Она умела быть счастливой

Рассказывает Галина Евгеньевна Овчинникова, г. Череповец.

Вспоминая мою двоюродную сестру Таню, я не перестаю удивляться тому, что, прожив такую тяжелую жизнь, она считала себя счастливым человеком.
Татьяна Михайловна Митюшова была дочерью Марии Яковлевны, старшей сестры моего отца Евгения Яковлевича. Семья деда, Овчинникова Якова Флавиановича, жила в селе Луковец, находившемся на правом берегу реки Шексны, в 10-ти км от Череповца. У Якова Флавиановича (1865-1940 гг.) и Парасковьи Захаровны (1866-1934 гг.) было шестеро детей: четыре дочери и два сына. Дедушка работал на Луковецком лесопильном заводе и был попечителем церковно-приходской Луковецкой школы. Мария Яковлевна окончила эту школу. В 1910 году она вышла замуж за Митюшова Михаила и переехала в его дом в село Городище, расположенное на левом берегу Шексны.
В 1911 г. У Митюшовых родился сын Владимир, а в 1913 г. – дочь Татьяна. По воспоминаниям моей тети Анны Яковлевны Михаил был заботливым семьянином и хорошим работников, но внезапно его арестовали. В 1920-х годах в Череповецком районе проводились мероприятия по борьбе с пьянством. Для этого решено было ликвидировать всех самогонщиков. Выбор наказуемых был практически случайным, и в число трех арестованных в Городище «самогонщиков» попал и Михаил Митюшов. Всех троих увели из деревни, и они исчезли, никто не мог получить сведений об их судьбе.
Мария Яковлевна осталась одна с двумя детьми. Она была глубоко верующим человеком и детей воспитала верующими и трудолюбивыми. Владимир уже в 1920-х годах после окончания семилетки уехал из деревни. В городе он выучился на агронома. А Таня очень жалела мать и даже помыслить не могла ее оставить. После окончания начальной школы она уже во всех делах помогала матери. В начале 1930-х годов они обе вступили в колхоз.
В 1934 г. Умерла бабушка Парасковья Захаровна. Дед продал дом в Луковце и купил дом в Череповце, на ул. Дзержинского, 116. Сын Евгений, работавший в то время старшим агрономом Череповецкого района, переехал жить в дом отца вместе с женой Анной Кирилловной и дочерями Ирой и Галей (это я).
В сентябре 1937 г. Евгений Яковлевич был арестован по ложному обвинению и через два месяца расстрелян. Мама понимала, что ей не прокормить четверых на зарплату лаборанта, и решила окончить курсы, чтобы повысить квалификацию и зарплату. Дед согласился остаться с внучками трех и шести лет на два года, пока мама училась в Ленинграде. Дедушка взвалил на себя огромную работу и ответственность, а единственной его помощницей в эти годы была внучка Таня Митюшова. Один раз в неделю Таня приходила из Городища в наш дом (это около 9 км), приносила выстиранное белье, помогала деду сделать уборку, какое-то время играла с девочками и в тот же день уходила обратно с корзиной грязного белья. Мама всю жизнь была благодарна Тане за эту помощь.
В 1937-39 годах жители Городища попали в число переселенцев в связи с затоплением Рыбинского водохранилища. Некоторые перевезли свои дома на более высокое место недалеко от села. Там образовалась новая деревня, сохранившая свое название. Другие жители переселились в более отдаленные места. Очевидно, дедушка посоветовал тете Маше переехать ближе к Череповцу, и она перевезла свой дом в деревню Борок за рекой Ягорбой – на улицу Дружную. Сын Владимир уже жил отдельно, так что в доме поселились только тетя Маша и Таня. При доме был хлев, где они держали козу и кур, и огород. Тетя Маша занималась домашним хозяйством. Таня поступила работать на предприятие «Заготзерно», около Ягорбы.
