, что тогда?
- Подходит – не подходит! В том-то и весь прикол, чтобы смешно было и неожиданно!


- Ну ладно,- сказал я и начал облачаться в костюм Мороза.
Заяц от восторга даже подпрыгнул:
- Ну надо же! Вылитый Дед Мороз!
       В коридоре мы встретились со Снегурочкой, которая была, чудо как хороша, и вместе вошли в банкетный зал. Директор только что закончил праздничный спич и держал в руках запотевшую рюмку с водкой. Увидев нас, он от неожиданности лишился дара речи и плюхнулся на стул. А мы не спеша поклонились удивлённым коллегам и начали свой спектакль. Думаю, что нас узнали сразу, потому что только нас за столом не хватало, но виду не подали. Все обрадовались, что сейчас будет что-то необычное, что-то новенькое.


       Снегурочка читала поздравления в стихах (тут я узнал по почерку поэтический дар своего друга), а я вынимал из мешка подарки, не глядя, и дарил. Хохот стоял неимоверный! Директору достались в подарок женские колготки «Грация», Ангелине Петровне – мужские трусы в мелкую розочку огромного размера, Люське – поводок собачий, Зайцу – детский пистолет с пистонами, и он его тут же опробовал. Остальным тоже досталось нечто подобно необычное и смешное, остались довольны все, никто не возмущался. В общем, прикол удался! Директор хохотал густым басом, держа в руках женские колготки и потрясая ими над головой.
- За это надо выпить!-закричал Заяц, и около десятка бокалов и около десятка рюмок дружно звякнули друг о друга.


- А мы? – спросил я у друга.
- И вы – тоже!- ответил Илья и принёс нам с Ирой по бокалу шампанского.
       После выпитого стало жарко. От жары больше всего страдали мои ноги в огромных валенках. Я их всё же снял под шумок и остался в одних носках. Снегурочка сбросила меховую шапочку и уже расстёгивала шубку – ей хотелось танцевать вместе со всеми. А я не успел раздеться – со мной чокались со всех сторон, и мне пришлось пить и пить со всеми, желающими выпить с дедом Морозом. Сначала пил шампанское, потом вино, потом водку, а потом уже всё то, что дадут…
    

 В самый разгар веселья  к нам в зал ворвалась маленькая сердитая дама с болонкой на руках. Собачка была одета в красное кокетливое платьице, на голове был белый бантик. Хозяйка собаки была одета похоже. Директор поперхнулся, побледнел и остолбенел – как раз в этот момент он отплясывал какого-то гопака с секретаршей Олечкой. Дама завизжала изо всех сил:
- Сволочь! Я там с больной собачкой дома сижу, а он здесь веселится! И ещё с девками! Мне всё понятно, где и как ты работаешь допоздна,кобель!


       Разъярённая жена шефа угрожающе двинулась вперёд. Музыка умолкла. Бледная Оленька нырнула за спину огромного Зайца. Но я видел, что рыжие вихры друга взмокли на лбу не от танцев, а от вида этой мегеры. Чувствуя, что сейчас что-то будет, я всё же моментально сообразил: подскочил к музыкальному центру, щёлкнул по клавише и, врубив музыку, бросился даме наперерез.


Я поймал её буквально на лету, обхватил за талию и уволок на какой-то фокстрот. Она отбивалась и царапалась, но я был пьян до такой степени, что мне было всё равно. Собачку я зашвырнул куда-то под стол, впрочем, она успела цапнуть меня за палец. Буквально обливаясь кровью, я вертел свою даму в танце, и даже в конце тура перегнул её через своё колено. Фурор был оглушительный! Я поцеловал своей даме ручку и галантно сказал:


- Мадам, я счастлив видеть Вас в нашем коллективе! Поздравляю Вас с Новым годом и преподношу подарок от самого Лучшего в мире Деда Мороза!
      Я сунул руку в мешок, но там уже ничего не было. На глаза мне попался Люськин собачий поводок, его я и преподнёс своей ошарашенной даме. К всеобщему удивлению, дама вдруг сменила гнев на милость и заулыбалась. Все облегчённо вздохнули…


       Директор умылся минералкой, распростёр объятья к своей суженой и запел:
- Дорогая моя, я так рад, что ты пришла!
«Дорогой» тут же преподнесли стопку водки, она махнула её, потом вторую, и веселье продолжилось. Оленька вылезла из-за Заячьей спины и скромно села в уголок. Я подмигнул ей :»Не боись! Всё под контролем!»


       Веселье разгорелось с новой силой. Водки на столах было хоть залейся, но я краем глаза увидел какой-то мутный  графин в руках Люськи. Она давно собиралась нас угостить какой-то табуретовкой от деревенской тётки. Сама Люська, раскрасневшаяся и лохматая, вдруг полезла на стол и принялась там вытанцовывать, ломая и кроша посуду. Оказывается, это был стриптиз! Но стриптиз мы не досмотрели. Пытаясь снять туфель с ноги, Люська не удержала равновесия и рухнула со стола всей своей немаленькой массой. Стоящие рядом со столом с визгом бросились прочь. Не растерялся только могучий, как бык, наш водитель Венька Мутовкин. Он легко подхватил нашу Люську на руки и попытался поставить вертикально. Очутившись в руках Веньки, Люська потеряла контроль за чувствами и запричитала:


- О, Боже, какие сильные руки! Настоящий мужчина не даст женщине упасть никогда!
Мутовкин смущённо улыбался, похвала Люськи пришлась ему по нраву. Все знали, что Люська с недавних пор пыталась завладеть его вниманием, но ей это не удавалось, а тут словно чудо произошло. Видимо, неудавшийся стриптиз сделал-таки своё дело: весь вечер Мутовкин бросал страстные взгляды на Люську. А ведь он среди нас всех был самый трезвый: ему ещё надо было развезти нас по домам после корпоратива.
      

 Люська продолжила свою подрывную деятельность по спаиванию коллектива: лила и лила из деревенского графинчика своё снадобье. Все сразу обмякали и делались добрыми и податливыми. Оленька меняла за дверью колготки, порванные болонкой жены директора, на новенькую «Грацию». Сама виновница бесчинства что-то грызла и жевала под столом, платье на ней было порвано местами и загрязнилось, видимо, от пинков нелюбителей собак.

 Смотреть за ней было некому: «тигрица», не раз подставлявшая свою рюмку под графин,  спала на коленях невозмутимого художника Желткова, тоже придремавшего в уголке. Я совершенно беззастенчиво целовался со Снегурочкой, а вокруг нас в дикой пляске орала и улюлюкала толпа пьяных моих коллег. Последнее, что я помню, был танец живота в исполнении строгой Ангелины Петровны. В тот момент Люська поднесла мне рюмку своей подзаборовки, я выхлебал её залпом, всё завертелось с удвоенной скоростью, и я выпал в полный осадок, то есть в полный вырубон.


       … Когда я очнулся, в голове шумело и свистело. Во рту было гадко и тошно так, что жить не хотелось. Было глубокое утро, то есть шесть часов утра. Голова ныла и болела жутко, я даже боялся приподняться. Однако, нужно было встать, чтобы принять хоть какое – то противоядие. На ближайшем столе  я нашёл только несколько капель коньяка в рюмке. Правда, рядом стояла огромная бутыль с мутным содержимым, от вида которой меня едва не вывернуло наизнанку. Так вот чем вчера меня вырубили!

Я двинулся дальше, и тут понял, что я нахожусь в одних носках, без обуви. А понял это по тому, что тут же во что-то вляпался на полу. Это было что-то непонятное и мерзко пахнущее. Догадался, что это наделала хозяйская болонка. Вот сволочь! Ругая собаку про себя плохими словами, я снял грязный носок и забросил его под стол. Мне сразу повезло: на ногах у шефа тоже был один носок. А один носок ему был ни  к чему. Правда, он был синего цвета, а мой – чёрного, но лучшего ждать было нечего.

 Я нарядил свою босую ногу в этот синий носок и пошёл искать свои ботинки. Шеф спал на спине, запрокинув голову и страшно храпел. На груди у него храпела собака, как заправский мужик. Рядом с шефом валетиком спала Ольга. Длинные стройные ноги Оленьки были заботливо прикрыты большим дедморозовским мешком. В ногах у Оленьки пристроилась жена шефа(заботливая какая!). Она стонала  изредка во сне и дёргала собачий поводок. А к поводку был пристёгнут за ногу мой друг Зайцев.

Всякий раз после очередного подёргивания за поводок он переворачивался на другой бок и обратно и скулил во сне. Видимо, ему снилось, что он - собака. Я наблюдал за этим минут пять и понял, что пропустил что-то о-очень интересное! Впрочем, думать об этом не хотелось, мне нужны были мои ботинки, чтобы уйти домой. Я бы мог одолжить боты у Зайца, но там они были такого огромного размера, даже не знаю, какого, а мой размерчик - сорок второй. С обувью в нашем коллективе была полная беда – все почему-то были разуты. Самой же обуви нигде не было видно, хоть ты лопни, не было, и всё! Я вышел в коридор. Там баба Шура, наша уборщица, мыла уже полы.


- Баб Шур, ты обуви нашей случайно где не видела? – спросил я её.
- Нет, милок, не видела. А вон телефончики ваши в той коробке,- она кивнула на коробку из-под шампанского на подоконнике. Телефон свой я нашёл сразу. А рядом лежали ещё с десяток мобил и квакали, разряжаясь, два или три, некоторые тренькали: искали своих хозяев.


- Баба Шура, а нет ли у тебя обуви какой? Мне домой надо, а идти не в чем.
- Давай поглядим.- Баба Шура отправилась в свой закуток, там открыла шкафчик, и на моё обозрение представила всю обувку, какая там была.Впрочем, выбирать особо было нечего: зелёные лохматые тапочки с синими помпонами и резиновые галошки.  Галошки  я сразу отмёл: не влезут, да и скользко было на улице. Тапочки тоже не особо меня прельщали, но делать было нечего.

Я напялил их на свои разноцветные носки и пообещал доброй бабе Шуре вернуть их после праздников. Но, выйдя на улицу, понял, что выбор мой был далеко не самым удачным: в тапочках тоже было очень скользко, да к тому же ещё и холодно. Я ринулся бегом к станции метро, там хоть тепло было внутри. Влетел в свою электричку в последний момент, когда двери уже были готовы захлопнуться. Народу в поезде было немного, поэтому все вдруг на меня вылупились круглыми глазами. Сразу я не понял, в чём дело.

А потом глянул на своё отражение в оконном стекле и понял всё: на меня смотрел я сам полупьяными глазами, на шее у меня красовалась борода Деда Мороза, на голове – дурацкий красный колпак с белой опушкой. Одет я был в чью-то кожаную куртку с лисьим воротником(уж не в Люськину ли?), правда, на молнии, без признаков половой принадлежности. Завершали мой прикид двухцветные носки и зелёно-синие домашние тапочки с помпонами. В общем, жуть!

Вагон проснулся после утреннего затишья и начал хохотать во весь голос, уже не стесняясь. Я же, помахав всем рукой, снял бороду с шеи, пожелал всем счастливого Нового года и выскочил на своей остановке из вагона. Выйдя из метро, не обнаружил в кармане ключей от квартиры, видимо, остались в моей куртке в офисе. Ну да ладно, у соседки есть запасные, возьму у неё. Я шагнул со ступенек вниз и понял, что лечу куда-то вниз, в темноту…


      Очнулся я в больничной палате. В голове шумело и звенело так оглушительно, что больно было даже глаза открывать. Я снова отключился.
       Во второй раз придя в сознание, я увидел те же светлые стены больничной палаты и услышал ещё голоса. Не открывая глаз слушал, как молодой девичий голос укорял:


- Деда, ну почему  мне врач на тебя всегда жалуется? Зачем же ты нарушаешь предписание, тебе совсем нельзя курить! А ты что делаешь? Как тебе не стыдно? Словно ребёнок малый!
Хриплый старческий голосок отвечал:
- Нонка, ты прямо как врач сама, строгая. Но ты не знаешь, что я всю жизнь курил, курю и буду курить. А доктора что? Они всегда что-нибудь запрещают, профессия у них такая!
Я открыл глаза. Рядом со мной на койке сидел старик с гипсовым воротником на шее. Напротив сидела девушка неземной красоты, тоненькая, среднего роста. Глаза как море, синие-синие, опушенные густыми чёрными ресницами, вздёрнутый задорно носик, ровные ниточки жемчужных зубов.
- Ага, очнулся, соколик!- старичок повернулся всем туловищем в мою сторону.- Или мы тебя разбудили?


