Вынос

Захочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах.
Любой план, каким бы он не был идеальным и как бы тщательно не был продуман, не может учесть всех нюансов, которые возникнут при его реализации. План должен иметь несколько вариантов развития событий. Без этого он становится  зависимым от любой неожиданности. Продумывая тысячу деталей, которые могут повлиять на план, ты даже не предполагаешь, что будет та тысяче первая, которая поставит под угрозу его выполнение. Но как бы не рознился план с реальным его воплощением, главным является достижение цели, которую он преследует. И главное, чтобы эта цель оправдала ожидания и не оказалась ложной.

- Суббота, идеальный вариант. Дольше ждать нельзя, снега почти не осталось. В субботу дедов в роте мало, они все в увольнении, а те, что останутся, будут бухать и себя не помнить. Это нам на руку. Плохо только одно, что Билли не вывозит мусор в выходные и машина стоит пустой. Нужно сделать так, чтобы машину загрузили мусором в воскресенье. Желательно, чтобы это был кто-то из нас. Отправишь, за какую-нибудь провинность.  Всё сходится: ты дежурный, мы с Емелей в наряде по учебному корпусу, Афоня работает в хлеборезке допоздна и никто не заметит, когда он придёт. – Кир говорил быстро, то и дело, оглядываясь, не зашёл ли кто в роту. Они были одни. Кир мыл полы в казарме, а Медный слонялся, якобы мучаясь бездельем.  Со стороны они смотрелись натурально: старослужащий в очередной раз строит духа, который плохо моет пол.
- В субботу, значит в субботу. Если всё продумал, действуйте. Кир, только запомни, если что пойдёт не так, ты уж не обессудь.
- Всё будет тип-топ! Андрей, ты достал кепку и «Мальборо»? – спросил Кир.
- Да, кепка в каптерке спрятана, я тебе отдам завтра. Зачем это?
- Так надо, потом узнаешь – ответил Кир, многозначительно улыбаясь.


В наряд по учебному корпусу ходили втроем. С двумя духами, отправлялся старший наряда. Обычно это был череп или дед. Духи, как правило, слонялись по огромным корпусам в обходах, а старший сидел на главном посту, оборудованном столом и телефоном. Но в субботу, когда большинство старослужащих ходило в увольнение, допускалось послабление и в наряд отправляли только духов. В этом случае один дух должен был быть на обходе, а второй всегда на телефоне. Дежурный по роте путем регулярных звонков, контролировал, что духи на посту.
Таким образом, благодаря усилиям Медного, в эту субботу Кир и Афоня оказались вдвоём в наряде, а сам Медный был дежурным по роте. Емеля уже сбегал в каморку сантехников и испытал один из комплектов ключей.
- Открылся шикарно, ключ как родной – сказал он вернувшись.
Был уже час ночи, и они ждали звонка Медного, который должен был дать знать, что в роте всё спокойно и можно выдвигаться. Так как суббота славилась поздними гулянками дедов, нужно было ждать, пока они уснут, или хотя бы успокоятся и будут смотреть телик в Ленинской комнате. Когда Деды пили, наряд по столовой часто задерживался там, готовя им закуску. Таким образом, Медный должен был убедиться, что наряд вернулся в роту и только после этого дать сигнал Киру.
Звонок разорвал напряженную тишину только в четверть второго.
- Ты чё трубку долго не берёшь душара! Спите там что ли? Я щас приду и ****юлей Вам отвешаю – слышался злой голос Медного на другом конце провода.
Это было сигналом к тому, что нужно выдвигаться.
- Пошли! – скомандовал Кир.
Они продвигались по бесконечным коридорам учебного корпуса настолько быстро и бесшумно, насколько позволяли тяжелые кирзовые сапоги. Широкий километровый коридор главного корпуса, устланный гладким скрипучим паркетом, центральная лестница с красным ковром, который крепится к ней никелированными штангами, дальше вниз и вправо по длинному и узкому коридору, вправо вниз по лестнице к выходу. Кир выглянул на улицу, приоткрыв дверь.  Тишина звенела в ушах, только фонари возле каждого подъезда могли выдать передвигающихся под покровом ночи злоумышленников. Они пробежали вдоль здания, почти у самой стены несколько десятков метров и оказались у лестницы, которая вела вниз в столовую. Спустившись, повернули направо и быстро пошли по узкому коридору в сторону тамбура. Там уже ждал Афоня.
