Смола, Глава вторая

               
    Александр Васильевич ещё раз посмотрел в сторону Ходовского, но тот уже шёл не спеша, уходил дальше, о чём-то думая, и никакого внимания на Александра Васильевича не обращал. «И чего это вдруг мне вспомнилась та беседа?» - подумал он. - «А, эти политики совсем мозги закрутили. То ли царя им не хватает, то ли Чумака с Кашпировским». Он оглядел свою семью: «Всё, идём в парк. Отдыхать». И приобнял за плечи Ларису Михайловну. Она чуть наклонив назад голову глянула на него  и улыбнулась мягкими губами, глазами преданно и по-доброму.
   В центре арочных изгибов стоял рекламный щит, который сообщал о том, что сегодня проходит День семьи и их там, за воротами, радушно ждут, и они увидят много интересного, и все, как дети, так и взрослые, смогут получить радостные удовольствия с незабываемыми впечатлениями. Ворота счастья. За которыми яркие разноцветные одежды и такие же красочные карусели: вращаются, крутятся, качаются, едут. Улыбки, детский заливистый смех, восклицания, возгласы и клич ребёнка в охватившем его восторге. То место, куда почти всегда идут с удовольствием. Отдыхать. Там есть и сказка, и что-то неизведанное ещё, новое, и полёт, и стремительность, и лихость. И спокойное созерцание под сенью деревьев со скамеек городка игр и огромных игрушек.
    Петя вдруг неожиданно побежал от родителей к воротам, а за ним резво кинулась  Лида, хохоча и что-то непонятно выкрикивая. Но в парк он забегать не стал, а остановился рядом, ожидая остальных. А когда подошли родители, то ребёнок всё равно первый пробежал под аркой по асфальтированной дороге в застланный тенью от густых крон парк, как бы протягивая за собой остальных, которые и не сопротивлялись, а улыбаясь пристроились к нему. И теперь уже все вместе пошли дальше. К тем папам и мамам, что заботливо бегали за радостными детьми, которые сразу в одном месте  столько желанных возможностей чтоб занять себя ещё не встречали. И эта счастливая суета, конечно же воодушевляла вновь прибывших. Вдоль главной парковой дороги стояли качающиеся на оси клоунские лошади с сёдлами да с мигающими огнями по бокам. А лившаяся от скакунов салунная бравурная американская музыка должна была вселять в посетителей ту самую радость отдыха, а если ещё скачущий аттракцион сдабривался смачной англо-американской песенкой или речью, то счастью, как у детского, так и у взрослого народа не было предела. И в этом весёлом деле помогали такие же качающиеся музыкальные мотоциклы и машины. Всё более быстрый век. Транспорт двигался, мигал огнями, гремел музыкой, да громко пел дядей Сэмом на радость всему городу. И потому, вскоре, Александр Васильевич и Лариса Михайловна стояли да смотрели, как Петя умело едет на мотоцикле, а Лида, осторожная и притихшая, скачет на лошади.
    По бокам дороги вперемежку со средствами передвижения стояли столики на которых, чуть ли не навалом, лежали разные занимательные интересные игрушки, с загадками и выдумкой. А распоряжались ими добрые заботливые тёти, которые рассказывали да показывали как и  что нужно делать со столь разнообразным применением инженерной мысли. Здесь продавались и стрелялки, и мигалки, и фокусы-покусы.  Но сейчас страстным любителям манящих аттракционов,  уже опытным укротителям любого механического аппарата ничего из игрушек не купили,  даже толком разглядеть не дали, а повели к настоящим огромным каруселям.