На меня смотрели из-под седых лохматых бровей те же синие глаза, только немного подвыцветшие по-старчески.
- Ладно, дедушка, я пойду, мне пора. Давай выздоравливай и помни о том, что я тебе говорила. И Вы тоже поправляйтесь. Это Вам,- она положила мне на тумбочку большой оранжевый апельсин.
- Спа-си-бо,- прохрипел я в ответ пересохшим ртом.
Девушка засмеялась:
-Заговорил наконец-таки! До свидания.


Она легко повернулась и зацокала к выходу каблучками. Только завитки её светлых волос подрагивали в такт шагам.
- Хороша?- спросил дед, хитро прищурясь,- Хороша, хороша, ничего не скажешь. Это внучка моя, Нонка, то есть Юнона. А я её Нонкой зову, так проще.
-Юнона?- переспросил я.- Какое необычное имя.
- Да, это родители у неё такие оригиналы. Они у неё археологи, вот и назвали девочку в честь древнеримской богини –покровительницы семейной жизни. И назвали правильно – настоящая богиня получилась. Ну, а ты, милок, сюда-то как попал?
- Да на выходе из метро поскользнулся, упал, и вот…
- Да я тоже на улице упал неловко, сместил шейные позвонки, вторую неделю тут кукую, тюфяк пролеживаю. И всё один в палате, если б не Нонка, издох бы со скуки. А ты куришь?
-Нет, не курю.


-Эх, жалко! Пойду стрельну где-нибудь в долг, пока Генка принесёт.
- Генка-это кто? - спросил я.
- Генка – это мужик из соседней палаты, его иногда отпускают домой, и он сигареты мне приносит нелегально.
Дедуля пошаркал к двери, а я достал из тумбочки мобильник и набрал Зайцева. Тот долго не брал трубку. Наконец раздался какой-то щелчок, и трубка голосом Зайца прохрипела:
- Алло, Зайцев на проводе. Ты куда пропал, Горох?
- Заяц, я в больнице с сотрясением лежу. Ты сходи ко мне домой, возьми у соседки ключ и покорми Будду.
- Ладно, схожу. Я к тебе завтра приду, а то сегодня у меня тут… сам понимаешь.
Я понимал, конечно. Очередная заячья пассия наверняка мешала ему разговаривать.
-Ты только про Будду не забудь, а то издохнет кот с голоду.
-Ладно, ладно,- и Заяц отключился.


Будда – это мой кот. Белый сибирский кот огромных размеров с изумрудно-зелёными глазами. Я приволок его с улицы совсем маленьким котёнком и даже не подозревал, что выращу до таких габаритов. А Буддой назвал потому, что вид у него был сильно умный, задумчивый, что ли. Со временем я понял, что с именем для кота не ошибся – Будда и в самом деле был мудрым котом. Он вообще никого в этой жизни не признавал, кроме меня. Все соседи изумлялись, когда он выходил во двор погулять. А однажды один любитель кошек попытался его украсть, за что был жестоко наказан. Похититель был разукрашен Буддой так глубоко и живописно, что навсегда запомнил белого огромного кота по имени Будда. Кот мой никогда не бегал от собак.

 Он принимал стойку на задних лапах и угрожающе шипел, в это время он становился похожим на разъярённого тигра! Собаки предпочитали обходить его стороной, особенно те, которые уже попробовали его зубов и когтей. Одну из них он лишил глаза. А хозяйка маленького шпица Агния Львовна каждый раз, завидя Будду, подхватывала на руки своё сокровище и, шепча про себя «хулиган», убегала в свой подъезд. Шпица этого Будда особенно не любил, неизвестно по какой причине. И вот сейчас мой бедный кот сидел дома взаперти и голодный. В туалет он у меня был приучен ходить на унитаз, как самый настоящий городской кот. С мыслями о коте я уже задремал было, когда в палату вошла докторица в белом халатике, колпачке и очках.

 Следом за нею плёлся мой сосед по палате, видимо, застуканный на месте преступления, потому что оправдывался на ходу:
-Вера Павловна, я же чуть-чуть, ну совсем же бросить тяжело, сами понимаете! Я даже и не в затяг, а так, легонько.
- Георгий Иванович, ну как не стыдно! Вы же взрослый человек, а не какой-то там  мальчишка, чтобы прятаться и курить тайком! А если вы мне больницу спалите, не дай Бог!
-Ну что Вы, Вера Павловна, как же можно! Я больше не буду, обещаю, что брошу курить.


-Вот и славно, ловлю вас на слове! А это кто же у нас тут спит? - она дотронулась ладонью до моего лба, и рука её оказалась неожиданно                приятно-тёплой и мягкой. Я открыл глаза.
- Доктор, что со мной, скажите. Долго ли я здесь пробуду?
-Голубчик, у Вас сотрясение мозга, но не тяжёлое. Несколько дней мы Вас понаблюдаем, а потом отпустим. Зачем мне Вас удерживать?
- Но у меня ничего не болит,- я попытался было встать, но передо мной всё поплыло, и я плюхнулся обратно на подушку.
- Вот видите,- докторша поправила мою подушку,- отдыхайте пока. Не дёргайтесь, всё будет хорошо. Сейчас сестричка Вам укольчик сделает, поспите. Вам покой нужен и крепкий сон.


Вера Павловна повернулась и вышла из палаты. Дед вздохнул:
- Строгая. Обещал ей бросить курить, видно, придётся слово сдержать.
       Пришла медсестра и сделала мне укол. После него я провалился в глубокий сон и проспал остаток вечера и всю ночь. После обеда снова пришла Юнона. Я услышал её мелодичный голос и открыл глаза.
- А вот и наш Дед Мороз проснулся! – насмешливо протянула Юнона,- как дела, дедушка, а где же Ваша Снегурочка?
- Какая Снегурочка? –оторопел я. Господи, откуда она узнала про Деда Мороза?- Как Вы узнали про деда Мороза?


- Да об этом вся больница говорит! Вас же привезли в красном колпаке и белой бороде. А это что, Ваши тапочки? – Юнона кивнула на тапки под моей кроватью и залилась звонким смехом. Какой позор! Я и думать забыл про эти злосчастные тапки!
- Всякие бывают Деды Морозы, но чтобы таких тапочках ходили, не видела никогда,- насмешливые глаза Богини блестели  слезами от смеха,- особенно в такой мороз.
«Видела бы ты ещё мои носки!»-подумал я.
-Да ладно тебе, Нонка, человек с сотрясением, а ты хохочешь тут! Все-таки больница, а не комната смеха!
-Ладно, ладно, не буду. Хотите апельсин?- она положила мне на тумбочку ещё один апельсин рядом с вчерашним,- Вам витамины нужны.

               
- Спасибо, Богиня,- вымолвил я.
-Почему богиня?- брови Юноны взлетели вверх.
-Ну, потому что древнегреческая.
- Какая-какая? – она снова залилась смехом.
Я закрыл глаза. Никогда раньше я так не робел ни перед кем, как перед этой девушкой сейчас. Своим смехом она вообще сбивала меня с толку. Когда Юнона ушла, я взял  апельсин с тумбочки и вдохнул его аромат. Кожура апельсина пахла ещё Юноной, её руками, её духами и её смехом.


      С Георгием Ивановичем мы сдружились. Я помогал ему усиленно бросать курить. У него уже получилось не курить до четырёх часов подряд. Мы даже перешли на «ты», он сам настоял.
     Юнона пришла на следующий день, уже ближе к вечеру. Я сделал вид, что сплю, но насладиться музыкой её голоса и её смехом мне удалось ненадолго. Примерно через четверть часа после её прихода в палату влетел Зайцев. Его рыжие вихры торчали в разные стороны, глаза блестели. Белый халатик висел на его могучих плечах как белый носовой платочек. Я собрался уже было «проснуться»,но не успел: Заяц увидел Юнону и понёс такую ахинею!


- О, прекрасная незнакомка! Как я рад Вас видеть! Разрешите поцеловать Вам ручку!- и он принялся целовать руки растерявшейся девушке, извергая при этом такой поток красноречия, что его хватило бы на десятерых. «Казанова чёртов!»,- подумал я со злостью. Открыл глаза и угрюмо напомнил другу:
- Вроде бы ты ко мне пришёл!
- Ну да, конечно к тебе. Но обойти вниманием такую девушку просто невозможно!
- Юнона, Георгий Иванович, этот шалопай- мой друг Илья Зайцев,- представил я,- садись, урод,  рассказывай, - уже шёпотом сказал ему я.
Заяц сел на краешек постели, а сам не сводил глаз с Юноны. Я хлопнул его ребром ладони между лопаток:


- Эй, павлин, перья-то не распускай особо!
- А чё такое?- встрепенулся Заяц.
- Рассказывай, как там Будда,- попросил я.
- Да что Будда твой? Оцарапал  вон меня всего, чокнутый. Накинулся на меня, как собака, - Заяц показал мне свои исцарапанные кулачищи. А ещё я заметил, что Юнона одним ушком прислушивается к нашему разговору.
- Вообще-то Будда женщин не любит, ты, небось, с перегарным рылом кормил его?
- Ну да, после вчерашнего..- замялся Зайцев,- знаешь, там такое было вчера! Когда ты ушёл в своих тапочках..-хитро сощурившись, начал Заяц, но я ткнул его кулаком в бок и прошипел в ухо:


- Сейчас я тебе напомню, как ты на собачий поводок навязан был!
- Ладно, ладно,- пошёл пятками назад  Илья,- слушай дальше. Шеф утром выпил две бутылки воды залпом. Шефиня свою собаку спасала- у той изо всех дырок полез вдруг ёлочный дождик, мишура, чего-то там ещё, вот до чего нажралась! Да ещё, сволочь, нагадила везде, шеф вляпался ещё вечером, носки снял. Люська с водителем спали на столе, больше мест не было. Одна Ангелина уехала домой на такси, но очки мы ей раздавили, когда танцевали. Когда ты ушёл в своих…- Заяц прикусил язык, увидев моё свирепое лицо,- Когда ты ушёл, мы допили Люськину самодурочку и догуляли по полной. Даже бабу Шуру напоили.
- Она же не пьет!- изумился я.- Ну вы даёте!
- Ну да, не пьёт, только у Люськи кто хочешь выпьет, ты же её знаешь! Она свой самогон так бабе Шуре разрекламировала, что та решила попробовать.
-Ну, и что?- спросил я.


- Что-что? Охранники потом пол мыли после нас, шеф приказал. А баба Шура отплясывала и кричала, что такого самогона она даже в молодости своей не пробовала! Художники наши Кузовский и Малькевич разули всех, пока мы спали, связали всю обувь в гирлянду и на ёлку повесили вместо гирлянды.
- Ёлки-палки! А я искал свои ботинки везде, вот почему найти не мог!
- Так мы тоже долго искали. Они ж, черти, выкуп потребовали! И мы все полчаса изгалялись, вытворяли чёрт те что по их требованию, потом только они указали, где она находится.


