Крутые берега девяностых 3

                ЦВЕТНОЙ МЕТАЛЛ

Параллельно с алкогольным бумом начался другой, не менее лихой, закружилась голова у мужиков от лёгкой наживы. Цветной металл затуманил головы.
Как раз в это время приехал в посёлок на постоянное жительство бывший кадровый офицер Сергей Иванович. Работать задаром было невыгодно, и он быстро сориентировался, нашёл старых влиятельных друзей и открыл у себя, дабы жил в частном доме, сбор цветного металла.
И началась здесь уже цветная эпопея. Началось повальное воровство. Тащили всё и из дома и у соседей. Если не было возможности открыть замок на даче, в сарае или гараже, лезли через крышу, разбирали одну из стен. Тащили посуду, раскладушки, инструменты, детские санки, срезали провода…

Дошло до того, что целыми километрами линии электропередач были разорены. Ночами жизнь в посёлке кипела: кто-то тащил на спине тяжёлый груз, кто-то бежал, скрываясь от преследователя, милиция каталась по посёлку на старом лимузине, а собаки разрывались от лая и воя.
За одну ночь разорили совхозную столовую. Алюминиевые пищевые котлы кому-то не давали покоя. Ах, какие деньги! Вывезли из совхозного, скотного двора все молочные бидоны.
— Вот где поработать бы милиции, но зачем, они (бидоны) всё
равно пропадут, — рассуждает местная власть.
Но, несмотря ни на что, раз в неделю, от дома Сергея Ивановича отъезжал огромный самосвал, нагружённый цветным металлом. За всё это С.И. с мужиками расплачивался сомнительным спиртом, поставка которого ему была обеспечена из райцентра надёжными людьми под прикрытием милиции и самогоном, который поставляла ему надёжная подруга.
Самогон продавали в каждом доме, но  за самогон нужно платить, а денег нет. Однажды, мужчина спросил у прохожего: «Где здесь можно купить самогон?» Ответ был таков: «Заходи в любой подъезд и стучись в любую дверь. Проблем нет!»

Качество спирта и самогона было сомнительным, так как в посёлке началась невиданная раньше смертность. По переписи населения в 1989 году в посёлке проживало 4491 человек, а к 2010 году, можно сказать, умирал каждый четвёртый.
В посёлке стон стоял от этой неразберихи. С.И., как злейший враг, был у всех на устах, но он не обращал на это внимание.
— Когда же ты нажрёшься, всю нашу кровь выпил, — во весь голос кричали женщины. Голос народа, как в пустыне, был не услышан.

Когда народ был голодный, С.И. перестроил дом, приобрёл подержанные иномарки, купил списанный автобус, видимо, хотел его отремонтировать, но не успел. Сбор цветного металла пошёл на убыль. Забили тревогу высшие власти, когда стали срезать провода и кабели целыми километрами везде, где только можно,
растаскивать по частям заводы и базы.

С.И. уже еле влезал в машину, нездоровая полнота его душила. Он радовался
приезду дочери. С её приездом появился смысл жизни, он теперь знает, для кого
он всё наживает.
Но проклятая болезнь точила его изнутри. Однажды летом он слёг, проболел больше месяца. Врачи приложили максимум усилий, чтобы помочь его организму.
Поднялся С.И., но ненадолго. Осенью его положили в больницу, обследовали и выписали. Лицо, когда-то круглое, сразу вытянулось, и весь он сразу стал понурый, и обвисший.
В этом году С.И. больше не встал. Похоронили его в пятидесятилетнем возрасте, народу на похоронах было мало, хотя он был большой достопримечательностью посёлка. Его знали, абсолютно все — от мала до велика.

Да, такая была жизнь, такое было время. Все мы люди, и у каждого есть мечта, которой не всегда суждено сбыться.
Сергей Иванович в детстве был умным, красивым мальчиком, в школе учился только
на отлично. В поселковой библиотеке он перечитал все книги, в то время в ней насчитывалось более десяти тысяч книг. Для библиотеки это совсем немного.
Большое внимание он уделял военной литературе. Он учился уже в старших классах
и готовился поступать в военное училище. Это была его мечта — служить Родине. Мечта сбылась, но не так как он это представлял. В одночасье не стало Советского Союза..., и служить стало некому, нужно просто выживать и выживали, кто как умел, на что был способен, а слабые и честные вымирали.

