Гносеус. Глава 7

                Вверх или вниз

      Во всяком городе здание городской администрации определяется безошибочно. И дело даже не в том, что большинство из них строится по стандартному проекту и по стандарту озеленяется, все-таки встречается некоторое разнообразие.  Более дело в том, что имеют эти здания  некий дух,  который угадывается безошибочно,  это дух отчуждения тех,  кто находится в стенах этого здания, от тех, кто ходит по улицам, живет в окружающих жилищах, страдает от нехватки то одного, то другого и от избытка свободного  времени,  которое они вынуждены  или  пропивать,  или проводить на вечных работах на неродящих клочках земли. Гнетущая густая пустота окружает эти здания. Они стоят в центре, но отдельно от всего остального.  Их превосходительства легко преодолевают  барьер,  который для других становится, если не смертельно опасным, то вредным для здоровья. Вы даже не заме-чаете, как оказываетесь облепленными тучей пиявок,  не замечаете, как они отваливаются, набухшие от крови,  а их место занимают другие,  и когда вы  достигаете  верхней  ступени,  сил  остается  только  на  то,  чтобы  скатиться  обратно. Беспощадная  чистота царит  здесь.  Ничто  не должно  омрачать  взор превосходительств,  поэтому не дремлют дотошные ассенизаторы. Любое падение не оставят они без внимания. И нет пощады нарушившему этот законный порядок.  Никчемный и поганый,  будет сметен он или метлой, или шершавым ротором безжалостной машины.  Впрочем, здесь все безжалостное.
      Константин Васильевич Гагарин знал верный способ  преодоления полосы отчуждения.  Дело в том,  что власть зачастую понимается слишком узко. А в сущности, любой человек, не наделенный никакими правами и полномочиями,  может возобладать над самым большим превосходительством. 
      В городской управе  шел  обычный  рабочий день.  Войдя в здание, Кон-стантин Васильевич  ощутил прохладу.  Лишь изредка в полумраке коридоров появлялись люди и так же легко исчезали, будто всасывались  в  стены.  Он свободно прошел наверх,  никто не спросил его, кто он и куда идет,  это приятно удивило.  Перед дверью  кабинета городского  головы  сидела  пожилая  женщина,  которая  дружелюбно  посмотрела    на посетителя и мягко спросила в  ответ  на  его  приветствие:
      - Вы к кому?
      - Я  только  что приехал из столицы - и сразу сюда,  к вашему руководству.
      - Присядьте, Николай Иванович сейчас будет. Надолго вы к нам?
      - Пожалуй, да.
      Константин Васильевич  расположился в уютном кресле.  Основательность  и  равновесие,  давно  ушедшие  в  небытие,  царили  здесь. Секретарша, хоть и не была длинноногой красоткой, несомненно, имела другие хорошие качества,  может быть,  даже более полезные для посетителей.
      - У вас здесь есть родственники? - спросила она.
      - Были давным-давно, никого не осталось, вряд ли кто и помнит из живущих здесь.
      - А где же вы остановились? - удивилась она.
      - Еще нигде.
      - Вы  знаете,  у нас это сделать крайне затруднительно,  ведь гостиниц в городе нет, никто к нам не приезжает.
      - Неужели?  - в свою очередь  удивился  Константин  Васильевич. - Разве такое возможно!
      - А что делать! - горестно вздохнула секретарша.
      А Константин Васильевич подумал, что в таком случае его может ожидать успех,  с другой стороны,  повышенный  интерес к  его  особе, который,несомненно,  проявится,  может   вызвать   нежелательные обстоятельства.
      - Как же помочь вам? - задумалась секретарша, но огромный опыт работы позволил  ей  не  задумываться надолго. - Мой брат с семьей сейчас  в отъезде.  У него неплохая  двухкомнатная  квартира. По крайней мере, полгода вы можете в ней спокойно жить.  Вас это устроит?
      - Вы   еще   спрашиваете!   Очень  благодарен.  Я  располагаю средствами...
      - Ну что вы! - обиделась секретарша. - Вы уж нас совсем...
      "Может быть", - подумал Константин Васильевич.
      В это  мгновенье   в  холл  по-хозяйски  вошел  высокий  человек среднего возраста,  поприветствовал секретаршу (при этом Константин Васильевич запомнил,  что зовут ее Верой Ильиничной) и только взявшись за ручку двери кабинета, обернулся и спросил, обращаясь к Константину Васильевичу:
      - Вы не ко мне?
      - К вам, если позволите.
      - Проходите.
      Кабинет городского головы не впечатлял роскошью, но был вполне опрятен и  практичен.  Константин Васильевич  без  приглашения, однако, и не раньше хозяина, уселся на стул вблизи стола хозяина.
      - Разрешите представиться, - сказал он,  выдержав паузу,  пока Николай  Иванович обратил к нему взор, - Константин Васильевич Гагарин.  У меня к вам одновременно и просьба, и предложение. Затеваемое мной дело требует больших трудов, но и поддержки со стороны местной власти,  поэтому в первую очередь я и  пришел  к  вам. Впрочем,  мне  бы не хотелось при первом посещении отнимать у вас много времени,  я надеюсь, в дальнейшем мы обсудим  взаимовыгодные стороны.  Во-первых, не особенно задерживаясь на этом, скажу, что я принадлежу к старинному роду князей Гагариных.  Быть может,  вы знаете,  что  недалеко от города находилась наша родовая усадьба. (При   этих словах Николай Иванович слегка  скривил  губы,  что  не ускользнуло от глаз Константина Васильевича).  Усадьба эта сейчас находится  в полной разрухе, - продолжал он, - от дома осталось одно основание,  пруды заросли, сад превратился в непроходимую чащобу. Тем не менее, я почитаю своим долгом восстановить ее.  Это,  можно сказать, первая  часть  дела.  Отталкиваясь  от этого,  мы пойдем дальше - возродим в городе  и  районе образование,  интеллигенцию,  создадим  новые учебные заведения и все, что нужно для поднятия материального и духовного уровня жизни здешних людей.
      - Что ж, - откликнулся Николай Иванович, - я не возражаю против подобного направления.  Что от меня зависит,  будет вам в помощь, боюсь только, что этого будет мало.
      - Пока достаточно вашего благожелательного отношения.
      - Пока? - усмехнулся Николай Иванович.
      - Ваши желания останутся только вашими.
      - Хорошо.  Кстати, в ближайшую субботу у меня будет небольшое торжество. Я вас приглашаю к себе на дачу.
      - Спасибо.
      - Вы оставьте у секретаря свой адрес, я пришлю за вами машину.
      Они тепло попрощались.  Константин Васильевич был  удовлетворен. Он чувствовал прилив сил, начиная большое интересное дело.

