Если бы горы могли говорить глава 22

  Наверное, нет такой семьи, где рождение ребенка не являлось бы счастьем для родителей. А более того, если это счастье начиналось с любви.
  Может быть, поэтому в ожидании его, и зима прошла быстро и ненавязчиво, как будто бы и не было тех долгих и состарившихся под низко навьюченными облаками дней и ночей, с дождями, быстро тающим снегом, с хлестко бьющей изморозью и со всем прочим, что мешало душе наслаждаться природой. И вот снова пришла весна, с жаркими солнечными днями, звездными ночами, с пышно зеленеющими садами и с радостным появлением желанного Владика. Если даже рождение желанного малыша, пришлось и не в самое лучшее для страны время. Но несмотря ни на что, для семьи Александра Машкова, оно было радостным и сверх знаменательным событием.
  ****
  Развалилась, распалась на части некогда могущественная держава под громким именем Союз Советских Социалистических Республик, впиваясь режущими осколками в сердца преданных ей людей, и жизнь встала на дыбы, как норовистый конь перед препятствием.
  Экономический кризис, вспышки межнациональной вражды, неопределенность и страх перед будущим, заставили подавляющую часть русскоязычного населения покинуть освоенные земли братских среднеазиатских республик и бежать в поисках приюта в великодушные российские края.
  Встревоженным ульем гудели переполненные отъезжающими людьми перроны и вокзалы, а потоки беженцев и вынужденных переселенцев, росли с каждым днем. Уходили люди, несмотря на на какие уговоры и увещевания мудрых и почтенных аксакалов. Уходили, покидая родные места и в дань памяти оставляя в них часть незаживающего сердца.
  Обеспокоенная общим положением в бывшем социалистическом обществе Алина, следуя примеру других, тоже робко намекала мужу об отъезде, ссылаясь на бесконечные тяготы выживания и бесперспективное будущее детей. Александр, сквозь валившую с ног усталость и желание поскорее сесть за стол, а потом, упасть в постель и забыться на время, молча слушал ее, прекрасно понимая то, о чем она говорит и ничего не предпринимая в ответ. Ибо зная, что сорвавшись с одного, кажущегося адом места, в другом рая не найдешь. Его просто нет на нашей родной и окутанной грехами планете. Да и положение требовало желать лучшего не только в его, как сад, цветущей республике, но и по всей территории бывшего Союза, так же терпящего экономический спад, безработицу и ряд других неисчерпаемых проблем.
  Отовсюду накатывали волны уголовной преступности, борьба с которой требовала неимоверных сил, отовсюду наблюдались зачатки межнациональной вражды, для подавления которой тоже требовались силы. Людей в отделе не хватало. Сотрудники увольнялись по разным причинам. Кто - то, подаваясь в предприниматели, с реализацией своих возможностей на вещевых и продуктовых рынках, кто - то, еще куда.
  Майору Машкову, с поредевшей группой оперов, приходилось работать до изнеможения, по несколько суток подряд не появляясь дома.
  И несмотря на всю смуту и неясность в разрозненном обществе, ребята оставались верными и преданными своему делу, своему офицерскому долгу, неуклонно призывающему быть на страже покоя людей.
  ****
  Александр Машков вошел в квартиру с обычным ощущением покоя, чистоты и уюта своего скромного жилья, где каждый был рад приходу другого, и, мгновенно почувствовав что - то не совсем соответственное его настроению, беглым взглядом прошелся по комнате. Но там было все по - прежнему светло и чисто, те же высокие потолки, те же со вкусом обклеенные стены со свисающими стеблями комнатных цветов, та же полированная мебель, те же окна под сквозными тюлевыми гардинами. Правда, не совсем по - обыкновенному выглядела стоявшая у окна к нему спиной жена.
  Он подошел к ней и, тихонько взяв ее за плечи, повернул лицом к себе. И, кажется, будто впервые, вместо родного, нежного, полного любви лица, увидел чужое, бледное, осунувшееся лицо с темными провалами замерших в неподвижности глаз.
  -Что случилось, любимая? - мягко спросил он, по обычному привлекая ее к себе.
  Сомкнутые губы не хотя шевельнулись.
  -Ничего. Просто устала немного.
  Машков сочувственно кивнул.
  -От бесконечных дум об отъезде?
