Мой дядя Мехмед

Исторический фарс с элементами циркового искусства
По мотивам реальных событий, происходивших в Албании в августе 1913 года
Действующие лица:
Отто – клоун, самозванец
Макс – шпагоглотатель, друг Отто
Грета – канатная плясунья, возлюбленная Отто
Брат Гретты – юноша с обезьянкой
Льюл – албанская девушка, сбежавшая из гарема
Стефанос – клоун, сообщник Отто и Макса
Эсхад Паша – албанский генерал, временно исполняющий обязанности первого короля Албании
Халим Эддине – племянник султана Османской империи Мехмеда V
Наложницы гарема
Смотритель гарема
Два господина с клоунскими носами и в шляпах
Первый министр
Стража
Мальчик, разносчик газет
Фотографы
Конферансье
Народ Албании


Пролог
Конферансье: Дамы и господа! Мы рады видеть вас на нашем представлении. История, которую вы увидите, произошла в августе 1913 года в только что добившейся независимости Албании. Об этих невероятных событиях написали газеты. Правда, газеты написали не всю правду, потому что правда была слишком неправдоподобной и слишком (смущенно хихикает)… в общем, дело было в гареме, в общем, увидите сами…
Хихикая, удаляется за кулисы.
АКТ 1
СЦЕНА 1
Цирк- шапито. Представление в Черногории.
Отто (в костюме клоуна): - Достопочтенная публика! Вас приветствует король обезьян Отто Первый!
Жонглирует апельсинами. Делает несколько кувырков. Апельсины падают. Садится на трон.
Макс: Эй, слышишь, Отто Первый! Король обезьян – это я, Макс Первый! Подвинься, монаршья морда!
Садится рядом на трон, сталкивает Отто с трона.
Отто: Да как ты посмел, плебей! Я! Я велю тебя казнить! Нет, я сам тебя казню!
Кидает в Макса шпагой. Тот отпрыгивает, поднимает ее и глотает.
Отто: Он! Проглотил! Мою! Шпагу! Подайте мне другую шпагу!
По канату идет девушка со шпагой.
Отто берет шпагу. Кидает ее в Макса. Тот снова глотает шпагу.
Отто: Он опять проглотил мою шпагу! Дайте мне еще одну шпагу!
Снова по канату к нему идет девушка со шпагой.
Отто берет шпагу. Кидает ее в Макса. Тот снова отпрыгивает, поднимает и глотает шпагу.
Отто:  Он съел все мои шпаги! В нашем королевстве остались еще шпаги?
Из-за кулис выпрыгивает обезьянка. За ней выбегает юноша.
Юноша: Микки! А ну вернись обратно. Еще не наш выход, вернись немедленно, я тебе говорю!
Обезьянка спрыгивает в зрительный зал. Из зала доносятся смех, улюлюканье, в циркачей летят апельсины.

СЦЕНА 2
Отто и Макс сидят на краю сцены, свесив ноги, и потирают ушибленные места.
Макс:  Это какой-то апельсиновый заговор. Они специально, эти варвары-черногорцы,  заранее приготовили апельсины, чтобы нас закидать.
Отто:  Хорошо, что они не приготовили помидоры или яйца, пришлось бы отстирывать. Или хуже того кокосы, было бы гораздо больнее. А апельсины… сочные и вкусные. Учись видеть в жизни яркую сторону.
Чистит апельсин,  разламывает, половину протягивает другу.
Макс: Яркую сторону… - (ворчит) - Где она, твоя яркая сторона, когда опять провал, уже третий провал за две недели?.. Хороший же номер… Что им надо? И зачем нас понесло в эту Черногорию? И ладно бы еще, я поперхнулся шпагой, как в Греции в прошлом году. 
Отто:  Да, хорошо еще греки нас ничем не закидали.
Макс: Все потому, что эллины знают толк в настоящем искусстве, у них это в крови, не то что эти… - (строит презрительную гримасу). – Дикари!
Отто:  Они еще вспомнят Отто Витте!
Макс: Да что ты им сделаешь? Объявишь войну?
Вздыхает.
Отто: Да. Мы провалились. Но, - (поднимает вверх указательный палец) – Провалились со вкусом!
Макс:  Ага. Цитрусовым.
Отто:  Не будь таким занудой, Макс. Да. Нам не заплатили. Но у нас есть эти замечательные фрукты и еще осталось немного денег. Считай, что с нами расплатились апельсинами. У нас еще вся жизнь впереди. Еще весь мир о нас узнает. Они ничего не понимают в настоящем цирковом искусстве, эти варвары-черногорцы. Мы великие артисты! Великие! И никто, никто меня в этом не переубедит. Вот увидишь, Макс, нас будут встречать такими аплодисментами, какими еще не встречали не одно шапито! У меня хорошее предчувствие… Нам надо ехать в Грецию! Вот увидишь, оттуда, с благодатной эллинской земли и начнется наше триумфальное шествие по миру как величайших актеров цирка! Величайших! Да! Мы будем королями цирка! Королями!
 СЦЕНА 3
Лесная поляна, ночь, костер.
Грета перебирает струны гитары. Рядом ее брат играет с обезьянкой.
Брат Греты (обезьянке): Вот, можешь же хорошо вести себя, когда захочешь? Ты же умница у нас! И не вздумай опозорить нас с Греции, иначе… иначе верну тебя в зоопарк и сиди там в кленке, как дикобраз!
Макс (Отто): Сдается мне, Ваше клоунское величество, что вы единственный величайший артист, который путешествует пешком и налегке.
Подбрасывает вверх апельсины.
Отто: Эх, Макс! Где твой дух авантюризма? Ты не романтик, Макс! Ты только посмотри, какие сосны, какие звезды!...
Грета (передразнивая, поет под гитару): Ты посмотри, какие сосны. Ты посмотри, какие звезды…
Отто: Артисту общение с природой нужно не меньше, чем аплодисменты!..
Макс: Очень спорный вопрос, между прочим.
Отто (перехватывает один из апельсинов): Не будь занудой, Макс! Ты же знаешь, что денег на гостиницу у нас не осталось, наши гастроли в Черногории были не самыми удачными. Но в Греции нам непременно повезет!
Макс: Не самыми удачными! Не произноси при мне это слово «Черногория»! Слышать больше ничего не хочу об этих черногорцах.
В сердцах кидает апельсин в чащу. За деревьями кто-то вскрикивает, и хрустят ветки.
Макс (вскакивая): Вы слышали? Там…
Отто: Хрустнула  ветка. Наверное, ночная птица.
Грета: Что ты так всполошился?
Макс, вглядываясь в лес: Мне показалось, за деревьями мелькнула женская тень.
Брат Греты: Наверное, это лесная нимфа.
Отто: Тебе показалось!
Макс крадется в сторону дерева.
Отто: Эй, дружище! – бросает ему шпагу. Возьми-ка!
Тот ловит шпагу и крадется с ней туда, откуда послышался шорох.
В восхищении останавливается:
Макс: И правда, нимфа!
Девушка останавливается в угрожающей позе с палкой руке:
Льюл: Не приближайся!
Макс: Не бойся, мы не причиним тебе зла.
Льюл:  Все так говорят «мы не причиним тебе зла», но я давно не верю никому…
Макс: Ты убегаешь от кого-то? 
Льюл:  Нет, мне просто захотелось прогуляться по ночному лесу.
Макс: Скажи мне, кто твои враги, и я изрублю их шпагой.
Рассекает шпагой воздух.
Льюл  (переходит на шепот): Не спрашивай, я не могу тебе этого сказать. Но они очень сильны...
Видит Отто у костра, вскрикивает и бежит обратно в лес.
Макс: Стой! Подожди! Не бойся! Мы не причиним тебе зла! Эх!
Пытается ее догнать, но ничего не получается. Возвращается к костру.
Макс: Какая странная девушка. Странная, но очень красивая…
Грета: Околдовала тебя, Макс, лесная нимфа? Мы уже думали, не вернешься к нам обратно.
Макс: Вы бы видели, какие глаза у нее, как две луны, я никогда не видел, чтобы у девушки были такие глаза… Почему она убежала от меня? Ведь я хотел ей помочь… И от кого она спасалась? Сколько загадок в этом лесу…
Отто: В любом случае гораздо больше, чем в затхлом гостиничном номере.
Макс мечтательно вздыхает: Как все-таки хорошо, что мы заночевали здесь, среди деревьев.
Грета (смеясь):
- Заночевали здесь, среди деревьев,
И ночь в лесу волшебная была,
И нимфа мне привиделась с похмелья.
Ла-ла-ла-ла, тра-ла, ла-ла-ла-ла…
Макс запускает в нее апельсином.
Грета: Лучше бы ты научился у черногорцев чему-нибудь хорошему. Эй, Макс! – (смеется, тормошит его) – Ты слышишь, я сказала «чер-но-гор-цев»! Ну же, давай, запусти в меня еще апельсином!
Макс: - Да ну вас!
Берет у циркачки гитару и задумчиво перебирает струны.
Макс: Какие сосны, какие звезды… Вы только посмотрите, какие сегодня на небе звезды!...
Цирковой марш.

