Размер значение имеет. Гл. 25-26

       Гл. 25. Союз распался
Союз распался – он не выдержал проблем,
но та закалка в большинстве у нас осталась,
а, значит, это, как фундамент (ясно всем),
чтоб наша дружба в эти страны возвращалась.
Чтоб, что-то кончить, нужно прежде ведь начАть,
тогда процесс уже пойдёт-то в нужном русле,
но, если нАчать, то процесс пора кончать,
чтоб не сыграли горбачёвские в нём гусли.

Про Горбачёва говорили мы уже;
болтун – находка, как мы знаем, для шпионов,
ну а распад страны – печальный всем сюжет
не только нам, но и десяткам миллионов.
Страну огромную завёл тогда в тупик,
дав демократию и, якобы свободу,
но он решал проблемы-то свои,
пустые полки лишь оставив для народа.

Свобода зрелищ ведь действительно была,
«Бандитский Петербург» был в городах и сёлах,
и были карточки – свобода подвела? –
да, в общем, – главное: процессы Горбачёва.
Ну, хватит нам о нём здесь говорить,
пора уж снова выпить нам, ребята;
за Горбачёва никогда не будем пить,
ну а за дружбу выпить – это свято!   

Бочонок пуст – уже ни капли в нём вина,
но хорошо ещё – бочонок есть в запасе,
страна великая тогда дошла до дна,
но поднялась, как говорят у нас, на классе.
А класс – не в болтовне, в чём Горбачёв силён,
а в мастерстве вести страну умело,
вот, если б в том, что делал, был умён -
без потрясений смог бы сделать дело.

   Гл. 26. Бальзам на душу льётся
Что было, то забыть уже нельзя,
но нужно двигаться – заре навстречу;
в запасе есть бочонок ведь не зря -
для нас, как шанс, с вином продолжить вечер.
На пляже в этот вечер тишина,
на море, чуть шурша, играют волны,
и из бочонка льёт струя вина
бокалы все, по-быстрому наполнив.

В кругу друзей продолжатся тосты,
теплом приятным душу наполняя,
и в каждый миг все сложности просты,
когда мы к минусам все плюсы добавляем.
И появляются приятные штрихи -
у каждого о прошлом есть, что вспомнить,
непросто ведь о том писать стихи,
ну а, тем более, что было, всё запомнить.

Вино, что может, делает своё;
струя вина всё медленней и тоньше,
душа с друзьями в унисон поёт,
но всё – вина молдавского нет больше.
Наступит завтра, протрезвеешь чуть,
слова улягутся, душе давая сладость.
и самому уже так хочется уснуть,
но всё, что сказано,  чтобы в душе осталось.

Во сне ты что-то шепчешь, в рифму чтоб,
но, провалившись в сон, как будто в пропасть,
наутро ты стучишь ладонью в лоб,
стараясь вспомнить каждую подробность.
Но, безуспешно это всё – «молчит» твой мозг,
как будто там, внутри, среда пустая;
пока над пропастью не восстановишь мост,
нельзя вернуться – истина простая.

Но, ты спокоен, чувствуя, вот-вот -
слова в ступеньки сложатся вдруг сами -
и будет в прошлое внезапный поворот,
и ты опять на пляже том с друзьями.

Слова друзей на душу, как бальзам,
что привозил из Риги друг когда-то,
учился в институте Спорта там,
к нам приезжал на праздничные даты.
Уж как тогда причмокивали мы,
тосты какие в праздники звучали! -
вдруг Латвия ушла потом, увы,
но мы другим бальзамом отмечали.

Приятно выпить и поговорить,
к словам друзей прислушиваясь чутко;
легко друзьям и душу всю открыть,
и рассмешить какой-то в тему шуткой.
Всегда найдётся выпить, закусить,
чем встретить, что сказать, всегда найдётся,
и юность через душу пропустить,
что, как бальзам, на душу сладко льётся.