- Слушай, принеси ты мне мои тапки из дому, не могу же я эти носить тут, на потеху всем!- шёпотом попросил я Зайца.
- Ладно,- кивнул он.- Но кот твой всё равно бешеный!
- Да ну тебя! Он просто голодный был!
- Ну да, такой и сожрать может с голодухи!
        Я увидел, что Юнона встала и собралась уходить. Заяц вдруг тоже засобирался.


- Я пошёл, мне пора, старик,- он хлопнул меня по плечу.- Поправляйся! Пока!
И, подхватив Юнону под ручку, он вышел вместе с нею из палаты. Она даже попрощаться забыла. А я заскрипел зубами от зависти.
- Во фрукт!- удивился Георгий Иванович.- Да только ничего у него не выйдет!
- Почему?- упавшим голосом спросил я.
-Да потому,-Георгий Иванович очень внимательно посмотрел на меня и хитро сощурил глаза,- не любит она таких, не в её вкусе он, как теперь говорят.
- А какие ей нравятся?- спросил я безнадежным голосом.


- Она у нас дама капризная и требовательная в этом вопросе, но пустозвонов не любит, это точно. Вот ты, скорее, тот, кто может ей понравиться, только надо быть посмелее, какой-то ты нерешительный. Посмелее, но не понахальнее, понял?
- Понял, Георгий Иванович, вашей богине нужен настоящий мужчина, а не такой пентюх, как я.
- Да не пентюх ты совсем! Разве можно себя так самоуничижать! Надо иметь чувство собственного достоинства всегда, даже если ты самый заурядный человек. Только тогда будут уважать тебя другие. К тому же я знаю свою внучку и вижу, что интересен ты ей, хотя она и виду не показывает.
       Я всю ночь плохо спал. Мне мерещилось, как Заяц провожает Юнону домой и обнимает её, а она весело смеётся… Просыпаясь, я думал о том, что сказал мне дед Юноны. Неужели я могу ей нравиться?


      Целый  день Юноны не было, мы соскучились. А она вдруг вбежала неожиданно, раскрасневшаяся с мороза, с блеском в синих дивных глазах.
- Здравствуйте, дедушки!- обратилась она к нам весело.
- Здравствуй, внученька,- ответили мы ей в один голос, не сговариваясь, и все вместе рассмеялись.
- Как поживают Ваши волшебные тапочки?- обратилась она ко мне и бросила взгляд под мою кровать. Но там стояли уже мои, домашние.
- Вернул бабе  Шуре, хватит, покрасовался,- ответил я.
- Жаль,- вздохнула Юнона,- мне они понравились.


Сказала и отвернулась от меня, стала разговаривать с дедом. А я вышел в коридор и прислонился к окну горячим лбом. За окном падал снег крупными хлопьями, ходили люди и бегали собаки и кошки. Скоро новогодняя ночь, а я тут прозябаю. Стоп, да сегодня же в полночь уже Новый год,- спохватился я. Из палаты вышла Юнона и подошла ко мне.
- Я принесла вам с дедом ёлочку маленькую, чтобы праздник чувствовался.
- Спасибо,- ответил я и заглянул ей прямо в глаза. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, а потом она отвела взгляд за окно и спросила меня:
- А кто такой Будда?
- Кот. Белый пушистый кот, но очень большой. И своенравный.
-А почему имя такое – Будда?


-Потому что мудрый очень, как индийский бог. Он просто очень хорошо разбирается в людях и в жизненных ситуациях, его никогда не обманешь.
- Это очень интересно. Прямо с первого взгляда может определить, плохой человек или хороший? Я хочу, чтобы ты(она вдруг перешла на «ты», что меня несказанно обрадовало)познакомил меня с ним. Хочу знать, какой я человек в глазах необыкновенного мудрого  кота. Познакомишь?
- Разве ты сама не знаешь, какая ты?
- Не знаю, Женя, не знаю. Иногда я сама себя не понимаю. Может, твой Будда разберётся?
- Хорошо, познакомлю.- пообещал я,- вот только выпишут отсюда, сразу и познакомлю.


- С Новым годом, тебя, Женя. Я желаю тебе найти всё то, что ты ещё не нашёл в старом году. У меня для тебя есть подарок.
- Подарок?- изумился я. В честь чего же эта Богиня снизошла до того, чтобы подарить мне что-то?
- Да, подарок,- Юнона вынула из сумки маленькую коробочку и раскрыла её. На дне коробочки лежал маленький прозрачный камень. Он искрился голубоватым светом, лучи его как будто разлетались в разные стороны. И, самое главное, он мне напоминал по цвету глаза Юноны.
- Что это? Алмаз?- спросил я.
- Нет, это не алмаз, это даже не из дорогих камней, но он очень странный.
- Чем же он странный?


- Да не знаю даже, как сказать,-Юнона замолчала и задумалась.- Я нашла его на чердаке нашей старой дачи, где мы отдыхали летом. Когда я нашла этот камень, со мной стали происходить удивительные вещи,- она снова задумалась.- Я стала что-то искать в жизни такое, чего, быть может, вообще не существует. Короче, я намучилась хранить этот камень. Ты не такой, как я, ты более лёгкий по характеру, я думаю, тебе с этим камнем проще будет справиться.
Я взял из рук Юноны коробочку и сказал:
- Мне уже хорошо, потому что камень  хранит тепло твоих рук. И мне очень-очень приятно получить от тебя подарок! Но знай, что мой подарок тебе – за мной, когда выпишусь.


- Знакомство с Буддой,- напомнила она мне и рассмеялась. И лучики из её глаз засверкали, как лучи от подаренного неизвестного камня. Юнона легко повернулась и зашагала к выходу, а я смотрел ей вслед до самой двери, потом за окно, пока она не  скрылась за углом здания. Камень словно грел мне руки.
        Новый год мы с Иванычем встретили, как положено – еды принесла Юнона, а Заяц притащил коньячок. И даже тяпнул с нами рюмочку прежде, чем уйти. Остальное мы допивали вдвоём. До нас никому не было дела: все бегали в предпраздничной суете, готовили стол в ординаторской. Поступления больных в это время пока не предвиделось. После коньяка хорошо говорилось, мы откровенничали и переговорили обо всём на свете. И только о подаренном Юноной камне я не рассказал Георгию Ивановичу. Хотелось иметь хоть какую-то свою маленькую тайну, которая грела мне сердце.


       На третий день Нового года меня выписали. Соседа моего оставили ещё на несколько дней. Перед расставанием мы с ним обменялись адресами и телефонами. Я имел тайную надежду найти Юнону через деда, ведь своих координат она мне не оставила.
       Будда ошалело тёрся о мои ноги и мурлыкал изо всех сил.
- Ах, ты, бедолага, соскучился,- растроганно сказал я коту.- Пойдём, я тебя покормлю вкусненьким.


      После новогодних каникул на работе меня ожидало много новостей, в том числе и неожиданных. Люська рассказала по секрету, что у неё завязался бурный роман с Мутовкиным, он ей даже предложение сделал и кольцо подарил. Сама она как-то похудела за эти дни и странно похорошела внешне. Глаза её сверкали счастливым огнём. Ангелина Петровна явилась на работу тоже какая-то не такая. Уже спустя время мы поняли, отчего она не такая, как всегда: сегодня она была без своих привычных огромных очков, которые ей удачно раздавили на банкете. Наши девчонки зашептались:» Линзы поставила, молодец!»

 Ангелина  впервые предстала перед нами в образе вполне интересной женщины, даже привлекательной такой. Что-то явно с нею происходило не то. Люська к концу дня выведала всё, не зря же она была отправлена в разведку насчёт Ангелины, никто просто работать не мог, не узнав всех подробностей о тайне преображения главбуха. Оказалось у неё тоже роман! С таксистом! Мужик-таксист, в машину которого плюхнулась подвыпившая, мягко сказать, полуслепая тётка, оказался холостяком. Ангелину он вынимал из машины лично и нёс её на руках сначала до подъезда, а потом, по её наводке, до квартиры на втором этаже. Не бросать же человека замерзать на улице!

Утром он её проведал, как ответственный товарищ, привёз бутылку шампанского на опохмелку. Выпили за старый Новый год, потом за наступающий, а потом решили больше не расставаться. Не только наличие линз удивило нас, но и новый костюмчик Ангелины. Он явно был не из дешёвых, таких раньше она не носила никогда.
       Порадовавшись за коллег, которые все как-то преобразились, хотел было наконец приступить к работе, но тут подвернулась Люська на глаза.
- Знаешь, Люсьена, если бы не твоя подзаборовка, я бы не вырубился так рано и не попал бы в больницу!


Люська оскорбилась:
- Сам ты подзаборник! Всем понравилась, а ему, видите ли, не понравилась! Её даже иностранцы уважают! Слабак ты, вот что! Жена босса пила и хвалила, даже баба Шура пила! А тебе не нравится, привереда!- Она ловко повернулась на каблучках и унеслась прочь. Одна баба Шура меня пожалела вроде бы:
-Эх, милок, как тебе не повезло-то на праздник! Не надо было так напиваться.
Тьфу ты, »пожалела»! А я уж было обрадовался хоть одной сочувствующей душе. Мало того, что своими тапочками меня до больницы довела, так ещё и задевает: »не надо было так напиваться»!


       Дома я набрал номер Георгия Ивановича. К телефону долго никто не подходил. Наконец знакомый голос на том конце провода ответил:
-Алло.
- Георгий Иванович! – заорал я,-это я, Евгений Горохов, помнишь меня?
- Как же, как же,- оживился голос,- помню тебя, не забыл. Как ты? Что нового? Приходи в гости, чайку попьём!


- Ладно, в выходной буду у тебя,- пообещал я старику.
      Выходного я еле дождался. Не хотелось выспрашивать о Юноне по телефону, надеялся о ней узнать лично от деда. По дороге в гости я прикупил бутылочку хорошего коньяка, колбасу, сыр, фрукты. Увидев меня с богатым гастрономическим набором, Иваныч обрадовался:
- Вот молодец! А то и выпить не с кем стало! Хотя, зря тратился, у меня всё есть.


Мы сидели на маленькой уютной кухне и блаженствовали. Узнав о том, что стёкла в буфете были расписаны лично Юноной, мне было вдвойне приятно находиться здесь.
- Кстати, как она поживает?- словно невзначай поинтересовался я.
- Она-то? – старик хитренько прищурился.- Да хорошо поживает,- и замолчал, старый хитрец!
- Чем занимается?- не унимался я, выдавая себя с головой.
- Да чем занимается? Уж не знаю Уехала она.
- Как уехала? – вырвалось у меня.
- А  к родителям в Среднюю Азию, они там на раскопках. У неё отпуск, вот и поехала, соскучилась, родители же.


       После второй рюмки старик заметно оживился, разговорился. О Юноне я узнал много. И тем ближе и ближе становилась она для меня.
- Признайся честно, сильно нравится тебе наша  Нонка?- спросил Иваныч неожиданно.
- Да, очень нравится,- не стал я лукавить перед стариком.
- Она у нас девка непростая, но ты не сдавайся. Слабых она не любит. Сама она идёт по жизни трудно, уж очень людей перебирает для общения, прямо по косточкам.
- Как мой Будда,- усмехнулся я.


-Да, как твой Будда. Только он кот, с него спрос небольшой. И ему наплевать, кто что про него думает. А она девчонка, мается, каждого человека насквозь просматривает, так уж устроена она, необычная такая. Ей хочется, чтобы плохие люди в её жизни не встречались, но ведь так не бывает, верно? Дитя, честное слово! Но от недобрых людей она болеет, как сама говорит. С таким даром редко люди на свет рождаются.