СЦЕНА 4
Цирк шапито. Греция.
Отто (в костюме клоуна):  Достопочтенная публика! Вас приветствует король обезьян Отто Первый!
Жонглирует апельсинами. Делает несколько кувырков. Апельсины падают. Садится на трон.
Макс садится рядом.
В зале недовольный шум, который постепенно стихает.

СЦЕНА 5
Отто и Макс сидят возле циркового фургона. Рядом куча циркового реквизита.
Макс: И?
Отто: Что и?
Макс (ехидно): Ты, кажется, говорил, что здесь нам повезет больше …
Отто: А разве нам не повезло – больше? – (разводит руками). – Нас же не закидали апельсинами. Значит, впереди нас, точно, ждет триумф.
Макс: Не рановато ли делать такие смелые выводы? Все-таки пока прошло только одно представление.
Отто: Нам даже аплодировали. Не слишком громко, но – аплодировали. О нас еще напишут газеты, клянусь своим…
Макс (вздыхает): Чем своим ты клянешься? Этим замечательным клоунским носом? Этим великолепным нарядом, сшитым лучшими портными королевства обезьян,  или может быть этими огромными пушистыми усами? 
(Достает из кучи реквизита бутафорские усы и наклеивает их Отто)
Хорош! Нечего сказать. Настоящий король обезьян. Только короны не хватает.
Голос:  Газеты! Газеты! Покупайте свежие газеты!
Отто: Н-да, надо бы как-то разнообразить наш номер… Придумать что-то новое, неожиданное, такое, чего мир еще не видел…
Макс: Да сними ты эти усы! С ними у тебя какой-то глуповатый напыщенный вид.
Выбегает мальчик с газетами.
Отто: Пожалуй, да, усы мне не идут… - порывается снять усы, но перед ним застывает мальчик:
Мальчик, разносчик газет: Ой! А я вас где-то видел! Да, конечно! Сегодня в газете.
Отто: Ну-ка дай, посмотреть! Слышал, Макс, о нас уже пишут местные газеты! Значит, наши дела не так уж плохи.
Мальчик: Читать газеты – удовольствие не из дешевых.
Отто: На! Лови!
Мальчик удивленно смотрит на монету: - Я не ошибся, это точно Вы. Спасибо, Ваше Величество, спасибо!
Макс: Сколько ты ему дал, что он тебя Вашим Величеством называет?
Отто: Не так уж много для звезды мировой величины. Ладно, посмотрим, что там пишут о нас газеты…
Отто раскрывает газету, так, что она скрывает и его и Макса, медленно опускает ее, и Макс смотрит на Отто расширенными от удивления глазами, все больше приближаясь к его лицу, и вдруг начинает смеяться.
Макс: Ой! Я не могу!
Отто: Да что с тобой, Макс?
Тот еще больше смеется.
Отто: Да что с тобой, скажи, наконец!
Макс: Видел, что пишут о тебе газеты, Ваше Величество?
Отто: Ни слова! Обманул мальчишка-негодяй, - комкает и бросает на землю газету.
Макс: Э, нет, мой друг! Мальчишка не хотел тебя обмануть.
Отто: Да как же не хотел, когда обманул?
Макс: А вот так…(поднимает и разворачивает газету). – Он спутал тебя…
Теперь уже Отто смотрит на друга огромными от удивления глазами:
Отто: С кем?
Макс: Вот с этим, который рядом с султаном…
Смотрят на друга и хохочут оба. Вырывают друг у друга газету.
Отто: Принц Халим Эддине, племянник константинопольского султана, получил предложение … стать первым королем Албании! Вот как! Нам бы такое предложение. И он еще раздумывает, этот Эддине! Эй, Макс, а ты – готов стать будущим королем Албании?
Макс: Всегда готов стать королем! Вот только какой из меня король, в лучшем случае герцог. Король должен быть высокий, толстый и с пышными усами, как этот … как его там:
Отто (заглядывая в газету): Халим Эддине.
Макс: Вот-вот! Я ростом маловат для короля Албании.  Вот ты… ты, Отто, совсем другое дело. Да ты, и правда, вылитый этот Эддине (смотрит в газету), только тебе бы еще немного седых прядей в волосах, как у этого Халима. А почему у них король будет турок, у них что, своих албанских королей нет?
Отто:  Эх, Макс. Надо читать газеты!
Макс: Не все же, как ты, схватывают языки налету…
Отто: Боюсь, Макс, албанский тебе все-таки выучить придется да еще и турецкий заодно.
Макс (испуганно): Зачем? Зачем шпагоглотателю албанский и турецкий?
Отто: Шпагоглотателю, может, и ни к чему, а вот турецкому вельможе, который сопровождает самого короля, обязательно!
Макс: Что ты хочешь сказать?
Отто: Что нам надо купить седую краску для волос и заказать опереточные костюмы – генерала, с орденами, и турецкого вельможи.
Макс: А нельзя ли мне тоже что-нибудь героическое, с орденами?
Отто: Два генерала, да еще и с орденами, многовато для одного балагана.
Макс: Пожалуй, ты прав, ладно, буду турецким вельможей. Это что наш новый дурацкий номер?
Отто: Да, и, совершенно точно, нас за него не закидают апельсинами, в лучшем случае отрубят голову.
Макс: Кто?
Отто: Албанцы, кто ж еще? Если догадаются, что я не настоящий Халим Эддине.
Макс: Ты хочешь выдать себя за Халима Эддине?
Отто: Как ты догадлив, мой друг! Вот что, значит, человек не читает газеты! Албанцы, да будет тебе известно, не слишком разборчивы в королях, будут рады любому. У них и короля-то раньше не было.
Макс: Это я как-нибудь и без тебя знаю, не надо считать себя умнее других. Да уж, глупейшая ситуация. Независимости добились, а короля достойного нет. Не понимаю только, почему они его решили позаимствовать у турок, если от них и отделились...
Отто: Так-то оно так, но все же вроде как свой, проверенный король, мусульманин.
Макс: Нет, Отто, это совершенно глупая затея. Нас разоблачат, и мы, даже если нас не казнят, будем опозорены на весь мир.
Отто: А если нет?
Макс: Тогда… весь мир у наших ног.
Отто: Вот теперь узнаю моего друга Макса! (жонглирует апельсинами). - Достопочтенная публика! Вас приветствует король Албании Отто Первый!
Макс: А почему Отто Первый, ты же вроде как этот… Халим Эддине?
Отто: Эх, Макс, Макс, монарх волен сам выбирать себе имя при коронации. Думаю, иностранные наблюдатели оценят сей дипломатический реверанс в сторону европейской общественности.
Макс: Какой еще реверанс? Ой, Отто, а у нас будет гарем, как у всех приличных мусульманских королей?
Отто: Будет тебе и гарем, будут тебе и ордена!
Макс: Ну тогда другое дело! Тогда и гильотина не страшна! Я готов, друг! Скорее во дворец!
Отто: Ты что, ненормальный что ли?
Макс (обиженно): Почему ненормальный? Ты же сам сказал. Гарем и ордена пообещал… Эх, а я решил, ты в самом деле!..
Отто: Вот что значит, человек не читает газеты!
Макс: Да что ты заладил «газеты, газеты»! При чем здесь газеты?
Отто: Да при том, Макс, что если бы ты читал газеты, ты бы знал, что монархи во дворец являются торжественно.
Макс: Да. Точно. И как же мы явимся торжественно?
Отто: Мы приплывем на корабле!
Макс: Но король… этот принц … Эдине… Он же, наверное, должен приплыть из Турции?
Отто: Будущий король сам знает, откуда ему приплывать. Мы сядем на корабль, который идет из Турции, в Салониках. В Турции нас с этими костюмами, боюсь, разоблачат уже в порту. Да и наши скудные финансы не оставляют нам простора для маневров. Но, может, это и к лучшему.
Макс: Да… Ты прав, пожалуй… 
Отто: Только представь себе, клоун на троне. Достопочтенная публика, вас приветствует (достает из кучи реквизита бутафорскую корону и нахлобучивает ее себе на голову). – Король обезьян!
Макс (сквозь смех): Она тебе к лицу…
Отто (кривляясь): К лицу, но впору ли мне, простому клоуну, корона?
Макс: Даже не сомневайся, друг!  Корона нам… - (берет и примеряет ее на себя) - Впору.
Цирковой марш.
Отто (вполголоса):  И больше никому пока ни слова о нашей задумке.
Макс: Даже Грете?
Отто: Даже ей. Я ей сам потом все расскажу. Потом, когда все получится…
Макс: Отто… ты так уверен, что все получится?...
Отто: Не сомневайся. Лучше начинай учить турецкий! И албанский!
Макс: Слушаюсь, Ваше клоунское величество! Да. Дорога к трону легкой не бывает…