- Поваренок только в час свалил – прошептал он.
- Афоня, иди на фишку – скаомандовал Кир, и Афоня взбежал вверх по лестнице и приоткрыл дверь на улицу, высунув голову.
Емеля и Кир одели тряпичные перчатки и  кинулись к решётке  склада. Емеля с трудом засунул круглый ключ в замок и попытался повернуть его по часовой стрелке. Замок не поддавался. Емеля крутанул ключом в обратную сторону, но безуспешно.
- Чё ты там возишься? – спросил Кир.
- Не идёт, застрял – обреченно прошептал Емеля.
Действительно, ключ не поворачивался не в ту не в другую сторону, и теперь Емеля не мог его даже вытащить.
- Зашибись! – зло шептал он – Ничего не сделали, а уже спалились. Чё теперь делать? Надо когти рвать.
- Дай сюда! – оттеснил его Кир и начал дёргать ключ туда-сюда, пытаясь его выдернуть. – Руки надо твоему Кулибину оборвать!
- А ты чё думал, он по слепку из маргарина лучше сделает? Ты бы еще в сметане слепок сделал! – раздосадовано шептал Емеля.
Кир отчаянным рывком все таки выдрал ключ из замка. Посмотрев на ключ, он увидел на нём глубокие борозды и заусенцы, оставленные личинкой.
- Нужен напильник! Емеля, у сантехников по любому есть. Смотайся!
- Да не получится ничего! Давай в следующий раз – сказал Емеля, которому было не по душе такое начало.
- Или сейчас, или никогда! У тебя две минуты! – безапелляционно проговорил Кир.
Емеля обернулся быстро, правда, вместо напильника принес кусок наждачки.
Кир нервными движениями пытался отшлифовать ключ, сгладив борозды и заусенцы. Затем он вставил ключ в замок и попытался повернуть. Замок снова не поддался. Тогда Кир в отчаянье сделал последний рывок. И да! Замок с щелчком открылся.
- Есть! – восторженно вскрикнул Кир.
Они с Емелей зашли в склад, а Афоня остался на фишке. Он должен был смотреть за окном коптерки. Если что-то пойдёт не так: приедет проверка, проснутся деды и так далее, Медный должен включить в коптерке свет.
В складе была непроглядная тьма, но Кир взял с собой фонарик. Когда они поднялись на антресоли, Кир сказал:
- Посвети мне – и передал фонарик Емеле.
Луч фонаря высветил  плоский ключ. Кир, наученный горьким опытом, решил перестраховаться. Он стал полировать шкуркой ключ со всех сторон, убирая неровности, оставленные кустарным инструментом. Затем он медленно ввел ключ в круглый маленький замочек, который прятался в вырезе дерматина. Кир с замиранием сердца медленно стал поворачивать ключ. Тот на удивление легко повернулся в замке и Кир, дернув дверь на себя, открыл её.
- Теперь зови Афоню, он нам нужен! – толкнул он кулаком в плечо повеселевшего разом Емелю.
Когда дрожащий лучик фонаря снова появился в складе, Кир сказал:
- Теперь нужно уложить мешки с мукой вот сюда – он показал место под антресолями. – Давайте бегом!
Афоня и Емеля кряхтя стаскивали мешки и укладывали их в ряд, а Кир подсвечивал им фонариком.
- Хватит! – сказал Кир, когда десять мешков лежали в два ряда под антресолями. – Теперь берём рохлю и тащим её наверх.
Тележка оказалась очень тяжелая, и они втроем кое-как взгромоздили её на антресоли. Кир начал выдергивать разборные перила с одной стороны пролёта и показал Емеле, чтобы он делал то же самое с другой. Они выдернули перила и отставили их в сторону.