       Я уходил от Георгия Ивановича поздно и всю дорогу до дома думал о Юноне. Странным даром наделила её природа распознавать людей, но дар этот не приносит облегчения, одни трудности. Интересно, а как ей со мной? Хорошо или не очень? Жаль, не скоро увидимся.
      Дни катились, как апельсин под ёлку. Заяц ударился в новую безрассудную любовь, а я сидел дома и скучал по своей красивой мечте – Юноне. Мне её не хватало очень сильно. Вечером как-то вышел прогуляться перед сном, и  у своего дома нос к носу столкнулся вдруг с женой нашего шефа. Первой мыслью была6 рвать когти от неё, и побыстрее. Но она, словно кошка, уже вцепилась мне в рукав мёртвой хваткой.


- Горохов! Тебя сама судьба мне послала на выручку! Скажи, где здесь собачья парикмахерская, ты случайно не знаешь?
- Какая-какая?- удивился я.- Собачья? Ты ничего не путаешь, Эмма?
- Да нет же, Евгений! В вашем районе есть такая! Мой-то два часа назад понёс Полетту стричь к хорошему мастеру. Где же эта парикмахерская?
Я остолбенел от наглости шефа: придумал же такое! И зачем ему это понадобилось? Я чуть не проболтался, хорошо, вовремя прикусил язык.
- Знаешь, Эмма, я поищу, вроде бы что-то слышал про собачий салон. Ты иди домой, а я поищу шефа, не волнуйся!
- Ну уж нет! Я с тобой! Я же его знаю, сейчас пойдёт пиво пить и собачонку с собой потащит!


- Нет-нет, Эмма, иди домой, готовь ужин, вдруг вы с ним разминулись уже. А если его дома нет, перезвони мне, я его сейчас же пойду искать.
С великим трудом мне всё же удалось её уговорить вернуться домой. А я окончательно продрог, пока дождался своего шефа. Он был весел и пьян. Болонка на поводке скулила и вертелась: ей хотелось писать, а на ней был надет меховой комбинезон. Я  поднял её, расстегнул молнию и отпустил делать своё дело. От радости собака попыталась лизнуть меня в лицо. Я невольно отстранился: вспомнил, как она меня за палец цапнула.


- Валентин Егорович, а я только что видел твою жену, она искала собачью парикмахерскую,- лукаво сказал я шефу, наблюдая, как его лицо постепенно приобретает оттенок белой простыни. Валентин схватился за голову:
- О, боже, я пропал! Что же делать? Что я теперь придумаю в своё оправдание! Эта мегера выследила меня всё-таки! А собака-то не стрижена!
У меня созрел сумасшедший план.
- Знаешь, Егорыч, пойдём ко мне, там что-нибудь придумаем, а то тут холодно очень.
- О, Горохов, ты всегда выручаешь меня!- шеф подхватил собачонку и, не дожидаясь меня, рванул в подъезд.


- Что будем делать?- уже в квартире спросил я его.-Собаку ведь стриженную дома ждут, иначе тебе- капец.
- Надо,-грустно согласился шеф,- да где же его взять, этого собачьего парикмахера?
- А мы на что?- возразил я, пытаясь найти ножницы. – Ведь ваша парикмахерша почему-то его не постригла.
- Моя парикмахерша?- шеф замялся, а потом махнул рукой и сказал:
- Ладно, Горохов, тебе можно, ты не предашь. У Оленьки я был, она в соседнем доме живёт. Даже не знал, что рядом с тобой, мне тебя словно бог посылает. Выручи, а?
- Хорошо, держите её только крепче!
Я взял ножницы и задумался:


- Послушай, Егорыч, а ты вообще видел, как собак стригут?
- Да уж как-нибудь стриги, выбора-то всё равно нет! Эмма всегда сама ходит, а тут я вызвался: никак из дому было не улизнуть.
        Ох, и намучился я с этой Полеттой! Она, несмотря на доброе моё к ней отношение, пыталась несколько раз укусить меня за руку. Шеф зажимал ей рукой пасть, но и ему тоже от неё доставалось. Наконец истязание бедного животного закончилось, и мы все облегчённо вздохнули, даже собака. И что же мы увидели? Когда болонка вертелась, ничего не было заметно, азарт закончить скорее стрижку не позволял увидеть полноты всей картины.

 А теперь перед нами сидело чудище в образе собаки. Стрижкой это можно было назвать с большой натяжкой: сквозь лысые бока просвечивало нежное розовое тело Полетты, шерсть была выстрижена неровно, на голове торчали клочки, одно ухо было лысее другого. Ровнять уже было нечего совершенно, иначе собака оказалась бы совсем голой. Мы озадаченно смотрели на своё «произведение» парикмахерского искусства.
- М-да,- протянул шеф,- лупцовки мне не избежать в любом случае.
- Может, её побрить?- несмело предложил я.
- Ты что, смерти моей хочешь!- взвился шеф.- Это же зима, а не лето!
- Я тебя спасаю, можно сказать, а ты ещё и кричишь на меня!,- обиделся я.
- Ладно, ладно,- шеф пошёл на мировую,- но согласись, с такой стрижкой Эмма убьёт всех нас!


- А знаешь что? Я пойду с тобой и объясню ей, что в этом сезоне это самая модная собачья стрижка.
       Мы хряпнули по 0,5 коньячку на брата и отправились к нему домой. Теперь нам было не страшно. Эмма встретила нас на удивление ласково и смирно. Я с порога попытался объяснить ей, что парикмахер только что из Парижа, а там стригут смешно и непонятно, но это самая модная стрижка в Европе. Мельком лишь взглянув на собаку, что нас сильно удивило, она сказала:
- Да ладно, модно так модно. Комбинезон надевать ей буду на улицу. Спасибо тебе, Евгений, что помогаешь нам. Я ведь не о собаке волновалась, а о муже(тут муж сильно заёрзал). Он ведь у меня бестолковый такой, ещё и заплутать может.


- Эмма, всегда рад тебе помочь!- я даже прищёлкнул каблуками.
- Я ужин приготовила, и прошу тебя составить нам компанию.
«Наужинались» мы капитально, потому что на столе были и водочка, и коньяк. Шеф давно спал на диване, а мы с Эммой ещё смотрели телевизор и болтали. Я почти уползал из квартиры. При прощании она сказала мне:
- Завтра на работу не ходи, я скажу Валентину, чтобы дал тебе выходной отоспаться.
- Спасибо, Эмма Эмильевна,- я попытался поцеловать даме руку, но оступился и в мгновение ока оказался на первом этаже.


- Горохов, ты не ушибся?- раздался голос Эммы сверху.
Я ответил, мысленно чертыхаясь про себя, что всё в порядке, я цел и невредим. Хорошо, что отделался лёгкими ушибами и синяками, а то не миновать бы снова больницы. С шефа бутыль коньяка!
       Никогда ещё со мной не происходило ничего подобного, как в последнее время. Просто полоса невероятности! Невезением это я не мог назвать, скорее, мне больше везло на хорошие вещи, а остальное просто происходило само собой параллельно. Самым главным событием моей жизни я считал появление Юноны в моей жизни. В последнее время я постоянно думал о ней.


      Дома я достал  из коробки  её подарок, положил перед собой и стал смотреть на него. Камень по-прежнему светился странным притягатальным светом. Только сейчас в нём было больше красноватых лучей. Почему это происходило – непонятно. В одном  Юнона была права -  камень в самом деле был особенным.
        Утром на работу я не пошёл – начальник сам позвонил мне и сказал, что сегодня я - «типа в командировке». А я решил сходить к Георгию Ивановичу, и своим появлением несказанно обрадовал старика.


- О, Женя! А от Юноны письмо, она о тебе спрашивает! На, читай!
     Юнона писала о том, что скучает по деду, расписывала местные красоты и в конце письма был вопрос: »Как поживает Женя Горохов?»  И всё.
- Возьми адрес и напиши ей сам.
- А это удобно?- спросил я для приличия, а внутри меня всё сладко замлело.
- Удобно, удобно, пиши. Не зря ведь она про тебя спрашивала.
      Домой я летел, словно на крыльях: определённо мне в последнее время невероятно везло! Я сразу же написал Юноне письмо. Сначала писал о себе, о работе, а потом, как говорится, « Остапа понесло». Я вдруг начал писать ей о том, как мне её не хватает, как тоскую по её глазам, волосам, её голосу… Решительно запечатал конверт и понёс в почтовый ящик.


        Ответ я получил через две недели. Юнона писала о том, что моё письмо её очень обрадовало, оно искреннее, она нисколько в этом не сомневается. Но только о своих чувствах ко мне она скажет лично сама, когда приедет. А домой она собирается только через месяц. Значит, я ещё смогу ей дважды, как минимум, написать! Наша переписка доставляла мне такую радость! Раньше я думал, что письма – это просто пережиток прошлого. А оказалось, что это самое чудесное из всех видов общения. Письма Юноны я читал, словно увлекательный роман, писать она умела здорово. Уж не знаю, какого мнения она была о моём эпистолярном жанре, но я старался вовсю! За всю свою жизнь никогда никому не написал ни одного письма, а тут разошёлся, увлёкся, понял, как это прекрасно излагать свои чувства на бумаге, чтобы у человека об этом осталась память.  Как это хорошо -  писать письма! И ещё я с нетерпением считал дни до приезда  Юноны.


       Время шло. Собака шефа постепенно обрастала шерстью, и снова нужно было её стричь, но я в это время был в командировке на стекольном заводе в какой-то тьмутаракании. Шеф звонил мне каждый день, но я, честно говоря, не очень горел желанием работать парикмахером и советовал ему передать эти заботы  жене, но он всё же меня дождался. В этот раз собаку стричь мне собиралась помочь  Оленька. Узнав о добровольной помощнице, я расхохотался, положив трубку. Рука женщины оказалась более аккуратной, чем моя, я с этим согласился и сказал, что в следующий раз они вполне обойдутся без меня.


       На моё последнее письмо к Юноне я ответа не получил  и волновался. Может быть, написал что-то не так, отчего она не ответила? Но ответ на свои вопросы мог получить только лично от неё. Прошёл  ещё один месяц, но ни писем, ни Юноны не было. И в выходной я отправился к Георгию Ивановичу.
      Старик встретил меня возле двери и радостно зашептал:
- Приехала, приехала. Проходи, обедать будем.
У меня так ёкнуло сердце! И словно упало куда-то. Я услышал голос Юноны, она что-то напевала . Из кухни пахло очень вкусно.


- Велела тебя пригласить на обед, я уж было собрался тебе звонить, а ты тут как тут и сам,- полушёпотом говорил мне старик.
- Дедушка, кто к нам пришёл?- раздался мелодичный голос Юноны, и  она тут же появилась в дверях.
       Раскрасневшаяся у плиты, она выглядела чудно: в кружевном переднике, с ложкой в руках, она смущённо смотрела на меня, такого же смущённого и мы оба почему-то молчали.


- Здравствуй,- первым заговорил я и не узнал своего голоса.
- Привет, Женя, я рада тебя видеть,- она подпорхнула ко мне, легко чмокнула меня в щёку и снова упорхнула в кухню. Георгий Иванович, видя моё смущение, ободрил меня:
- Соскучилась, видишь? Садись, садись за стол! Обед, чую, будет королевский.
Да обед действительно был королевский! И мы вдвоём с дедом уплетали за обе щеки, не переставая хвалить нашу кулинарку, а она только отмахивалась от нас, краснея от похвалы.
- Да ладно вам хвалить! Ешьте лучше, я же для вас старалась!


      После обеда Георгий Иванович, сославшись на старческую привычку поспать после обеда, поднялся и удалился в спальню. А мы остались одни. Не знаю, как Юнона, а я лично очень ждал этого момента, и в то же время страшился и робел. После короткого молчания она спросила:
- А как поживает Будда? Ты ведь обещал меня с ним познакомить, помнишь?
- Да хоть сейчас!- подскочил я с места.
- Хорошо, идём к тебе? – согласилась Юнона.
От её слов у меня кругом пошла голова. Я радостно бросился к вешалке за одеждой. В такси мы сидели на заднем сиденье, плотно прижавшись друг к другу, и я держал её за руку. Я был счастлив безмерно, видимо, от этого у меня был глупый вид, и Юнона весело смеялась, глядя на меня.


