Дар лунного грифона. Глава 25

   
    Я находился в своих покоях, размышляя над словами, которые сказала Кэсэ. Девушка предусмотрительно поставила на мой разум ментальный барьер. Он ещё держался, напоминая о себе лёгким холодком, обвившим голову кольцом. Так понимаю, что защита долговременная, потому что прошло достаточно много времени с момента её активации.
   
    Ауннавин говорил, что Аиде нельзя доверять. А ему самому-то можно? Если даже ученица высказала подозрения, что наставник ведет себя весьма странно, то даже не знаю, стоит ли так слепо верить дроу.
   
    Я сразу же после нашего разговора с хонэ заглянул в библиотеку. Долго ходил между внушительных стеллажей, на которые падал слабый свет кристаллов, расположенных на достаточном удалении друг от друга. Пыль от моих шагов поднималась мелкими клубами с пола, от пальцев, которые скользили по переплётам, покрытым столь же большим слоем времени, она струилась песчаным водопадом.
   
    Я искал… Долго, упорно разглядывал разделительные таблички, чтобы сориентироваться в своих поисках. Мне нужны были особые знания. Для меня они считались таковыми, потому что описание уклада жизни дроу казалось весьма интересным. Запах старой бумаги пробудил воспоминания о первом приходе сюда. Это было не так давно, но я снова ощутил еле уловимые нотки аромата железа, меди и чернил. Красивые обложки книг, аккуратно сложенные свитки, содержащие в себе саму историю — всё отвлекало меня от истинной цели: так восхищённо рассматривал полки, заполненные бесчисленными знаниями.
   
    С улыбкой и трепетом блуждал меж деревянных исполинов. Едва не пропустил нужный стеллаж. Вернулся назад, сделав несколько шагов спиной вперёд. Внимательно изучил каждую из книг, при помощи заклинания левитации вынул толстые талмуды из капкана таких же внушительных книг, вывалив на себя слой многовековой пыли, которая осела на жилете и штанах. Пылинки забились в нос, в рот и даже в глаза. Я едва не потерял концентрацию, держа руну заклинания перед собой, расставив пальцы и выставив руку чуть вперёд.
   
    Начал чихать. Эхо металось между полок, лихорадочно вторя мне. Чихнул ещё несколько раз. В носу нестерпимо засвербело, глаза заслезились. Аллергии на пыль у меня нет, но при таком её количестве у любого начнётся невероятная нетерпимость.
   
    Когда же я остановлюсь? Я на ногах уже еле стою! Ну, вот, кажется, прекратилось. Несколько раз кашлянул, чтобы освободить горло от осевших пылинок. Во рту появилась сухость и на зубах заскрежетал мелкий песок. Сплюнул прямо на пол вязкую слюну, ещё раз как следует прокашлявшись. Надо бы сделать маску, чтобы надевать её, когда прихожу сюда. Или скафандр, чтобы не приходилось отряхиваться при выходе из библиотеки.
   
    Немного отвлёкся, осмотревшись. На противоположных полках, при очередной пульсации кристалла, благодаря которой свет разогнал ненадолго подступающий мрак, заметил интересную книгу. Она была старше остальных, судя по виду. Да и язык больше похож на древний диалект, нежели на современный фиринский. Руны по бокам заглавия, написанного на корешке, потрёпанная обложка из кожи… дорожка, лишённая пыли, на деревянной полке, как раз перед этой книгой. Хм… Кто-то её трогал недавно, судя по тому, что на чистое место ещё не успело ничего осесть.
   
    Я опустил книги на пол, встряхнул кистями рук, чтобы избавиться от остатков заклинания, и начертил в воздухе новую светящуюся руну левитации. Достал книгу «Грифоны. Разновидности, уклад жизни. Древняя история острова илс Грайс».
   
    А вот теперь мне стало интересно. Вспомнил про то, что моя тётка земляной грифон. Захотелось немного узнать о том, кто она такая, что из себя представляет. Заодно подтяну знания о своих предках. Как-никак и Одри – лунный грифон.
   
    Открыл первую страницу, сохраняя заклинание. Мало что понимал из написанного, но суть уловил. Древняя история описывалась в виде предания. Первая легенда описывала сотворение мира и самого острова, материка, всех существ, населяющих странный мир магии.
   