  Замершие в неподвижности глаза влажно блеснули.
  -А если даже и так, тогда что? Разве ты поможешь мне избавиться от них? Разве тебя волнуют дети и их будущее?
  -Хватит! - резко оборвал он, освобождая ее из своих объятий. - Вбила себе в голову черт знает что! Ты думаешь, что где - то будет лучше, чем здесь? Ты думаешь, мне так просто оставить свою работу, своих друзей, которых я в жизни ни на что не променяю? Кстати, где дети, которые меня ничуть не волнуют?
  Алина, сглотнув вызванную его резкостью обиду, снова отошла к окну.
  -Владик спит в своей кроватке. Старшие решили сегодня заночевать у мамы. Кушать будешь?
  -Нет! - тем же голосом ответил он и, сбросив с себя рабочий костюм, прошел в детскую, где находился его младший сын.
  Годовалый Владик, лежа в свой кроватке и, играя ручонками, с радостной улыбкой глядел в потолок.
  Обласканного любовью и заботой родителей ребенка абсолютно не трогали ни перемены в обществе, ни жуткие проблемы выживания, ни их спорные вопросы, нередко заканчивающиеся слезами мамы и шутливым над ней смехом папы. Он был желанным и любимым. Что еще требовалось для счастья крохи? Ничего. Он был счастлив в своей просторной кроватке, радостно улыбаясь чему - то на потолке.
  Александр склонился над ним.
  -Ты что там увидел, сынок? - малыш, увидев папу, тут же потянулся ручонками к нему.
  Александр взял сынишку на руки и, несколько раз весело подбросив вверх над головой, как когда - то Стасика или Иришку, с ним на руках снова подошел к прильнувшей глазами к окну Алине.
  -А ты что там созерцаешь? Хвост без тебя уходящего поезда? - рассмеялся он, снова одной рукой поворачивая ее лицом к себе.
  Алина, подаваясь его настроению, тоже тихонько рассмеялась.
  А однажды, через какое - то время, снова застав ее таком же состоянии, он из - за жалости и любви к ней, уже был готов сказать ей:
  -Хорошо. Сделаем так, как ты хочешь. Хочешь уехать, значит, уедем. Хочешь остаться, значит, останемся, - но сдержался, полагая, что это преждевременно. А словами он разбрасываться не любил.
  Или, как всегда, возьмет сына на руки, весело подкидывая его вверх над головой и спрашивая:
  -Владик, в Россию ехать хочешь?
  -Нет, пап, - заливисто смеется сын. - Я в парк хочу, на лошадках покататься. Поехали в парк.
  Александр с улыбкой смотрит на нее.
  -Слышишь, что говорит сын? Кроме парка, никуда не желает ехать. Значит, поедем в парк и никуда дальше. И тебе советуем, полагаясь на неоспоримую фразу: "хорошо там, где нас нет", очистить голову от ненужных мыслей. Иначе в парк поедем без тебя.
  -Ну и езжайте, - сказала она.
  И, оставив отца с сыном, в новом отчаянии удалилась в спальную комнату, обессиленно припадая на кровать и через какое - то время, будто вновь слыша над ухом чей - то непонятный и ужасающий голос, о чем - то не разборчиво говорящий.
  "Боже мой, уж не признаки ли это сумасшествия?" - с дрожью в теле подумала она, видя входившего в спальню Александра, успевшего за время ее отсутствия с ними накормить, помыть и уложить спать маленького Владика.
  Он подошел к ней и, присев рядом, обнял за похолодевшие плечи.
  -Тебе не холодно?
  -Нет, - прильнув к нему, ответила она. - Просто страшно что - то, Сашенька. За деток боюсь.
  Александр разом вдохнул и выдохнул.
  -Успокойся, любимая. С нашими детками, как и с другими, ничего не случится. У них, слава Богу, есть папа, мама и любящая их бабуленька. И все будет как нельзя лучше. Жизнь на месте не стоит. Рано ли, поздно ли, она наладится и снова войдет в свое нужное русло. Просто нужно еще раз собраться силами, чтобы не сломаться перед уготованным ею испытанием.
  Алина, пригревшись в его объятиях, медленно подняла на него глаза.
  -Испытания от Бога. А то, что творится сейчас в нашем обществе - так это сущий дьяволизм и не иначе.