      Будда возлежал в своём любимом кресле в прихожей. При нашем появлении он открыл свои зелёные глаза, встал и потянулся. Я забыл предупредить Юнону, что кот мой не особенно жалует особ женского пола, но опоздал: она уже подошла к креслу, присела перед ним и сказала коту:
- Здравствуй. Будда. Вот ты какой, действительно необыкновенный.
И погладила моего строптивого кота! А кот, мой непредсказуемый кот, вдруг закрыл  свои глазищи и растянулся в кресле пузом кверху, показывая всем видом, как ему приятно!


- Вот это номер!- изумился я.- Он тебя полюбил с первого взгляда, небывалый случай в нашей истории! Впервые допустил женщину на свою территорию!
- А как же соседка, которая его кормила?- лукаво взглянула на меня Юнона.
- Соседка же не претендует на его свободу, он это понимает. А про тебя он всё понял.


        Мы  пили чай у меня в кухне, а Юнона была задумчива и грустна. В чём причина её грусти, я никак не мог понять. Обидеть же её я не успел просто.
- О чём ты думаешь, почему загрустила? – спросил я её.
- Да так, ни о чём особенном. Мне очень хорошо у тебя, правда.
Я взял её за руку и заглянул ей в глаза.
- Я мечтал об этом: ты придёшь ко мне и мы будем вот так сидеть вдвоём и просто говорить ни о чём. Но чтобы вот так, вместе. Я ждал тебя всё это время, писал тебе всё, что не мог сказать, но хотел высказать. Я не хочу сейчас повторяться, просто хочу, чтобы ты мне ответила на мои слова.


- Женя, я ничего о себе не знаю, не хочется тебя обманывать и что-то обещать. Пока я не разобралась со своими чувствами. Дай мне время, пожалуйста, не хочу тебя обнадёживать понапрасну. И всё же я чувствую, что ты мне дорог и близок, честно говорю. И это всё пока.- Она вздохнула и снова погрустнела.- Давай какое-то время поживём вдали друг от друга?


- Вдали?! Но мы же всё время были в разлуке, и только что встретились! Это немыслимо! Не знаю, как ты, а я не смогу больше так!
- Женя, я снова завтра уеду назад в экспедицию. На вокзал не приходи, провожать меня не нужно, я так хочу. Мы попрощаемся сейчас и я уйду.
       Я сидел, словно оглушённый громом. И недоумевал: почему? Зачем? Завтра? Уже завтра? Пришёл Будда и стал тереться о ноги Юноны, она наклонилась и стала гладить его. Её светлые волосы рассыпались дождём по плечам. Я смотрел на эти волосы и думал о том, что завтра я их не увижу снова. Сердце сжималось от тоски, но против воли Юноны пойти я не мог.


-Ты надолго на этот раз?- только и спросил я, не спросил даже, а словно выдохнул вместе с засевшей там болью.
- Не знаю,- она встала и подошла к окну. За окном вечерело, зажигались звёзды. Я подошёл к ней сзади и обнял ей, уткнувшись  лицом в её пушистые волосы. Мы так стояли некоторое время, а потом она заторопилась уходить:
- Дед, наверное, уже потерял меня. Ты не провожай, я на такси доеду. Прощай, Будда,- обратилась она к коту,- рада была с тобой познакомиться.


Она погладила кота по спине, он спрыгнул с кресла, чтобы проводить её до двери.
      Я пришёл в полное сознание только тогда, когда внизу хлопнула  дверь подъезда. И тогда я сорвал с вешалки куртку, забыв её надеть,  и рванул вниз, прыгая через несколько ступенек, не разбирая дороги. Выскочив на улицу, увидел зелёный огонёк такси, отъезжающего от дома. А я стоял с курткой в руке, не замечая ничего вокруг. Наверное, меня занесло бы снегом, внезапно повалившим густыми крупными хлопьями, если бы не соседка. Она вывела меня из оцепенения и заставила пойти домой, иначе замёрзну.


      А дома ждал меня только мой верный Будда. Я сказал ему:
- Ну вот, мы снова с тобой одни, старые холостяки. Не хотят женщины жить в нашей квартире.
Мне показалось, что кот посмотрел на меня с укоризной.
      На следующее утро я полетел к Георгию Ивановичу с надеждой проститься по-человечески с моей Юноной. Но  уже никого дома не застал. Соседка сказала, что они уехали полчаса тому назад. Тогда я рванулся к остановке такси, втиснулся без очереди в подъехавшее авто, но всё равно опоздал. Поезд уже отошёл от перрона,  Георгий Иванович всё махал ему вслед.


- Что, не успел проститься? Она почему-то не хотела с тобой прощаться. Непонятная девчонка, ну что с ней сделаешь!- старик смахнул слезу со щеки и махнул рукой.- Поедем ко мне, выпьем. Я тебе письмо от неё отдам, написала в последний момент.
      Пока Иваныч колдовал над закуской, я читал письмо. Оно было совсем короткое, но я его читал, читал, читал…
«Женя, я тебя люблю. Только не знаю, так ли, как ты этого хотел бы, и как хотела бы я».


- Ну что,- вывел меня из ступора дед,- тяпнем с горя?
- Только и осталось, что это письмо да камень.
- Какой камень? – навострил уши старик.
- Странный камень. Мне его Юнона подарила под Новый год. Накануне ей приезда я смотрел на него, он был красным. А сегодня не смотрел, какой он стал, он цвета меняет почему-то.
- Ну-ка, дуй за этим камнем, хочу я на него посмотреть!- Георгий Иванович заметно волновался.- Давай, давай, скоренько, туда и обратно!


      Ни о чём больше не спрашивая, я полетел домой. Камень ждал меня в своей коробочке. В этот раз он сиял зелёным светом. Таким я и предъявил его Георгию Ивановичу. Он долго смотрел на него, а потом застыл, будто что-то вспоминая. Стоял он  так долго, потом сел, положил камень перед собой и сказал:
- Да, это тот самый. Зелёный – это цвет надежды, красный- радость. Не дай бог, если он станет чёрным.
- Что же это за камень и почему нельзя ему быть чёрным?
Он закрыл глаза и начал говорить.


- Когда мне было столько лет, сколько тебе сейчас, занесло меня на Урал со студенческой экспедицией. Я ведь геолог и археологией тогда тоже интересовался. И вот там в экспедиции была одна девушка. Вернее, она не было одна, но просто была она ОДНА такая среди всех. Что в ней было особенного – не понять сразу. Другим так не казалось, а вот мне казалось именно так. Просто я понял, что влюблён в неё. Долго я скрывал своё чувство, но признаться мне помог один случай. Ночью завалило проход в старый туннель, где мы вели раскопки. Это было довольно старое сооружение, и у его основания было обнаружена стоянка древнего человека.

 После  обвала наша работа сведена на нет. Но страшное было не это, а то, что под завалами оказались наши люди, и в их числе моя тайная любовь. Не нужно и говорить о том, как я волновался за неё.  Весь остаток ночи и утро мы с ребятами раскапывали проход в этот туннель. Надежда на то, что люди уцелели, оставалась слабая, но мы надеялись до последнего на удачный исход дела. Утром подошла техника на подмогу, стало намного легче. Когда проход был освобождён, первое, что бросилось мне в глаза, были три человека, раскинувшие руки в разные стороны и сидящая рядом с ними девушка, положившая голову на поджатые колени. Все трое были мертвы, а она осталась жива по счастливой случайности, просто находилась в шоке.  Её положили  на носилки, чтобы отвезти в больницу, оказалось, что она была ранена.

Я шёл рядом с носилками и укрывал её одеялом. Девушка открыла глаза и сказала:
- Возьми его, он для тебя.
Сначала  я не понял, о чём речь, но потом увидел вытянутую из-под одеяла ладонь её, на которой лежал какой-то камень. Вроде бы камень как камень, вряд ли драгоценный, но интересный такой, совершенно чёрного цвета. Я взял этот камень и положил его в карман. После бессонной ночи я долго спал, а вечером собрался навестить пострадавшую. До посёлка было километра четыре, я бежал почти бегом, но в больницу меня всё равно не пустили – время посещений закончилось. Сказали только, что чувствует она себя нормально.


       Утром я снова  появился на пороге больницы с букетом полевых цветов. Мне стыдно было идти через пост, и я решил пролезть к ней в окно. Вычислил, какое именно мне нужно, и полез.
«Озорник ещё тот был Иваныч»,- подумал я.
- В палате она была одна, она спала. Я сел на табурет и смотрел на неё, не в силах оторвать взгляд. Наконец она открыла глаза и покраснела отчего-то.
- Ты давно здесь?- спросила она.


- Нет, только что вошёл,- соврал я.- Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, буду проситься отсюда на свободу. Со мной всё в порядке.
- Ты не волнуйся, полежи  пока, приди  в себя, я буду тебя навещать. Ребята привет тебе передают, вот и апельсины, конфеты тут ещё.
- А как те ребята, что со мной были?- спросила она,- все живы?
 Я не смог ей солгать и сказал, что ребята все погибли. У неё слёзы показались на глазах, она закрыла лицо руками.
- А камень? Камень, что я тебе дала, он где?
- Камень? – я полез рукой в карман и вынул из него камень. Странный камень на этот раз светился зелёным. А вчера ведь был чёрным, я это точно помнил! Словно совсем другой камень. Я не заметил, что говорю об этом вслух.

 Наташа( так звали мою девушку) сказала:
- Я думаю, что это очень старый камень и связан он именно с теми людьми,  стоянку которых мы обнаружили. Мне кажется, что он ритуальный. Не зря он был чёрным после смерти ребят. А у тебя зелёный, а это цвет надежды. Ты ведь надеешься на что-то?- спросила она вдруг меня.
- Надеюсь,- честно ответил я и посмотрел ей в глаза. Она улыбнулась и накрылась одеялом с головой, как маленькая девочка. В это время пришла медсестра делать укол и выдворила меня из палаты.


       После выписки Наташи из больницы мы продолжали встречаться, и скоро я признался ей в любви. Камень наш сиял красным цветом. Вскоре мы поженились, и у нас родился сын, отец Юноны. Жить бы да радоваться, но не всё у нас было безоблачно: Наташа тяжело заболела. Камень в это время темнел всё больше и больше. Я убрал его с глаз подальше, чтобы не волновать жену. Возил Наташу по врачам и травникам по разным городам и глухоманям, но все единогласно твердили: это конец. Я не верил и боролся, как мог.

Однажды Наташа спросила меня:
- Гоша, где тот камень, что я тебе подарила? Покажи мне его.
Я стал ей врать, что не знаю, где он, может быть, я его потерял, так как давно его не видел. Наташа вздохнула грустно и сказала:
- Обещай мне, что ты избавишься от него. Камень этот не простой, я давно это поняла. Мы задели то, чего нельзя было трогать, и он мстит нам за это. Он несёт смерть и разочарование с собою. Пожалуйста,  сдай его в музей. Но прежде покажи мне его всё-таки.


       Я не мог показать камень Наташе потому, что он был совсем чёрного цвета. Показать его ей таким – означало убить её совсем, она и так слабела с каждым днём. Мне было не до камня, я оставил его где-то на даче и забыл о нём. Может  быть, если бы я избавился от него раньше, когда жена меня об этом просила, тогда, как мне сейчас кажется, я избежал бы многих бед и неприятностей, которые случились со мной и моей семьёй.
        В один из светлых дней апреля моя Наташа меня покинула навсегда. Попросила напоследок, чтобы я берёг себя и сына, закрыла глаза и больше не вернулась в этот мир.