    Я перевернул шершавую огромную страницу и тут с книгой начали твориться странности. Она быстро покрывалась тёмными пятнами плесени, которые расползались по неровным иероглифам. Зараза пожирала листы и обложку, а после талмуд осыпался трухой на пыльный пол.
   
    Что за чёрт?! Это я сделал? Стало невероятно стыдно за своё неумение обращаться с древними знаниями. В разуме возникла ясная мысль: что-то тут не так. Все книги, которые я читал, были в порядке после моего прикосновения, а эта превратилась в ничто прямо на глазах. Словно кто-то не хотел, чтобы я прочёл содержимое. Неужто сказания о грифонах такая тайна, которую нельзя открыть?
   
    А что, если это Аида постаралась? В мозгу занозой засело подозрение. Теперь я не мог сосредоточиться ни на чём другом, кроме этого. Что скрывает эта напыщенная курица? Сулмельдир рассказывал в самом начале нашего знакомства с ним, что земляные грифоны не умеют летать. Похоже, это не единственное, что характеризует представителей пернато-шкурных. Невольно улыбнулся, когда понял, что придумал новое видовое определение для грифонов.
   
    Мимолётная улыбка слетела с губ. Нужно разобраться хотя бы с тем, что есть на данный момент. Уже боюсь открывать книгу, описывающую уклад жизни тёмных эльфов. Вдруг и она развалится?
   
    Однако, вернувшись в свои покои и раскрыв книгу про дроу, обнаружил, что с ней всё в порядке. Она не рассыпалась, не подверглась изменениям, продолжала быть такой, какой была всегда. Я начал читать. Почерпнул много интересного из этого знания.
   
    Не забывая про долгожданную встречу с другом, которого пытался — громко сказано — найти перед переходом в другой мир, спешил, как мог, буквально забивая голову информацией. Трудно всё запомнить, но мне и не нужно заучивать каждое слово, только основные моменты: поведение в обществе, магия, жизнь.
   
    Солнце давно скрылось за горизонтом. Прислуга принесла свечи, расставив их в больших подсвечниках по периметру комнаты. Неприметная девушка, с забранными в своеобразную улитку волосами, простеньком платье, с передником, испачканным сажей, поклонилась, спросила, не желает ли моё величество ещё чего-нибудь, а когда услышала тихое «нет», сорвавшееся с моих губ, удалилась.
   
    Не успел я снова приступить к чтению, как дверь открылась. Внутрь смело вошёл Ауннавин. Он посмотрел на меня недобрым взглядом. Увидев на постели книги, дроу постарался скрыть свою растерянность. Ему это почти удалось. Я не специалист в чтении языка тела, но уловил некую настороженность в глазах Ауннавина.
   
    — Ты не передумал? — спросил он, снова одарив меня холодным взглядом лавандовых глаз.
   
    — Нет, — ответил я.
   
    — Стражи будут рядом, если понадобится помощь, — заверил дроу.
   
    — Не понадобится, — утвердил я, поднимаясь с постели.
   
    Спина немного затекла, но онемение быстро прошло, когда я начал разминаться. Книги отложил на столик с зеркалом: потом дочитаю. Основное уже усвоил. Все до единого тёмные эльфы — предатели. Это у них в крови. Не важно, рабы они, писатели, кузнецы, маги или воины. Как женщины, так и мужчины склонны наносить удары в спину собратьям. И предугадать нападение не получится. Никому из них нельзя доверять.
   
    Я смерил недоверчивым взглядом Ауннавина. Он не задержался с ответным молчаливым укором, а после мельком посмотрел на книги, которые мирно лежали на столике. Что он сделает с ними? Не думаю, что после увиденного он оставит всё, как есть. Наверняка попробует оградить меня от занятного чтива. Но он меня плохо знает. Я действительно непредсказуемый, как и говорила Чиар`Найя, перед тем, как отдать свою жизнь в качестве помощи в спасении Одри.
   
