Марк

Часть 1.
Я слышала, как хлопнула входная дверь, потом завелась машина, и окно моей комнаты на секунду озарил свет фар. Затем все снова стало темно и тихо. Я приоткрыла глаза и посмотрела на часы: 05:40 утра. С тех пор, как мы переехали сюда, мой муж уезжал, пока я ещё спала, и возвращался, когда я уже спала. Он ведь врач! Профессор психиатрии! Практик, научный руководитель и исследователь. Если бы я, выходя за него замуж десять лет назад, знала, что я навсегда останусь на втором месте в его жизни после его работы, возможно, я бы и не стала его женой. Уютные вечера перед телевизором, шумные семейные праздники, путешествия и игры с детьми;—;всё то, о чем я мечтала в юности;—;этого всего у нас не было. Были сплошные переезды из страны в страну, из одного университета в другой, просторные загородные дома, много, очень много работы и одиночество. Мое одиночество.
Вдруг послышался шорох в коридоре, дверь спальни тихонько приоткрылась, и в комнату зашел Марк. Он прошептал:
-Мама, а папа уже уехал?
-Да, солнышко! Но ещё рано, ты можешь ещё поспать! — ответила я.
-Можно я лягу к тебе?
-Конечно, малыш, залезай!
Я откинула уголок одеяла, мой сын забрался под него и свернулся калачиком рядом со мной. Я приобняла его, он тут же заснул снова. Моя радость, мое счастье, мой лучик солнца! Он был моим кругом спасения в море одиночества. Уткнувшись носом в его затылок, я снова задремала.
Ближе к полудню я вышла в сад с книгой. Лужайка перед домом была залита солнечным светом, Марк сразу кинулся к клумбе играть в «раскопки». На соседнем участке седовласая бабуля поливала цветы. Мы обменялись улыбками и помахали друг другу. Языка я не знала, могла лишь сказать «Здравствуйте!», «До свидания!», «Спасибо!», «Пожалуйста!» и «Извините». Этих знаний было явно недостаточно для интересной беседы, поэтому мое общение с внешним миром было сильно ограничено. В нашем пригороде жили в основном старики, которые не владели универсальным для всех английским, вели достаточно замкнутый образ жизни, вечерами на улицах было пустынно — все сидели по домам перед телевизорами. Для Марка друзей тоже не было, я тщетно высматривала среди соседей семьи с детьми — их просто не было. Были дети старшего возраста, подростки, но ни одного малыша. Поэтому все наши дни проходили довольно однообразно — мы оставались дома вдвоем с утра до позднего вечера и пытались развлечь друг друга, как могли.
В детский сад Марк не ходил, а о школе я всерьез не думала, хотя уже в следующем году ему надо было идти в первый класс. Наш частые и внезапные переезды не давали возможности что-либо спланировать, поэтому я перестала думать о многих вещах заранее и полагалась на волю случая.
Кто знает, может, до следующего года мы снова переедем на новое место…
Около шести вечера я позвонила мужу.
-Ты по делу или просто так? — спросил он торопливо.
-Просто так… — пробормотала я.
-Ну, тогда, давай попозже? Я сейчас страшно занят! — выпалил он и повесил трубку прежде, чем я успела что-то ответить.
Я даже не обиделась. Настолько привычным стало для меня такое общение. Вместо этого я отправилась на кухню готовить ужин. Готовить я любила всегда! Когда я готовлю, у меня всегда поднимается настроение и появляются новые силы. Я представляю себе, как мы всей семьей сядем ужинать за красиво накрытый стол, будем болтать, смеяться. А потом мы пересядем на диван и я заварю чай, принесу булочки с корицей, мы приглушим свет и счастье, словно аромат корицы, наполнит наш дом.
Эти некогда сладкие фантазии медленно тлели, как угли в камине, и оставляли горькое послевкусие. Я понимала, что моим мечтам не суждено сбыться.
Мы с Марком поужинали, смеясь и дурачась за столом. Потом я, как и обещала, поиграла с ним в настольную игру, специально проиграв ему три раза. Марк не любит проигрывать и всегда дуется, если игра закончилась не в его пользу. Перед сном я почитала ему книжку и, когда он уснул, решила ещё раз позвонить мужу.