    Дети шли впереди, взявшись за руки, и показывая пальцами то на один крутящийся агрегат, то на другой. Но они и не заметили, как подошли вместе с мамой, наверно к самому маленькому, плавному, степенному да безобидному. Более детской, более наивной карусели в здешнем парке встретить было невозможно. Внизу и на верхушке аттракциона мигали разноцветные лампы. В машинках разных форм и цвета седели немного испуганные, счастливые, самые маленькие дети. Они медленно крутились и завороженно смотрели прямо перед собой, вперёд. Некоторые родители махали своим детям руками, да говорили что-то ласковое, милое, весёлое и обнадёживающее: «Оленька! У-тю-тю-тю! … Сашенька! Держись ручками! … Машенька! Не надо плакать! Смелее! Тю-тю-тю-тю! … Павлик, молодец! … Федя держись крепче! ...» Шофёры медленно и торжественно проезжали очередной круг мимо восторженных родителей стоявших за заборчиком.
    Лариса Михайловна глубоко дыша и вдохновенно глядя на карусели, взяла за плечи Петю и Лиду, и твёрдым голосом сказала:
    - Вот дети. Сейчас вы тоже отправитесь в увлекательное кругосветное путешествие.
    Карусели начали крутиться медленней, тормозя. Ход их становился тише и тише. Усилился гомон и восклицания в родительской толпе Они уже готовились распахнуть объятия, чтоб принять своих любимых чад.
    - Ты что, хочешь меня посадить в эти детские карусели! - возмущённо выговорил мальчик.
    Такого подвоха Петя, и даже Лида, не ожидали.
    - Ничего себе! Тут одни маленькие детки, - поддержала его сестра.
    - Ну, а вы? - удивилась мама.
    Папа стоял рядом и молча смотрел на свою семью. Благожелательно и добродушно.
    - Я уже в школу хожу! И Лида вон, собирается, - стоял на своём старший ребёнок.
    Мама внимательно посмотрела по сторонам, и согласилась.
   - Вон там, - и уверенно показала острым пальцем, - и лошади есть, и машины, и верблюды, и слоны, всё что хочешь есть. Туда можно и папу посадить.
   Действительно, на следующем аттракционе дети катались по старше. Потому что фигуры животных уже стояли более крупные, с сёдлами, машины, почти как настоящие, а сами карусели вращались быстрее. Очевидность роста возрастного уровня была на лицо. И глядя на Ларису Михайловну, сразу же всем оставалось только догадаться, что всякие отпирательства бессмысленны. Петя покривился, но в согласии кивнул головой. 
    Детская радость также естественна, как на ещё влажном от дождя, но начинающем светлеть, проясняться небосводе, внезапное появление сияния солнышка. Которое сразу же начинает пригревать и ещё больше отдавать себя счастью жизни. И приглашать всех к радостному празднику света да тепла.
    Поэтому весело и с желанием к выбранным каруселям сначала энергично шла мама, затем не отставая плелись дети, и позади всех двигался довольный папа. Откуда-то громко, плавно и  широко лилась музыка. Наша, родная, про огонь в печурке. И вокруг всего этого американского технического торжества Александр Васильевич почувствовал себя одним из бойцов исторической встречи на Эльбе советского фронта с американским. И судя по всему, если бы её не было, то и не было бы сейчас в городе никаких качелей, каруселей, и болтающих лошадей с разноцветными огнями. «Как все, - подумал он, - как все. Сейчас сядем в сёдла и поедем».
    Возле аттракциона стояла небольшая притихшая очередь. К которой следующие наездники и шофёры с  лётчиками и присоединились. А остальные возле заборчика, или ждали своих детей — участников, или просто стояли да смотрели, как круг за кругом крутится вековое колесо будущего нашей страны. Песня про огонь в печурке закончилась и заиграл грустный негретянско-американский джаз: «Рабы не мы, мы не рабы». Но уже переложенный на разноцветные струны и клавиши устроителей самостоятельной современной жизни. И дальше он звучал не переставая, перекликаясь с весёлостью и задором счастливого времени. Свобода и жизненные импровизации — это то что и должно быть в пространстве твоей судьбы. А кто что спёр и кто кого обманул, прибил, уже покрыли пласты истории. И их не сдвинешь. Потому что жизненные импровизации должны быть с хорошим удачным богатым результатом для импровизатора, а не просто так повеселиться в достойном коллективе, тем более себе подобных..