Кир посветил фонариком в правый угол кабинета. В пятне света появился с виду небольшой, окрашенный в грязно-серый цвет, предмет ради которого они затеяли всю операцию.
- Сюда! – махнул рукой Кир, и друзья подкатили тележку вплотную к сейфу. Кир и Афоня раскачали сейф и уронили его на тележку. Раздался страшный грохот и крик Емели. – Ой бля!
Тележка откатившись наехала Емеле на ногу. Кир и Афоня, поняв, в чём дело быстро оттащили рохлю назад, но Емеля, жалобно скуля, сидел на корточках, обхватив руками мысок левого сапога.
- Что там, палец? Братан, потерпи немного! Наверное ничего серьезного нет. Нам нельзя сейчас застревать здесь. Понимаешь? – Кир сидя рядом с Емелей пытался привести его в чувства. Наконец, побледневший Емеля оправился от шока и запрыгал на одной ноге в сторону, освобождая дорогу тележке с сейфом.
- Раз, два, взяли – крикнул Кир и они с Афоней стали толкать тележку в сторону двери. Выкатив её из дверного проема, они отпустили руки. Тележка, проехав по инерции полметра полетела вниз с антресолей, увлекая с собой сейф.
Раздался глухой стук, от которого на миг содрогнулись стены, и клубы мучной пыли стали подниматься вверх как будто после ядерного взрыва.
- Емеля, мы тут всё пока уберем, а ты иди на фишку – обратился Кир к другу, и тот, молча, заковылял к выходу.
Кир и Афоня быстро перетащили мешки с мукой на место. Когда они вставляли перила на антресолях, в дверях появился Емеля.
- Пацаны, шухер! В коптерке свет горит. – сказал он громким срывающимся шепотом.
- Тсс! – Кир приложил указательный палец к губам. Он сделал знак Емеле, чтобы тот оставался на месте, а сам вместе с Афоней тихо спустился вниз.
- Закрой решетку – чуть слышно сказал он Афоне. – Только тихо!
Они выключили фонарик и остались стоять в полной темноте под железной лестницей.
- Что там может быть? – шептал Афоня.
- Хер знает! – шепотом ответил Кир. – Может дежурный по учёхе с проверкой приехал, а может тебя хватились.
- А вдруг проверяющий в корпусе, а нас нет на посту? – тревожно прошептал Емеля.
- Ладно, хорош накручивать! Что случилось, то случилось. Посидим тихо, может пронесёт. – пытался успокоить друзей Кир.
Афоня закурил и Емеля попросил у него сигарету.
- Стойте. Сегодня я угощаю. – оживился Кир, как будто что-то вспомнив. Он достал из кармана пачку «Mallboro», и под восхищенные вздохи друзей раздал им по две сигареты. – До фильтра не докуривайте, чтобы марку было видно, а бычки разбросаем по складу.
- Зачем это? – спросил Афоня.
- Немножко запутаем следы. Мальборо может курить кто угодно, только не духи. – И еще один штрих. – Он достал из за пазухи чёрную кожаную кепку и бросил её в угол. – Это укажет на гражданского, или на кого-то в гражданке.
- Да, хорошая тема, если нас сейчас здесь не сцапают – сказал Афоня, с наслаждением выдыхая густой белый дым.
- Ты не каркай, а сходи лучше глянь что там. – сказал Кир, указывая на дверь.
Афоня вернулся с хорошей вестью:
- Он вырубил свет! Всё нормально.
- Тогда поехали! – скомандовал Кир.
Они снова взгромоздили сейф на тележку и покатили её в коридор. Лестницы были оборудованы пандусами для разгрузки товара. Это делало задачу выполнимой, но не упрощало её. Нужно было закатить тележку, которая весила не меньше семидесяти килограммов на крутой подъем. При этом, исходя из имеющихся сил, толкать тележку снизу могли только два человека. Третий должен был спереди управлять железным рычагом, который служил рулём.
- Емеля, иди вперёд, рулить будешь – сказал Кир, когда тележка с сейфом оказалась у пандуса.