Шёл уже одиннадцатый час, когда на том конце провода трубку подняла женщина. От неожиданности я оторопела и не сразу поняла, куда я попала. Помолчав несколько секунд, я бросила трубку. Меня колотило, бросало то в жар, то в холод. Так вот оно что! У него есть женщина! А я — глупая курица — думала, что он занят наукой! И вправду, как можно быть такой наивной? Разве такое бывает, чтобы мужчина работал сутки напролёт, не интересуясь ни своей женой, ни другими женщинами?
Внезапно зазвонил телефон. Опасаясь, что звонок разбудит Марка, я подняла трубку.
-Да?
-Каролина? Ало? Ты там? — это был муж.
-Да. — едва слышно ответила я.
-Ты звонила? Моя ассистентка сказала, что кто-то позвонил и бросил трубку. Я проверил — там высветился твой номер. Всё в порядке?
-Ах, это была ассистентка? — очень тихо спросила я. — В самом деле! С кем же ещё ты можешь быть в одиннадцать часов ночи?
-Что? Говори громче? — кричал в трубку муж. — Ты что там себе напридумывала? Я на работе, а ты что думаешь? Не говори глупостей! — муж вздохнул. — Всё, мне, правда, некогда! Я должен закончить одну вещь! Пока!
Он повесил трубку, а я всё так и стояла с телефоном у уха. По моему лицу текли слезы и я не могла ничего с этим поделать. Было почти два часа ночи, когда у ворот дома остановилась машина мужа. Я уже давно лежала в кровати, но никак не могла уснуть. Я слышала, как он открыл дверь ключом, как он включил свет в холле, прошёл на кухню, открыл холодильник. Я всё это слышала и не понимала — до каких пор это будет продолжаться? До каких пор я буду жить этой жизнью, в которой всё не так, как я этого хотела? Когда я в последний раз разговаривала со своим мужем? Просто так, сидя за столом или прогуливаясь по парку, болтала ни о чем? Я совершенно не помню ничего подобного! Когда мы в последний раз ложились вместе в кровать и просыпались утром вместе? Когда он в последний раз видел, во что я одета, как я выгляжу? Когда я получала цветы? Помню ли я вообще, что такое цветы?
Я вскочила с постели, накинула длинный шелковый халат и направилась вниз. На кухне за небольшим столиком сидел муж, уткнувшись в какие-то бумаги. Рядом с ним стояла тарелка с запеканкой, которую я готовила на ужин. Он даже не заметил, что я спустилась.
Я схватила с навесной полки фужер для вина и с размаху бросила его на пол. Муж вздрогнул и испуганно поднял глаза. Я могу представить себе, как я выглядела со стороны — взъерошенные волосы, глаза, полные злости, сжатые кулаки.
-Что с тобой? — спокойно спросил муж.
-Мне это всё надоело! Надоело! Понятно? — вскричала я. — Мне надоела эта жизнь с тобой! Этот дом! Эта страна! Этот чёртов язык! И ты! Ты мне тоже надоел со своими исследованиями, экспериментами, опросами, заключениями! Уходишь до рассвета, возвращаешься за полночь! Меня не видишь, не разговариваешь, не звонишь, не пишешь! Я тебе вообще нужна? Ты помнишь, что у тебя есть жена? Эта та женщина, которую ты обещал любить и заботиться о ней до гроба!
Муж тяжело вздохнул и спокойно ответил:
-Не передергивай! Конечно, я люблю тебя! Просто сейчас у меня такой период в жизни — период интенсивной работы. Да, мы проводим мало времени вместе…
-Мало?! — взревела я. -Мало?! Да, мы вообще не проводим время вместе! ВООБЩЕ!
-Ну, не совсем так! — возразил муж. — Просто тебе так кажется, потому что ты тут одна и тебе скучно! Вот ты и драматизируешь!
-Это я драматизирую? — ещё больше разозлилась я. — Да, ты — конченый эгоист! Что ты видишь, кроме своей работы? И если хочешь знать, да — я здесь одна! У меня ни родных, ни друзей!
-Я знаю, знаю! — торопливо перебил муж. — Но надо потерпеть! Мне нужно закончить этот проект и тогда…
-И тогда ты начнешь новый! — я обратилась к невидимому собеседнику справа от меня — Профессор, мы вас приглашаем в наш университет в никому неизвестной дыре на конце света на сто тысяч часов в неделю! — и тут же повернувшись налево ответила грубым голосом — Конечно! Я же обожаю работать, не видя белого света и мне совершенно наплевать, каково живется моей семье со всеми нашими переездами!
