Жека футболист

   Проигрывая жаркую схватку в футбол мальчишкам с соседней улицы, мы забегались, запыхались. Не хватало сил хотя бы для одного удачного прорыва к воротам противника. Над лугом от безуспешных гонок носилась, покалывающая в ноздрях, бородатая пыль. От падений изгваздались, как поросята. До окончания матча оставалось с натяжкой пятнадцать минут. Счет был: ноль - два. А тут ещё длинноногий Лерка Сивцов, наш лучший нападающий, заметил какого-то малорослого сверстника с белой, казалось слепой, тучно заросшей шерстью болонкой на поводке. И, переводя дыхание, стал выкрикивать:

   - Мне позвонили... Срочно надо быть дома! Доиграй за меня. А-а?
 
   Лицо мальчишки было густо усеяно рыжими конопушками, а оттопыренные большие уши, казались похожими на грибные свинушки. Тот упирался, плёл про собачку, будто она горько расплачется, и, если опоздает в Африку, о нём очень плохо подумает бабушка. Мы, знай себе, пересмеивались, думая, что Лерке ничего не останется, как доигрывать самому. Тогда Лерка, хитрец такой, подскочил к нему и поклонился в пояс:

   - Же-ека, смилуйся!

   Конопатик оглянулся, словно от испуга, помигал синими глазенками, и, вздыхая, с явной неохотой, направился привязывать собачку к ближнему дереву. Мы опустили головы и, прогудев в носы, вовсе приуныли.

   Несмотря ни на что, игра продолжалась. Новенький с беспокойством поглядывал на жалостливо скулившую собачку, был в рассеянности, и, думалось, ни фига не смыслил в игре. Но когда к неуклюжему коротконожке подкатился мяч, он ойкнул, точно шмелем ужаленный, и, вдруг, сломя голову, поскакал с мячом к воротам. Над лугом, как гром среди ясного неба, пронесся раскатистый хохот. Конопатик, встряхивая ушами, мчался в сторону собственный ворот. Однако вратарю нашему было не до смеха: погрозил круто выставленным кулаком. Жека вошел в понятие: развернулся и уже полетел с мячом в обратную сторону. Сходу обвел, расслабленных «ржачкой», двух защитников, и – и счет стал: один - два!

   Всё произошло так неожиданно и быстро, что мы даже не знали как об этом подумать - крутили головами, оглядывались: "Да где наш, спаситель?!" Он же, тем временем, будто ничего не случилось, сидел на корточках в тени под деревом с болонкой на руках, казался лечащим добрым доктором, наговаривая под ушко, что будет очень и очень хорошо, если она скушает сладкую успокоительную пилюльку.
               
   Вратарь соперников смекнул о неладном. Не дожидаясь возвращения на поле, сделавшего переполох, мало известного игрока, повертел со строгостью у виска пальцем. Подопечные прекратили глупенькое хихиканье, вытянулись в струнку. С удвоенной силой, сверкая зубами, бросились в атаку. Жеку громко окликнули свои. Он на прощание поцеловал собачку в косматую головку и ринулся в самою гущу нападающих. Далее, на удивление, произошло нечто загадочное. Жека приостановился перед летевшим, сломя голову с мячом, встречным противником. - "Ай, молодец!" - похвалил с милейшей улыбочкой за скорость. Следом запросто, будто свою любимую ручную собачку, поманил ласкательными жестами к себе ручкой. Тот с ехидством ухмыльнулся: дескать, как бы не так. Но когда Жека встряхнул своими большими ушами, похожими на грибные свинушки, и со страшно раскосыми как у зайца глазами, сделал с обманным движениями скачок, будто на всех направлениях. Соперник, вошедший в замешательство, хотел передать пас партнеру по команде. Вдруг он же, точно от невидимой подножки, споткнулся.  И мяч прямёхонько, как по сговору, покатился к Жеке в ноги. Он проговорил: "Спасибо!" и со смелой решимостью понесся вперед. Противоположная сторона сообразила, что перед ними игрок необыкновенный. Шумной встревоженной оравой кинулись назад, на защиту собственных ворот. Выстроились в глухую непробиваемую стенку. Некоторые выскакивали вперед, делая попытку вернуть мяч. Финтил Жека мастерски: точно, разыгрывая какую-то потешную клоунаду, перед зачарованной публикой на широкой цирковой арене. Легко и свободно водился, обыгрывая противников, словно глупеньких котят. Мяч, казалось, был его личным, заговоренным, - обладал магнетическим притягивающим свойством. С ловким едва заметным подкручиванием, отскакивал и охотно катился ему навстречу. Многие от удивления с раскрытыми ртами, наблюдали за происходящим действом. Деваться Жеке, всё-таки, было некуда. Под плотным натиском живой стенки, отходил назад. Но вот он с носка ноги накатил мяч на колено, затем с ловкостью поймал на голову. Следом, будто жонглер, стал перекидывать его с плеча на плечо. Кто-то начал считать отскоки мяча вслух. При счете: девять, Жеке, видимо, надоело фокусничать. Небрежно отбросил мяч в сторону. С отчуждением помахал ему в след ручкой. Однако, почесав за ухом, подскочил к мячу, произнес: "Извините, дружок!" Да с такой силой пристукнул его ногою о землю, что "дружок", охнув с досады, и теперь уже, видимо, не желая более знаться с драчливым Жекой, отскочил вертуном, куда подальше. Но только, по косой спирали, перелетел через головы защитников. И - и при общем возгласе: «О-о!» Влетел в левый верхний угол ворот.
 