    Вскоре колесо остановилось и дети повскакивали со своих мест и почти бегом, в тоже время стараясь степенно,  друг за другом, направились к выходу, за заборчик. И Александр Васильевич вспомнил, что и он когда-то, такой же маленький, торопливо шёл от своей лошади или верблюда, преисполненный законченности, удовольствия состоявшегося и сделанного, с ещё свежим впечатлением вращения, от которого мама и папа только и провожали его взглядом. Но тогда было всё своё.
    После того, как аттракцион опустел, на круглой площадке стало безлюдно и тихо, его смотрительница, темноволосая девушка в кроссовках, чёрном облегающем трико и голубой спортивной кофточке приглашающе произнесла: «Все кто с билетами могут проходить. По одному! Занимайте места». И она открыла калитку. Новые участники с ещё не исполненным желанием быстро выходили на звучный пол, чтоб занять то средство передвижения, которое им больше всего понравилось. Выбежали и Петя с Лидой. Мама им кричала да показывала рукой на машину. Потому что в ней посадочное место было глубокое и они от туда наверняка бы не вывалились. Но дети уселись на пару лимонных лошадей с рыже-красными гривами и хвостами, и голубыми глазами. В сёдла. Ноги засунули в стремена. Лариса Михайловна только безнадёжно махнула рукой. Когда все средства передвижения заняли и последнему ребёнку досталось то что осталось, девушка принялась проверять билеты. Затем она рассказала краткую инструкцию, как себя вести и сойдя на землю закрыла калитку. И почти сразу волшебный круг тихо стронулся и начал своё движение. Его скорость постепенно стала возрастать и дети поехали всё быстрей и быстрей.
    Родители небольшим, единым, сплочённым отрядом стояли и в основном радостно смотрели, как  их чада подвергаются первым испытаниям жизни. И теперь, словно кто-то властный и невидимый руководил взрослым самостоятельным коллективом, когда они вместе, как будто в одном строю замерев туловищем, дружно поворачивали головы от одной стороны к другой. Но эту стройность мог нарушить любой из них, только бы заметив, хоть какое-то малейшее отклонение своего дитя от положенной траектории движения. И если бы кто-нибудь подобное обнаруживал в отношении своего представителя,  то можно услышать и сильный голос, неважно какой — визжащий или зычный, и увидеть вылазку пересечения границы, то есть заборчика, и даже попытаться самому отключить этот безостановочный агрегат к чёртовой бабушке.
    Но к счастью подобные происшествия случались редко и все с удовлетворением наблюдали вращение аттракциона, различных средств передвижения по земле, воде, воздуху и безвоздушному пространству. Ну и конечно же восседавших детей, которые в будущем и станут действительными реальными мастерами: наездниками, шофёрами, рулевыми, пилотами, космонавтами. Хозяевами движения уже не только по кругу, а во все стороны, да ещё и в различных средах опоры, как и по земле, под землёй, так и по воде да под водой, воздуху, и в огромном космическом пространстве. И казалось бы — детские карусели, а какая перспектива открылась! Дела их возвысят и слава окрепнет.  А сейчас они друг за другом гуськом мчались, всякий раз с ветерком восторженно проезжая мимо родителей.
    Но как всегда, хорошее тоже приходит к своему завершению, а аттракцион к остановке. В противном случае вращение может стать назойливым и излишним. Конец игры должен быть радостным. Счастливая встреча довольных детей, после круговых испытаний, с не менее удовлетворёнными своими детьми родителями.
    Джаз по всей округе брызгал задорно, весело и озорно. Трубы аж заливались, дребезжа звенели тарелки. Несомненно, что счастье находилось именно тут. И потому тут отдыхало детство. Потому что это его царство, страна технической сказки. Где воплощались в жизнь, казалось бы несбыточные мечты: поехать, помчаться, самому порулить, и самое великое — взлететь! И родители помнили свои карусели и качели, на которых их счастье летало ничуть не меньшее, чем их детей. Оно взлетало от самых корней своего народа. От его ума и труда, от его сказок и истории, музыки и стихов. И взрослые любили говорить, что память от такого детства может оставаться на всю жизнь. Что накатали и на слушали, то и запомнили. И отпечаток в головах от детский глаз ещё долго будет бередить образ воспоминаний, зачастую до самой старости.