СЦЕНА 6
Отто и Гретта у циркового фургона.
Грета: Отто, я, действительно, не понимаю, почему мы должны расстаться. Ты разлюбил меня?
Отто: Не говори ерунды! Я обязательно вернусь! И вернусь с деньгами! И, может быть, даже со славой!
Грета: Мне не нужны ни деньги, ни слава. Мне нужна твоя любовь! Ты решил уйти из цирка?
Отто: Нет.
Грета: Скажи мне правду! Ты… полюбил другую?
Отто: Клянусь тебе, мне нужна только ты и никакая другая женщина, я не променял бы тебя даже на целый гарем!
Грета: Правда? Даже на гарем?
Отто: Даже на гарем.
Грета: А если бы в этом гареме были самые-самые-самые красивые наложницы?
Отто: Не променял бы и на самых красивых наложниц.
Грета: Хорошо. Допустим, устоял бы перед наложницами. Зачем тебе рабыни? А вот если бы тебя стали соблазнять принцессы?
Отто: Зачем бы это, интересно, принцессы стали меня соблазнять?
Грета: Ну не знаю… Допустим… Устоял бы перед принцессами?
 Отто: Мне нужна только одна принцесса. Моя принцесса цирка.
Грета: Правда?
Отто (обиженно): Я когда-нибудь обманывал тебя?
Грета: Меня – нет, никогда. Но все это как-то неожиданно и странно. Что вы затеяли с Максом? И почему вы не хотите взять меня с собой?
Отто: Потому что это опасное путешествие и в нем не место женщинам.
Грета: Опасное? – (хватается за сердце) – Я так и знала, чувствовало мое сердце!
Отто: Теперь ты понимаешь, что чувствую я каждый раз, когда ты идешь по канату? (имитирует ходьбу по канату)
Грета: Да! Теперь я понимаю! Но канат - совсем другое дело, я точно знаю, что удержу равновесие. Я очень волнуюсь за тебя, Отто!
Отто: Не волнуйся. Я тоже точно знаю, что удержу равновесие.
Грета: Да. Я знаю, знаю, и что бы ни случилось, помни, я люблю и жду тебя.
Обнимает Отто.
Отто: Возвращайся к матери в Германию. Скоро я приеду за тобой.
Грета: Хорошо, я сделаю, как ты скажешь, и верю, что бы ты там не задумал, у тебя все обязательно получится.
Всхлипывает.

СЦЕНА 7
Лес. Лодка. Рыбак на берегу чинит сеть. Шум моря.
На берег выходят Макс и Отто.
Макс: Отто, эти наряды. Ведь каждый сразу поймет, что это опереточные костюмы.
Отто: Все зависит от таланта актера.
Макс: Ой, Отто, только не говори, что ты всю жизнь мечтал сыграть Гамлета или короля Лира!... Что в тебе погиб великий актер...
Отто (торжественно): Еще не погиб! И скоро в этом убедится весь мир! Принимает торжественную позу.
Рыбак оборачивается на голоса и с удивлением смотрит на Отто.
Отто: Стефанос, ты?
Стефанос: - Ну, я…
Отто: Помнишь нас? Мы приезжали на гастроли…
Стефанос: Да, помню. Макс и Отто. Славные ребята. Мы хорошо тогда посидели.
Макс: Мы тебя в цирке искали. Там сказали, ты сейчас не выступаешь, но подсказали, где найти тебя.
Стефанос (вздыхая): Не выступаю, да. - (трагическим тоном). - Сорвался с каната. Хорошо еще, жив остался…
Отто (завороженно повторяя): Сор-вал-ся с ка-на-та… С какого каната, Стефанос?! Ты же клоун!
Стефанос: Да! Клоун! И что с того? Клоун что не может ходить по канату?!
Отто (уважительно): Клоун может все. Высоко был натянут канат?
Стефанос: На земле лежал…
Отто: Да что ты нас разыгрываешь? Мы о серьезных вещах говорим, а ты!
Стефанос (вздыхая): Так все и было. Я шел по канату и не заметил, как сзади наскочил на меня Эзоп на Аполлоне...
Отто: Да что ты все загадками какими-то говоришь? На каком еще Аполлоне? Жеребца что ли так зовут?
Стефанос:  Какого жеребца? Если бы!.. Козла!
Макс: А кто такой тогда Эзоп? Наездник? Как он взгромоздился на козла?
Стефанос: Наездник! Если бы! Обычная макака! Но, согласитесь, «наскочил Эзоп на Апполоне» звучит куда внушительней и благородней, чем «наскочила макака на козле и повредила… в общем… позвонок» - (потирает кобчик) - А еще лучше звучит «сорвался с каната». И заметьте, это чистая правда.
Отто: Чистая, если не вдаваться в подробности… Стефанос, нам от тебя нужна одна небольшая услуга…
Стефонос: Всем чего-то нужно от Стефаноса, вопрос лишь в том, нужно ли самому Стефоносу оказывать кому-то какую-то услугу…
Отто: Ладно, брось, Стефанос, в долгу не останемся.
Стефанос: Это уже совсем другой разговор. – (Забрасывает сеть) – Что за услуга?
Отто: Так, пустяковая. Дать телеграмму.
Стефонос: Ну, это, и правда, пустяк. Что за телеграмма? Кому и от кого?
Отто: Албанскому правительству от турецкого короля… Нужно отправить ее из Константинополя.
Стефонос: Что? -  (смеется) - Решили меня разыграть?
Макс: Да нет, это чистая правда. - (достает газету) - Понимаешь, он (кивает на Отто) похож на племянника султана Мехмеда Пятого, будущего короля Албании...
Стефанос (почесывая затылок): Нда… И правда, похож… То есть вы решили…
Отто: Что завтра мы сядем в Салониках на корабль, отчаливший из Турции, а ты отправишься в Константинополь и дашь оттуда телеграмму, что я, то есть Халим Эддине, уже на корабле.
Стефанос: Да вы хоть понимаете, ребята, что это афера века?
Отто: Скажем так, авантюра. Это слово нравится мне больше.
Стефанос: Да как ни назови, мошенничество это, друзья.
Отто: Скажем так, искусство, претворенное в реальную жизнь!
Стефанос: Да как ни скажи!...
Отто (не давая договорить): Вот и скажи!
Стефанос (слегка теряясь): Что сказать?
Отто: Скажи, что тебя боднул козел в кобчик, когда ты шел по канату, который лежал на земле!
Стефанос: Да, звучит, конечно, промо скажем, не очень, и все же лучше, чем клоун в короне, ваше клоунское величество!
Макс (покатываясь со смеху): Вот и я его так называю.
Отто (обиженно): Эх, Макс, а я-то думал ты мне друг!
Стефанос: Настоящий друг всегда скажет чистую правду в глаза – безо всяких прикрас. Так что там должно быть в этой вашей телеграмме?
Отто: Принц Халлим Эддине отбыл в Албанию. Нас же должны встретить по-королевски, подать нам карету…
Стефанос (вытаскивает сеть и не может вытащить): Сколько рыбы! Давненько не было такого улова! Это, ребята, к верной удаче!
Отто (отсчитывает купюры): Это тебе гонорар.  А это на дорогу до Константинополя и обратно!
Надевает клоунский нос. Стефонос тоже надевает клоунский нос. Танцуют с Отто греческий танец, Стефанос, чуть прихрамывая и держась за кобчик. Макс тянет сеть. В ней, видно, очень-очень много рыбы.
СЦЕНА 8
Албания. Множество людей с цветами встречают будущего короля, спускающегося с трапа корабля. На Отто опереточный костюм генерала, лента с орденами. Макс важно выступает рядом с другом в костюме турецкого вельможи.   
Макс (полушепотом): Отто, смотри, какая огромная толпа! Ты представляешь, что с нами сделают,  если нас разоблачат?
Отто (испуганно): Без паники, Макс. На этот случай у нас есть план Б.
Макс: Ага, план Б – переодеться в женское платье и бежать. А если нас отправят на гильотину раньше, чем мы успеем переодеться в женское платье?
Оба замедляют шаг, испуганно оглядываются.
Раздаются многочисленные залпы. Самозванцев встречают пышным фейерверком и осыпают лепестками роз.
Макс: А что! Гостеприимный народ! Они мне начинают нравиться. Не то, что эти… черногорцы. Помнишь, как они нас закидали апельсинами?
Крики «Слава королю Албании!»
На колени перед клоуном встает Эссад Паша.
Эссад Паша: Ваше Величество, албанский народ и временно исполняющий обязанности короля Ваш преданный слуга Эссад Паша рады приветствовать Вас.
Отто несколько смущается и царственным жестом показывает, чтобы тот поднялся с колен и приветствует его братским поцелуем.
Эссад Паша: Какая честь, Ваше Величество, какая честь! Не окажете ли нам еще одну честь – посетить наш скромный обед?
Отто: Пожалуй. Я и впрямь слегка проголодался.