    Мы шли к тронной зале. Ауннавина я пропустил вперёд, так как ему нельзя доверять. Хотя он и так всегда в роли проводника, когда мы вдвоём. Но что-то в походке дроу мне не нравилось. Тренированное подтянутое тело скрыто под широкой рубахой, однако не трудно заметить, что эльф напряжён. Если раньше он ходил слегка расслаблено и даже плавно, то сейчас его решительный шаг выдавал нервозность. Либо он волновался из-за моей предстоящей встречи с Кейси, либо его очень обеспокоило моё внимание к истории его народа. Чутьё тянулось ко второму варианту, но и первый исключать нельзя. Он тоже вполне логичен, несмотря на всю странность ситуации.
   
    Хотел зайти к матери, чтобы узнать о её здоровье. Но служанка сообщила, что Одри выпила настойку из коры так называемого сонного дерева и теперь отдыхает. Не стал тревожить маму. Ей сильно досталось, а потому лучшей наградой, помимо спасённой жизни, будет крепкий сон и восстановление сил.
   
    В тронной зале за день навели порядок. Я даже опешил, увидев, что обстановка изменилась. Витраж, который являлся частью задней стены, отмыт до блеска, мраморные полы подметены, с них стёрли оставшуюся пыль и следы крови. Изодранные полотна между арками на левой стене заменены на новые, только что пошитые. Трон сиял, отражая блики факелов.
   
    Стражи неприметно стояли по углам, положив расслабленные ладони на эфесы мечей. Воины, среди которых были как светлые эльфы, так и дроу, одеты согласно своим канонам: в боевое обмундирование – тёмное, с пауком на груди у смуглых воительниц; светлое, сияющее в отблесках пламени, с витиеватым рисунком и древом спереди у представителей лесного народа.
   
    Я подошёл к одному из светлых эльфов, прошептал неуверенно приказ охранять мои покои и никого туда не пускать до моего возвращения. Страж окинул меня вопросительным взглядом, а после утвердительно кивнул и отправился исполнять поручение. Если Ауннавин задумает недоброе, то ему придётся сначала переступить через труп светлого эльфа. Не думаю, что дроу на это пойдёт. Судя по тому, что я прочитал, он не посмеет развязать новую войну, ведь представители лесного народа и подземного ненавидят друг друга. Это видно даже по взглядам существ. Они посматривают на внешне похожих собратьев злыми взглядами, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не скрестить мечи в яростной схватке, в которой будет только один победитель. Их объединяет борьба с общим врагом, который накрыл своей рукой все земли Фирина, добрался даже до подземной сети пещер, копей, горных тоннелей. Но и дроу, и светлые эльфы будут не против перерезать друг друга, если шаткое перемирие рухнет.
   
    Ауннавин проводил недоверчивым взглядом стража в отполированном обмундировании. Его лицо на миг исказила гримаса презрения, но мимолётное помутнение испарилось. Дроу взял себя в руки. Он всем видом старался не показывать своего недоумения происходящим, а также недоверия к представителям лесного народа. Иногда вражду нельзя отбросить подальше, даже если общая беда объединяет души. Противостояние у них в крови. Народы воевали поколениями, а потому ожидать изменения настроений и мировоззрений сразу не стоит. Что формировалось веками, может рухнуть за секунды, но только не стереотипы. Они-то стойко держат удары меняющегося мира.
   
    — Не советую уменьшать количество стражи, — намекнул тёмный эльф.
   
    — Один человек сможет справиться… ну вот хотя бы с ней? — кивком я указал на женщину дроу, стоящую ближе всего к трону.
   
    — Я сам не могу, — недвусмысленно ответил Ауннавин. — У нас женщины несколько сильнее мужчин, — и посмотрел на меня вопрошающе, как бы говоря: «ты же читал, что ж спрашивать?»
   
    Туше… Я вспомнил, что у дроу процветает матриархат. Женщины занимают более высокое положение в обществе, нежели мужчины. Их магия сильнее, да и в бою они намного ловчее, чем противоположный пол. Да, уж, не сильно отличаются наши миры. В Америке слабый пол всё чаще занимает главенствующее положение и высокие посты.
   
    — Прошу, ваше величество, — дроу указал жестом на королевский трон, предлагая пройти.
   
    Я молча кивнул и направился вперёд. Несмело сделал несколько шагов, а потом замер. Достоин ли я сидеть на нём? Я пока что не обладаю достаточной силой и знанием, чтобы быть королём. Если раньше во мне кипела злость, подогреваемая чёрным огнём в груди, то сейчас не уверен, что вообще что-то могу. Сомнение пожирало изнутри.
   