- Рааз! Дваа! Взяли…- Кир и Афоня попытались вытолкнуть тележку вперед, но она с трудом подалась на полметра и откатилась назад, чуть не придавив друзей, успевших разбежаться в стороны.
- Нет, так не пойдет! Нужен разгон – сказал Кир и друзья откатили тележку назад  к стене, которая была на расстоянии трех метров. – Пацаны, только давайте напряжёмся. Если не закатим с одного раза, наши с Афоней кишки окажутся на этой стене.
- Рааз! Дваа! Поехали! – тележка грохоча железными колесами стала взбираться на пандус. Когда до ровной площадки осталось буквально полметра, тележка остановилась и её инерция поменяла вектор в противоположную сторону. Несколько секунд и она смела бы Кира с Афоней. Друзья уже было хотели бросить её и отпрыгнуть в сторону, повинуясь инстинкту самосохранения, но тут на помощь подоспел Емеля. Он со звериным ревом уперся двумя руками в сейф.
- Давайте пацаны! И рааз! – тележка наконец то достигла ровной площадки перед дверью.
Взмокший Кир приоткрыл дверь и огляделся. Затем снял щеколды со второй двери и распахнул обе настежь. Они прокатили тележку буквально десять метров и оказались в воротах хоздвора.
- Сюда! – показал  рукой Кир на гору грязного снега. Они обогнули снежную кучу и остановили тележку между ней и железным забором.
- Пацаны, дуйте за резаком! Я буду здесь, не хер втроем по периметру шастать – сказал Кир друзьям и те засеменили в сторону ворот.
Кир остался один в зловещей тишине. На улице было по зимнему холодно и его разгоряченное тело одетое только в ПШ быстро остывало. Его начал бить озноб. Секунды текли нескончаемо долго. Он стал ходить туда-сюда вдоль сейфа и бить в ладоши, так, чтобы хлопков не было слышно, но чтобы хоть немного отогреть замерзшие руки. Внезапно из-за кучи снега на него вылетела огромная черная псина, одна из тех дворняг, которых прикармливали на КПП. Псина ощерилась и стала громко и заливисто лаять. Заядлый собачник Кир не боялся собак, но неожиданность и неуместность появления псины привели его в шок. Он отпрянул назад и завалился на снежную кучу. Нащупав рукой большую ледышку, он со всей силы швырнул ею в собаку, и та, взвизгнув, исчезла. Мгновенно наступила тишина, как будто собаки и не было вовсе. Через несколько мгновений Кир услышал скрип открывающейся двери. Из КПП кто-то вышел. КПП находилось как раз с противоположной стороны хоздвора.   Кир замер. «Сейчас как раз должны возвращаться пацаны» - с ужасом подумал он. Но дверь, скрипнув, захлопнулась и всё снова затихло.
«Чего же они так долго» - думал Кир и в голову его лезли дурные мысли.
Но пацаны  появились, и Кира сразу же обдало приятным теплом.
- Вы чё застряли? – спросил он когда парни появились . Афоня катил два баллона, которые были примотаны к подставке из под фляги с резиновыми колесами, а Емеля, ковылял держа в охапке моток шлангов от резака и мешок с инструментами.
- Я вспомнил, что нужен ключ от газовых баллонов и не мог его найти. – говорил Емеля, быстро разматывая шланги.
Кир посмотрел на электронные часы, которые взял напрокат у Медного.
 – Уже полчетвертого! У нас полтора часа на всё про всё. Афоне за час до подъема нужно быть в роте и нас в шесть придут менять.
Они перевернули сейф задней стенкой к верху, и Емеля зажёг горелку. В руках с ней он походил на укротителя змей, который держит за горло кобру.
- Вырезай всю стенку по периметру, а потом мы его просто разрежем пополам, – сказал Кир.
Синее пламя горелки со свистом врезалось в металл, расплавляя его и превращая в кипящую красную жижу. Всё происходило не так быстро, как представлял себе Кир. Прошло уже пятнадцать минут, а Емеля только прорезал одну кривую вертикальную полосу. Из всех троих наверное не чувствовал холода один Емеля, который работал, а Кир и Афоня порядком заколели.