СЦЕНА 9
Со всех сторон к ногам долгожданных гостей летят лепестки роз. Красивые девушки танцуют с блюдами, постоянно меняя их.
У Макса от яств начинает кружиться от голода голова, и он едва не падает, но Отто подхватывает его на руки.
Отто: Да тут еды на целый год хватит!
Макс (приходя в себя): Отто, Отто, не теряй королевского достоинства! Наши подданные подумают, ты не ел целый год. (Жадно вгрызается в куриную ногу).
Отто: Очень неплохо, но мясо, по-моему, чуть-чуть сыровато. И как-то все у вас не сладко. Я привык у себя в Турции, что у нас всегда много сладостей и инжира… - (рисует в воздухе рукой гору )– Целые горы!
Эссад Паша: - Виноваты, исправимся, Ваше Величество!
Отходит давать распоряжения.
Доносится его голос:
- Побольше инжира и сладостей!
Макс считает: Шестнадцать… семнадцать… восемнадцать… Восемнадцать!
Отто: Что ты там считаешь, Макс?
Макс: Восемнадцать раз! Они восемнадцать раз сменили блюда! Вот это я, понимаю, гостеприимство! Не то, что дикие варвары  черногорцы!  Отто, (опрокидывая бокал и слегка пьянея) - а давай объявим этим варварам-черногорцам войну, ведь мы же теперь короли, нам все можно, в смысле, ты у нас теперь король! Ух, отомстим мы им теперь за апельсины! Мы им такие апельсины, такие апельсины покажем! Тааакое представление, что запомнят Макса и Отто на века!
Отто: Тише, Макс, нас могут услышать, и тогда все пропало!
Макс: Молчу, молчу…
Подходит Эссад Паша: Вам что-нибудь нужно, Ваше Величество?
Отто: Пожалуй, только отдохнуть с дороги.
Макс (пьяно):  Как отдохнуть? А гарем?
Эссад Паша: Конечно, Ваше Величество! Мы собрали к Вашему приезду во дворце самых красивых девушек страны и даже несколько иностранных принцесс… После коронации они будут рады вам услужить…
Отто: Нет, нет, достопочтенный Эссад Паша, никаких иностранных принцесс! Распорядитесь отправить их обратно в свои государства. Мы должны прославлять и поддерживать красоту наших албанских девушек. Разве сравнятся с ними какие-то иностранные принцессы?
Эссад Паша: Как это патриотично, Ваше Величество! Как это патриотично! Прославлять красоту наших албанских девушек! Конечно, Ваше Величество, мы сейчас же распорядимся отправить обратно иностранных принцесс!
Отто: Да, Эссад Паша, и я хотел бы, как можно скорее, прямо сейчас объявить войну Черногории!
Эссад Паша (восхищенно): Войну Черногории! Полностью согласен, Ваше Величество, Черногории давно пора объявить войну, и теперь, когда в Вашем лице за нашей державой такая сила, Османская империя, теперь можно с уверенностью объявить войну Черногории!
Отто: Да, войну объявить прямо сейчас, чем раньше, тем лучше, вас я назначаю главнокомандующим, а коронацию, не откладывая в долгий ящик, хотелось бы назначить на завтра. И поскорее открыть мне доступ к казне, чтобы я мог щедро наградить всех, кто этого заслуживает.
Эссад Паша: Будет сделано, Ваше Величество!
Уходит, бормоча:
- Какой король, какой король! Толст, высок, а уж как справедлив! Вот уж повезло так повезло нам с королем!
Макс: Ты что с ума сошел? Да как ты додумался до такого?
Отто: Объявить войну Черногории? Так ты же и сам советовал вроде… Что, думаешь, все-таки надо было дождаться сначала коронации, а уже потом объявлять войну? (чешет затылок).
Макс: Да нет, Черногории ты правильно войну объявил. Не хотели настоящего искусства, получат то, что заслужили. Я об иностранных принцессах. Зачем ты велел их убрать из гарема? У меня в жизни не было ни одной иностранной принцессы, а тут такой шанс, а ты… Все испортил. Эх, еще друг называется!
Отто: Знаешь ли, Макс, с иностранными принцессами шутки плохи, тут и до международного скандала недалеко.
Макс: Ха! Наш король Отто Первый или как там тебя величать, ваше клоунское величество, испугался международного скандала! А то, что мы вообще здесь, это как называется?
Отто: Это называется удачная шутка!
Макс: Ха. Ха. Ха. А что если окажется, у албанцев совершенно чувства юмора? То-то, Отто! Зря ты так с принцессами. И вообще я, пожалуй, не отказался бы отправиться в гарем прямо сейчас… Подумать только, принцессы!.. Как ты мог, Отто, как ты мог так обойтись с иностранными принцессами, лишить их нашего общества?
Отто: Хватит паясничать, Макс. Завтра нас ждут важные государственные дела и перед ними хорошо бы отдохнуть.
Уходят.
СЦЕНА 10
Наложницы в танце закрывают сцену платками и одеждами.
Залпы фейерверка. Искры гаснут, в дыму бежит мальчик с газетами:
- Газеты! Газеты! Покупайте свежие газеты! Албания объявила войну Черногории! Коронован первый король Албании Отто Первый! Только самые красивые албанки в гареме короля! Газеты! Газеты! Покупайте свежие газеты!
Грета бредет по улице. Покупает газету, открывает ее и рвет на клочки. Плачет. Подъезжает цирковая кибитка. Садится в цирковую кибитку и уезжает.
Наложницы в танце закрывают сцену платками и одеждами.


