В. Кюхельбекер и Православие

           В.К.Кюхельбекер: духовные интересы пушкинского друга

           "Православная жизнь" - июнь 2017 года


    В июне исполняется 220 лет со дня рождения Вильгельма Карловича Кюхельбекера (10/21.06.1797–11/23.08.1846) –  яркого представителя русской романтической поэзии, участника декабристского восстания, друга А.С.Пушкина, литературного критика, драматурга, публициста, прозаика, переводчика. Лучшее художественное произведение, когда-либо написанное о Кюхельбекере – роман «Кюхля», созданный выдающимся писателем и литературоведом, уроженцем Латгалии Ю.Н.Тыняновым.
Детство будущего поэта прошло в поместье Авинорм (ныне – поселок Авинурме, находящийся в Эстонии), но после смерти отца имение было продано. На религиозно-нравственное становление Вильгельма огромное влияние оказала его мать Юстина Кюхельбекер – истовая лютеранка. Уже с детства В.Кюхельбекеру были присущи доброта, деликатность и способность к активному состраданию. Родным языком Кюхельбекер считал русский: «Я по отцу и матери немец, но не по языку: до 6 лет я не знал ни слова по-немецки; природный мой язык – русский; первыми наставниками в русской словесности были – моя кормилица Марина, да няньки мои – Кириловна и Татьяна». Кюхельбекер окончил пансион  в эстляндском городе Выру (1808-1811), а потом поступил в Царскосельский Лицей (1811 - 1817). Благодаря Лицею, В.Кюхельбекер подружился с будущими поэтами Пушкиным и Дельвигом, будущим декабристом Пущиным. Друзья подшучивали над нескладной фигурой Вильгельма, его некоторым косноязычием, дали ему прозвище «Кюхля», но вместе с тем любили своего однокашника. Несмотря на то, что друзья-лицеисты иногда пародировали высокопарные и архаичные стихи Кюхельбекера, в Лицее он считался признанным поэтом и не затерялся даже на фоне А.С.Пушкина.
 
     После окончания Лицея  В.Кюхельбекер служил в Главном архиве Иностранной коллегии, преподавал русскую словесность в некоторых учебных заведениях, участвовал в деятельности различных «преддекабристских» кружков. После поражения декабристского восстания суд приговорил Кюхельбекера к смертной казни, но впоследствии приговор был смягчен: 15 лет одиночного заключения и вечная ссылка. Ему пришлось быть узником Кексгольма, Шлиссельбурга, Динабурга (Даугавпилса), Ревеля, Свеаборга (1826-1835).  В заключении Кюхельбекер активно занимался литературным творчеством, изучал английский, польский, итальянский и древнегреческий языки. 14 октября 1827 года, при переезде из Шлиссельбурга в Динабург, Кюхельбекеру посчастливилось повстречаться с А.С.Пушкиным. Пушкин вспоминал: «Мы кинулись друг другу в объятия. Жандармы нас растащили... Кюхельбекеру сделалось дурно». В.Кюхельбекер провел в Динабурге около четырех лет (1827–1831). Режим в Динабургской крепости был достаточно мягкий: заключенный Кюхельбекер мог писать и получать письма, читать книги, общаться с духовником. Поэт покидал Динабург с грустью. Он писал матери: «(…) Динабург я покидаю с чувством горести, хотя это и была моя тюрьма, но я здесь уже почти четыре года, и всякая перемена страшит меня более, чем возбуждает радостных надежд». Последнее десятилетие своей жизни Кюхельбекер провел в Сибири, на поселении.  Он пытался заниматься литературной деятельностью, давал частные уроки. Творческое одиночество скрашивала семья: у поэта было четверо детей, хотя двое умерли в раннем детстве. В последние годы Кюхельбекер сражался с болезнями и надвигающейся слепотой: годы, проведенные в заключении, дали о себе знать. Будучи лютеранином по вероисповеданию, В.Кюхельбекер отличался широкой веротерпимостью и часто посещал православную церковь. К тому же его супруга была православной...

      Библейская тематика сопровождает Кюхельбекера на протяжении практически всего поэтического творчества. Исследовательница А.В.Моторина даже считает, что В.Кюхельбекер «среди писателей-декабристов оказался одним из немногих, кто уже в первой половине 1820-ых гг. приблизился к православному мистицизму». Известно, что поэт уже с лицейского периода интересовался древнерусской религиозной культурой. В 1817 году он создает стихотворение «Сократизм», в котором мир трактуется как совершенное Божье творение: «Все велико перед Ним: Он слышит с надзвездного трона/ Глас херувима и зрит слезы младенца: любовь/ Бога Богом творит». Подобная тональность присутствует и в стихотворениях  «Молитва воина», «Упование на Бога», «К Богу»... После поражения декабристского восстания важную роль в лирике В.Кюхельбекера приобретают религиозные мотивы утешения, уврачевания души и сердца… Лирический герой надеется на помощь Господа: «Прибегну к Господу с мольбою,/ Небесного взыщу Отца:/Не дай мне. Боже, пасть душою,/Но да креплюся до конца!/ Ты знаешь испытаний меру,/ Что мне во благо, знаешь Ты:/ Пролей живительную веру/ В меня с надзвёздной высоты! » («Молитва»). В.К.Кюхельбекер нередко занимался переложением псалмов в духе традиции русской поэзии 18 века, создав, например, в конце 1820-ых  - начале 1830-х гг. следующие тексты: «Псалом 102», «Псалом 103», «Псалом 143»...

         В.К.Кюхельбекер также обращается к библейской тематике в своих поэмах и драматических опытах. Так, в 1829 году он создает поэму «Давид», а в 1832 - 1846 гг. -  поэму «Агасвер» («Вечный жид»). Программным произведением В.К.Кюхельбекера явилась мистерия «Ижорский» (1827 – 1841). Герой мистерии – антипод Евгения Онегина и Печорина, идущий от преступления и от состояния духовной опустошенности к борьбе за свободу и к религиозному покаянию. После борьбы за независимость Греции Ижорский хочет найти спасение в стенах Афонского монастыря, но погибает от пули испанского фанатика, что, в понимании Кюхельбекера, является волей Божественного Промысла. Но душа Ижорского спасена. По Кюхельбекеру, истинный путь человека ведет к единению с Богом. Кюхельбекер верил, что «русский Бог не вотще даровал своему избранному народу его чудные способности (...), что небо предопределило россиянам быть великим, благодатным явлением в нравственном мире (…)». Кюхельбекер любил Православие: об этом свидетельствуют его высказывания и художественное творчество. Например, герой повести В.К.Кюхельбекера «Адо» - вождь эстов Нор принимает Православие. Согласно авторской воле, герой становится свидетелем вдохновенного соборного служения в новгородском храме святой Софии и потом восторженно говорит: «Был я в церкви (...) и был в изумлении и не ведал, на земле ли: ибо нет на земле такой красоты и благочиния! Воистину, Бог тамо с вами пребывает!».