-Ну, хватит! — муж встал из-за стола. — Довольно этих истерик! Я же сказал, я всё понимаю! После окончания этого проекта я обещаю, что при выборе работы, буду принимать во внимание и твои желания тоже! Но сейчас надо потерпеть! — он подошёл ко мне, обхватил моё лицо двумя руками, заглянул в глаза. — Этот проект очень важен для меня, дорогая!
Я убрала его руки от своего лица и спросила:
-У тебя кто-то есть, да? Скажи мне правду!
-Глупости! Ну, что ты такое говоришь?
-Я же чувствую! У тебя кто-то есть, это точно! Эта твоя ассистентка, наверное… Или кто-нибудь другой? — я, как собака, пыталась заглянуть в глаза мужа, но он избегал моего взгляда и только устало качал головой.
-Что ты несёшь? Ты сама себя слышишь? Откуда, ну, вот откуда у меня время на какие-то романы? Подумай сама!
-Не знаю, может у тебя служебный роман, прямо на работе! Какая мне разница, как ты это делаешь! Главное, я чувствую, чувствую, что у тебя есть кто-то! — я закрыла лицо руками и заплакала.
-Конечно, есть! — сказал муж очень уставшим голосом. Я подняла на него глаза. — И ты это знаешь! Это — моя работа! — он снова сел за стол. — А теперь успокойся и иди спать! Уже очень поздно! Я тоже скоро лягу! Мне нужно кое-что дочитать… — он уткнулся в свои бумаги. Я постояла ещё какое-то время перед ним, шмыгая носом и молча глядя на то, как он погрузился в чтение, а потом вдруг почувствовала такую невероятную усталость во всем теле и мои веки стали тяжёлыми. Я вяло поплелась наверх, но вместо того, чтобы лечь в свою кровать, зашла в комнату к Марку, пристроилась рядом с ним и мгновенно уснула.
Я не слышала ни того, как муж лег спать, ни того, как он уехал на работу. Когда я проснулась, солнце было уже высоко, птицы весело щебетали за окном, а я чувствовала себя так, словно по мне ночью проехал бульдозер. Под боком сладко спал Марк. Он всегда спит крепко, если я лежу рядом.
Я не видела смысла вставать. Мне не хотелось ничего! От мысли о том, что мне сейчас придется почистить зубы, одеться, приготовить завтрак, как-то развлечь ребёнка, приготовить ужин для нас двоих, потом всё так же вдвоем провести остаток вечера и лечь спать, становилось тошно. Ещё хуже было от мысли о том, что так было вчера, так будет завтра и так будет всегда! Мне было страшно даже думать об этом.
И вдруг я словно очнулась! Нет! Нет, я больше не буду так жить! Я сегодня же соберу вещи и уйду! Мы с Марком полетим на Родину. Я вернусь к маме, пусть и в деревню. Найду работу, Марк пойдет в школу, мама будет помогать мне с ним. Почему я раньше никогда не думала о возвращении? Почему мне казалось, что выхода нет, и мне ничего не остается, как терпеть свою убогую, одинокую жизнь? О, Боже! Я была слепа!
Воодушевленная новой идеей, я вскочила с кровати и побежала в подвал за чемоданом. Да, решено! Я возьму только всё самое необходимое! Одежду на первое время мне и Марку и всё! Энергия переполняла меня, я делала всё очень быстро, чтобы не оставлять себе возможности передумать. Я решила сделать просто — половина чемодана вещи Марка, а вторая половина — мои.
Когда чемодан был почти уложен, в дверном проеме появился Марк. Потирая сонные глазки, он спросил:
-Мама, что-то случилось?
-Всё хорошо, сынок! — я присела перед сыном на корточки. — Мы едем в путешествие!
-В путешествие?
-Да, в путешествие! Как в мультфильмах!
-А куда?
-Мы поедем к бабушке! Ты помнишь бабушку? — Марк отрицательно покачал головой. — Конечно, не помнишь! Ты ведь был совсем крошкой, когда она приезжала к нам в последний раз! Но ничего! Мы поедем к ней в гости! Там очень здорово, тебе понравится!
-А папа? — все ещё сонным голосом спросил сын.
