Спящие опять заснули

 В последнее время, когда демократизация стала отступать, и  все стали вспоминать уже полузабытые пионерские песни. Настоятель сделал распоряжение всем жителям общежития Бертольда Шварца или иначе Вороньей слободки по вечерам, строго после вечерней службы, собираться в трапезной храма для просмотра программы "Время" и фильмов патриотического содержания. Чижиков по компьютеру иногда для успокоения совести просматривал советские фильмы без секса и насилия, хоть это было строго-настрого запрещено. Теперь стало разрешено, но смотреть почему-то расхотелось. В этот день давали "Мимино", "Кавказскую пленницу", "Итальянцы в России", бесконечные рекламы и новости и "Улицы разбитых фонарей". В середине сеанса Чижиков благополучно, следуя привычке, усвоенной с детства, захрапел на первых же кадрах. И снился ему удивительный сон, как будто настоятель танцует Вальс-бостон. Но от такого кощунственного зрелища пришлось отказаться и Чижиков перевернулся на другой бок. И тут он увидел протесты на улицах Киева, увещевания западных демократов Мишако Саакашвили не обижать честных граждан во время майдана. Но вот прославленному демократу прошел неожиданный звонок, неизвестно откуда и он оставил место работы, достал из портфеля инвалидную коляску, уселся на нее, а неизвестные помощники закатали его в бинты, спрятав в них две тонны неизвестного белого порошка, а сами обрядились в мордовские национальные платья и  прокатили Мишако в  аэропорт, откуда он тут же вылетел в Москву по документам на Михаила Саахова. Во время перелета он вел себя активно, особенно в отношении женского пола., представлялся героем абхазской войны, бившем мерзких грузин, активно хватал стюардесс за голые ноги и составлял списки дам, которых он бы хотел похитить. Последнее предполагалось, когда он разбогатеет, демократия победит на Кавказе, он построит несколько замках и как истинный поборник свободы может делать все, что ему захочется. Чижикова приставил к Саакашвили-Саахову настоятель, чтобы он все заснимал на камеру. Камера была старая, заедала, и зачем нужна была съемка, было непонятно. Но он заснял эпизод, в котором Саахов от любви к Родине хотел выпрыгнуть из самолета, когда пролетал над Кавказом. Почему они пролетали над Кавказом, рейсом Киев-Москва, было совершенно непонятно.  Потом вся компания оказалась в Петербурге у Казанского собора. Тут замысел открылся полностью: мордовские помощники в женских платьях подвозили Саахова к каждой колонне собора, а под ними были вырыты ямы, и разматывали очередной бинт и стряхивали десяток килограмм гексагена в яму. Но под одной они упустили коляску с Мишей из рук, и тот перебинтованной ногой сокрушил очередную  колонну. Поднялся жуткий грохот и шум. И уже два часа якобы говоривший по телефону американский турист Яков Смит наконец закрутил диск телефона и сказал кому-то пару слов на английском или немецком. После чего отовсюду понаехали милицейские уазики  со своей традиционной светомузыкой. Но Мишако-Миша оказался проворнее наших ментов-полицейских и стал уходить по крышам, но за ним устремился бесстрашный американский агент Яша Смит. А за ними Чижиков со своей камерой. На третьей крыше Смит  почти догнал Мишако, но тот исхитрился так бросить свой маузер образца 1892 года, что попал Смиту прямо по башке. Смит, тяжело раненый упал, но Мишако не удержался и рухнул с осьмого этажа вниз прямо к ногам представителей  каких-то не установленных органов и разбился насмерть. Затем следующий эпизод: в больницу к Смиту приходят с цветами Мухомор, Ларин и почему-то Бурбулис. Мухомор от лица российского командования награждает Смит со словами. Пора вам майор возвращаться домой, теперь ваша миссия выполнена. И показывает ему фотографию его жена Аграфены с  десятью детьми разного цвета. Скупая слеза Чижикова падает на объектив, и фильм заканчивается. Проснулся Чижиков  в неудобной позе, когда все уже разошлись. И твердо решил, что в следующий раз, когда всех буду сгонять на просмотр, он лучше спрячется в туалете. И если мужской будет занят, то даже и в женском.