- Ну чё стоите, берите фомки и отгибайте! – сказал Емеля, после того как прорезал три четверти периметра. Друзья схватили две принесенных небольших ломика стали отгибать отрезанную стенку, как будто открывали гигантскую консервную банку. Под первым слоем металла, оказалось что то вроде черного песка. Друзья выгребали его пригоршнями и бросали в снег. Когда второй слой металла обнажился из под песка, Емеля стал прорезать его пламенем горелки.
- Здесь кажется потоньше металл – сказал он.
Приближался момент истины. Через какие-то десять пятнадцать минут друзья узнают, ради чего они рисковали и поставили под удар не только свою будущую службу, но возможно и всю жизнь.
Ну вот и всё! Слой металла, отделяющий их от победы, или фиаско почти прорезан. Друзья отогнули прямоугольный кусок железа ломиками и….
- Есть! – сказали все хором.
В черной прямоугольной дыре с рваными неровными краями они увидели, что-то похожее на пачки денег. Афоня сунул руку в отверстие, пытаясь вытащить одну пачку, но отдернул её вскрикнув. – Ой бляя! – Край раскаленного металла отпечатался бардовой полосой на его запястье. Афоня закрутился волчком и успокоился только после того, как засунул руку в снег.
- Ты чё дурило! Это ж раскаленное железо –  сказал Емеля, который сам оказался сегодня раненым. Они стали пригоршнями бросать снег по периметру разреза. Снег шипел и таял, стекая вниз грязными ручьями.
В сейфе было два отделения разделённых горизонтальной полкой. Верхнее оказалось на три четверти заполнено бумажными пачками, а нижнее было почти пустым, но всё таки в нём что-то находилось. Кир вытащил две пачки. В сумрачном свете он увидел на купюрах портреты какого то волосатого мужика. – Бля! Да это доллары – сказал он, осознавая, что ни разу не держал в руках этих денег, тем более в таком количестве. Кир достал припасенную балоневую сумочку с ручками со словами: - Я знал, что ты пригодишься -  и стал скидывать в неё пачки. Оказалось, что часть денег была в долларах, а часть в рублях. Какие это были части и сколько всего было денег Кир не знал и не считал их. Достаточно было одного: денег было настолько много, что это превосходило все его ожидания. Это с одной стороны радовало, а с другой настораживало. Ведь чем крупнее куш, тем опаснее становится всё предприятие и те события, которые могут последовать за ним. Когда Кир достал последнюю пачку, оказалось, что большая продуктовая сумка была почти полностью набита деньгами.
Оставалось исследовать нижнюю часть сейфа, которая была практически пустой. Запустив туда руку, Кир извлек с начала осколки какой-то бутылки. – Видимо коньяк, или какое-то импортное бухло было – сказал он, понюхав руку в перчатке, которая намокла и издавала приятный аромат. А дальше на самом дне Кир нащупал какой то сверток. Когда он доставал этот увесистый сверток, его посетило какое-то тревожное предчувствие. Он стал быстро разматывать тряпку, пропитанную коньяком. Под тряпкой оказалась промасленная  желтая бумага, развернув которую Кир понял, что его предчувствие оправдано.
- Пушка! – тревожным шепотом сказал он
- Дай глянуть! – выхватил Афоня пистолет из рук Кира. – Это ТТ-ха, по любому левая! – восторженно говорил он.
- Чему ты радуешься? Вот этого бы как раз и не надо.. – недовольно сказал Кир, заматывая пистолет в тряпку. – Ну ладно, времени нет. Емеля, режь сейф поперёк.
Прошло не менее получаса, прежде чем сейф превратился в два массивных искареженных куска железа.
- Всё равно большие. Заметно будет. – размышлял Кир вслух. – Ладно, забрасываем их в кузов.
Они забросили все ещё тяжелые части сейфа в кузов и накрыли его рваным брезентом.
-Всё, тащите резак назад, а я пока отвезу рохлю и закрою склад – сказал Кир, спрыгивая с борта ЗИЛка. – Дима, только поставьте всё аккуратно, как было, а потом сразу же чеши на пост.  Афоня, ты тоже возвращайся в роту. Сегодня Медный не выставит фишки, поэтому никто не увидит.