-А папа… Папа пока не может поехать с нами! Ты же знаешь, у него много работы! Но он приедет к нам… Потом… Когда закончит все свои дела! Обязательно приедет! — я старалась, чтобы мой голос звучал спокойно и убедительно. — А сейчас давай мы умоемся, оденемся и позавтракаем? Перед дорогой нужно хорошо поесть!
Я одела Марка, оделась сама. После завтрака я приготовила несколько сэндвичей с собой в дорогу, зарядила планшет, чтобы Марку не было скучно. В интернете нашла информацию о расписании поездов до столицы. В столице есть аэропорт, откуда мы сможем улететь на Родину. В сейфе мужа я взяла денег. Он никогда не стеснял меня в деньгах, хранил некоторую сумму дома наличными, и уверял меня, что я могу брать столько, сколько мне нужно и тогда, когда мне нужно. До этого дня я ни разу не воспользовалась этим своим правом, но теперь, видимо, время пришло.
Кое-как я объяснила по телефону диспетчеру такси, что мне нужна машина и продиктовала адрес. Марк смотрел телевизор, а я сидела рядом, как на иголках, в ожидании машины. Меня охватывала паника, и я стала сомневаться в правильности своего решения. Может я погорячилась? Может действительно нужно еще немного потерпеть? Возможно, после этого проекта муж действительно одумается и пересмотрит свои приоритеты. Он станет меньше работать, мы заживем нормальной семейной жизнью, будем ездить на выходных на пикники… Но тут раздался сигнал машины под окном. Я выглянула в окно — такси на месте. Вот и всё, пора ехать.
Чемодан был уложен в багажник, Марк сидел в детском сидении. Я ещё раз оглянулась на наш дом. Чувство страха, грусти, отчаяния и злости одновременно охватили меня. Я закусила губу и села в машину.

Часть 2
На вокзале было очень многолюдно. Я была здесь всего пару раз вместе с мужем, который всегда вёл меня в нужном направлении. Сориентироваться самой было несколько сложнее. Я лихорадочно озиралась по сторонам в поисках указателей на английском. Одной рукой я крепко сжимала ручку сына, а другой — ручку чемодана. Наконец я выхватила глазами вывеску «INFO» и направилась к ней. Отстояв очередь, я, наконец, подошла к милой девушке с красным платочком на шее.
-Вы говорите по-английски?
-Да, немного.
-Мне нужно купить билет… Два билета… Точнее, один взрослый, и один детский.
-Да, конечно! У вас есть паспорта с собой?
-Да-да, разумеется! — я полезла в сумочку. Вот мой паспорт… А где же паспорт Марка? Он должен быть где-то здесь! Я точно помню, что утром положила два паспорта в свою сумку! Ох, уж эти детские игрушки! Я стала вываливать из своей сумки мелкие машинки, фигурки лего, обертки от конфет. Но паспорта нигде не было. Девушка терпеливо ждала, а люди в очереди за мной недовольно цокали языками.
-Одну секундочку… Я сейчас найду!
Девушка вежливо предположила:
-Может быть, вы его забыли дома? Или положили в чемодан? Многие по ошибке складывают паспорт в чемодан! Отойдите в сторонку и поищите спокойно! Билетов на этот поезд ещё очень много! Вы можете не волноваться!
-Нет-нет, я сейчас найду! — я нервно вытряхивала всё, что было в моей сумке на стойку.
Толпа за мной загудела.
-Простите, но вы задерживаете других ожидающих. — девушка привстала. — Пожалуйста, отойдите в сторонку. Там вы сможете ещё раз спокойно поискать свои документы.
-Нет, я останусь тут! — вскричала я, сама не ожидая того, что получится так громко. — Я положила его паспорт в сумку! В эту чертову сумку, понятно? — я стала кричать еще громче. Девушка недовольно покачала головой.
-Вам придется отойти… — мои нервы не выдержали такого напряжения, и я стала плакать. Громко, навзрыд. Сзади ко мне подошли два сотрудника службы безопасности вокзала и попытались взять меня за предплечье. Я стала кричать на своем родном языке:
-Вы не имеется права! Оставьте меня в покое! Я всего лишь хочу купить билет! Купить билет и уехать из вашей чертовой страны! Оставьте меня!