    Детское лицо Пети пыталось оставлять за собой право серьёзности — как-никак он мужчина, но улыбка всё равно проскальзывала наружу. Его губы разъезжались к ушам, становились тоньше, и между ними показывался стройный рядок белых зубов. И он смущённо, в удовлетворении сделанного дела, пожал плечами. А Лида же, если до калитки прошла со вдумчивым выражением своего подвижного личика, то  после открытой дверки сразу же расхохоталось и подбежала к маме схватив обоими своими ручками за её руку. При этом продолжая смеяться и рассказывать, словно щебетать, о том как было страшно, и интересно, и весело, и волнительно. А Лариса Михайловна другой рукой погладила её по голове и заверила, что можно будет покататься на других каруселях, но только нужно выбрать специальные для детей, а не лезть куда ни попадя.
    Поэтому самыми подходящими, с подсказки папы, оказались электрические машины в крытом ангаре. Окрашенные в разные цвета. С длинными шестами, тянущимися от багажника к самому потолку. Машиной можно было по-настоящему управлять: имелся вращающийся руль и действующая педаль. И она слушалась движения и твоей руки, и ноги. Семья расселась по парно: папа с дочкой в жёлтую, а мама с сыном в красную.  К  рулю усадили детей. Вот где оказался простор их навыкам и умению. Электромобили скользили легко и бесшумно. Петя оказался сноровистей и почти сразу стал гонять по кругу, да и вообще, куда хотел. Даже, иной раз задевая Лидину машину. И случилось так, что один раз сцепились кузовами, потом ели разъехались. Вот где развернулась толкотня. Примерно через половину отведённого времени и Лида начала полноценно проезжать самостоятельно весь круг без всяких недоразумений. И теперь не папа или мама их везли, а они уже их катали. Но всё равно, выслушивать родителей приходилось, если что случалось. А не покрикивать на них: почему те неправильно уселись в пассажирских сидениях, да ещё и балуются!
    Этот вид аттракциона оказался настолько увлекателен и интересен, что все четверо, вместе, взяли ещё по  одному билету, чтоб окончательно закрепить свои навыки и показать настоящее мастерство езды по кругу и в догонялки друг за другом. В догонялки конечно же настоящим асом показал себя Петя, а Лиде лишь приходилось раскрасневшись и обиженно-сердито  носится за красным багажником, постоянно натыкаясь на другие неуклюжие электромобили. Но всё равно, от таких гонок все остались довольными. Семья выходила из аттракциона разгорячённая и с чувством выполненного долга. Они шли по асфальтированной дорожке между заборчиками других аттракционов и каждый старался, перебивая друг друга, рассказать, поведать о приобретённом знании тонкостей вождения электромобиля. Увлечённо показывая руками и ногами, иногда останавливаясь, страстно поясняя словами саму суть момента ловкого управления движением. И как-то незаметно для себя уже направились к выходу из самого аттракционного парка в зелёную тишь к скамеечкам под сенью больших деревьев. Но общий нечаянный подвох невнимательности  вскоре заметил Петя и громко выговорил, почти прокричал:
    - Стойте! Куда мы идём?! А ещё покататься на чём нибудь!
    И тут сразу же, словно по команде, все остановились. Каждый удивлённо поглядывая на каждого с постепенным пониманием вновь обнаружившейся правды: всё же не до конца они сегодня накатались, не всё проверили и испробовали.
    - Ну хорошо, - произнёс Александр Владимирович, и в этот раз,  теперь он показал пальцем, - вон те «Американские горки», что поменьше.