    — Мой отец был мудрейшим человеком, — услышал я голос лисицы, доносящийся сзади.
   
    Обернулся. Кэсэ вошла в тронную залу в сопровождении своего верного друга — Бонди. Он теперь ни на шаг не отходил от неё, словно они всегда были вместе. Лабрадор не прекращая махал хвостом, демонстрируя свою радость. Пёс быстро поправлялся: из-под чёрной шерсти почти не было видно продолговатых шрамов, которые остались от ножевых ран.
   
    — Он много чего говорил за свою жизнь, — продолжила девушка спокойным тоном. — Но главное, что постоянно повторял, — корона — это ответственность. Разгильдяю она в радость, а мудрецу в тяжесть.
   
    Да, воистину умный лис был.
   
    — Спасибо за поддержку, — поблагодарил я.
   
    Теперь осталось выяснить, разгильдяй я или же мудрец. Второе — вряд ли, но не все короли были умными. Некоторые оставались такими же глупцами, какими были до коронации. Иные умудрялись без стеснения показывать свою глупость перед подданными. Я таковым быть не хочу. Слишком большая ставка в этой игре. Отступать некуда. Даже если откажусь править, Селеста не оставит попыток убить меня. Сбегу в свой мир — найдёт, спрячусь здесь — найдёт.  Исход всегда один: пламя, горячее которого нет на земле, оставит от меня одни угли.
   
    Поднялся по немногочисленным ступеням к трону и сел, откинувшись назад. Холод металла обжог спину подобно тому, как обжигает кипяток. Даже сквозь жилет чувствовалось, насколько долго было безжизненно это место.
   
    Я ощутил чьё-то незримое присутствие и огляделся. Стража мирно стояла по обоим сторонам залы, невидящим взглядом смотря вперёд. Ауннавин расположился на ступенях по правую руку от меня, Кэсэ — по левую. Бонди на время оставил свой пост и улёгся мне в ноги, положив голову на лапы. Чувствовалось напряжение, витавшее в воздухе. Казалось, что тьма густела, усиленно борясь со светом факелов. На секунду померещилось, что непокорные огненные языки на древке стали тускнеть и уменьшаться.
   
    — Кажется, что тут есть кто-то ещё, — прошептал я задумчиво, продолжая оглядываться по сторонам.
   
    — Ты тоже чувствуешь? — столь же тихо произнесла лисица, поддавшись тому же странному ощущению.
   
    Я заметил, как Ауннавин напрягся. Он порывался встать. Сжал ладонь на рукояти кинжала, которая торчала из голенища сапога. Дроу тоже ощущает постороннего в тронной зале. По-моему, даже знает, кто почтил на своим нежданным визитом, потому и схватился за оружие. Факелы на левой от меня стене на миг поддались незримому потоку чьего-то сильного дыхания, пламя резко всколыхнулось и зашипело. Мы все повернули головы в направлении звука, но ничего не увидели. Но по поведению стражи стало понятно, что они боятся, хоть и стараются не показывать свой страх. Трудно скрыть подобное чувство, особенно когда оно пробивается через кожу. Это всё равно, что пытаться не потеть в нестерпимую жару — рано или поздно одежда всё равно станет мокрой, хочешь ты этого или нет.
   
    Вскоре всё прекратилось так же внезапно, как и началось. Но тревога осталась. Однако и она растворилась, как только в двери залы ввели брыкающегося изо всех сил Кейси. 
   
    — А ну отпустите меня! — в очередной раз крикнул он, попытавшись вырваться из крепкой хватки воинов.
   
    — Молчать! — рявкнул один из них, схватив мужчину за горло.
   
    — Отпустите, черти ушастые! — резко отпрянул назад Кейси, стараясь освободиться. Но пальцы стражника только сильнее сомкнулись на шее.
   
    — Я сказал – молчать, иноземец, — прошипел эльф, встретившись взглядом с моим другом. Другой страж ударил его ногой под колени, и пленник рухнул на пол. Цепи протяжно звякнули. — Перед его величеством принято стоять на коленях.
   
    — Ни слова не понял, длинноухий, — огрызнулся Кейси, ухмыльнувшись. — Ты бы английский подучил, что ли. А то мямлишь что-то на своём, слюни аж текут.
   