АКТ 2
СЦЕНА 1
Наложницы  расступаются. На сцене Отто (уже в короне) и Макс. За прозрачной ширмой-занавеской королевское ложе, усыпанное лепестками роз, и рядом золоченое блюдо с фруктами.
Отто: Тяжелый был сегодня день, но, кажется, народ Албании мной доволен.
Макс: Еще бы! Ты наградил сегодня всех, кого только можно. Надеюсь, королевская щедрость не обойдет и меня стороной…
Отто: Не волнуйся, Макс, не обойдет. Все деньги Албании в наших руках.
Макс (нараспев, потирая руки): И самые красивые албанки нас уже, наверное, заждались…
Отто (серьезно):  Нет, Макс. В гарем пойти я не могу. Что скажет моя принцесса?
Макс: Да, друг, ничего хорошего она не скажет и, может быть, даже уйдет от тебя.
Отто: То есть как так уйдет? Ты думай, что говоришь?  Иди-ка ты сам… в гарем…
Макс (хитро улыбаясь): Ради друга я готов на все! - (подмигивая). - Признайся лучше, что падок на иностранных принцесс? Потому и отправил их поскорее по домам, чтобы не было лишних соблазнов.
Отто: Не твое это дело, дружище! Ладно… переклеим эти усищи, - ( срывает их с себя) - тебе, - и…
Макс: Да я-то, конечно, совсем не против … выручить лучшего друга, так сказать, но усы-то мы приклеим, а как же стать?
Приседает, разводит руками.
Отто: Ничего… там в темноте не разберут! Они и не видели этого короля ни разу, откуда им знать, какой он? Главное в этом деле, поверь мне, усы!
Макс (обиженно): Усы усами, но кой на что способны мы и сами.
Отто снимает одежду, в нее переодевается Макс. Ложится на ложе.
Его обступают со всех сторон девушки в вуалях. Исполняют для него турецкий танец, кружат в танце и его, он при этом выпячивает грудь, становится на носочки и расправляет усы. Подходит к каждой, выбирая ту, которая останется с ним в эту ночь.
Макс: Когда вокруг так много красоты, как блюд на праздничном столе, не знаешь с какого лакомства и начать!
Раздаются крики.
Макс: Что там происходит?
Смотритель гарема: Невольницу новую в гарем привезли, Ваше Величество. Красива, что и говорить, но норовиста, что необъезженная кобыла. Хотела бежать, да мы поймали ее и вернули обратно во дворец. Я говорит, рождена, свободной, и невольницей не буду, - вталкивает в покои испуганную девушку.
Макс отворачивается, чтобы смотритель гарема его не узнал. Девушка закрывает лицо руками.
Смотритель гарема удаляется.
Макс медленно подходит к девушке, осторожно убирает ее руки от лица и узнает Льюл. Она вздрагивает, отходит на несколько шагов назад и останавливается.
Льюл: Мне кажется, я где-то видела тебя. Простите… Вас, Ваше Величество.
Макс: Ничего, я очень демократичный король… демократичный с такими красивыми женщинами…. Мы можем сразу перейти… на ты. Как зовут тебя, прекрасное создание?
Льюл: Льюл…
Макс: Какое прекрасное имя! А меня зовут Ма…  В смысле можешь звать меня просто Отто… Да… Просто Отто.
Льюл: Да! Вспомнила!
Макс (настороженно): Что?
Льюл: Я видела вас… тебя. Во сне! О какой это был прекрасный сон! Сначала я куда-то бежала от… Уже не важно, от кого. Мне часто снится, что я от кого-то бегу, но теперь это уже не важно, ведь я прибежала туда, куда мне следовало бежать, а я бежала оттуда. Какая же я глупая! О, если бы я знала!
Макс осторожно: И что же было дальше?
Льюл:  Где?
Макс: Во сне.
Льюл: Ах да, Ваше… Твое Величество. Сон и явь как будто смешались в моей голове, а я уже не могу понять, где явь, а где сон… (Протягивает руку, трогает Макса. Улыбается.) - Нет, это происходит наяву. Да, я бежала через лес и вдруг увидела… костер. А у костра…
Макс: Неужели разбойники?
Льюл: Нет. У костра бродячие артисты. Я не помню их лиц, но мне кажется, один из них был ты.
Макс: И правда, странный сон.
Льюл:  Нет, Ваше… Твое Величество… не то, чтобы ты. Это был как бы ты, как если бы ты переоделся в простую одежду и пошел по земле смотреть, как живут, что говорят простые люди. Ты как будто был королем, который хочет почувствовать, что чувствуют простые люди, побыть на какое-то время каждым из них. Слышала, иногда так делали монархи…
Макс: Признаться, и я так делаю, - (задумывается на секунду). - Но я не помню, чтобы мы встречались в лесу. Если бы это было наяву, я бы наверняка запомнил такую красавицу.
Льюл:  Я же говорю, Ваше Величество, что это было – во сне, и если вам не интересно…
Замолкает.
Макс: Нет, прошу, - (берет ее за руку). – Продолжай. Мне интересно, что было дальше в этом волшебном сне.
Льюл: Потом король, переодетый бродячим артистом, сказал мне, что спасет меня от тех ужасных врагов, которые за мной гнались.
Макс: Наверняка, это были черногорцы. Они способны на многое.
Льюл: Не знаю, этого всего лишь сон.
Макс: А дальше, что было дальше в этом сне?
Льюл: А дальше были… апельсины.
Макс: Апельсины?
Льюл: Да, король жонглировал апельсинами. Бессвязный такой сон…
Макс: Н-да, это очень, очень странный сон. Приснится же такое! Король, жонглирующий апельсинами! Где это видано, чтобы короли жонглировали апельсинами?
Берет с блюда апельсин, чистит его, разламывает на дольки и кладет одну дольку в рот девушке.
Льюл: А почему бы королю не пожонглировать апельсинами? Это было… настоящее искусство. Не каждый умеет жонглировать апельсинами так, чтобы казалось, будто это маленькие солнца освещают тебе дорогу.
Макс (закрыв глаза, повторяет): Маленькие солнца освещают тебе дорогу.
Льюл: Это было так величественно... Король, переодетый бродячим артистом, это так величественно, так необычно! Вот если бы циркач переоделся королем и забрался самозванцем на трон, это бы было, конечно, глупо, смешно и нелепо.
Макс кашляет, подавившись апельсином.
Льюл стучит ему по спине: Что с вами, повелитель?
Макс: Так, ничего. Представил себе эту нелепую картину.
Льюл: Да… Но там, в лесу… Там было так…
Макс: Как? Было там в лесу?
Льюл: Так… волшебно. Звезды, искры от костра... Одновременно прохладно и жарко от костра и от того, как ты взял меня за руку и твои губы все ближе… и ближе… и ближе… и ближе…
Наложницы в танце закрывают Макса и Льюл шарфами.
СЦЕНА 2
Наложницы расступаются. Во дворце Отто и Макс.
Отто (поглядывает на настенные часы): Наконец-то! Что-то ты долго спал сегодня, дружище?
Макс: Я должен сказать тебе, Ваше Величество, эта газета самое лучшее приобретение в твоей жизни.
Отто: И в твоей тоже. Ну, рассказывай.
Макс: Что рассказывать?
Отто: Не надо делать наивные глаза. Ты не такой, Макс. Особенно после ночи, проведенной в гареме.
Макс: А вот ты о чем…
Отто: О чем же еще, ведь это я должен был быть на твоем месте? Хотя… у меня еще будет такая возможность, и даже не одна.
Макс: Даже не думай, Отто! Даже не думай!
Отто: Да что ты так разволновался? Ладно, не переживай, не пойду я в твой гарем, и ты обязательно, слышишь, обязательно подтвердишь перед Гретой, что наведывался в него по ночам один, без меня. Слышишь?
Макс: Конечно, подтвержу. Какой вопрос, Отто! Да и нечего делать в этом гареме. Ты совершенно ничего не потерял. Под этими… вуалями они гораздо симпатичнее, чем когда их снимают. Женщины в этой стране уродливы, как крокодилы.
Отто: Да ну?
Макс: Даже страшнее. То ли дело твоя Грета! Ей здесь точно не было бы равных…
Отто: Но все же любопытно хотя бы просто посмотреть.
Макс: Поверь мне, ничего интересного. Они не только страшны, но и холодны, как…
Отто: Как крокодилы?
Макс: Точно, даже еще холоднее. Как замороженные крокодилы. Брр! Даже мурашки по коже, как вспомню. И зачем только я согласился на это пойти? Только во имя нашей дружбы, Отто.  Но теперь отступать мне нельзя. Придется идти до конца в гаре… крокодилятнике этом. Потому что я прекрасно понимаю, если сегодня к ним придет один король, завтра другой король, то крокодилицы эти скажут, сколько же в стране королей, это вызовет беспокойство, еще восстание поднимут. Но не волнуйся, друг, я всего этого не допущу.
Отто (иронично): Не сомневался, что могу на тебя положиться. Но, может, в темноте и не разберут, что другой к ним пришел, - (расправляет усы).
Макс (испуганно): Ты что, дружище? А вдруг узнает Грета?
Отто: А как она узнает, если ты подтвердишь, что ходил в гарем один. А пойдем сегодня – вместе!
Макс: Отто, я тебе как друг не советую. К тому же, не уверен, что в гареме не осталось иностранных принцесс. Вдруг да затесалась какая-то. А ты на иностранных принцесс падок. Околдует тебя такая нимфа, потом наступит протрезвление, вспомнишь свою милую Грету, а уже будет поздно.
Отто: Ладно. Хватит заливать. Уж я-то как-нибудь тебя знаю. Что, влюбился там в кого-нибудь в гареме? Боишься за красавицу свою?
Макс: Я? Влюбился? Что за ерунда? Когда я влюблялся, Отто? Ну ты придумаешь тоже! Да еще в гареме? Зачем мне одна, когда их много?
Отто: Вот и я о том же. Зачем тебе одна? Когда их много!
Макс вздыхает: Я и сам не пойму. Не ожидал здесь встретить ее – дикарку из леса, которая убегала от погони.
Отто: Да ну?
Макс: От судьбы не уйдешь.
Отто: И все же, не хочется тебе этого говорить, но ты не слишком бы увлекался этой девчонкой, кто знает, как там дальше сложится. Быть наложницей короля – вот ее судьба. Гарем, а не цирк.
Макс (со вздохом):  Да. Ты прав. Ну а ты чем здесь без меня занимался?
Отто: А я… да так… законотворчеством...
Макс: Чем-чем?