    После того, как отец взял билеты, они гурьбой направились в сторону изгибающихся вверх и вниз рельс. И подойдя к аттракциону оказались почти вначале, вторые.  Где уже стояла худенькая невысокая женщина. Сама как цветок, одетая в броское для глаз разноцветье: жёлтое, красное, зелёное, которая держала за руку такого же яркого совсем маленького мальчика. И только следом за ними стала выстраиваться очередь. Так что вскоре и зашли в не спеша заботливо подъехавшую машину. Всё же несколько похожую на корытце с сидениями, Что тоже внушало надёжность и безопасность. И когда все, один за одним расселись, то у детей виднелись одни головы. Что ничуть не умоляло достоинства витиеватой езды. Папа с сыном уселись в первую машину, а мама с дочкой в следующую. И отдыхающая семья так и поехала то вверх, то вниз, глядя на рельсы впереди себя. Но скорость здесь развивалась не очень большая, поэтому можно было себе позволить и гордо посмотреть в сторону: не глядит ли кто восхищённо, как они тут лихо едут. На спусках Лида сначала громко кричала, а затем заливисто смеялась. И Лариса Михайловна среди окружающего шума её укоряла: «Ну что ты доченька, нельзя же так громко кричать». А машины неслись, гулко, накатами дробно стуча по металлическим рельсам. И когда подошло конечное время, то они так же весело и подъехали к своему финишу.
  Чувство насыщения различной ездой появилось даже у детей. Правда, сами понимаете, для маленьких отдыхающих сейчас чувство достаточности есть, а через пять минут уже может и не быть. Как будто и не было. Но для такого перехода есть папа, Александр Владимирович, который всё по своим местам и расставит. И он сразу повёл семью в ту самую притенённую зелёную зону со скамейками. Где тут же рядом продавались и различные напитки с булочками, вафельными трубочками.
    Когда-то раньше, стоя спиной к аттракционной площадке, можно было видеть вздыбившуюся противоположную сторону старого оврага, всплошную заросшую деревьями. И в зависимости от времени года она  одевалась в разные цвета: от ярко-зелёного весной, до зелёного, тёмно-зелёного летом, и багряного, жёлтого в холодеющую осень. А зимой сплошной, кустистой чёрной шапкой из веток отчерчивала морозное бледно-голубое, почти белое небо.
    Сейчас из-за деревьев выглядывала верхушка огромного тёмного здания. 
  Откосы оврага уже давно скруглились, сгладились, и поросли травой, кустами вперемешку с деревьями. Поверху ближайшего склона власти установили большую бетонную смотровую площадку, от которой амфитеатром спускались сидения, где внизу, перед ними развернулась довольно просторная крытая сцена. А в самой низине протекал ручей.  Через который перекинули несколько толстеньких изгибающихся с фигурными перилами мостиков. Милых и приятных глазу. Глядя на которые вспоминаются парки помещичьей России. Ещё тогда, среди возвышенных деревьев, густой листвы, по дорожке через тихо журчащую с мелькающими светлыми отблесками воду они лежали как  прекрасные белые лебеди, или вообще невиданные птицы, что показывали и подсказывали про культуру, цивилизацию. И совсем не гляделись излишеством и чужими лесному парку, а естественно, как народившиеся для него, одной из его необходимых, возвышенных и восхитительных созданий природы.
    С противоположной стороны парк заканчивался улицей Героя Сержанта. С левой стороны стояли типичные дома пятидесятых, шестидесятых годов, а с правой кафе «Сказка», дальше в несколько этажей жилой дом, деревья, парковая зона с небольшими милыми с орнаментами и колоннами домиками в которых последовательно поселилась школа танца, а затем спортивные секции велоспорта, малого тенниса и большого тенниса с кортами и спортивными площадками. И через всё это великолепие по широкой асфальтированной дороге ходили школьники в свою среднюю школу. По правой стороне улицы в зелёной зоне стоял один единственный жилой дом. Жили там люди и жили. В то время в городе, где дома стояли практически в садах, было не редкость. Но это здание построили в деревьях практически в парке. И разные языки потихоньку обстряпывали его и в связи  высокорасположенных знакомых, родных, да и вообще начальствующих. А дальше, в глубине, располагался большой танцевальный зал, где и проводили соответствующие мероприятия. Что в городе пользовались большой заслуженной славой. И ещё через парковую дорогу, в самой чаще соорудили Детский городок Правил уличного движения. Размером примерно сто на пятьдесят метров. Который аккуратно огородили металлическим заборчиком, а внутри обустроили почти настоящие маленькие дороги с мостиками, туннелями, пешеходными переходами и стройными дорожными знаками. В городке можно было ездить на велосипедах, маленьких машинках, самокатах, и ходить пешком. И тут же проводили открытые занятия по изучению Правил уличного движения.   