    Я прыснул смехом. Хотя старался держаться изо всех сил. Мне это удавалось до того момента, пока Кейси не начал общаться в свойственной ему манере. Так приятно снова слышать его брань. Даже не знаю, как жил без его колких фразочек. Раньше они мне казались чем-то неестественным, а сейчас искренне рад слышать голос друга.
   
    — А ты чего скалишься? — «наехал» на меня Кейси. Он не видел моё лицо, спрятанное за сумрачной завесой. Потому думал, что я один из тех, кто будет его мучить и держать взаперти. Он не понимал местный язык, считал всех присутствующих врагами. Даже меня.
   
    — Закрой свой поганый рот! — произнёс страж на фиринском и замахнулся рукой для очередного удара.
   
    — Хватит, — прервал я ненавистное мне представление. Пришлось терпеть некоторое время, чтобы не сорваться. Было нестерпимо смотреть на то, как жестоко обращаются эльфы с пленником. Хотя… это будет ему уроком: не стоило оставлять собственную семью без поддержки и в полном непонимании происходящего. Кейси закрылся в себе, занимался только своим расследованием, которое завело его в лапы некроманта. Мэвис наверняка обыскалась этого оболтуса, который посмел оставить и её, и Анну-Марию.
   
    Но всему есть предел. Малая жестокость оправдана. А нечто большее — это уже слишком.
   
    — Разве так принято разговаривать с другом? — спросил я на чистом английском, с трудом подавив улыбку. Хотелось вскочить с трона и заключить в крепкие объятия друга. Но пока рано. Нужно, чтобы он сам догадался, кто я.
   
    Стража дружно повернула головы, удивлённо посмотрев на меня. Оно и понятно: я говорил на том же языке, что и пленник. Ауннавин чуть повернулся в мою сторону, но потом снова обратил своё внимание на пленника. Напрягся ещё больше, это было видно по жилкам на шее, которые выпирали под смуглой кожей и виднелись даже в слабом свете факелов.
   
    — Ты меня понимаешь? — Кейси начал вглядываться в моё лицо. Тусклое освещение, видимо, не давало полноценно рассмотреть меня.
   
    — Более того, я знаю о тебе всё, Кейси Майерс. — Я делал всё, чтобы не выдать себя. У меня заболели скулы. — Твои жена и дочь ждут тебя.
   
    — Только тронь их, ублюдок. Я тебя…
   
    — А вот оскорблять меня не надо. Я не тот человек, который может причинить вред Мэвис, а вот ты причинил ей достаточно боли, — спокойно сказал я. Стало немного обидно за оскорбление. Но я стерпел.
   
    — А кто ты, если знаешь обо мне, моей семье? Ты следил за ними?! Где они? — оскалился Кейси. Я бы на его месте тоже себя так вёл, сказал бы кто-то о моей матери в такой манере и в подобной обстановке.
   
    — Наверно, дома. Или в полицейском участке. Ищут тебя, кретина, — усмехнулся я горько. Нестерпимо жаль Мэвис. Она вытерпела столько боли, пережила горе. — Жаль только, что не найдут. В другой мир нельзя попасть вот так просто.
   
    — Твой голос мне знаком, — высказал сомнение мой друг. Он попытался встать, но эльф-стражник сильно сжал его плечо и опустил на колени, приказав не двигаться.
   
    — Только голос? — я наконец позволил себе улыбнуться. Уже лицо болит. Так хочется загоготать в голос. Ещё немного и я сорвусь.
   
    — Ещё надменная улыбающаяся морда, которая напоминает мне об одном моём друге…
   
    — С которым ты работал на прогулочном катере в Лонг-бич, — помог я. — Кстати, мистер Осборн нас наверняка уже уволил за отсутствие на рабочем месте.
   
    — Артур?
   
    — Ну наконец-то! — возликовал я, вскинув руки. Думал, что он никогда не догадается. — Снимите с него цепи уже, — приказал я на фиринском.
   
    — Ваше величество, это не разумно, — предупредил Ауннавин.
   
    Я не поверил его словам. Он не знает Кейси. Я верю своему другу больше, чем дроу. По крайней мере был уверен в своём знании поведения друга. Стража не спешила освобождать пленника. А я не спешил повторять свой приказ. Сомневался. Пусть мой друг и не виноват в содеянном ранее, однако что-то не давало мне снова раскрыть рот. Кейси бывший военный. Мало ли, что ему в голову взбредёт.
   