Отто: Творил. Законы. Конституцию состряпал. По-моему очень удачно – взгляни-ка, - (протягивает другу несколько листов). – Законотворчество это ведь, знаешь, тоже какое-никакое, но творчество, хоть и не цирковое искусство, конечно, но все же…
Макс качает головой: Конституцию он состряпал… Не забывай, Отто, что ты всего лишь клоун.
Отто: И клоун может многое в этом мире, - (величественно замолкает и менее величественным тоном добавляет). – Особенно в отсутствии монарха.
Макс берет листы: А что, по-моему, совсем не плохо. Либеральненько так.
Отто (довольно): - А что я говорил! Думаю, моему народу понравится. Ты знаешь, что я понял, Макс? Что я – прирожденный король. Да, не смейся, Макс. Если этот принц не заявится, албанцам очень повезет, потому что сомневаюсь, что он будет управлять страной лучше, чем я.
Наложницы закрывают сцену шарфами.
СЦЕНА 3
Макс восседает на подушках перед большим блюдом с фруктами. За кадром играет цирковая музыка и Макс, оглядываясь, никто ли не видит его, берет с блюда три апельсина и жонглирует ими.
Слышит аплодисменты. Роняет фрукты. Входит Льюл.
Льюл: Что это вы делали, Ваше Величество? Неужели…
Макс: Нет, нет, это совсем не то, что ты подумала!  Несколько фруктов упало с тарелки, я пытался их удержать, и вот как-то само собой получилось – один в одной руке, другой в другой, третий в воздухе, а потом они как-то сами собой поменялись местами, как-то само собой получилось, и сразу упали... Нет, нам, королям, это не дано. У каждого, как говорится, свои таланты. Артистам - развлекать зрителей, а нам, королям, - управлять государством. Законотворчество это ведь тоже какое-никакое, но творчество. Вот, конституцию сегодня состряпал…
- Не сомневаюсь, нашу страну ждет эпоха больших перемен с таким мудрым правителем, как Вы, и все же не надо лгать мне, Ваше Величество. У вас это плохо получается.
Макс (выпрямляется): Хорошо. Конституцию придумал не я.
Льюл: Я серьезно, а вы шутите.
Макс: Да. Я шучу.
Льюл: Признайтесь, Ваше Величество… Вы мечтали стать в детстве … циркачом?
Макс: Я? Циркачом? – (нервно смеется) – Нет! Никогда! Как вы могли обо мне даже подумать такое?
Льюл расстроено: А я … я, когда была маленькой девочкой, мечтала убежать однажды с бродячим цирком. Правда, глупая мечта?
Макс: Очень!
Льюл: И все же у вас отлично получилось жонглировать апельсинами.
Бросает ему апельсин. Он ей другой, и так перекидываются двумя апельсинами и смеются.
Макс: Я хочу, чтобы это никогда не кончалось.
Льюл: Это итак будет длиться и длиться, и длиться...
Макс: Но все когда-нибудь кончается… Мне тоже сегодня приснился странный сон и… представляешь… тоже о цирке.
Льюл: Говорю же, ты в глубине души всегда мечтал циркачом! Ты бы стоял на арене. В центре большого цирка. Один. А вокруг – много людей и все ждут от тебя радости, веселья, и никому нет дела до того, что, может быть, тебе сегодня грустно или нездоровится, всем хочется забыть о собственных невзгодах. Всем хочется, чтобы ты забрал их печали и подарил взамен веселье.
Макс: Да. Так я и живу. Все так и есть…
Льюл: Королевство – это ведь большой цирк, так что, можно сказать, твоя мечта стать циркачом сбылась, но не так, как тебе представлялось, а так как тебе было уготовано судьбой.
Макс: Да. Конечно. С той разницей, что представление в цирке длится недолго, и зрители возвращаются к своим обычным делам, а в королевстве ты всегда на сцене, этакий клоун в короне. (Смеется).
Льюл: Клоун в короне! Какой вы иногда забавный, повелитель!
Подсаживается поближе. Чистит апельсин, разламывает его на дольки. Берет одну зубами и подносит ее к губам Макса,  и они вместе едят ее, потом целуются. Их закрывают платками наложницы.
СЦЕНА 4
С двух сторон сцены выходят двое албанцев в шляпах, строгих костюмах и клоунскими носами.
Первый: Вот уж повезло так повезло нам с королем. Статный. Турки на этот раз нам угодили. Один вид чего стоит. Сразу видно, король!
Второй: И все же конституция мне не нравится. Какая-то она бутафорская, как будто рассчитана на то, чтобы угодить всем и сразу, а в законе так быть не должно. Порядок должен быть по-ря-док!
Первый: Живешь ты старыми понятиями, а в мире все давно уже нет так. Сейчас, открой любую конституцию, законы уже совсем другие, либеральные. Заметь, ты единственный, кто проголосовал против. Это тебе о чем-нибудь говорит?
Второй: Говорит. О том, что я единственный здравомыслящий человек во всем этом балагане!  (Снимает клоунский нос).
Первый: Я бы все-таки посоветовал вам не выражать свои мысли так открыто и в такой чересчур эмоционально окрашенной форме. ( Снимает шляпу).
Расходятся в разные стороны
СЦЕНА 5
Наложницы расступаются. На сцене Отто и Макс.
Макс: Отто, мне кое-что нужно от тебя, так сказать, как от короля…
Отто: От нас, королей, вечно кому-нибудь что-нибудь нужно.
Макс: Не забывай, кто тебя короновал.
Отто: Ладно, говори, что нужно.
Макс: Так. Безделица. Пустяк. Мне нужен… цирк.
Отто: Зачем тебе цирк? Подарить его девчонке?
Макс: Не выступать же, в самом деле, - (вздыхает). – Сейчас, в нашем положении нас просто не поймут.
Отто: Зато уж точно не посмеют закидать апельсинами.
Макс: Это да… Так что насчет цирка?
Отто: Хорошо. Будет тебе цирк. Одни убытки казне от твоих причуд…  (Раздаются женские возмущенные голоса). - Макс, что за крики? Что там происходит?
Макс (подбегает к окну): Кажется, бунт… Гарем взбунтовался!
Наложницы заполоняют сцену.
- Это несправедливо!
- Почему только она?
- Только она одна!
- В гареме много красивых женщин!
- Третью ночь подряд!
- С одной наложницей!
- Так не выбирают любимых жен!
- Это противоречит конституции!
- Мы живем в стране равных свобод!
- Должны учитываться интересы каждой отдельной женщины!
- Нужно поднимать демографию в стране!
- Чем она лучше нас?
- Я тоже могла бы стать любимой женой!
Снимают вуали, танцуют жаркий турецкий танец.
Отто присвистывает.
Отто: А ты говорил, крокодилицы... Замороженные.
Макс: Может быть, компенсировать им отсутствие монаршьего внимания, не знаю, там, деньгами, бриллиантами...
Отто: Какими еще деньгами, бриллиантами? Улаживай сам этой ночью конфликт.
Макс: Но я обещал Льюл, что буду проводить все ночи с ней!
Отто: Макс! В целях государственной безопасности иногда приходится и поступиться личными интересами…
Макс: Скажи это Грете…
Отто (пропуская слова Макса мимо ушей): … А меня ждут государственные дела! (Важно уходит, оставляя Макса одного.)
Наложницы врываются во дворец, тянут руки к Максу
СЦЕНА 6
Льюл во дворце разговаривает с птицей в золоченой клетке.
Льюл: Наши судьбы с тобой так похожи. Я тоже росла на свободе и оказалась в клетке золотой. Но если в сердце любовь, и клетка не клетка, в ней вместе с тобой заключен целый мир. Как горько я ошибалась! Я снова одна смотрю на розы сквозь прутья клетки, и мне плевать на то, что они золотые. Властелин моего сердца сегодня с другой. Как же я могла так глупо полюбить? - (Плачет и открывает клетку). – Лети на свободу! Будь счастливей, чем я!
СЦЕНА 7 
Макс и Отто во дворце.
Макс: Теперь ты, надеюсь, доволен? Надоел мне этот твой балаган! Я все решил. Я скажу Льюл правду, и мы с ней сбежим, она всегда мечтала сбежать с бродячим цирком.
Отто: Ага, а шуры-муры крутит с королем, как она, во всяком случае, считает. А ты и клюнул! Все они так говорят! А тогда, в лесу, сбежала от тебя!.. А почему? Задумайся, Макс, почему? Потому что не нужен ей оборванец с наклеенными усами! Одно дело, когда апельсинами жонглирует монарх, это, можно сказать, пикантно. И другое…
Макс: Хватит! Замолчи! (Затыкает уши)
Отто: Не хочешь слушать правду?!
Макс: Ты прав... Я, пожалуй, не пойду сегодня в гарем... Устал я. Пойду лучше… - зевает, потягивается.
Отто: Э, нет, друг мой! Сегодня не время спать! Надо готовиться к наступлению.
Макс (испуганно): К какому еще наступлению?
Отто: Ты забыл? Мы объявили войну Черногории!
Макс: Ах да… Но я не думал, что это так … всерьез… Просто спьяну сболтнул. Тогда мне показалось, это неплохая идея.
Отто: Да и я, признаться, спьяну дал указ, но идея-то, и правда, не плохая, как я сейчас понимаю. Лучшие идеи приходят именно спьяну. Я, брат, думаю о благе государства, и о том, что новые земли нам не помешают, а у Черногории они плодородные, хоть и встретили нас там, конечно, не слишком гостеприимно…
Макс: Ты хочешь сказать… будет настоящая война?
Отто: Как ты проницателен, мой друг! Разумеется, мы развязали не апельсиновую войну. Эти варвары, закидавшие нас апельсинами, вполне это заслужили! Само высокое искусство в моем лице… в наших лицах, выходит на арену, чтобы, - (изображает рукой пистолет) - мстить!
Макс ошарашенно повторяет за ним: Мстить!... А не слишком ли вы заигрались, Ваше Клоунское Величество? Это же люди!.. Вам известно, что в войнах в принципе гибнут люди?
Отто: Гарем – это тоже… люди! И все остальные во дворце этом, в этой стране – все это тоже… Люди! Мы оба с тобой играем людьми! Так чем же ты лучше меня?
Макс: Я не прикрываюсь высокими словами о благе государства, я просто клоун…
Достает из рукава клоунский нос и надевает его. Потом достает такой же другой и надевает Отто. Вместе садятся над военной картой, спорят беззвучно, размахивая руками, как в немом кино. 