    После правительственного переворота в стране кафе «Сказка» проработало недолго. Закрылось по какой-то причине, так и осталось стоять безлюдное, никому не нужное на долгие годы. Но совершенно неожиданно вскоре рядом с одиноким жилым домом среди деревьев вырос ещё один, гораздо больших размеров. А в городе появилось объявление, что в зелёной зоне с чистым воздухом продаются новые квартиры. Затем в зелёной зоне появился ещё одна домина. Потом ещё. И их начали бабахать на парковую землю один за одним. Одну громилу за другой. Бах! Ба-бац! На! Это какую же зависть нужно было иметь, какие слюни со рта пускать, глядя на единственный жилой дом среди деревьев. И Героя Сержанта немного перекосило, стало тяжелее держать новообустроенную сторону. Сама улица неширокая: скромна, тиха, тениста. А ему говорили: «Мы же не немцы. Мы от америки, от великих США, от Европы. Друзей твоих». И он им верил, и говорил что это его дети, а дети должны где-то жить. Ба-бах! Ещё одну громадину! И следом снесли и милую школу танцев! И спортивные домики, и спортивную площадку, и теннисный корт! У Сержанта выдрали кусок тела, повредили лицо. А ему всё говорили: «Мы же не немцы, мы свои». Ба-бах на это срытое место чёрную домину, доминище! Которое своей плоской вершиной и торчит над лесом парка. И зачем то властвующего архитектурного монстра понадобилось окружить заборчиком. Хотя оградками они окружили всё. И школьники шли в школу уже не по широкой дороге, а по дорожке, шириной с метр, среди решёток и заборов. В зелёной зоне поднялось вонище. Хотя оно уже растекалось по всему городу. И уже не делали объявлений, что продаются квартиры в зелёной зоне с чистым воздухом, а просто продаются квартиры. Домища продолжали шагать дальше, срубая кусты и деревья! Они уже окружили танцевальный зал, который к этому времени сноровисто переделали в спортивный комплекс по формированию атлетической фигуры. На очереди стоял разрушающийся Детский городок Правил уличного движения. Но тут вдруг кто-то неожиданно сказал: «Нет!» И наступил евро-американской воровской падле то ли на горло, то ли на хвост. И всё сразу же замерло, остановилось. Детский городок Правил уличного движения, при таком огромном количестве машин, так и стоит не нужный и заброшенный. Одна сторона надвигающихся домов быстро себя огородила от деревьев парка трёхметровым каменным забором. Городские люди, специалисты лучшего землепользования притихли.
    Парк парком, а кафе «Сказка» так и стояла лет двадцать в заброшенности и безысходности. Пока специалисты лучшего землепользования эту скромнягу не снесли вместе с кустами и деревьями. А на освободившемся месте отгрохали магазин с подземной парковкой и вновь залитой бетонной площадкой. Сделали экономично и с большим запасом прочности. Здание опоясали разноцветными надписями на английском, немецком, французском, итальянском языках. На улицу рядом со зданием вынесли столики, за которыми они расселись пить кофе с коньяком, потягивать бренди да виски, да курить сигареты. Свою жизнь нужно проводить тонко и чувственно. Герой Сержант всегда свои обязанности выполнял честно и добросовестно, ему и не такую кучу приходилось на себе держать.