Двое мужчин отволокли меня в сторону от стойки, подкатили ко мне чемодан, бросили рядом со мной мою сумку и, вежливо попрощавшись, удалились. Утирая слезы ладонями, хлюпая носом, я сидела на коленях на полу под пристальным взглядом десятков людей и складывала вещи обратно в сумку. Господи, как стыдно! Как унизительно! Я совершенно не ожидала трудностей на этапе покупки билетов! Куда же запропастился паспорт Марка? Марка… Марк? А где Марк? Я стала озираться по сторонам: вот чемодан, вот сумка, а Марка нет! Я вскочила на ноги и стала бегать вокруг стойки, выкрикивая имя сына.
-Марк! Марк? Марк, где ты? Где ты?
Люди, наблюдавшие мои истерику у стойки, смотрели на меня с ещё большим недоумением и раздражением.
-Мальчик! Вы не видели тут мальчика? — я бегала вдоль маленьких магазинчиков и обращалась ко всем прохожим на английском. Кто-то шарахался в сторону, кто-то качал головой. Меня охватывала паника! Что я наделала? Зачем я уехала из дома? Я потеряла своего ребенка! Он не говорит на местном языке, он не сможет ничего объяснить!
И вдруг издали я увидела сына, стоящего перед витриной кондитерской. Я подлетела к нему, села перед ним на колени и крепко обняла.
-Боже, Марк! Что ты наделал? Ты меня так напугал! Я думала, я потеряла тебя! — я стала целовать его в щеки, в нос, в лоб, в глаза. — Сыночек, мой родной! Больше никогда не уходи так от меня, хорошо? — я быстро вскочила на ноги, схватила его за руку. — Пойдем скорее! Там наш чемодан и сумка остались без присмотра!
Но Марк не хотел уходить от витрины. Он стал капризничать и вырываться.
-Пойдем сынок, сейчас некогда! Я обещаю, что куплю тебе что-нибудь вкусненькое! Только сначала надо забрать наши вещи… — но Марк не на шутку разошелся. Он стал вопить на весь вокзал. Люди, проходящие мимо, останавливались и смотрели на нас. Не хватало ещё, чтобы они решили, будто у нас вся семья — истерики. Сначала мать орала, как полоумная, а теперь сын!
-Прекрати, Марк! Ей-Богу, мне ужасно стыдно! Прошу тебя! Я же сказала, что куплю тебе что-нибудь! — я волокла его за руку по вокзалу, а он упирался, вырывался и невыносимо кричал.
Люди стали показывать на нас пальцем, но я твердо шла в сторону чемоданов. Тут ко мне подлетели две женщины в платках, они что-то кричали на непонятном языке и стали вырывать у меня сына. Одна пыталась разжать мои пальцы, а другая тянула ребенка.
-Что вы делаете? Что вы делаете? Отстаньте от нас! Мы сами разберемся! — говорила я на английском, но женщины кричали все громче. Со стороны центрального входа к нам бежали двое полицейских. Подойдя ближе, они высвободили ребенка из наших объятий, и один из них взял его к себе на руки.
Женщины стали громко и торопливо говорить что-то мужчинам в форме, перебивая друг друга. Они указывали то на меня, то на ребенка. Я тоже пыталась что-то вставить на английском:
-Что они хотят? Мой сын напуган! Отдайте мне моего сына!
 Мужчины кивали то в мою сторону, то в сторону женщин. Наконец, один из них обратился ко мне на ломаном английском:
-Это ваш ребенок? — он указал на Марка.
-Да! — вскричала я. — Конечно, мой! — женщины в платках недовольно заверещали. Один из мужчин — он был постарше, небольшого роста, с усами — вытянул вперед ладонь, указывая женщинам, что им следует помолчать и подождать.
-У вас есть, какие-нибудь документы, подтверждающие, что он ваш сын?
Я развела руками.
-К сожалению, нет! Я забыла его паспорт дома… Или потеряла где-то здесь… Я не знаю! Как раз сейчас я искала его…
Женщины снова стали что-то кричать. Мужчина с усами повернулся к своему коллеге. Тот пожал плечами.
-Как зовут вашего сына? — спросил он.
-Марк. Его зовут Марк.
Молодой широкоплечий мужчина в форме, который держал моего сына на руках, спросил его на английском:
-Как тебя зовут?