  Кир быстро проделал обратный путь, спустив тележку по пандусу, затем поставил её на место и закрыл на замок решётку склада. От усталости он уже еле двигался и сел в тамбуре на корточки. Сумка, с сокровищами стояла рядом с ним. Вдруг Кир услышал шум снаружи. За дверью раздавались весёлые женские голоса.
«Это поварихи! Неужели уже шесть?» - Кир вскочил и побежал по коридору к центральному выходу. Завернув за угол тамбура, встал у стены, с трудом сдерживая, вырывающееся из груди сбившееся дыхание. Поварихи с весёлым гомоном спускались по лестнице и растекались по своим рабочим местам.
Кир выскочил на улицу.
«Сумка, что делать с сумкой?» - напряженно думал он. Как раз этот нюанс и не был предусмотрен в его плане. До этого места операции он не доходил даже в самых смелых мечтах. А надо бы. На часах  без пяти шесть. Ему надо  срочно бежать на пост, потому что в шесть часов смена. Но не побежит же он туда с сумкой полной денег. Вот-вот объявят подъем, приедет дежурный офицер,  а он стоит, прижавшись к стене, и не знает, что ему делать.
Интуитивно Кир пошел в противоположную сторону от роты вдоль корпуса. «В роту нести нельзя, это точно» - думал он на ходу – «занести в корпус и спрятать где-то там, это всё равно, что спрятать знамя в тылу врага. Тогда где? Зарыть в снег? А будет ли возможность откопать, перед тем как снег растает, или его расчистят? Может перелезть через лаз за овощехранилищем, там, где они обычно уходят в самоволку, и оставить сумку где-то там, на гражданке? Но это большая вероятность озолотить и вооружить первого попавшегося бомжа».
Овощехранилище! - вдруг осенило его. Единственное изолированное помещение, куда он имеет доступ. Кир побежал туда, на ходу соображая, куда спрятать сумку. Входная дверь в овощехранилище не запиралась. Оно находилось на глубине трёх – четырёх метров под землёй и к нему вела железная лестница. Кир спустился вниз и огляделся. Помещение, где непосредственно хранились овощи, было отгорожено железной решёткой, калитка которой была закрыта на замок.
Оставалось небольшое пространство под лестницей и рядом с ней в три-четыре квадратных метра. В одном углу были стопкой сложены железные контейнеры, остальное пространство просматривалось достаточно хорошо. В стене под лестницей Кир заметил вмурованный железный лист с ручкой. Лист был выбелен вместе с кирпичной стеной и с первого взгляда не заметен. Кир дернул за ручку и лист отошел увлекая с собой, куски штукатурки. Это была вентиляционная шахта. Лучше и не придумаешь! Кир закинул сумку в квадратное отверстие, вставил в него железную крышку и воткнул по бокам куски отвалившейся штукатурки.
Теперь ему нужно было пробежать около ста метров от овощехранилища, через футбольное поле к черному входу в корпус. Добравшись до корпуса и зайдя в дверь, Кир с дикой отдышкой стал осматривать себя. Он достал из кармана старую подшиву и стал оттирать с сапог неизвестно откуда взявшиеся следы известки. Потом он снял китель, осмотрел и встряхнул его. Рубашка под кителем была вся грязная и мокрая от пота.
Поднимаясь по лестнице, ведущей к посту, он услышал шум голосов . Значит смена уже пришла. Кир насколько мог, попытался изобразить заспанный вид и вышел к столу, за которым сидел Емеля, а рядом стояли Аликин и Мамонов, рядовые пришедшие на смену.
 - Ну чё, замочил рыло? – гневно спросил Емеля. – Кто-то спит, а кто-то службу должен нести? Слушай Кир, дружба дружбой, но ты уже совсем рамсы попутал!
- Братан прости, чё-то так сладко разоспался! – Воодушевленно играл Кир свою роль.
