Древних улиц письмена

* * *
Заблудиться, вновь век перепутав,
Очутиться в шестнадцатом, там,
Где Кремлевский стоит перепуток
По крутым москворецким холмам.

И средь хляби и черного дыма,
Отголосиц народных забав,
У Кремлевского видного тына
Восхититься, вновь славу воздав!

Этой воле ума и начала
Всех божественных радостных дел,
Чья рука это чудо ваяла?
Кто, дерзая, был весел и смел?

И воздвигнув по царственной воле
Этот храм на высоком холме,
Был отмечен божественной долей –
Оставаться причастным к молве.

Храм Блаженного радугой цветен,
Куполов разномастных игра,
Дивный храм о казанской победе
В тех краях, где Ордынка вела.

Люд московский дивится на диво,
Что лубок твой, игрушка знатна,
Мать моя, эко чудно, красиво,
Ходь молиться, честная братва…

Я стою, звоном Спасской охвачен,
Разыгрался декабрьский снег,
Храм Покровский озяб, не иначе,
И двадцатый кончается век…


* * *
Бульвар Покровский, узких улиц сень,
Горбатых переулков откровенье,
Здесь до сих пор вчерашний бродит день,
Модерна не изведав удивленья.

Казарменный с фасадами казарм,
Помпезность портиков, колонн высоких стройность,
Трамвай скрижащий и людей базар,
Не разбудивших вековую сонность.

Хохловский и Колпачный – норовят
То вниз, то вверх резвиться тротуаром,
И Трехсвятительские в самом деле спят,
И в Старосадском все деревья стары.

Но что-то есть волшебное вокруг,
Московский дух времён прошедших рядом
Ласкает душу, как сердечный друг,
Оконцами глядя печальным взглядом.

Церквей старанья живы сотни лет,
И обнажая суету мирскую
По переулкам времени привет
Летит, летит уже в Москву иную.

Туда, за царство Чистопрудных вод,
К Тургеневской, где Грибоедов стильный,
Где полчища авто поток с утра несёт,
И кружится Москва в конвульсии мобильной.

За Харитоньевским, что не забыл сейчас,
Как звонкий голосок младенца всё резвился,
И вспоминать ему приятно всякий раз,
Что Саша Пушкин здесь, вот в нём родился…

Вернуться вдруг сюда, где тишины завет,
На сотни лет назад, в проулков благолепье,
Что сберегли как сон свой сладостный секрет,
Москвы родной храня великолепье.


* * *
(размышления на Старой Басманной)

Среди московской старины,
Где улиц узких сеть тугая,
Особняки удивлены
Всё новоделами без края.

Толпятся среди них, порой,
Друг друга презирая часто,
Стоит безликий дорогой!
И чувствует себя прекрасно.

Что из того, что не красив?
Напыщен, мрамором загружен,
Кирпич уже не бур, а сив
И чувствуется поднатужен.

А те, что сотню лет стоят,
Припудрились о, эко диво!
Сияют! Красотой дарят,
И, боже мой! Да так красиво.

Вот этот, на Басманной, там,
Где храма звон пленяет душу,
Привет свой нынешним векам
Шлёт звонко! И никак не глуше.

Какой портал и фриза вид,
Колонн восторженных компанья,
Фасад о многом говорит,
Здесь зодчего видны старанья.

И чувство меры, и покой,
Что красоту рождает славно,
И тотчас в плен берёт собой,
А душу греет и подавно.

Старинных улиц яркий след
На непростом пути и долгом,
Средь наших каждодневных бед
Вдруг загораются восторгом.

Храмин разбросанных приют,
Сияют купола помпезно,
Где переулками снуют
Всё новоделы бесполезно.

О, красоты забытый вид!
Как много эклектизма рядом,
Над всей безвкусицей парит
Тех архитекторов отрада.

И не пропустишь ты никак
Тех всплесков красоты творенья,
Их не заметит лишь чудак,
Они ласкают, право, зренье.

Порой не вериться: уже ль,
Из тех забытых и далёких
Времён, прекрасная свирель
Играет, позабыв все сроки.

Застывший музыки привет,
То полонез, мазурка, рондо,
Архитектуры славный след
Звучит томительно и гордо.

И всякий раз, и всякий раз
Былое нам напоминает:
Благословен тот день и час,
Коль эта музыка играет!

* * *
А.Ф.
(размышления на Новой Басманной)

В старом городе храмов молчанье,
Узких улиц объятья тесны,
И домов так видно увяданье
Здесь, в апреле, средь новой весны.

Только памятных досок признанья
Оживляют безмолвно печаль,
Кто живал здесь, высокого званья?
И уже не вернётся, так жаль!

А бывало из двери вот этой
Выходил он под улицы сень,
Был он звонким, известным поэтом,
И стихами встречал новый день.

Сколько песен родил он, играя,
Как душа его пела, смеясь,
Видно улица была родная,
И любил он её отродясь.

Видно сень этих храмов и зданий,
Старых лип у соседских дворов,
Была местом душевных признаний
И рожденья чудесных стихов.

Мчат авто среди древних строений,
Полонил всё пространство прогресс,
И зачахли дома к сожаленью,
Их постиг современности стресс.


* * *
Дом Шибаева празднует вновь
День рожденья! И сняты леса,
И лубок, что воспела любовь,
Восхищает прохожих глаза.

Среди серых фасадов вокруг
И давно обветшавших домин,
Вспыхнул он красотой яркой вдруг,
Он такой здесь сегодня один.

И пахнуло вновь прежней красой,
Так фасад разукрашен светло,
Гамма красок запела весной,
Летом дивным, что было давно.

И вернулось красою сейчас,
Удивляя прохожий народ,
Как цветы эти радуют глаз,
Свежим краскам восторг и почёт.

Обналиченных окон восторг,
Удивленье оконным глазам,
Будто цветом повеял восток
И рассыпал он радугу сам.

Как запели простенки и фриз,
Герб вновь вспомнил фамильный свой цвет,
И гирлянды за окнами вниз
Вновь послали прекрасный букет.

Хоть возьми его, право, с собой
Иль оставь, пусть на радость цветёт,
Что б в Басманной прохожий любой
Наслаждался красою весь год.

А всего лишь художника пыл
Да фантазии дивный полёт,
Мастер радовать нас не забыл,
И душа его сладко поёт.

Красота – это песни полёт,
Что звучит и звучит долгий век,
Ей признанье, любовь и почёт –
Этим жив был всегда человек!


* * *
Где высоток надменных придирчивый взгляд,
И гудков тепловозных сердитый мотив,
И поэт, равнодушно взирает на сад,
К шуму города он, как всегда, терпелив.

Где истоки Басманных в веках все живы,
И, как прежде, у храмов горят купола,
И старинные улицы древней Москвы
Помнят эру начал, что была им мила.

Красота тех осколков, московских домов,
Одиноких пришельцев из прошлых орбит,
Всё пленяет в молчаньи, сердечно без слов,
Только память упорно с тоскою кричит.

Этим эхом, разбуженных прежних красот,
Где давно поселился привольно прогресс,
Для души, что не может без этих высот,
Постоянен всегда к красоте интерес.

Как там было тогда? Лет за двести тому?
И о чём красоту наводя сладко пел
Мастер славный, в делах, что презрел суету
И с потомками словом делиться сумел.

И сейчас, среди говора разных эпох,
Его голос звучит, и порою высок,
Потому, что он был в деле очень неплох
И остаться неузнанным явно не мог.

Разгулялись в Басманных дворцы и дома,
Взгляд ласкает старинных времён красота,
Не пропали! Трудами знатны времена,
И царит в них российской души широта.