***

- Мари… Боже мой, Мари. Сколько лет мы не виделись, семь или восемь? А вы не изменились, Мари. Вы всё так же прекрасны! Годы словно обошли вас стороной. Вот только руки. Да, руки всегда выдают женщин – они стареют первыми. И потом ещё шея. О, как я хотел целовать вашу шею, Мари! Вашу тонкую шею… Да… Вам теперь всё же лучше прикрыть её шарфиком.
А волосы! Помню запах ваших волос… Вы сменили прическу. Право, вам очень к лицу этот цвет. И как удачно он скрыл седину! И морщины вам тоже к лицу. Жаль, румянец исчез… Улыбайтесь почаще, Мари. Ах, какая у вас улыбка! Ваш стоматолог творит чудеса. Ничего, что глаза не блестят – зато зубки блестят, как и прежде. Как я рад, боже мой, боже мой… Вы замерзли? Что с вами, Мари? – Лажновский взял Мари за руку и участливо посмотрел в глаза.
- Мерзкий старый павиан… Какого черта… – сквозь зубы прошипела Мари и отдернула руку.
- Вы никогда не любили меня, Мари… - взволнованно произнес Лажновский, но Мари уже бежала к подъехавшему извозчику.