СЦЕНА 8
Макс и Льюл на ложе, усыпанном лепестками роз.
Макс: Льюл, я хочу подарить тебе цирк, чтобы  ты не скучала, когда меня не будет.
Льюл: Что ты хочешь сказать?
Макс: Я … иду на войну…
Льюл хватается за сердце.
Макс продолжает:  … с черногорскими варварами, это правое дело, и когда мой народ воюет,  я не могу оставаться от него в стороне, ведь это я объявил войну, и значит… значит я и должен отвечать!
Льюл: Правое дело, говоришь? Правители всегда говорят «правое дело», чтобы оправдать то, что гибнут невинные люди, но это не имеет никаких оправданий! Достаточно объявить кого-то врагом, чтобы забрать у него землю и жизнь! Мне не нужен твой цирк! Останови эту войну, это единственный подарок, который мне нужен от тебя, ведь это в твоей власти…
Плачет.
Макс: Хорошо. Я попробую договориться.
Льюл: С кем? (Смеется.)
Макс: С собой. Со своей совестью… - (в сторону) – Это будет непростой разговор…

СЦЕНА 9
Эсхад Паша сидит за столом за военной картой и делает пометки. Сзади подходит слуга.
Эсхад Паша (раздраженно): Что там у тебя?
Первый министр: Телеграмма от султана Османской империи Мехмеда Пятого…
Эсхад Паша (настороженно): Что за телеграмма?
Вырывает ее у слуги, бегло читает:
- …Отплывает…  То есть как отплывает, ведь он же уже приплыл. Что за чушь? Ты принес мне ту же телеграмму, которая пришла пять дней назад!
Первый министр: - Нет. (Протягивает другую телеграмму). – Вот первая, а вот – вторая телеграмма.
Уходит. Эсхад Паша мечется, бормочет: Даже если телеграмма настоящая, а телеграмма, - (разглядывает ее, настоящая) - это значит, что… Что это значит?! Что это значит?!
Бежит с телеграммой в покои короля. В это время Отто, потягиваясь, выходит из двери и едва не сталкивается с генералом.
Эсхад Паша: Что это значит?! Я спрашиваю, что это значит?!
Отто (становясь в грозную позу):  Как вы смеете кричать на короля?
Эсхад Паша, слегка растерявшись: Я только хотел спросить, что это значит?
Отто берет у него из рук телеграмму, читает ее и спокойно говорит: Телеграмма.
Эсхад Паша: Я вижу, что телеграмма!
Отто комкает телеграмму и бросает: Самозванец! Вот что это значит! Неужели итак не понятно?
Эсхад Паша: Понятно, понятно, куда уж понятнее!
Отто: А если понятно, почему вы до сих пор не предприняли меры?
Эсхад Паша: Так я и пришел, чтобы… - (нервно сглатывая) -  предпринять меры…
Отто: Какие меры? Я не вижу ваших мер! К нам самым наглым образом едет какой-то самозванец, выдавая себя за меня, а вы вместо того, чтобы задержать наглеца еще в пути, приходите ко мне с этим?
Эсхад Паша: Но Ваше… Величество…
Отто: Что Ваше Величество? Что Ваше Величество? Я уже пять дней, как Ваше Величество. Эх, генерал, вы разочаровываете меня, а я-то… я полагался на вас как на самого себя.
Эсхад Паша: Но Ваше Величество…
Отто: Вы бы еще оказали почетный прием этому … самозванцу! И непременно с салютом! Закатили бы пир! Предоставили бы ему королевский гарем! То-то позлорадствовали бы соседи… Особенно Черногория! Страшно и смешно даже представить, какой бы вышел международный конфуз! А мой дядя! Что бы сказал на это мой дядя Мехмед?...
Хватается за голову.
Эсхад Паша виновато опускает голову. Сзади подходит первый министр с телеграммой. Эсхад Паша отмахивается: Что там опять?
Первый министр: Телеграмма.
Эсхад Паша: Какая еще опять телеграмма?
Первый минист (кивает на Отто): От дяди Мехмеда. От султана Османской империи.
Эсхад Паша: Так, ладно … посмотрим… - (читает). – Кого вы там… короновали? Насколько мне известно, мой племянник Халим Эддине еще не взошел на престол.
Придворные хихикают.
Эсхад Паша: Схватить самозванца!
Отто: Схватить самозванца! Мой дядя не мог отправить такую телеграмму. Это – фаль-си-фи-кация! Неужели вы сами не понимаете?! Я – настоящий племянник султана. Вы что не видели в газетах мой портрет? Вот прибудет этот самозванец, и все сразу встанет на свои места. И все… все сразу увидят, кто истинный король, а кто его дурная копия, трюкач и лицедей!
Первый министр (растерянно): Так что же делать с тем… вторым… Встречать его или как?
Эсхад Паша (машет рукой): Встречать и сразу во дворец!
Отто: - Вот сейчас-то все и встанет на свои места! Какой конфуз, какой конфуз! Я должен немедленно дать телеграмму дяде Мехмеду.
Стражники преграждают копьями ему дорогу.
Отто: Да как вы смеете?!
Эсхад Паша (примирительно): Надо сначала во всем разобраться. Приведите сюда турецкого вельможу.
Отто: Уж я разберусь со всеми, кто учинил этот цирк, не будь я король!

