Гусиная верность

 Как-то по весне купили десяток гусят.  Во дворе отвели им место, соорудили загон. Сын выкопал яму, покрыл дно ямы полиэтиленовой пленкой и залил водой. Получилось маленькое озеро. Все лето наши гусята плавали и ныряли на радость нам и местным ребятишкам. Они приходили к нам как в зоопарк, часами стояли и наблюдали за гусятами. Наступила осень, гусята выросли, превратившись в красивую птицу.
 Встал вопрос, кого оставить на продление гусиного рода,  а кого пустить, как говорят "под нож". С гусаком проблемы не было, один из всех выделялся, крупный,  красивый, голову всегда держал гордо,  всем видом своим показывал, что он хозяин стада. Где что, какая размолвка между гусями он наводил порядок. А вот с гусыней - проблема. Какую из них  оставить?  Ту,  что в сторонке, всегда незаметную серенькую  маленькую  или вот эту,   шустренькую, которая  всегда возле гусака? Ведь она,  то пробежится, около него,  расправив крылья, то подойдёт к нему начиная пощипывать перышки, как бы прихорашиваясь, то гнездо начинает строить. А он на нее никакого внимания, даже и не замечал, ну дело такое, видимо держал марку. Это мы так думали. О, если бы знать заранее.   Какие мы люди не внимательные,  напыщенные,  гордые, возомнили  себя царями природы. Все знаем, все можем,  все нам подвластно - это жестокость, но когда осознаешь - уже  не исправить.  Утром муж вошёл в загон, где были гуси и забрал гусыню, ту, что была незаметной и серенькой, всегда стоявшей в сторонке. Когда уже перья были убраны, и разделанная тушка лежала на столе,   раздался гогот гусака, я  выглянула в окно. Мурашки побежали по телу, сердце сжалось, и я поняла, не ту, не ту мы забрали!
 Гусак стоял у калитки загона, теребя веревочку как - будто пытался открыть ее. Подёргает,  подёргает веревочку и голову вытянет в сторону сарая, куда муж гусыню унёс,  и начинает кричать: «Га-га-га».  Как бы звал кого-то,  а кого мы поняли сразу, конечно ту,  которую любил.  После этого, гусака нашего было не узнать, голова опущена, похудел. К  кормушке и к воде не подходил,  постоянно стоял возле калитки загона и  видимо ждал, ждал ту, которой уже нет. Не хотел он больше ни чего. Любил он свою гусыню незаметную  серенькую,  но такую родную и любимую, и жизни у него без неё не было. В начале зимы его не стало.
 Вот такие мы люди жестокие, ради своего удовольствия,  лишили птицу жизни. Я всегда считала,  что лебеди однолюбы, даже есть песня Е. Мартынова "Лебединая верность".  Однако, в журнале  «Юный натуралист»,  наткнулась на статью, где писали о том, что только гуси в паре, верны друг другу и они однолюбы -  не лебеди,  а гуси. Тяжело вспоминать этот случай, он камнем лежит на сердце. После этого, мы больше не заводили на подворье гусей. Уж очень умная птица и грех руку на неё поднимать.