       После похорон я не вернулся в нашу квартиру, просто забрал сына и подался в очередную экспедицию. Когда подошло время оформлять мальчика в школу, мы вернулись обратно. Открыв дверь квартиры, я удивился той чистоте и порядку, в котором находилось моё жильё. Оказалось, порядок наводила дочь соседки, которой я оставил ключи, когда уходил надолго. А я ведь не просил  никого об этом, просто девушка сама приходила и убирала. Раньше я просто не замечал эту девчушку, за время моего отсутствия она повзрослела и расцвела. Звали её Таня. Вскоре Таня стала моей женой.

Я сдувал с неё пылинки, она тоже беззаветно любила меня, мой сын принял её сразу. И мы ждали появления на свет нашего ребёнка. Танюша моя сильно волновалась, нервничала, я утешал её, как мог: все же рожают, ничего особенного, всё будет хорошо!  На седьмом месяце беременности жена неловко упала с крыльца, выходя из магазина, и ребёночка мы потеряли. А спустя несколько недель после этой трагедии погибла и сама Таня: возвращаясь вечером домой, она наткнулась на группу пьяных бандитов, которые ограбили её и ударили ножом в живот. Свет словно померк для меня в этот день… Больше я не женился, хотя сын уговаривал меня найти себе пару, видя, как я тоскую и не нахожу себе места.

 Мои любимые жёны похоронены рядышком, я часто навещаю их и прошу прощения за то, что не уберёг, но вернуть их невозможно никакими мольбами.
       Вот про камень-то я совершенно забыл. Я думаю, что он был причиной гибели моих любимых женщин. Женя, ты не должен держать его у себя, избавься от него немедленно, прошу тебя! Неспроста Юнона уехала, ничего не объяснив, этот камень влияет теперь и на вашу жизнь.


        Вернувшись домой от Георгия Ивановича, я полез в Интернет и стал искать хоть что-нибудь похожее на мой камень. Но, увы, ничего даже отдалённо напоминающее его, не нашёл. Даже на колдовских сайтах ничего не было. И в исторических событиях только заговорённые кольца и камни были, но таких, которые меняют цвет, предвещая беду, не было. Голова моя шла кругом! За этим занятием меня и застал мой друг. Увлёкшись поисками во всемирной паутине, я не сразу расслышал его звонок в дверь.


- А ты чего, старик,- Заяц озабоченно щупал мой лоб,- не заболел часом? Видок у тебя ещё тот! А это что такое?- он увидел камень и глаза его заблестели.
- Не трогай! – заорал я не своим голосом так, что Заяц испуганно отскочил от стола.
- Не трогай,- уже спокойнее сказал я.- Он волшебный и приносит только неприятности.
-Ты что, Горох, сказок начитался?- он снова полез трогать мой лоб.
Я отвёл его руку в сторону, мне пришлось рассказать ему всё, что я знал об этом камне.


- Волшебные камни не могут только неприятности приносить, тем более хорошим людям. Может, он просто не в те руки попал?
А я просто об этом не подумал. И тут Заяц предложил:
- А давай проверим! Я его заберу у тебя на время, если со мной что произойдёт, то от него надо точно избавляться. Ты же знаешь, что я везучий!
- Я не могу рисковать своим лучшим другом,- ответил я ему.
Илья был польщён, это было заметно, но ответил мне твёрдо:
- Тогда ничего не узнаем. Кто не рискует, тот не пьёт шампанское! Забираю себе!
- Ладно,- согласился я.- Но ненадолго.


      На этом мы расстались. Зайцев унёс камень, а я спокойно уснул наконец. Мне снилась Юнона в ярком сарафане, с распущенными волосами. Она уходила от меня к морю. А я кричал ей вслед, звал её, но она не оборачивалась на мой крик, и продолжала удаляться от меня…
      Утром я проснулся с больной головой и насморком. Решил откосить от работы и пойти на больничный. А заодно и привести в порядок свои расстроенные чувства. Ожидая приёма  в поликлинике, услышал, как бабульки обсуждают какою-то аварию на улице Декабристов. Оказывается, утром  там столкнулись маршрутка и большой грузовик, много пострадавших. В это время позвонила Люська и сказала, что Заяц попал в аварию и его увезли в больницу, так что я могу его навестить, если не ушёл ещё.


- Какая авария?- заорал  я.- Ты что городишь такое!
- Сам ты городишь,- обиделась Люська,- он только что звонил мне, что на работу не придёт, потому что лежит в хирургии с переломами.
 Я забыл про больничный и помчался в хирургию. Меня пустили в пятую палату, где лежал мой бедный друг. Я сразу увидел его на койке возле окна с повешенной ногой и вымазанного зелёнкой по всем царапинам, какие были.
- Привет, Горох,- Илья криво улыбнулся, и я увидел, что сбоку у него не хватает одного зуба.- Не хотел тебя  беспокоить, видно, Люська панику  навела?


- Илья, как ты попал в эту дурацкую аварию? Рассказывай немедленно!
- Сижу я в маршрутке, никого не трогаю, и вдруг – удар ! Даже искры из глаз посыпались, светло стало, а дальше ничего не помню! Вот сосед по палате спит, он тоже из той маршрутки. Рассказал мне, что на перекрёстке нас протаранил КАМАЗ. Хорошо, что водитель успел вовремя уклониться, а то трупы были бы, а так –только переломанные и ушибленные.
- Может, это камень виноват?- наклонившись к нему, шёпотом спросил я.
-Да при чём тут камень?- скривился друг.- Да и потерял я его.


-Как потерял? Ты что, очумел! Как это ты его потерял?
-На остановке потерял, когда уходил от тебя вчера. Карман у меня оказался дырявый, вот и выронил где-то, видно.
- Ничего тебе поручить нельзя! Что теперь делать будем?
- Подумаешь, драгоценность какая! Друг с переломами лежит, а ты про камень думаешь!- он обиженно отвернул голову к окну.
Мне стало стыдно.
- Ладно, прости, я просто дурак. Испугался за тебя сильно, а камень- чёрт с ним! Лечись и ни  о чём не думай. Может, ДТП пойдёт тебе на пользу, поумнеешь,- не удержался я от ехидства.
- Сам больно умный!- огрызнулся Заяц.


- Ещё не хватало, чтобы мы поссорились,- примирительно сказал я.- Может, он застрял где-нибудь в подкладке?
- Смотрел я везде, только дырку обнаружил.
      Огорчённый, я вернулся домой. С одной стороны, вроде  ненавязчиво избавился от злосчастного камня, а с другой… Ведь мне его подарила любимая девушка, и он мне ничего дурного принести не мог. Я не спал всю ночь и думал, думал…


     Утром я пошёл на работу. Первое, что я увидел, войдя в офис, был мой камень, он просто лежал на Люськином столе! Я схватил его, но Люська коршуном налетела на меня:
- Это моё! Чего хватаешь?
- Да нет, ты ошибаешься. Это как раз мой камень. Где ты его нашла?
- На автобусной остановке, а что?- она предчувствовала интригу,- Откуда у тебя такой камешек, а? Докажи, что твой!
- Да потому, что мой! Людмила, я его вчера дал Зайцу, а он его потерял на остановке. Как раз там, где ты его нашла! Короче, я его забираю! Это мой талисман, тебе он счастья не принесёт, поняла?
Люська, впрочем, возражать особо не стала. Я стал рассказывать о состоянии Зайцева, и тема разговора завертелась вокруг вчерашней аварии. Решили навещать коллегу по очереди, чтобы ему скучно не было.


       Рассказ Георгия Ивановича не шёл у меня из головы. А что, если действительно камень приносит одни неприятности? Может, избавиться от него насовсем? Хотелось бы посоветоваться с Юноной, но её не было рядом. После долгих раздумий я оставил его у себя, но положил в коробочку и спрятал подальше с глаз. Друга обрадовал, что пропажа нашлась.


       Через месяц Зайца выписали. Он, прихрамывая, прямо из больницы припёрся ко мне домой и заявил:
- Отдай мне снова камень! Попробуем ещё раз!
- Ты что, очумел! Тебе мало сломанной ноги и выбитого зуба, идиот!
-Тише, тише, не кричи. Нога заживёт, зуб вставлю! Интересно мне стало всё это. Давай его сюда, иначе от тебя не уйду, жить тут буду!
От этих слов Будда насторожился.

 Видимо, его не устраивала перспектива соседства с Зайцем. Я продолжал убеждать его в бесполезности нашей авантюры, но он был неумолим. В конце концов я сдался. Последним  аргументом в его пользу было его утверждение, что камень, возможно, приносит несчастья только близким людям его обладателя, но никак не самому владельцу. А у него в настоящий момент никого такого нет, у меня же есть Юнона. Получив заветный камень,  Илья ухромал к себе домой.

  Будда, успокоенный, растянулся  на своём любимом месте. Один я был неспокоен. Мне всю ночь снились страшные сны с подробностями о том, что камень вытворяет с моим другом.
      На следующий день, ближе к вечеру, раздался телефонный звонок. Звонил Илья. Захлёбываясь от восторга, он начал мне рассказывать, что вчера, уезжая от меня, он познакомился с такой обалденной девушкой! На той же самой остановке! Всю ночь и весь день он терпел, но сейчас ему так захотелось поделиться со мной своей радостью!


- Горох, со мной такого ещё не было! Это любовь с первого взгляда, веришь? А я, тупой, даже телефон у неё не спросил! Только и знаю, что зовут Алла. Где теперь искать её? Я – баран, Горох!
-Ну и чем я тебе помогу, если ты баран?- поинтересовался я.- ДТП тебя не научило, видно! Верю, что ты и вправду влюбился, а то обычно ты всех своих знакомых сразу в постель тащишь!
- Я же говорю, впервые со мной такое! Так тюкнуло в сердце, отойти не могу!
- Приезжай ко мне, поговорим, что толку по телефону толочь!


      Заяц прилетел со скоростью света! Забыл даже про хромую ногу! Сияющий, как тульский самовар, он ворвался ко мне в квартиру и едва не придавил кота, плюхнувшись в кресло Будды. Кот зашипел и вовремя смотался с любимого места. Явно с другом происходило что-то неординарное!
Я молча наблюдал за тем, как Илья опорожнял свои карманы и пазуху: оттуда появлялись бутылки, банки, свёртки, хлеб, сыр, икра, что-то ещё…
-Гуляем, да?- спросил я его.
-Давай! Это стоит того, чтобы погулять! Веришь, не было со мной такого ещё никогда!
-Да уже верю.


Как тут не поверишь, если он сам на себя был не похож! Он поражал меня всё больше и больше. Стол взялся сам накрывать, я только стоял и смотрел, как Илья достаёт тарелки, вилки, рюмки, режет хлеб и закуски, колдует над плитой. И поёт! Зудит себе под нос, а думает, что поёт: слуха у него не было совсем. И кота моего задобрил, не забыл: принёс его вкусняшки, за что был полностью Буддой прощён и помилован.
- Какая она? - первым спросил я. Красноречие вдруг покинуло моего друга, он замолчал. И только через минуту ответил мне:
- Необыкновенная!


- И всё? Да у тебя точно сдвиг, если ты телефончик себе не достал! Приметы какие-нибудь помнишь хоть? Как её теперь искать? Вспоминай что-нибудь!- приказал я.
- Ну, она говорила, что идёт от подруги, подругу зовут Ира, она вроде бы в казино работает.
- «Вроде бы»!- передразнил я.- Хоть такая зацепка! У нас же не тысяча казино в городе, а всего два. С них и начнём. Одевайся, пойдём!
- А это?- Заяц с сожалением поглядел на накрытый стол, ломившийся от еды.
- Это- потом! Найдём твою Аллу, приведём сюда, и всё съедим!