  Александр молча улыбнулся, понимая ее и, как всегда, проявляя снисхождения к ее рассуждениям, нередко идущим вразрез с его мыслями. И в особенности, в последнее время, когда народное отчаяние выходило за рамки предела.
  И, тем не менее, он несказанно был доволен ею и благодарен судьбе за эту необыкновенную, потрясающей внешности женщину, наделившую его тем счастьем, о котором он, пожалуй, и не думал так же, как и она, никогда не думала о своей непревзойденной красоте.
  ****
  А время, независимо от происходивших изменений в обществе в целом, шло своим чередом: дни за днями, недели за неделями, месяцы за месяцами. Правда, не было уже в нем того прежнего радушия, прежнего настроя, которое сближало бы людей, делая их проще, внимательнее друг к другу и добрее. Было наоборот. И, казалось, что мир источал одно зло, позволившее одним купаться в роскоши, других все больше вовлекая в нищенское существование.
   Алина, так же стойко перенося выпавшие и на ее долю тяготы выживания (благо рядом любящий муж, которого она, можно сказать, неделями не видела дома), за прежней работой, хотя уже и не своевременно оплачиваемой, но все же, не потерявшей надежды на лучшее, и за воспитанием детей, постепенно отходила от мыслей об отъезде. И уже не беспокоила ими своего строгого мужа, терпеливо ожидая в отношении отъезда его согласия с ней. Чего, как раз, Александр и не собирался делать, не считая делом чести офицера оставлять землю, на которой он не просто родился и вырос, а которая так же - без боли не вырвешь - вросла в него.
  -Срываться, так уж вместе - однажды грустно пошутил Виктор Жарахин.
  -И не иначе, родные мои, - виновато глядя на друзей, согласился Оскар Батырбеков. - Я просто умру без вас.
  Александр Машков в задумчивом молчании слушал проникновенные слова друзей, в искренности которых он никогда не сомневался и с благодарностью к ним смотрел в завтрашний день. Он был всегда рад и верен своим друзьям. И крепкой братской любовью любил обоих.
  Но так же крепко он любил и свою жену. И не мог не видеть в ней какие - то странные перемены, очевидно, вызванные каким - то непонятным недугом, тщательно скрытым ею от него. Но Машков был наблюдателен и прозорлив, чтобы не заметить тщетные старания жены, и, не откладывая, решил показать ее самым лучшим докторам города.   
  -Крайнее истощение нервной системы, - после тщательного обследования, протянуто прогнусавил один из местных светил. - Усиленное комплексное лечение и абсолютнейший покой, без всяких тревог и волнений. Надеюсь, вы поняли меня, молодой человек?
  -Непременно. Благодарю вас! - уважительно изрек Александр Машков, увозя снова жену домой, лечиться.
  Добросовестная и в любых отношениях серьезная, Алина не могла безответственно отнестись и к своему здоровью, и строго следовала всем советам и предписаниям врача, своевременно принимая лекарства и выкраивая время для дневного сна. И это продолжалось до тех пор, пока в лечение не вмешалась ее ближайшая и любимейшая подруга, Катюша Жарахина, которая не меньше Александра, была обеспокоена ее состоянием здоровья и всеми силами старалась помочь ей избавиться от одолеваемого недуга.
  -Ну и зачем ты, золотце мое травишь себя этой гадостью? - возмущалась она, сморщенно глядя на кучу таблеток и разных пилюль на столе.
  Алина удивленно на нее глядела.
  -Катенька, а как же без них? Ты же сама медик.
  -Вот потому и говорю, предостерегая тебя от них. Ты же сама не хуже меня знаешь о вреде лекарств. Я тебе всем сердцем предлагаю другой метод лечения. Более надежный и эффективный.
  -Какой же? - заинтересованно улыбнулась Алина.
  -Экстрасенсорный! - с гордостью сказала она. - Есть у меня один хороший знакомый, прекраснейший, впрочем, человек, излечивший своими уникальными способностями не один десяток больных. А для тебя ему хватило бы и пару сеансов, чтобы начисто выбить из тебя всю дурь, которую ты сама  в себя вогнала, путем своей излишней мнительности.
  Сказанные ею слова привели Алину в мучительную неловкость.
  -Что же ты, Катенька, такое говоришь? Дурь... Вогнала...
  Катюша - руки в бока - подалась лицом к ней.