Рождённые в лихие девяностые не представляют, какие трудности испытали их родители и люди более старшего поколения, когда на смену стабильному государству пришла эпоха развала и хаоса. Но, тем не менее, вкус и послевкусие новых реформ им уже приходится ощутить в полной мере. Вот уж действительно становится «лихо».

                КОРОТКИЙ ВЕК

Во всей округе ночи напролёт не смолкал лай собак. Кто-то куда-то спешил, кто-то в тёмной ночи, без глушителя, мчался на старом мотоцикле.
Это были добытчики. Все сараи и дачи очистили от цветного металла и не только... Некоторые за эти “тёмные ночи” по десять лет в тюрьме отсидели.

А Пётр отсидел десять лет ещё раньше и уже не желал тёмными ночами ходить на незаконный промысел. Он жил со своей женой Ольгой тихо, спокойно на пятом этаже, в однокомнатной квартире. Работал в ещё существовавшем совхозе. Он любил
иногда и хорошенько выпить, но строгий контроль жены не позволял частить.
Придя однажды домой под хмельком, и страшно голодный, он попросил жену, чтобы
она собрала ужин. Жена легла спать и вставать не захотела. “Обиделась...”— думает. Он погремел кастрюлями, ничего не нашёл. Открывает чистенький, новый холодильник, который купили в кредит перед перестройкой, и там пусто.

И тут Петра так зло разобрало, гром и молнии стал метать во все стороны.
Носится по квартире, орёт:
— На кой чёрт мы его купили, если он стоит пустой! Для украшения? Жрать нечего,
а он стоит беленький, глаза мои мозолит.
Бегает Пётр из угла в угол, колотится об стены, как козёл об ясли:
— Надо же, досыта не наедаемся, допьяна не напиваемся! Ни варёного,
ни толчёного — ничего нет! Так и живым, засохнуть можно!
 Задев боком за холодильник, ещё пуще разгневался Пётр.
— Совсем взбесился, — думает жена, отвернувшись к стене.
— Это бельмо ещё и место здесь занимает, а мне приютиться негде, два метра на двоих осталось. Нечего пустоту в доме держать! —
открывает окно и, поднатужившись, поднимает холодильник, дабы он стоял рядом, и сваливает его за окно.
Летит холодильник мимо четвёртого этажа, мимо третьего этажа, мимо второго этажа, мимо первого этажа — и встреча с землёй... Оглушительный взрыв!

Все мужики и бабы, старики и дети пяти этажей этого дома, влепившись в окна, стали сосредоточенно смотреть вниз. Белое пятно лежало на тёмной земле, трудно было представить, что это может быть холодильник.
Ольга подскочила с постели, но было уже поздно. Окно закрыто, холодильника нет.
— Что за зря пустоту в доме держать? А без него даже лучше, спокойней и просторней, — внушительно говорит ей Пётр.
— Дурак! Что ты наделал? Лучше бы продали,— запричитала жена.
— Кому он пустой нужен? Кто его купит? Придумала тоже — про-да-ли. На хрен кому он нужен! Что в него класть-то?
— Ой, изверг, это ты голь перекатная, а у других есть что класть, — не унимается она, — надо же до такого додуматься, выкинуть холодильник. Ой, беда...
— Журить есть кому, а пожалеть некому.
— За что тебя жалеть-то, нехристь ты этакий! Кто под себя всё тянет, а ты, паразит, всё от себя откидываешь, — причитала Ольга, схватившись за голову.

На следующий день соседи жалели упавший с пятого этажа холодильник, как будто он покончил жизнь самоубийством.
— Новый совсем, — говорили они, — малость пожил. И у вещей
короткий век бывает. Жалко, может, пригодился бы ещё...



Продолжение "Лихие девяностые": http://proza.ru/2018/11/08/978