     Поиски мы начали с казино, которое находилось в нашем районе. Но никакой Ирины там не оказалось. Во втором – тоже.
- Ты точно ничего не перепутал?- пытал я Зайца в сотый раз.
Нет, она так сказала, точно помню.
- «Сказала»! Осёл ты, Заяц!
- Знаю, что осёл,- уныло согласился он.
Подходя к своей остановке, мы вдруг увидели вывеску «КАЗИНО»! И остолбенели от неожиданной находки. Потом, не  сговариваясь, побежали  в сторону заведения. «Казино» оказалось маленьким магазинчиком, где продавали разные игры и игрушки. Покупателей было много, и парень продавец никак не мог понять, чего мы от него хотим, обслуживая своих клиентов.

 Да мы ещё тараторили и перебивали друг друга на каждом слове, пытаясь объяснить тупому мальчишке, что нам надо. Наконец, разобрав из всего потока слов имя Ирина, он понял наконец и заулыбался:
- Так бы и сказали! Выходная она сегодня, а где живёт, не знаю. Только телефон есть её.
- Так давай быстрее!- в один голос возопили мы.
Через минуту Илья уже звонил таинственной Ирине. Я, боясь, что он сморозит глупость и она не станет его слушать, вырвал у него телефон и передал продавцу:
- Вызови её на работу под любым предлогом!


Через полчаса Ирина уже была на работе и выслушивала нашу историю.
- Зачем вам нужна Алла, я так и не поняла?
-Влюбился человек,- я кивнул в сторону друга, глядящего на Ирину с мольбой и отчаянием . Ирина посмотрела на него и рассмеялась весело:
- Теперь вижу, что влюблён! В неё невозможно не влюбиться. Ладно, страдалец, пиши адрес! А телефон свой она тебе сама даст, если пожелает. Я пошла отдыхать дальше.
     Ещё через полчаса мы топтались у Аллиной двери.
- Пойду я,- сказал я Илье,- а то не поймёт она нас вдвоем, мы только мешаем друг другу.


- Подожди!- взмолился друг.- Не бросай меня одного в такой ситуации! Ты трезвее меня, лучше объяснишь, если что.
Выглядел он комично: рыжие вихры всклокочены от волнения, лоб взмок от долгой беготни, глаза растерянные. Надо же, как забрало человека!
- Ладно,- сдался я.- Постою тут с тобой, пока она выйдет. Да и посмотреть интересно, кто тебя так сделал! Звони уже!
      Илья решительно нажал на кнопку звонка и от волнения забыл её отпустить. Так и звонил, пока дверь не открылась. Правда, сначала мы услышали старушечий голос:
- Ходют тут всякие, звонют! И чего звонют!- и следом за голосом из-за двери показалась громадная старушенция, ростом примерно с моего друга. От неожиданности мы онемели.


- Чего звонишь?- грозно спросила  бабуля у Зайца.
- А-а, я, это…,- замямлил тот.
- Нам Алла нужна,- поспешил я на выручку к другу.
- Алла им нужна! Кто такие?- грозно подбоченилась бабуля.
- А мы с работы,- соврал я.- Шеф приказал доставить немедленно, надо компьютерную базу обновлять, специалисты приехали. А пароль на её компьютере никто не знает.


 Я, конечно, сильно рисковал: могло оказаться так, что бабка могла знать об особенностях работы Аллы, но бабка, как ни странно, нам поверила. Ещё раз окинув нас взглядом с ног до головы, словно срисовывая на память, прикрыв дверь, она крикнула:
-Аля,  тут к тебе два бугая с работы!
Мы переглянулись: нас так ещё никто не называл. Но ладно, перетерпим ради дела!
- Какие бугаи, бабушка? У нас же одни жен…- появившаяся на пороге квартиры Алла запнулась на полуслове.


- Это ты?- спросила она Зайца,- как ты меня нашёл?
- Я… Да вот нашёл как-то,- он растерянно развёл руками.
Я рассматривал Аллу исподтишка. Была она маленького росточка(слава богу, не в бабушку ростом), кареглазая, темноволосая, полная противоположность моей Юноне. «Подругами они смотрелись бы неплохо»,- подумал я невольно. А они стояли и говорили друг другу какие-то малоинтересные вещи.
- Познакомь нас,- напомнил я другу о себе.
- Ах да, это мой лучший друг Евгений Горохов, это он помог мне найти тебя!
-Алла,- девушка протянула мне маленькую ладошку.
- Очень приятно, рад нашему знакомству,- я галантно пожал ей руку и легко поклонился.


Они покраснела от удовольствия.
- Ладно, ребята, я пошёл. До завтра!- я ободряюще хлопнул друга по плечу и , наклонившись к его уху, шепнул:
- Осёл, пригласи её куда-нибудь! А вообще идите ко мне, там такой стол пропадает!
        Выйдя из подъезда, пошёл куда глаза глядят. Шёл и завидовал другу: его любимая девушка рядом с ним, а моя… Нестерпимо грустно мне было от такой мысли. В таком подавленном настроении я и появился у Георгия Ивановича.
-Э-э, что это за вид у тебя, Женька?- старик расстроился, увидев меня в таком состоянии.- Что случилось?


- Да ничего особенного, Георгий Иванович,- поспешил я успокоить его,- просто грустно стало. Нет ли у Вас новостей от Юноны? Мне она ничего не пишет.
- Да и я давно ничего не получал,- Георгий Иванович огорчённо развёл руками.- Жень, ты не переживай, скоро она должна приехать, тогда всё и прояснится.


       Немного приободрённый  его словами, я уходил с облегчением на душе.
Дома заметил, что стол был нарушен, значит, парочка здесь побывала. Будда даже не взглянул на меня, живот его был толст, как барабан. Кроме того, в его миске я обнаружил красную икру, которую щедро отвалил ему Заяц. «Надо ему внушение сделать, чтоб не портил мне кота»,- подумал я. Лениво пожевал остывшую закуску и убрал всё со стола в холодильник: еды хватит на неделю.


       В спальне достал коробочку с камнем, отобранным снова у Зайца: теперь он ему точно ни к чему. Открыл коробочку и обомлел: камень был коричневого цвета, с перламутровым отливом. Он слабо мерцал и переливался. Я смотрел на него и думал: чего ждать на этот раз? Предчувствия беды у меня не было, впрочем.
      Я ходил на работу, изо дня в день общался с коллегами, с пропадающим по вечерам другом, и всё было так скучно и обыденно. В это время я жил так, словно спал. Я не знал, где моя любимая, что с ней, о чём она думает. А камень светился непонятным коричневым светом…


      Приближался праздник 8 Марта. Женский день, как и Новый год, наши всегда отмечали с размахом. Надо было придумать какой-то сюрприз для наших дам, но Зайцев на моё предложение как-то вяло отреагировал, ему явно было не до коллектива.
- Старик, придумай  что-нибудь сам, а? Мне сейчас страшно некогда!
- Знаешь, что!-вспылил я,- в конце концов ты здесь работаешь, это твой коллектив тоже! Неужели Алла твоя не поймёт?
- Ладно,- сдался Зайцев,- давай завтра об этом поговорим! Но сегодня вправду спешу, честное слово!


       На следующий день он с утра подошёл ко мне с загадочным видом и потянул меня в курилку.

- Мне  вчера Алька столько вариантов праздника предложила! Она ведь в модном ателье работает, а там клиентки всегда что-нибудь рассказывают. Так вот, одна говорила, что им мужчины преподнесли сюрприз- пригласили мужской стриптиз, представляешь! Все были в восторге!


- Снова стриптиз! Люська, помнится, нам его в Новый год показывала!
- Ну, как знаешь,- обиделся Илья,- на тебя не угодишь! Есть ещё варианты. Давай артистов пригласим, а Алька проведёт модный показ одежды, женщинам это нравится!
- Давай!-сдался я. –Но только с музыкальными номерами, а то скучно будет!
- Лады,- он хлопнул меня по плечу, и мы пошли работать.


       После обеда нас вызвал к себе директор и спросил:
-Ну что, ребятки, какие у вас предложения по поводу праздника?
И тут мы ему выложили свои планы. Наша идея шефу понравилась. Он обещал необходимую помощь со своей стороны.
- Помощь нужна : чтобы каждый из мужчин показал любой музыкальный или шуточный номер.
-О, с музыкой у меня плоховато, слуха нет,- шеф задумчиво почесал макушку,- а вот плясать люблю,могу чечётку отбить!


- Вот это да!- в один голос невольно воскликнули мы с другом.
- А что? Я же не только руководитель, а ещё и обыкновенный человек, как все вы!
       Собрали мы номеров для концерта порядочно. Как ни странно, никто из мужчин на этот раз не отказался блеснуть талантом. Наши художники обещали разрисовать стены в праздничном стиле, а ещё спеть дуэтом для слабой половины нашего коллектива.


- А что, если на этот раз нам семейный праздник устроить, а то получится, как в прошлый раз?- предложил Желтков.
- Да, ты прав, пусть все приходят со второй половиной, у кого она есть, разумеется,-  со вздохом согласился директор.
        В канун 8 Марта никто в офисе не работал. Женщины шмыгали без конца то в магазины, то по парикмахерским, а мужчины с загадочным видом шептались по закуткам. Наконец все успокоились и собрались к назначенному часу в зале. Столы там были накрыты такие, все просто обалдели от изобилия и красоты.

 Илья сглотнул слюну и признался тихонько:
- Жрать хочу ужасно! С этим праздником даже про еду забыл совсем!
- Где же твоя Алла с подругами?- спросил я.
-Рано, рано, дружище,- с загадочным видом произнёс Илья,- сначала у нас официальная часть.


      «Официальная часть», естественно, была докладом нашего директора. Он так красочно расписывал успехи наших дам в работе и жизни, что его вторая «половинка» явно нервничала. Наконец дёрнула его за полу пиджака и прошипела:
- Закругляйся! Давай тост уже, что ли! Все есть хотят, а ты тут воду льёшь!
- Да, да, давайте выпьем за здоровье и процветание наших дам!-торопливо свернул шеф свою долгую речь. Чокнулся с супругой и сидящими рядом коллегами, потом встал и прошёл вдоль столов, чокаясь со всеми присутствующими.
- Эмма  Эмильевна, очень хочу выпить за тебя,- шепнул я на ухо шефине,и она одарила меня сладкой  улыбкой.


- Хитрец, ты, Женя! Всегда ты вовремя! Как вспомню наше новогоднее танго…- она громко рассмеялась, мы чокнулись и выпили.
Заяц набивал рот едой, обжора! После первого тоста все в основном налегали на еду: проголодались, бегая в суете. Сначала я ничего не заметил, а потом вдруг обратил внимание, что в рюмках Ангелины и Люськи плещется странное пойло жёлтого цвета. «Уж не Люськина ли «табуретовка»?- мелькнула в голове мысль. Я толкнул Илью в бок, тот чуть не подавился бутербродом с красной икрой.
- Заяц, смотри,- шепнул я ему,- что это они все пьют такое жёлтого цвета? Самогон такой, что ли?


- Сейчас выясним,- Ильюха доел свою икру и попёрся на другой конец стола с налитой рюмкой. Что-то шепнул Люське на ухо, а сам незаметно обнюхал её бокал, то же самое проделал и с бокалами   Оленьки и  Ангелины. Затем  провозгласил тост, все выпили, и друг вернулся за свой стол.
- Сок. Апельсиновый,- доложил он, снова набивая рот едой.
- Сок? С чего это они все сок пьют?-удивился я.- Как беременные!
И тут меня осенило: точно беременные! Подумал и толкнул Зайца в бок:
- Слушай, ну ладно, Люська, но Ангелина-то, но Ольга?..
- Что?- Илья снова поперхнулся,- кто беременные?
- Да не ори ты так! Говорю, сок пьют неспроста! Ни разу такого не наблюдалось ещё у нас, сколько работаю!