Когда друзья зашли в роту, Медный, как будто уже знал о косяке Кира в наряде. - Емельянов отдыхать, а ты, тело, лопату в зубы и на хоздвор.
- А чё я сделал то? – как бы недоумевая, спросил Кир.
- Спать надо меньше на посту. Чтобы через час весь мусор был в машине.


*****


На следующее утро машина Билли вывезла останки сейфа из периметра училища. Емеля ходил, прихрамывая, с трудом скрывая боль в ноге. Это выглядело естественно, так как портянки периодически натирали ноги так, что невозможно было ходить. Афоня объяснял наличие бинта на своей руке тем, что поранился в хлеборезке. Медный оставшись в курилке вдвоем с Киром, рассказал ему, что тревога была вызвана внезапным появлением дежурного, который заехал всего на пять минут. Кир в свою очередь рассказал Медному о том, что операция прошла успешно. Умолчал он только об одном. О стволе. Так или иначе, все четверо ждали, что будет дальше.
Как и предполагал Кир, не случилось никакой тревоги. Всё наоборот было через чур уж тихо. Офицерам какое-то время было не до солдат. Они собирались кучками тут и там и перешёптывались. Иногда тихое шушуканье в коптёрке, на плацу, в столовой взрывалось злорадным хохотом.
Но всё-таки в лицах большинства шакалов виделось напряжение, которое не предвещало ничего хорошего. Носа уже несколько дней не было видно, и поговаривали, что он ушёл в запой.
Кир, внимательно наблюдая за настроениями людей, ждал, когда информация о случившемся просочится изнутри. Особенно ему было интересно, от кого она будет исходить. Он наблюдал за дедами, которые смотрелись не так беспечно, как обычно. Настроение, конечно же, задавал Шакамал, который был чернее тучи. Он то, наверняка знал о случившемся от своей подружки, но Кир сомневался, что он кому-то проболтается.  Так же заметно нервничали черепа Монтана и Жулик. Их нервозность могла выливаться только в одно, в увеличившуюся жестокость к духам. Они строили всех без причины и раздавали тумаков направо и налево.
Информация пришла только на четвёртый день. И пришла она от Прохи. Проха был в одном призыве с Киром, то есть  духом. Но он был скользким духом. С самого начала службы он пытался показать свою исключительность, как перед своим призывом, которого он сторонился, так и перед черепами, которым он пытался лизать зад. Больше всего он пользовался расположением Монтаны, судя по тому, как тот к нему относился. Монтана наверное видел в Прохе юного себя, такого же беспринципного жополиза, который готов сделать всё что угодно и сдать всех и вся, лишь бы оказаться на верхушке.
Это было перед отбоем, когда в курилке под лестницей собиралось наибольшее количество народу. Это был самый спокойный и мирный час, когда расслабленные перед долгожданным отдыхом пацаны делились своими впечатлениями от минувшего дня. Кир сидел на лавочке через два человека от Прохи, который наклоняясь к Мокрому негромко, но в то же время так чтобы слышали все, говорил ему конфиденциальную информацию, которую знал только он.
- Между шакалами сейчас грызня идёт, поэтому и неразбериха такая…
- Из за чего грызня? – спрашивал Мокрый, преданно глядя безумными глазами на Проху.
- Власть делят. Среди шакалов же тоже есть иерархия. Свои деды, свои духи. Свои мужики, свои лохи, – изрекал Проха философскую мудрость, томно затягиваясь. – Склад вынесли недавно. У кладовщика кучу бабок отработали. А бабки эти не только ему принадлежали.
- Как общак что ли? – спросил Мокрый.
- Типа того. Многие люди кусок хлеба потеряли. – говорил Проха задумчиво, выпуская тонкую струйку дыма в потолок.
- Да это сурки по любому! – вдруг включился в разговор Емеля. – Ты видел их кадетов. Там сплошная уголовщина. Один только Куба чего стоит.
- Да причём тут сурки – отмахнулся Проха от  Емели, как от назойливой мухи. – Это кто-то из шакалов. Они гражданских наняли. Говорят, целая бригада работала. Опытные домушники. Всё сделали чисто, не подкопаешься.