   Время вышло. Второй тайм закончился при счете: два – два. Ничья! По правилам полагалось играть еще двадцать минут. Противоположная сторона, начала косо перемигиваться, явно струсив продолжать состязание.
 
   - А, на какой улице проживаем-с? - спросили его.
 
   Услыхав ответ, они, размахивая руками, подняли галдеж, что-де играть больше не собираются, потому что Жека приезжий и гостит у бабушки на дальней улице, на ничейной территории... А он, между тем, безо всякого интереса, отвязал собачку. Заторопился уходить домой. Тут-то его взяли в круг и начали наперебой расспрашивать:
 
   - Там, в своем городе, за какую команду выступаешь?

   - Ни за какую, - ответил Жека.

   - Ка-ак, ни за..? – с удивлением переспросили. – Ни в какой команде не состоишь?

   - Ну и что?

   - Как, это, что? Ну,.. дае-ешь! – выразился один. - Ты же, понимаешь, просто в рубашке родился!

   - И вместе с бутсами! – добавил другой.

   - Вот, именно! Так классно владеть мячом?.. Да стоит лишь записаться в какой-нибудь клуб, - мальчишка, сощурив сияющий изумрудом глаз, глянул в небо, - да с такими отличными природными данными, в скором будущем, можешь стать, подобно Пеле. Великим футболистом!

   - Моя бабушка так не считает, - ответил с тем же равнодушием Жека.

   - Бабушка-а?! – переспросили хором.

   - Да-а.   

   - Во-от, как! Значит, слушаешься – бабушку?

   - Ни кошку же.

   - Да лучше бы, кошку...

   Жека, насупив брови, ответил:

   - А вот, ежели, еще посмеете неуважительно высказываться о моей бабушке, то больше от меня ни слова не дождетесь!

   - Да, ладно, ладно... Пусть она, хоть королевишной будет. О футболе, что думает?

   - Бабушка считает, - проговорил Жека, - считает игру с мячом одним баловством, погонялками пустыми.

   - Ого!.. Сам-то, как думаешь?

   - А чего в футболе особенного, - скривив губы, ответил он, - одни выкрутасы с обманами кругом.

   - Вот так рассуждения?

   - А то, что же? Раз обводишь – обманываешь. Целишься по воротам в один угол, а бьешь в другой. Несолидно, это получается.

   - Ну, и выводы! Что же, тогда, солидным будет?

   - Бабушка считает, что меня ожидает серьёзная судьба - историка.

   - Неужели?! 

   - Да-а! А в истории враки-то, как с вертлявыми мячами, не положены. И еще, утверждает бабушка, коли поврежу ногу. Сделаюсь хромоножкой. С отставанием большим ступлю на историческую дорогу.
 
   - Ерунда!

   - Бабушка, так не считает.

   - Твоей бабушке, лучше бы на метле полетать!

   - Опять! – обиделся Жека.

   - Ну-у, извини!.. Ведь, понимаешь ли, что к тебе мяч – сам так и липнет!

   - Зато я к нему – нисколько.

   - Ну и ну! – недоумевали мы. – Ведь только стоит заиграть, так станешь - знаменитостью. Появятся поклонники, болельщики!

   - Болеть – больно.

   - С луны, что ли такой брякнулся?!

   - А вот что. Некогда мне время понапрасну терять... Под плиты спешить надо.

   - Под к-какие ещё, плиты?

   - Под египетские, Рамзеса, – засуетился, ища выхода, Жека, - в пирамиду его, про которою в книге недоучено.
   
   Живой круг, нехотя подвинувшись, разомкнулся. Нам, мальчишкам, ничего не оставалось, как пожелать на прощание непередаваемо прирожденному футболисту счастливого пути - в далеких песках знойной Африки.