    Но я поддался слабой уверенности и вновь посоветовал освободить мужчину, проигнорировав очередное предупреждение тёмного эльфа. Цепи звякнули об пол, стражники небрежно подняли Кейси с колен, нисколько не заботясь о его состоянии. Он много пережил, много вытерпел. Поведение эльфов оправдано. Я не могу их судить. Он один из тех, кто беспощадно убивал их собратьев, а потому считаю невероятным подвигом эльфийскую терпеливость — они до сих пор не убили своего врага.
   
    — Подойди ко мне, — сказал я.
   
    Кейси нерешительно направился в мою сторону, оглядываясь. Он наверняка оценивал стражников, которые пристально следили за ним холодными взглядами, крепче сжимая ладонями рукояти мечей, порываясь вытащить оружие из ножен и нанести решающий удар.
   
    — Что это за место? Почему они слушаются тебя? — спросил мой друг.
   
    — Ну, мой отец был королём этих земель, — искренне сказал я.
   
    — Откуда ты знаешь их язык? — новый вопрос, заданный как-то испытующе полным недоверия голосом.
   
    — Я родился здесь и жил до семи лет. Потом мы с матерью покинули это место.
   
    — Ага… — с задумчиво кивнул Кейси, остановившись в шаге от ступеней, где сидели Ауннавин и Кэсэ. — И ты думаешь, я должен в это поверить? — спросил он, посмотрев на меня злым взглядом.
   
    Тут что-то не так. Нет, он не поверил мне. Я знаю Кейси… если он так смотрит, значит, задумал нечто плохое.
   
    — Стража! — крикнул я, поднявшись с трона.
   
    Эльфы рванули вперёд, но было поздно. Кейси рывком подскочил к Кэсэ и схватил бедную девчушку за руку, развернув к себе спиной. На шее лисицы крепко сжался захват. Она вскрикнула, попытавшись вырваться, но мой друг лишь крепче сжал шею испуганной девушки. Их ножен на бедре он вынул короткий кинжал и приставил к горлу хонэ
   
    — Я же говорил… — зло прошипел дроу. — Я предупреждал тебя, Артур.
   
    — Отпусти её, Кейси! — я быстро спустился по нескольким ступеням. Очень боялся за свою арэ.
   
    Безумный взгляд моего друга только больше пугал. Он не поверил мне, хотя я думал, что знаю его. Я слишком самоуверен для короля. Глупец, как и ожидалось. В очередной раз убедился, что не зря меня считают недостойным правления. Если я подвёл Кэсэ, то подвести опытных воинов могу ещё больше. Моя глупость может стоить жизни лисице. А моя голова покатится по этому полу, потому что Ауннавин не простит подобного поведения. Кем бы он ни был, что бы ни делал, он в ответе за хонэ, а я подставил её под удар из-за своего желания поговорить с другом.
   
    — Меня чем-то накачали, — проговорил Кейси. Бегающий взгляд выдавал в нём безумца. — Промыли мозги или что-то ещё сотворили.
   
    — Отпусти её. Они убьют тебя и без моего приказа, — предупредил я друга. — Особенно он, — указал на разъярённого дроу, который сверлил взглядом Кейси и вертел в руках короткий кинжал из тёмной стали. — Если хочешь вернуться к Мэвис, не делай себе хуже, прошу.
   
    Мои уговоры не действовали. Мужчина продолжал безумно оглядывать сужающееся кольцо стражи. Оно медленно сжималось вокруг нас. Обстановка накалялась, и всё благодаря моей бездумной уверенности в себе и недоверию к Аунавину. Зря не послушал его совета, можно было бы избежать ужасающих последствий.
   
    — Артур не может быть здесь, — бормотал Кейси. — Ты не он. А это всего лишь очередная попытка вытянуть из меня инфу. Дайте мне выйти или клянусь — я сверну этой хвостатой её хрупкую шейку. Мне терять нечего!
   
    — Подумай о тех, кто тебя ждёт! — взмолился я. — Ты довёл Мэвис до истерики, дочь напугал. Не страдай безумием, не совершай новых ошибок, я тебя прошу!
   