- А как они попали то сюда? – спросил Мокрый.
- Как, как. То же мне сложность. Ты как в самоволку ходишь? Вот так же и они, через дыру в заборе.
- Ну а чё ж тогда ментов не вызвали, особистов. – решил включиться в разговор Кир. – По-моему, ты нам какую-то сказочку лепишь.
- Какие менты, бабки-то левые – ответил Проха, раздраженно сверкая глазами. Сейчас они среди своих крысу ищут.
Команда «Отбой» прервала этот разговор, но Киру было достаточно и того, что он услышал.
«Проха узнал информацию от Монтаны, а это значит, что кто-то из наших шакалов в этой системе» - думал Кир лёжа на кровати и глядя в потолок. – « Бажин? – может быть. Купец? – наверняка. Остальные сильно уж одноклеточны. Нужно внимательней понаблюдать за этими двумя».



*****

Прошла ещё неделя, но всё было по прежнему тихо. Это напряженное спокойствие напоминало Киру мёртвый штиль на море перед бурей. В детстве он часто ездил с отцом на черноморский курорт. Много раз он наблюдал эту обманчивую картину, когда на море воцаряется полный штиль, и гладь воды становится словно зеркало. Всё будто бы замирает, ни шороха, ни дуновения ветра. Только смутное предчувствие чего-то нехорошего впереди сидит глубоко внутри. И вот, сначала появляются первые порывы, невесть откуда-то взявшегося ветра, потом появляется чернющая туча на горизонте, которая несётся с бешеной скоростью, словно злой рок. Но быстрее тучи приходит огромная волна, которая первым же ударом готова размазать по гальке часть беспечных отдыхающих, а вторую часть унести в море.
Буря прилетела в лице Носа. В первый день его появления на работе слухи поползли с бешенной скоростью
«Нос на складе от****ил Мамона ни за что ни про что…..»
«Нос на кухне бегал с черпаком за поварами….»
«Нос наорал на полковника Шильдина….»
«Нос подрался с лейтёхой….»
«Щас только Нос с Бажиным у склада закусывались….»
«У Носа крышу оборвало напрочь…..»
Эти слухи в течении дня с получасовым интервалом приходили с разных сторон. От духов, от дедов, от Сурков и даже от офицеров.
На следующий день Кир, моющий как обычно полы в казарме, услышал новость, которая повергла его в шок.
- Васильев с собакой по периметру бегает и травит её на каждого встречного – говорил лейтенант Габриэль Бажину .
«Васильев – это фамилия Носа» - догадался Кир. И тут он с ужасом подумал – «А ведь собака может….» - но тут на пороге появился сам Нос. Правой рукой за короткий железный ошейник он держал здоровую немецкую овчарку. Пёс видимо сам до конца не понимал, что происходит и тяжело дышал, свесив язык на бок.
- Дежурный по роте на выход! – слабым растерянным голосом пропищал Аликин, который стоял на тумбочке.
- Де-журный! *** ажурный! – промямлил Нос, который оказался мертвецки пьян. – Мне нужны мои вещи, собачка говорит они где то здесь. – В левой руке он держал кепку, ту, которую Кир выбросил на складе. – Ищи! – он сунул собаке кепку и та, понюхав, потащила его к коптёрке. Навстречу ему выскочили Бажин с Габриэлем.
- Толя, ты чё творишь! – заорал Бажин и забежал назад в коптёрку. По его испуганному лицу было видно, что он панически боится собак.
- Толя, ну ты совсем что ли….. – успел сказать Габриэль, прежде чем Нос оттолкнул его в сторону.
- Мне нужны мои вещи! Я знаю, что они здесь! Его *** обманешь! – орал он бегая по коптёрке и переворачивая всё что попадалось под руку. Бажин причитал стоя на подоконнике – Толя, убери собаку!
Тут в казарму ворвалась гурьба здоровых парней в форме с чёрными погонами. Они быстро скрутили Носа и видимо собаку, которая особо не сопротивлялась.
 Это был последний день службы Носа в училище. Это было начало новой