      У Зайца глаза полезли на лоб, он снова налил рюмку и встал, намереваясь идти снова к нашим «сокоголикам». Я ухватил его за рукав.
- Да сядь ты! Неужели спрашивать пойдёшь?
- А-а, да, неудобно,- он сел и стал глазеть конкретно на Люську.
- Слушай, а она и вправду изменилась, потолстела как-то. И только сок пьёт!И ест много!
Потом перевёл взгляд на главного бухгалтера и секретаршу и добавил:
- И эти тоже…


И зашептал мне на ухо:
- Ну, эти двое при мужиках, а Ольга-то, Ольга?
Я показал ему глазами на шефа, который не сводил влюблённого взгляда с Оленьки. Жена шефа в это время целовала свою собачку и строила глазки нашему менеджеру Семакову. По всей видимости, Семакову это нравилось.
- Всё! В разнос пошли! – заключил Заяц.- Что дальше-то будет? Представляешь, сразу все в декрет уйдут! Кто работать будет?
- Мы с тобой будем! –я хлопнул друга по плечу.


     Наконец началась культурная программа и сюрпризы для  наших сотрудниц. Каждая из них получила свой собственный портрет в красивой рамке с праздничным поздравлением, тоже индивидуальным. Художники не подвели, постарались на славу, а потом  Желтков и Марков спели дуэтом под гитару. Как же классно у них получилось! А мы даже и не знали, что рядом такие таланты! После криков «браво», «бис» они спели ещё пару песен и пообещали ещё, но после. Ведь номеров было приготовлено много, и все хотели блеснуть. Я налил себе вина и пошёл к Люське.
- Люся, хочу тебя лично поздравить с праздником. Жаль, что сегодня мы не увидим твой стриптиз, я до сих пор под впечатлением!


- Подкалываешь, Женька! Но всё равно, спасибо тебе. Ты уже, наверное, догадался, что в течение нескольких месяцев мне будет не до стриптиза. Да и не только мне одной,- она засмеялась и посмотрела на Оленьку и Ангелину.- А стриптиз мы ещё покажем. Потом.


      Я поцеловал её в щеку и вернулся за свой стол. В это время начались танцы. К моему глубокому изумлению, директор полетел приглашать Оленьку на танец. А его Эмма была приглашена Семаковым. Странно! Люська мне потом шепнула, что Эмма и шеф разводятся, и он сделал предложение Оленьке. А у Эммы начинался бурный роман с нашим менеджером… Эту последнюю новость мне уже сообщила она сама, когда я пригласил её на танец.


- Я счастлива, Горохов. Видимо, это была не моя судьба,- кивнула она в сторону счастливого шефа,- я просто этого не понимала. А сейчас я хочу жить иначе, и тоже хочу ребёночка,- смущаясь и краснея, призналась она.
- Эмма, я искренне желаю тебе счастья.- сказал я и поцеловал её руку.


        После танцев снова все сели за стол. И тут внезапно погас свет в зале. Все было возмущённо зашумели, но в это время от двери к нам начали приближаться зажжённые свечи. Стало понятно, что это очередной сюрприз. Одетые в тёмное фигуры поставили на наши столы множество свечей, от которых сделалось светло и уютно, а ещё очень таинственно. И тут же в разных уголках зала начали загораться яркие разноцветные огоньки. Их было так много, и при их свете мы наконец-то увидели вместо тёмных фигур  девушек в нарядных платьях, но их лица скрывали надетые маски.


- Ну, начинается!- прошептал Заяц. – Смотри! Сейчас будет такой сюрприз тебе!
         Я не обратил внимания на последние слова друга: зрелище зачаровывало.           Около десятка девушек, в обалденных нарядах, проходили мимо нас, демонстрируя необычайный танец. Женщины притихли, а мужики наши повскакали со своих мест и просто впали в ступор, но все плотным кольцом окружили красавиц, пытаясь угадать, кто же они. А я не мог просто взгляда отвести от одной из них: что-то неуловимо знакомое виделось мне в облике этой девушки.

Длинные светлые волосы её были перевиты тонкой синей лентой, такой же лентой было перехвачено платье под грудью. Ни просторное платье, ни чёрная маска не могли скрыть красоты и изящества этой девушки. Меня она просто околдовала! Я поймал себя на мысли, что впервые восхищаюсь красотой незнакомой девушки, любя при этом другую! Как я мог так быстро забыть о ней! Таинственная незнакомка влекла меня к себе со страшной силой, и я совсем не сопротивлялся этой силе. Не соображая ровным счётом ничего, я, словно к полу прирос, и не мог оторваться от него.

  Поравнявшись со мной, девушка неожиданно сняла маску с лица, и прямо перед собой я увидел улыбающуюся Юнону! Говорят: гром среди ясного неба, так вот, это был тот самый гром!
       Юнона подошла ко мне, обняла меня за шею и прижалась к моей груди. Сказала совсем просто, будто мы и не разлучались:
- Я скучала по тебе, Женя, очень-очень.

А уж как я соскучился! Мне просто хотелось закричать об этом во весь голос, чтобы услышали все! И ещё мне хотелось сказать, что я люблю её больше жизни! Но это сказать только ей одной!
- Откуда ты здесь?- вместо этих слов у меня ничего не вышло лучше и умнее придумать что-то.
- Ничего нет проще,- улыбнулась  Юнона,- Алла- моя институтская подруга, и мы  с ней дружим до сих пор. А уж когда она мне рассказала о своём Зайце…- она залилась звонким смехом.- И ещё рассказала о вашем празднике, и тогда мы решили преподнести тебе сюрприз.


      Тут подскочил ко мне весёлый Заяц и закричал:
- Ну что, понравился сюрприз?
- Да уж, сюрприз на славу! Чёрт рыжий, всё втайне от меня провернул, хоть бы словечком намекнул!
- Зачем? Это уже не сюрприз был бы! Так интереснее!- захохотал Заяц, подхватил свою хрупкую Аллу по ручку и вихрем унёс её танцевать. А мы с Юноной стояли и смотрели в глаза друг другу и не могли оторваться. Я окончательно убедился в том, что моя любимая девушка - самая красивая и лучшая на свете! А ещё дал себе слово, что больше её никуда одну не отпущу!


       Мы сбежали с вечеринки и поехали ко  мне домой. Будда сразу же запрыгнул на колени к Юноне, едва она села в кресло, соскучился, лохматый!
Пока они высказывали друг другу нежности, я вышел за дверь и по телефону заказал огромный букет красных роз для Юноны.
      Розы доставили на удивление быстро, я расплатился и пошёл делать предложение своей любимой. И пусть я пока не купил для неё кольца, но ждать я больше не хотел ни минуты.


      Встав перед Юноной на одно колено, я протянул ей букет и сказал:
- Будь моей женой, я тебя очень люблю! У меня пока нет кольца для тебя, но я обязательно его тебе подарю потом.
На глазах Юноны заблестели слёзы:
- Женя, я согласна! Я тоже тебя люблю!
Как же я был счастлив в этот момент! У меня просто сердце разрывалось от счастья! Когда мы немного успокоились после такого потрясения , Юнона спросила:
- Женька, а камень, который я тебе подарила, цел? Ты его не потерял?
- Я почти уже забыл о нём. А уж потерять…,- я усмехнулся,-оказалось, что потерять его невозможно. А почему ты вспомнила о нём?
- Просто я разгадала загадку этого камня.
- Не может быть! Как тебе это удалось!


- Там, где мои родители работают в экспедиции, мне посчастливилось познакомиться с одним стариком, который знает много старинных легенд. Он рассказал мне о камне Одиночества, который приносит несчастье целым куском. Его нужно непременно разделить на две части и раздать тем, кто любит друг друга, и тогда он теряет силу несчастья и получает силу добра и удачи. Просто он перестаёт быть камнем Одиночества и становится камнем Любви.


      Я быстро сбегал за коробкой и открыл её. В этот момент камень был зелёным – цвета надежды. Мы облегчённо вздохнули, поглядели друг на друга и рассмеялись. А потом поцеловались.
     Всю ночь мы проговорили, нам было что сказать друг другу, ведь любовь наша  оказалась взаимной и надёжной, несмотря на разлуки и недомолвки.
     Утром мы пошли к ювелиру и заказали два обручальных кольца с нашим камнем. А потом пошли в ЗАГС и подали заявление. Там же мы столкнулись с Зайцевым и Аллой, они тоже решили пожениться. Вместе мы отметили это событие в ресторане.


       День наших бракосочетаний совпал, естественно, чему друг мой несказанно обрадовался:
- Представляешь, как экономно получится! Да и гости у нас с тобой ведь общие есть, делить не надо! В общем, зовём всех, двух зайцев одним махом убьём!- и захохотал, оценив свой каламбур.
      Через месяц состоялись наши две свадьбы. Прилетели ради такого случая  из Средней Азии родители Юноны, и я наконец-таки познакомился с ними. Мама моей невесты оказалась удивительно красивой женщиной, а отец – обаятельным, интересным человеком, с которым можно было говорить о чём угодно, на любые темы. «Так вот откуда эта красота и это обаяние»,- подумал я, с любовью глядя на свою невесту и сжимая её ладонь в своей.


     Надевая обручальное кольцо своей невесте на палец, я заметил, что камень стал цвета розового золота! То же самое произошло и с моим кольцом, когда  Юнона надела его мне на палец. Я невольно взглянул на Георгия Ивановича, он улыбнулся мне радостно и подмигнул. Озорник!


     Свадьба была многолюдной, весёлой и непринуждённой. Жаль, что наши беременные дамы пили только сок, а то без стриптиза точно не обошлось бы. Краем глаза подглядел, как  пузатенькая наша Люська всё же разливает из огромной бутыли своё деревенское зелье в рюмки всем подряд. «Под раздачу» попали бармены, официантки, гости и хозяин ресторана… И тут я представил, чем это всё может закончиться, толкнул Зайца в бок и указал на Люську. Тот лишь хитро сощурился и сказал:
-Да ладно, пусть все пробуют, не одним же нам такое счастье!


       Пришла на свадьбу и баба Шура и вручила нам по подарку: две одинаковых красивых коробки, перевязанные бантами:
- Возьмите, голубчики, я же тоже из вашего коллектива! Вот вам мои подарки!
      Гуляли до утра. Хозяин ресторана лично сам помогал барменам и официанткам обслуживать гостей, готов был отдать всё самое лучшее и задаром: действовала уже вовсю Люськина «табуретовка».Стриптиз нам всё-таки показали, но на этот раз это была не Люська, а одна из официанток, перебравшая слегка из деревенского графина. Разбитую посуду хозяин обещал списать на естественный бой и никого не наказывать…


       Со свадьбы мы сбежали пораньше, не дожидаясь, пока разойдутся гости. Я думаю, что они даже этого и не заметили…
      Уже вечером, разбирая и рассматривая подарки, мы с моей любимой женой наконец добрались до  коробки с пышным бантом, которую принесла баба Шура. Я признался Юноне, что в коробке, которую она преподнесла якобы от себя семье Зайцевых, на самом деле был мой подарок-прикол: месячный абонемент на проезд в городском автобусе на всю семью. Подарок был с намёком: именно на автобусной остановке познакомился Илья с Аллой. Признание моё рассмешило мою жену, мы смеялись до упаду.


       Сняв бант с нашего подарка, я разорвал упаковку и обнаружил там  две пары новых тапочек зелёного цвета с синими помпонами! Мы никогда в жизни так не смеялись! Мы катались сначала по кровати, потом по полу, плакали и икали, пока не насмеялись досыта. В одной из моих тапочек внутри я нашёл записку:
«Друг мой! Поздравляю тебя: с этого всё началось и этим всё закончится!»
         И тут я узнал почерк своего друга Зайцева…