  -Вот только погоди снова впадать в истерику, а лучше подумай, разве, я не то говорю! Разве, ты не извела парня своими болячками? Еще как, извела! На нём, бедном, лица нет! Как будто ему больше делать нечего, как носиться с тобою по больницам!
  Алина молча и стыдливо опустила глаза.
  А когда вновь подняла их и посмотрела на подружку, та внутренне содрогнулась, видя в них прочно внедрившуюся боль, заставившую ее с извинениями броситься к ней, обнимая и в голос всхлипывая.
  -Алиночка, прости, родная. Я просто очень хочу видеть тебя здоровой и счастливой. Может, поэтому, и добиваюсь таким образом, твоего согласия на мой предложенный метод.
  -Успокойся, Катюш, - улыбнулась Алина, обнимая подругу. - Буду очень рада знакомству с твоим экстраординарным целителем.
  И не без интереса, выслушав ряд приведенных подругой примеров из лечебной практики необычайного целителя, согласилась на встречу с ним, с пожеланием на себе испытать эффект его чудодейственной силы.
  Это происходило в то время, когда потерявший веру в жизнь, в правительство, в завтрашний день народ, готов был поверить во что угодно, лишь бы поддержать в себе оставшуюся каплю надежды хотя бы на незначительное улучшение удушающей проблемами выживания, жизни.
  Но чаще всего, вместо ожидаемого облегчения, плотно подсаживался на удочку изворотливых аферистов и разного рода ловкачей - мошенников.
  Однако Катюша, искренне желая помочь подруге в выздоровлении, нисколько не сомневалась в честности и порядочности знакомого ей  экстрасенса - целителя. И без всяких на то колебаний привела его к ней домой. Причем сделала она это в строжайшей тайне от мужей обеих, скептически относившихся к подобным обладателям сверх естественной силы, приоритет которых с необратимой скоростью набирал высот среди доверчивого населения, и называвших их мошенниками и шарлатанами.
  -Ну вот, милая, принимай гостя! - весело сказала она, вталкивая впереди себя в двери дома Машкова экстрасенсорного светилу, ростом чуть ли не под потолок и с поразительно черными глазами. - Это Саша. Тот самый человек, который тебе нужен и, который, без всяких на то пилюль, мигом избавит тебя от всей твоей хвори. Впрочем, еще с удовольствием добавлю, что Саша, как и твой благоверный, мастер по каратэ и обладатель черного пояса.
  -Ну что уж вы, Екатерина Эдуардовна, так преувеличиваете, - скромно заулыбался гость - великан, обдавая обеих тяжестью взгляда. - Тогда уж и пятый дан припишите, которого и в помине нет.
  -Так будет! - так же весело заверила она, представляя обоих друг другу.
  Алина, задрав голову вверх на него, с милой на губах улыбкой протянула ему руку, а потом, пригласив пройти в комнату, показала ему на кресло, и сама вместе с Катей присела на диван напротив.
  -Итак, девушки, в чем наши проблемы? - обводя комнату медленным взглядом, спросил он и остановил глаза на Алине.
  Алина на секунду замялась, ежась от его взгляда:
  "Господи, я сейчас упаду. Будто наваливается своими глазами".
  Но тут же, совладав собой, с помощью преданной подружки, коротко поведала ему о своем недуге в виде постоянного чувства страха и необъяснимой тревоги.
  -Ясно, - выслушав обеих, сказал он в пространство зальной комнаты, где они находились и деликатно попросил Катюшу оставить их.
  Катюша, понимающе кивнув, ушла в детскую, и в ожидании завершения экстрасенсорных чудес над хворью любимой подруги, тихонько, чтобы не потревожить спящего там Владика, присела на мягкий стул возле окна.
  Но Владик проснулся намного раньше, чем она ожидала, и тут же очутился в ее объятиях.
  Вскоре с негромким стуком в дверь к ним вошел и сам целитель.
  -Она уснула, - показав кивком головы в сторону зала, сказал он и с улыбкой посмотрел на резвившегося в руках Кати Владика. - Это ее ребенок?
  -Да, - ответила Катюша, улыбаясь мальчику.
  -Чудесный малыш! - продолжил он. - Вылитый мама.
  Катюша не переставала улыбаться.
  Он прошел ближе к ним, протянул ребенку свою руку.