-Он не говорит по-английски! — перебила я. И обратилась к Марку на своем языке: — Сынок, скажи дяде свое имя!
Марк прошептал что-то на ухо полицейскому, потом он указал пальцем на одну из женщин в платке. Двое мужчин стали переговариваться, я ничего не понимала. Они разговаривали с моим сыном тихо-тихо, потом указали на меня. Марк покачал головой. Женщины снова заверещали. Вдруг на моих глазах широкоплечий парень передал моего ребенка двум незнакомым женщинам, сказал им что-то, и те, взяв за руку Марка, пошли в сторону выхода.
-Эй, что вы делаете? — закричала я. — Верните мне моего сына! Марк! — но усатый мужчина крепко схватил меня за руку и, преградив дорогу, сказал:
-Леди, вам нужно поехать с нами!
-Что? Что?! А мой сын? Отдайте мне моего сына! Что вы делаете? Кто эти женщины? — я кричала все громче и громче, пыталась вырваться и бежать вслед за своим ребенком. За считанные секунды мои руки оказались за спиной и на моих запястьях защелкнулись наручники.

Часть 3.
Я билась в истерике, пинала ногами полицейских, кричала и вырывалась, но меня посадили в полицейскую машину и привезли в одноэтажное серое здание похожее на полицейский участок. Мой голос охрип от непрерывного крика и у меня уже не осталось сил, ноги стали ватными, перед глазами всё плыло. Меня заперли в пустой комнате с большим зарешеченным окном, выходящим во двор. Я сидела на полу и размышляла — что бы это всё могло значить? Куда забрали моего сына? Что с ним сделали? Почему меня привезли сюда?
И тут меня осенило! Торговля детьми! Да-да, вот что это! Я слышала, что в таких неразвитых странах система правоохранительных органов часто бывает в сговоре с мафией. Они покрывают друг друга, у них отработанные схемы. И они пользуются бесправностью таких иностранцев, как мы! Вот зачем им мой сын! Я всё поняла!
Господи, но что я могу сделать? Надо обратиться в Интерпол! В наше посольство в столице! Боже, только бы они не успели ничего с ним сделать! Я попыталась встать, но ноги не слушались меня и я так и осталась сидеть на полу у стены. Я потеряла счет времени и не понимала, прошло ли несколько минут или часов.
За дверью послышались шаги, звякнули ключи и кто-то отпер дверь. В комнату вошел незнакомый мужчина, а следом за ним мой муж. Я вскочила и кинулась к мужу.
-Ты пришел! Боже, где Марк? Ты знаешь, где Марк? Они забрали его у меня!
Мужчина в форме преградил мне путь. Он жестом указал мне, чтобы я встала у окна.
-Это ваша супруга? — спросил он моего мужа на английском языке. Муж растеряно закивал. — Вы уверены, что это ваша жена? — полицейский назвал мои фамилию, имя, дату рождения.
-Да-да, это она! — уже уверенней ответил муж.
-Леди, расскажите, пожалуйста, своему мужу, как вы оказались здесь?
Я недоуменно посмотрела на мужчину.
-Это еще зачем?
-Ну, тогда я сам расскажу? — предложил он.
-Нет, пожалуй, я сама! — резко оборвала его я. Я не знаю, что хотят рассказать эти коррумпированные полицейские, но лучше я сама расскажу мужу, как всё было. Труднее всего было объяснить ему, как я оказалась на вокзале. Я вздохнула и начала:
-Мы с Марком решили уехать ненадолго к маме…
-Что? — удивился муж.
-Пожалуйста, не перебивай. — я опустила глаза. — Дай мне рассказать всё до конца, а потом ты можешь спрашивать, что хочешь. — и я стала говорить. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Рассказывая о том, что было на вокзале, я глотала окончания, перескакивала с одного на другое, хотела поскорее объяснить мужу, что случилось.
Муж слушал молча, но в глазах его был ужас. Его глаза округлились, он побледнел. Бедный, бедный мой муж! Столько всего обрушилось на его голову сегодня — жена решила уйти от него, а сына похитили неизвестные в сговоре с полицией.
-Я не знаю, где он сейчас! Пожалуйста, найди его, я тебя умоляю! — разревелась я.
Полицейский посмотрел на мужа и приподнял одну бровь.
-Мы ведь рассказали вам всё точно так же, не так ли, мистер? — мой муж не ответил.