    — Если ты что-то им сделал, тварь, я тебя найду…
   
    — Да ничего я им не делал, вояка ты конченный! — разъярился я. В груди разгорелось пламя, обжигающими ручейками перетекая в руки. Ну вот, мне осталось только сжечь тут всех. Вообще супер, только этого не хватало для полного счастья. — Она позвонила мне, сказала, что ты свинтил, руку ей сдавил, наорал, уговаривал куда-то пойти, а потом исчез! Ты хоть головой своей подумай, как она испугалась! А потом я вижу тебя тут, всего изодранного и с кинжалом в руках! Ходишь, убиваешь всех! Если ты мне не веришь — да не верь, чёрт с тобой! Девочку отпусти! Если хоть волос упадёт с её головы, я тебя на вертел раскалённый насажу и буду жарить до готовности! Отпусти, я сказал!
   
    Кейси замер. Он словно на мгновение пришёл в себя, всматриваясь в моё лицо. В его глазах мелькнуло понимание, он даже ослабил давление рукой на шею Кэсэ. Но этого мне было мало.
   
    — Бонди! Взять! Взять! — Я натравил лабрадора на друга. Знал, он не убьёт его, только схватит за руку и потреплет как положено. Непредусмотрительно забыл рассказ о том, что пёс едва не загрыз Нэрика, прежде чем Одри убила этого поганца. А когда опомнился, то лабрадор уже прорвался сквозь плотное кольцо стражи и набросился на Кейси.
   
    Мужчина отскочил, пихнув Кэсэ прямо мне в руки и выронив кинжал.  Она прижалась ко мне, ища защиты, но я не стал задерживаться с нежностями. Тут же передал её Ауннавину, который, казалось, только и ждал, чтобы заключить в объятия свою подопечную.
   
    Сам же я немного понаблюдал за тем, как Кейси борется с озверевшим псом. Лабрадор защищал свою новую подругу, которая исцелила его. Собаки — невероятно умные животные. Может, хоть моего пса Кейси узнает, оказавшись немного умнее зверя. Поняв, что уровень интеллекта не поднялся ничуть, решил прекратить это издевательство.
   
    — Бонди! Фу! Фу, я сказал! Отойди от него! Фу! — сыпал приказами я. Пёс не посмел проигнорировать мои приказы и отошёл, продолжая рычать на Кейси. Стоял рядом и напоминал всем своим видом и слегка вздыбившейся шерстью о том, что всегда рад продолжить яростно вгрызаться в тело.
   
    — Артур? Это и правда ты? И Бонди тут… — прохрипел Кейси, зажимая рану на руке, оставленную сильными челюстями лабрадора.
   
    — Отвести его к остальным и заковать. Поговорю с ним, когда у него моча от головы немного отхлынет, — сказал я зло. Очень хотелось врезать этому гаду за то, что посмел обидеть Кэсэ. Если бы с ней что-то случилось, я б его порвал на семь частей и разослал по семи землям.
   
    — Артур, — простонал от боли Кейси, когда его рывком подняли на ноги и начали накрепко сковывать цепями. — Прости меня, Артур. Я думал, что это всё бред, что мне кажется! Скажи им отпустить меня! Давай поговорим!
   
    — А не поздновато ли ты заскулил? А? Посидишь, подумаешь пару дней о том, что едва не сотворил, а потом мы с тобой поговорим, — жёстко сказал я.
   
    Я был в гневе. Оставалось пару минут до того, как из моих рук вырвется пламя и расплавит кости друга. Я сейчас готов был пожертвовать даже дружбой и обещанием, данным Мэвис, чтобы спасти свою пару. Хорошо, что лисица не пострадала. Вряд ли я остановил пса, если бы увидел смерть той, которую люблю.
   
    Наблюдая за тем, как сокрушается Кейси, которого буквально выпихивают из тронной залы, я понял, насколько изменился. Ради любви готов убить, ради спасения — пожертвовать собой, а ради победы — отказаться от доверия. Я становлюсь жёстким, злым, беспринципным. В этот миг понял, что таковым и должен быть король: принимать решение не согласно своим предпочтениям, а руководствуясь общим желанием. И если нужно убить ради этого собственного друга, мать, соратника, нужно это сделать, переступив через себя. Одна жертва избавит от моря крови.