  -Ну здравствуй, родной. А скажи - ка большому дяде, как тебя зовут?
  Владик едва не расплакался, так как из посторонних в доме мужчин признавал только друзей папы, чуть ли не каждый день заглядывающих к ним в гости. И, пряча ручки, прильнул личиком к Катюше.
  Катюша с благоговейным трепетом прижала его к себе, успокаивая.
  -Ну чего ты испугался, солнышко? Дядя хороший. Давай скажем ему свое имя.
  -Владик, - несколько осмелев, сказал ребенок.
  Катюша с экстрасенсом с улыбкой переглянулись.
  -А теперь скажем, сколько нам годиков, - продолжила она, снова глядя на ребенка.
  -Три, - четко сказал Владик, протянув большому дяде ручку с тремя поднятыми вверх пальчиками.
  -О, какие мы взрослые! - негромко рассмеялся Саша, удерживая в своей широкой ладони маленькую ручку ребенка.
  -Молодец! - весело похвалила Катюша, громко чмокая ребенка в щечку. - А давай, еще скажем дяде, что у нас не только мы с мамочкой красивые, но так же и папа, и Ира, и Стасик, и Димочка.
  От перечисленных Катей имен глаза Саши удивленно остановились, стали еще тяжелее взглядом.
  -А они кто, кроме, папы, конечно?
  -Братья и сестренка.
  -Бог мой!.. - изумился он. - Сколько же у нее детей? Разве, не один ребенок?
  -О, нас много! - рассмеялась Катюша.
  -В таком случае, - продолжил он, - если не секрет, сколько же ей лет?
  -Как и мне,двадцать семь, - назвала Катя возраст подруги.
  Он удивленно покачал головой.
  -А на вид и не скажешь. Такая юная. Сколько же лет ее старшему ребенку?
  Катюша охотно назвала возраст каждого из перечисленных детей.
  Удивление Саши возрастало.
  -Невероятно. Она что, в четырнадцать лет заимела первого ребенка?
  Катюша кокетливо улыбнулась.
  -Разве, не может быть такого?
  -Как сказать, - улыбнулся он, поворачиваясь лицом к вошедшей в комнату Алине.
  Сердце непонятно забилось.
  "Какая же она... " - слов не нашлось для сравнения.
  А она, смущенно улыбаясь, подошла к ним, тихо провела рукой по разрумянившемуся лицу.
  -Я, кажется, сразу же заснула.
  -Это же прекрасно! - в ответ восторженно сказал он. - Это означает то, что уже первый лечебный сеанс пошел вам на пользу. Еще парочку таких сеансов - и вы будете в полном здравии.
  -Дай - то Бог! - искренне поддержала Катюша, довольно глядя на разрумянившуюся подругу.
  Алина, не сбрасывая с лица улыбку, пригласила их к обеденному столу. Но экстрасенс - Саша любезно отказался, ссылаясь на чрезмерную занятость и, попутно обговорив время повторного оздоровительного сеанса, с той же любезностью откланялся.
  Девчата, проводив его, прошли на кухню, ставя на плиту чайник и заставляя стол разными блюдами, на приготовление которых обе слыли великими умельцами. Чем нередко приводили в восторг своих любимых и любящих хорошо покушать, мужей. И на этот раз, стол буквально ломился из салатов растительного происхождения и кондитерской выпечки, которую так же со вкусов приготовив, принесла Катюша.
  Девчата не только в гости, но даже просто так, не приходили друг к другу с пустыми руками. Такова была их традиция. Такова была традиция здешнего народа, независимо от его национального происхождения или вероисповедания, на примере которого они обе выросли. Такова была душа здешних людей, всеобъемлющая и щедрая. - Как само здешнее солнце.
  Катюша пьет пятую пиалу.
  Алина с улыбкой смотрит на нее, распарившуюся от горячего чая.
  -Катюш, тебе не кажется, что этот Саша немного странноватый?
  Катюша спокойно посмотрела на нее поверх поднесенной ко рту пиалы.
  -А что в нем странного? - отпив из нее глоток, спросила она. - Может, то, что он не похож на остальных смертных своими благими намерениями в исцеление их? Ведь не ты к нему пошла, а он сам пришел к тебе, узнав о твоей хвори.