Полицейский повернулся к двери и кивнул кому-то за дверью. Другой сотрудник вкатил в комнату мой чемодан.
-Это ваш чемодан? — обратился ко мне мужчина.
-Да. — сухо ответила я. Полицейский посмотрел на моего мужа.
-Вы подтверждаете, что это чемодан вашей жены?
-Я не знаю. Похоже на наш чемодан… Да, наверное… — муж пожал плечами. Полицейский в это время стал расстегивать молнию моего чемодана.
-Что вы делаете, вы не имеете право? Это личные вещи! — стала возмущаться я.
Но он уже уложил чемодан на пол и открыл его. В одной его половине лежала моя одежда, аккуратно сложенная стопочками. Другая половина была пуста.
-Куда вы дели вещи Марка? — удивилась я. Они открывали мой чемодан! Они вытащили его вещи. Чтобы его невозможно было найти! Чтобы собакам не с чего было брать след.
-Я вас оставлю. Вам, наверное, нужно поговорить? — сказал полицейский и направился к двери. — Если что, зовите! Я буду здесь — за дверью! — тяжелая дверь с грохотом захлопнулась.
Я кинулась к мужу.
 — Это совершенный беспредел! Что делается в этой стране? Я умоляю тебя — не теряй ни минуты, позвони в наше посольство! Обратись в Интерпол! Нам нужно найти нашего мальчика! — я замолчала и шепнула как можно тише: — Это мафия.
Муж молчал. Он смотрел на меня глазами полными отчаяния. Потом он взял меня руку.
-Милая, давай присядем? — он уселся на чемодан и обхватил голову руками.
-Что? Ты слышишь, что я тебе говорю? Нашего сына похитили! Может быть, его уже нет в живых! — я снова стала плакать. И тут я увидела в окно своего мальчика. Он прыгал во дворе полицейского участка по квадратным плитам тротуарной дорожки. Он тут! Мой сынок! Значит, я напрасно так плохо думала об их правоохранительных органах! Они нашли и привезли его! Они не отдавали его этим женщинам!
-Он тут! — радостно вскричала я. — Он тут! Посмотри, дорогой! Вот он! — на глазах у меня появились слезы радости. Муж вскочил с чемодана и подбежал к окну. Он выглянул во двор и снова посмотрел на меня.
 — О ком ты говоришь? — спросил он.
-О Марке! — воскликнула я и показала на него пальцем.
Муж снова посмотрел в окно, потом на меня. Он сглотнул, взял меня за руки и очень тихо сказал:
-Каролина, милая моя, там никого нет!
Я в недоумении посмотрела на мужа. Он глубоко вдохнул и продолжил ещё тише, перейдя почти на шепот.
-Милая, у нас вообще нет детей. У нас никогда не было детей.
-Что? — я отшатнулась от мужа. Он снова пододвинулся ближе.
-Ты только не нервничай! Всё хорошо! Но ты должна знать, милая, у нас нет никакого сына. Никакого Марка никогда не было… Мы живём вдвоем. Мы женаты восемь лет и в самом начале нашего брака врачи поставили тебе диагноз «Бесплодие». Мы с тобой решили пока оставить всё так, как есть, а потом, однажды, возможно, мы усыновим или удочерим ребенка… Ты помнишь об этом?
Я высвободила руки.
-Ты сошел сума! Что ты несешь?
-Каролина, у нас нет детей. На вокзале ты пыталась увести чужого ребенка. Его мама и бабушка согласились не подавать на тебя в суд.
-Ты говоришь ерунду! — рассмеялась я.
-После твоего рассказа полицейские опросили всех свидетелей: таксиста, который тебя вез до вокзала, сотрудницу стойки информации, людей, стоявших с тобой в очереди — все подтвердили, что ты была одна. Ты всё это время была одна, милая!
Я покачала головой. Что он говорит? А где же мой ребенок?
-А где же тогда всё это время был наш мальчик?
-У нас нет никакого мальчика, Каролин. У нас вообще нет детей, понимаешь?
Я покачала головой, отказываясь верить его словам. В глазах мужа появились слезы, он закрыл лицо руками, его плечи затряслись, он стал причитать:
-Боже, что я наделал? Что я наделал? Что я сделал с тобой?
Я выглянула в окно. С тротуарной дорожки улыбаясь мне махал Марк.