В 1940 г. умер дед Яков Флавианович. Родные лишились его заботы и поддержки. Во время войны, в 1943 году Таню отправили сопровождать мешки с зерном на барже вверх по Шексне. На барже ехали рабочие, которые, как рассказывала Таня, все время пьянствовали. Ехали несколько суток. Таня говорила, что она даже спать стала на мешках, когда поняла, что рабочие воруют зерно, разрезая мешки, продают его на пристанях и покупают водку. Когда прибыли в пункт назначения, то обнаружилось, что часть зерна украдена. Таню судили в Вологде. Тетя Маша была на суде. Она рассказывала, что, разобравшись в обстоятельствах случившегося, судья и адвокат поняли, что Таня не могла ничего украсть, но зерно-то исчезло. Таню осудили на 5 лет «за хищение государственного имущества». Адвокат посоветовал тете Маше хлопотать о сокращении срока.
Таню привезли на лесоповал недалеко от Великого Устюга. Она была здоровой, сильной женщиной (ей 30 лет), но скоро она поняла, что не выдержит долго такую жизнь, - настолько трудными были условия работы и плохим питание. Она молилась, просила Богородицу помочь ей. К концу второго года срока Таню перевели работать на кухню. Это была уже другая жизнь.
Мария Яковлевна в эти годы не теряла связь с Вологодским судом. Ей там сочувствовали и помогли собрать необходимые справки. Тане сократили срок, и через 4 года, в 1947-м ее освободили. Вернувшись в Череповец, Таня работала, в основном, уборщицей. Зарплату получала маленькую, но никогда не жаловалась на бедность. Бедой ее было то, что здоровье матери быстро ухудшалось. Мы с сестрой Ирой в конце 1940-х годов часто ходили к тете Маше. По улице Красноармейской спускались к реке Ягорбе, переходили ее по деревянному мосту, а дальше направо, по лесочку шли около километра к дому на улице Дружной, где нас всегда приветливо встречали. Тетя Маша обычно лежала, а Таня оставляла все свои дела и пекла для нас вкусные лепешки, и мы их ели с молоком или с творогом (они всегда держали козу). Мы знали, что здесь нас любят.
В 1955 г. тетя Маша умерла от рака. Вскоре умер и брат Владимир от туберкулеза. Таня осталась одна в большом доме. Перед выходом на пенсию ей удалось обменять свой дом на однокомнатную квартиру на проспекте Строителей в доме № 27. Она любила эту квартиру. У нее всегда была идеальная чистота, занавески, скатерти, полотенца украшены ее вышивками, на подоконниках – прекрасные цветы, на балконе в ящичках выращивала зелень на весь год.
Вечерами Таня занималась рукоделием, любила смотреть хорошие фильмы по телевидению. Ее особенно радовала близость реки Шексны, со складным стульчиком она ходила к реке и все смотрела на другой берег – туда, где был такой родной лес и дорога на Городище. В июле-сентябре Таня перебиралась на тот берег на пароме, а с 1979 года – по мосту и шла в знакомый лес. Она всегда приносила много грибов и ягод. В свой день рождения в декабре обычно угощала нас пирогами с ягодной начинкой.
Таня любила общаться со своими тетушками и двоюродными братьями и сестрами. Ее доброта, бескорыстность, готовность помочь людям проявлялись во всех поступках. Родственники любили приглашать ее к себе домой и на дачи, она была мудрой собеседницей и умелой помощницей. Приезжала Таня и на нашу дачу на реке Суде. Особенно радостны были встречи, когда приезжали и наши тетушки: Анна Яковлевна из Ленинграда и Вера Яковлевна из Архангельска.
В 1975 году Вера Яковлевна тяжело заболела. Ее дочь Дина Александровна Коптякова попросила Таню помочь. Таня сразу выехала в Архангельск и шесть месяцев ухаживала за больной тетушкой – до самой ее смерти.
Таня никогда не жаловалась на какие-либо трудности и искренне считала себя счастливым человеком: «Галя, я уже больше 20 лет не работаю, а мне все платят и платят пенсию». Пенсия у нее была маленькая, но она говорила: «Хорошая у меня пенсия: и за квартиру плачу, и питаюсь хорошо, один раз в месяц даже курицу могу купить».
В 1991 году Таня заболела и последние два месяца уже не могла выходить из дома. Когда Я приносила ей продукты, которые в то время можно было купить только по талонам, и выкладывала их на стол, Таня говорила, прижав руки к груди: «Спасибо государству, что так заботится обо мне». А еще Таня не раз говорила мне: «Богородица меня любит, всегда помогает, когда мне трудно». Умерла Таня во сне в возрасте 78 лет.