  -Да, Катюш, - соглашаясь с ней, кивнула она. - Прости, что, сказала лишнего.
  Катя, не спеша, поставила на стол опустошенную пиалу, взяла на руки подошедшего к ней Владика, и, растягивая кусочком пирога ротик ребенка, продолжила назидательно и с предупреждением:
  -И потом, Алин, ведь не ты к нему пошла, а он сам пришел. И причем, немедленно. Узнав о твоей хвори. Разве, это не благородство с его стороны? Разве, это совместимо с твоим выводом? Да смотри, ни словом своему Саше о нем.
  Выроненная из рук Алины чайная ложка со звоном ударилась о стоявшую между ними вазочку из - под варенья.
  -Почему, Кать? Ведь у меня от Саши секретов нет.
  -Нет, говоришь? Так будут у него от тебя секреты! - широко вытирая салфеткой вспотевшее от чая лицо, сказала Катюша. - Во - первых, не надо делать из него Отелло, а во - вторых, знай, что мы нашим мужьям нужны здоровые. Иначе, какой толк от нас? Так что, лечись, дорогая, если не хочешь видеть себе замену.
  И вместе со словами подруги, в добродушную атмосферу полуденного чая, нежданно - негаданно вклинились боль и обида относительно супружеской верности Александра Машкова.
  Алина сидела, как в воду опущенная, с потухшим взглядом и со скорбно сведенными губами. А потом, после нескольких мгновений тягостного молчания, не глядя на Катю, сказала:
  -И все равно, Катенька, наши мужья хорошие и верные нам.
  Катюша рассмеялась.
  -Дай Бог! Сдается мне, что ты ходишь по пятам за своим, или затылком видишь его на расстоянии. И потом, дорогая, хватит волноваться! Я не только имею в виду твоего благоверного, но и своего тоже. А так же всех мужчин, в общем взятых. Все они все... Сама знаешь, кто.
  На губах Алины снова заиграла улыбка, приведя подругу  восторг.
  -Ну, Кать... - проговорила она. - С тобой не соскучишься.
  -А то, - довольно сказала Катюша и, исцеловав до сих пор сидевшего у нее на коленях Владика, засобиралась домой. - Ленка скоро вернется из школы, встретить надо свою доченьку. - А твои скоро придут?
  -Да, - ответила Алина, вручая ей собранный для Леночки гостинец.
  Катюша, положив гостинец в свою модную сумочку, направилась к выходу, ещё раз заглядывая по пути на своё отражение в зеркало. И еще раз, убедившись в своей безупречной внешности, с пожеланиями доброго здоровья, весело чмокнула подругу в щечку и с легкостью выпорхнула из двери.
  Проводив её, Алина с сыном снова прошла в зал, и в ожидании возвращения детей из школы, с ним на руках присела на диван, предаваясь грустным размышлениям о супружеской неверности мужа и, придирчиво выискивая среди них хотя бы один неоспоримый факт, говоривший бы о его измене.
  Долго искала, вороша всю собранную кучу лишенных всякой логики доводов. И, не найдя ничего определенного относительно мучившего ее вопроса, все равно решила:
  -Изменяет!
 Остаток дня прошел в тревожном ожидании.
  Поглядывая на время на часах, она в волнении передвигалась по квартире, подходя от одного окна к другому и напряженно вглядываясь в сгущавшуюся за окном мглу.
  Александр пришел ближе к ночи. Усталый, бледный, с обросшим щетиной лицом, с потухшими глазами.
  Немало удивленный видом жены - она была суха, сдержанна и не разговорчива, тут же осыпал ее вопросами, надеясь понять из ответов причину столь странного поведения. Но она, холодно отмалчиваясь, ушла на кухню, где в равнодушном ожидании стоял давно накрытый стол и в клубах пара весело посвистывал сияющий на плите чайник.
  Александр, сняв с себя рабочий костюм, прошел следом, с ощущением тяжести молчания, сел за стол.
  Она поставила перед ним чашку с горячим кофе и села напротив.
  -Любимая, - мягким голосом начал он, - вижу, ты не хочешь со мной разговаривать. А я могу узнать причину?
  -Можешь, если будешь откровенным, - сухо сказала она.
  Потухшие глаза Александра снова блеснули голубоватым светом.
  -Моя откровенность вызывает сомнение?