СЦЕНА 10
Залпы фейерверка. В воздухе снова кружатся лепестки роз.
Стражники ведут Макса.
Быстрыми шагами разъяренный Халим Эддине направляется к Отто.
Отто (пятясь): Схватить самозванца!
Халим Эддине: Кто самозванец? Я самозванец?
Хватает Отто за усы, и они отклеиваются.
Придворные в ужасе охают.
Халим Эддине: Теперь-то, надеюсь, вы поняли, что Ваш настоящий король?
Стражник: Поняли, повелитель. А этих что? В тюрьму?
Выбегает Льюл: Неет!
Халим Эддине: Кто это неземное прелестное создание?
Эсхад Паша: Ваша надолжница, то есть его, то есть… я совсем запутался, Ваше Величество.
Халим Эддине: Он спал в моих покоях, пользовался моим гаремам! А вы, кого короновали, шута?! Бедное, бедное прекрасное создание… В объятиях этого… прохиндея… Ты достойна большего. Ты достойна… Короля!
Льюл (твердо): Нет, он мой повелитель! – (показывает на Макса и опускается перед ним в низком поклоне). – Только где же ваши… усы, повелитель?
Макс (смущаясь): - Усы, - (неловко смеется) - я их сбрил по новой европейской моде.
Отто: Вот именно, что усы – (хватает племянника султана за усы) - это уже вчерашний день! Не усы красят короля, а ум и стать, а здесь не вижу не особого ума, ни особой стати.
(Меряется ростом с претендентом на трон.  Халим Эддине начинает задыхаться от подобной наглости).
С чего вы взяли, глупцы, что у настоящего короля должны быть настоящие усы? Да! Усы у меня накладные, но что это доказывает? Только что, что у меня накладные усы. И на всех фотографиях в газетах, на документах усы у меня на-клад-ны-е. А у этого, мне кажется, парик на голове.
Халим Эддине делает шаг назад: Я должен позвонить дяде Мехмеду. Немедленно. Уж султана Османской империи, надеюсь, вы ни с кем не перепутаете.
Подданные испуганно переглядываются.
Отто:  Вот именно! Я должен немедленно позвонить моему дяде султану Мехмеду и все расставить на свои места.
Льюл: Да что тут расставлять! Вот же повелитель, а эти двое – самозванцы. Спросите любую женщину в гареме! Никто не видел повелителя так близко, как мы.
Халим Эддине: Вообще не понимаю, что здесь происходит! Ладно! Приведите сюда гарем.
Появляется шумная толпа из красивых женщин.
Халим Эддине: Женщины! В нашем новообразованном королевстве возникла несколько нелепая ситуация. В общем, это тот самый случай, когда стоит прислушаться к мнению женщины.
Одобрительный гул в гареме.
Халим Эддине: Тише, тише,  разорались, как павлины!.. Как видите, наше королевство очень демократично по отношению к женщинам, хоть многие соседние державы и считают иначе. НО! Прежде, чем подать голос, хорошенько подумайте головой, уверены ли вы в том, что хочет сказать ваш язык.
Одна из женщин в нетерпении: Да что сказать?
Халим Эддине: Кто из них - ваш повелитель?
Женщины, перебивая друг друга:
- Как кто?
- Конечно, он! – падают ниц перед Максом.
– Он наш истинный повелитель
-… а эти двое…
- …самозванцы!
- Именно! Самозванцы!
- … хоть даже один из них, -( показывают на Халима Эддине )- и нацепил себе фальшивые усищи!
В танце поднимаются, окружают Макса.
Халим Эддине: Прекратите! Прекратите немедленно этот балаган!
Макс принимает величественную позу: Женщина всегда права, а если женщин много, истину искать не надо. Она на виду. Неужели вы думаете, король позволил бы кому-то другому исполнять вместо себя в гареме свой супружеский долг? Настало время сказать истину. До сих пор в газетах размещали фотографию… моего слуги, - (небрежно кивает на оторопевшего от такой наглости Отто и продолжает скороговоркой). – Чтобы, если вдруг какое покушение,  вы же знаете этих варваров-черногорцев… они способны на все…Чтобы если что, убили его, а не меня, потому что нет во всем мире более достойного короля для Албании, и настал этот важнейший в истории момент, когда пришло время сказать правду, а нам с моим преданным другом поменяться местами.
Отто: Да что же это! Да как же так?
Макс закрывает ему рот рукой: Да… Ты сыграл свою роль в истории, мой верный друг. Не волнуйся за меня, настало время сказать правду. Все дело в этих… черногорцах. Нужно было сначала объявить им войну. Важно сбить с толку противника с самого начала, к тому же, внушительный вид моего слуги... Кто не устрашится такого короля? Поэтому лучше им не знать правды, во всяком случае, до тех пор, пока мы не выиграем войну! Но теперь я вынужден признаться, что это я, а вовсе не они, племянник султана Османской империи Мехмеда Пятого!
Женщины:
- Он!
- Он правду говорит!
- Верьте – ему!
- Он наш повелитель!
- Не дадим в обиду короля!
- Прочь из Албании, самозванцы!
Закидывают апельсинами Отто и Халима Эддине.
Отто (Максу):
- Бежим!
Отто и Макс тем временем сбегают.
Эсхад Паша: Немедленно прекратите безобразие! Раскудахтались, как павлины!

СЦЕНА 11
Отто и Макс быстро переодеваются в женскую одежду.
Макс, попадая ногой в рукав платья: - И как только они это носят!
Отто: Быстрее, Макс, быстрее!
Макс: Помоги мне застегнуть.
Отто: И так сойдет! Быстрее! Бежим! Лицо! Лицо прикрой!
Мелкими быстрыми шагами покидают дворец.

СЦЕНА 12
Бежит мальчик с газетами: Газеты! Газеты! Читайте свежие газеты! Раскрыт чудовищный обман! В Албании короновали клоуна! Отто Первый – цирковой артист!

СЦЕНА 13
Лес. Костер. Ночь. Отто и Макс в женских нарядах
Макс: Мне кажется, это был сон. Волшебный сон.
Макс: Отто, сидели бы тихо, так бы и, гляди, удержались во дворце, а теперь…
Отто: Достаточно и того, что мы пять дней купались в роскоши. Не знаю, как тебе, а мне хватило впечатлений на всю оставшуюся жизнь. Представь себе, цирк мне нравится больше, чем все эти церемонии при дворе, хотя готовят у них, конечно, неплохо.
Макс вздыхает: Да…
Отто: Грустишь о гареме? – (подмигивает) – О любимой жене?
Макс: Ну хватит… Пора возвращаться в реальную жизнь, а эти пять дней… это был сон… всего лишь странный и красивый сон.  Да… циркач, переодетый королем, это, и правда, глупо, смешно и нелепо. Пора возвращаться в балаган.
Раздаются аплодисменты.
Макс подскакивает: Что это?
Из-за дерева выходит Льюл: Не что, а кто!
Макс: Льюл? Ты? Я не могу поверить своим глазам. Это… это сон?
Потирает глаза.
Льюл: Да. Этот сон – продолжение сна.
Макс: Но… ты… теперь знаешь правду… я циркач… мы вовсе не короли, а бродячие артисты… Не знаю, простят ли нас албанцы и черногорцы, но ты… ты простишь мне этот обман?
Льюл: Прощу, но только… Только если ты научишь меня жонглировать апельсинами!
Макс и Отто перекидывают друг другу апельсины.  Льюл присоединяется к ним.
СЦЕНА 14
Залпы фейерверка. Бежит мальчик с газетами: Газеты! Газеты! Покупайте свежие газеты. Подробности с коронации настоящего короля Албании!

СЦЕНА 15
Германия. Цирковой фургон. Закрытая дверь дома. Отто стучится в дверь.
Открывает брат Греты с обезьянкой на плече: Смотри-ка, Микки, какие гости! Сам король Албании Отто Первый к нам пожаловал! Какая честь для простой немецкой семьи.
Отто: Я хочу увидеть Грету.
Брат Греты: Моя сестра не хочет тебя видеть. Уходи, Отто!
Отто кричит в дверь: Гретта! Грета! Объясни мне хотя бы, что случилось! Я не понимаю, что происходит!
Выходит Грета.
Отто: Я вернулся, принцесса, хоть и без денег, но со славой.
Грета (обиженно): С сомнительной славой… Знаю, я читаю газеты. В гареме Отто Первого только албанки! Ничего, что в моих жилах течет не албанская кровь?
Закрывает перед ним двери.
Отто стучит в двери: Гретта! Ты же говорила, что веришь мне! Я удалил из гарема иностранных принцесс, я не променял тебя на тысячу албанок! А ты!
Гретта открывает дверь: А мне просто надоело ходить по канату и ждать! Уходи, Отто, уходи!
Закрывает дверь.

СЦЕНА 16
Представление в цирке.
Конферансье: Достопочтенная публика. Сейчас перед вами выступят король и королева обезьян. Просьба отключить мобильные телефоны и спрятать подальше апельсины.
Выходят Макс и Льюл и жонглируют апельсинами.
Конферансье: А также король Албании Отто Первый! Кто хочет сфотографироваться с королем?
Восторженные крики.
На сцену из зала поднимаются Грета с братом. Вспышки фотокамер.
КОНЕЦ

Фото из открытых источников в Интернете