  -Где ты был до сих пор? - не отвечая ему, вызывающе спросила она. - Снова на задержании?
  -Ты, любимая, как всегда, права, - не замечая ее вызова, улыбнулся он. - Членов одной группировки вылавливали, занимающейся вооруженным изъятием перегоняемых с Востока машин.
  -И, конечно же, оно, не без твоего самоотверженного героизма, увенчалось небывалым успехом, - с легкой усмешкой в голосе проговорила она. - Только знаешь, родной, твое самоотверженное задержание, не самый надежный способ для сокрытия твоих тайных похождений. Может, потрудишься назвать имя втянувшей тебя в свой любовный омут?
  Машков, не притрагиваясь к еде, смотрел на нее. И, кажется, полностью поняв причину ее столь необычной отчужденности, поднялся с места, подходя к ней и беря ее лицо в свои ладони.
  -Алиночка, скажи мне, кто внедрил в твою хорошенькую головку подобный абсурд? Несешь то, о чем и не подумаешь. Ты принимала сегодня лекарства?
  Она резко сбросила с лица его руки.
  Ей очень хотелось сейчас наговорить ему кучу колкостей за свои душевные страдания, за его скрытую измену, возможно, и не имевшую места в их отношениях, но все же, как бы это ни было горько, не исключавшую возможность совершиться. Но вместо этого, спрятав голову на его груди, забилась в захлебывающихся рыданиях.
  Александр снова, приподняв ее с места, взял на руки и, целуя залившееся слезами лицо, понес в спальню.
  Свежей белизной сверкнули на кровати подушки, вызывая непреодолимое желание коснуться их головой, чувствуя рядом это безумно влекущее тело и до полного изнеможения обладать им.
  Но прежде, чем податься всеохватывающему желанию, он бережно посадил ее на кровать и сел рядом, с любовью глядя в ее лицо.
  -Скажи мне, родная, что с тобой происходит?
  Губы ее снова задрожали и умоляюще смотрели глаза.
  -Саша, для меня самое лучшее лекарство - это твоя любовь и твоя верность. А ты мне жестоко изменяешь.
  В открытое окно проступала ночь. И тонко шелестела озаренная комнатным светом листва.
  -Даже так, - не сдержался от улыбки Машков, медленно отводя взгляд к окну. И вместо бурного опровержения, снова глядя на нее, решил слегка разыграть: - Ну предположим, не жестоко. И что тогда?
  "Наглец!" - немым укором отобразилось в ее глазах.
  И она, не желая больше видеть этого растянутого в довольной улыбке лица, поднялась с места и негромко сказала:
  -Ничего. Спасибо за правду!
  Холодно, опустошенно стало на душе. Хотелось уйти с его глаз, навсегда оставив со своей гордой правдой.
  А он, будто чувствуя это, сбросил с лица улыбку и крепко обхватив ее своими руками, привлек к себе.
  -Откуда взялся в тебе весь этот бред? До сегодняшнего дня ты была уверена во мне. А сегодня что произошло? Кто в тебя навеял сомнения в моей верности? Катюша?
  -С чего ты взял? - удивленно спросила она.
  -С того, что ты сама, без постороннего вмешательства, никогда бы не позволила себе устраивать сцены недоверия, - ответил он, расслабляя руки и полными усталости глазами глядя на нее.
  Вспомнился случай, как он однажды, у какого - то магазина высаживая вернувшуюся с задания Элю, лицом к лицу столкнулся там с Катюшей.
  "Застукала, Машков! Не отвертишься!" - сказали ее глаза, обдавая девушку презрительным прищуром.
  -Так это же, сущий пустяк, не стоящий серьезного внимания, - улыбнулся он, рассказывая сейчас ей об этом. - Тем более, Эля наша сотрудница, и я не мог отказать ей в любезности подбросить ее до дома с остановкой у магазина. А главное, дорогая, у меня есть ты. И этим все сказано.
  И с этими словами, он снова обхватил руками ее податливое тело, привлек к себе, осыпая страстными поцелуями ее ослепительное лицо.
  Она разом оттаяла, будто пригретый комочек, и с чувством непревзойденного стыда, отходя от нелепых подозрений.
  А через несколько мгновений снова обратилась к нему с вопросами: 
  -Скажи, милый, я могу рассчитывать на твое прежнее отношение ко мне в случае моего тяжкого или менее тяжкого заболевания? Ты ведь не станешь искать мне замены?
  Александр, будто просыпаясь от дикого кошмарного сна, тяжело потряс головой. Побледневшее лицо до самых ушей стало наливаться краской.
  -Пошли - ка, солнышко, примем лекарства - и на этом спать. Мы оба порядком устали.
  Алина растерянно улыбнулась.
  -Я уже приняла положенную суточную дозу, теперь только с утра. Ну так как, надеяться мне на тебя или нет?
  -Относительно замены? - рассмеялся Машков. - Безоговорочно!
  Алина, видимо, не поняла его юмора, потому что без тени обиды ни на лице, ни в голосе, продолжила дальше:
  -В таком случае, помимо предписанного доктором лечения, позволишь мне принять ряд оздоровительных сеансов одного знаменитого у нас экстрасенса?
  -Бог мой! - снова тряхнул головой Машков. -  Вроде, Чумака или ему подобных?  И где же ты его откопала? Или опять Катюша помогла?
  -Ну допустим, - уклончиво ответила она, принимаясь за рассказ о знакомстве с известным в республике экстрасенсом Сашей, уже первый проведенный сеанс которого принес ей положительные результаты. - А у него, Саш, как и у тебя, черный пояс и вроде, даже пятый дан. А что это означает, Саш?
  Александр, не меняя выражения, глядел на нее.
  -А это значит, что драться будем на равных.
  -А само значение слова дан?
  -Разряд, степень черного пояса.
  -А он так важен?
  -В смысле драки, ничуть.
  -Да ладно. Пропади этот дан, - отступила она. - Ну так, разрешишь? И только без драк.
  -Да принимай, ради Бога, - устало отмахнулся он, ничуть не веря в успех подобного лечения, а просто, чтобы только хотя бы немного выветрить блажь из ее головы.
  И вместе с этим, строго наказывая, принимать все экстрасенсорные сеансы исключительно в стенах дома и в присутствии той же Катюши или старших сыновей.(Кстати, Дима был уже усыновлен ими и очень полюбил своих новых родителей и свою новую семью). Выходит, что Алина своим появлением в его судьбе не только безотрывно завладела его сердцем, но и круто изменила ему жизнь.
  -Как хорошо мне с тобою, любимый мой, - глядя на него, с милой женской непосредственностью сказала она. - Может, пойдешь побреешься?
  Александр, сквозь валившую с ног усталость, так расхохотался, что не сразу заметил приостановившегося у двери спальни Стасика.
  -Ты почему не спишь? - ласково спросила Алина, приглашая его подойти ближе.
  -Сон необыкновенный приснился, - ответил мальчик, подходя к ним. - Море, чайки над водой, белокрылые и вокруг него горы, высоченные. Вот и проснулся под его этим впечатлением.
  -Или мы своим разговором прервали твой сон? - спросил отец, притягивая рукой его к себе. - Прости, сынок.
  -Все нормально, пап, - сказал Стасик, мечтательно глядя в полное незримого шепота ночное окно. - А мы поедем летом на Актай?
  Александр прежде, чем ответить сыну, вопросительно посмотрел на Алину, читая в ее светящихся глазах шутливое: "Ты же знаешь, любимый, что я всегда "за" на любое твое предложение. Мне тоже хотелось бы воочию увидеть этого легендарного красавца".
  -Поедем, сынок, - утвердительно кивнул Машков.
  Глазки сына азартно блеснули.
  -Здорово было бы, пап! И недалеко, и там так чудесно. Одно озеро чего стоит. А горы - это нечто! Глянешь - и дух захватывает. И тишина завораживающая. А сквозь нее, временами, из - под их скалистых стен будто гул однообразный доносится. Не слышал, пап?
  Александр, призадумавшись, пожал плечами.
  -Да кто его знает? Может, слышал, а может, и нет.
  -Я, папа, долго не мог, понять, что бы он означал. А потом, догадался: этот гул не что - то иное, как величайшая скорбь земли по нашим далеким предкам, погибшим за ее независимость. Так ведь может быть, пап?
  Лицо Александра Машкова неподвижно. Лишь из - под задумчиво - надвинутых на глаза бровей проскальзывает стальной блеск.
  -Может, сынок, - тихим голосом сказал он. - Все может.