      - Это опасное мероприятие, - сказал Федор. И непонятно было, к чему  относилось  это  замечание,  так как в это время  Антон  крепко стянул узел шарфа на его затылке, накрепко завязав глаза. В руках у Федора была бутылка водки, а на столе стояли стаканы: ровно три штуки.
      Он взял на ощупь первый стакан,  отлил в него из бутылки, потом второй  и третий - бутылка была пуста,  а уровень жидкости во всех стаканах на глаз был одинаков,  конечно, не на  глаз  Федора, который терпеливо ждал,  когда ему разрешат снять повязку.  Борис Иванович освободил его.
      - Ну? - спросил Борис Иванович.
      - Уважающий себя фокусник не раскрывает секрет до  конца,  но от друзей утаить не имею права,  все очень просто: в бутылке пятнадцать "буль-буль", что делится на три без остатка.
      - Не верю, - сказал Антон.
      - Проверь,  - спокойно ответил Федор и добавил, - но только  в следующий раз. Так кто пойдет на встречу с лилипутом?
      - Я пойду, - уверенно сказал Борис Иванович.
      Антон хотел возмутиться, но  Борис Иванович прервал его:
      - Смелость потом понадобится, а сейчас важнее опыт.
      - Ну ладно, за удачу! - сказал Федор.
      Выпив, компания загрустила.

      Взгляд лилипута не добавлял духу бодрости.
      - Что  вы хотите знать? - спросил он,  хотя этот  вопрос ничего  не значил. - Я надеюсь, вы не используете всяких записывающих штучек?   Все это не для разглашения.
      - По-моему,  наши отношения возможны только на доверии, - спокойно ответил Борис Иванович.
      - В противном случае... ну да,  зачем нам  это... я  ведь  согласился, а   уж вы сами себе все определили,  и уж извините, гробиком некогда будет заниматься.
      - Гробик больше живым нужен, - философски заметил Борис Иванович.
      - Вы думаете? - Лилипут хихикнул. - Тогда пошли!  - спина лилипута двинулась в темноту.
      Они спустились  под землю.  Еще одно обстоятельство,  согласно которому должен был идти именно Борис Иванович, - его хорошая  память.  Лилипут должен был привести его в "логово",  очевидно, что путь этот будет скрываться.
      Они шли подземными ходами, созданными человеком. Без них была бы невозможна жизнь наземная.
      Зерно, брошенное  в  землю,  прорастает.  Росток  пробивает  толщу земли, вырывается на свет и стремительно тянется вверх, к солнцу. Все выше и выше. Туда, где воспаленный диск сжигает обезвоженные листья. А под землей растут корни.  Все глубже.  Все шире. И что было бы  с тем легкомысленным ростком,  если бы они погибли? Или если бы они были слишком хилы,  чтобы удержать его  на  земле  во  время бури,  во время тех ураганов,  которые опустошают землю?  Но  часто корни остаются в земле,  когда наверху все  гибнет.  И  они  пускают  новый  росток. Так велит Мать сыра земля.
      Всяк рождается,  встает,  растет и стремится вверх. Одни возносятся высоко,  как сосны. Другие растут так себе - кустарничек. Третьи и вовсе - трава,  где придется,  которую все топчут, а она гнется, засыхает,  ломается и вновь поднимается, чтобы снова согнуться. Самые стройные и самые высокие станут предметом  вожделения. И они упадут.  Падение   их будет крикливым, душераздирающим, на этом пути они будут ранить тех,  кто стоит вокруг, но падение, начавшись, будет  неминуемым.  В отличие от травы,  они не поднимутся вновь.  Какова бы ни была их дальнейшая  жизнь,  гниение  и тление, только задерживаемое во времени, - вот их удел. Что же, в земле остались корни. Кому от этого легче? Живем о землю рожей.
      Борис Иванович  держался за куртку лилипута,  ибо тот шел без фонаря, и считал про себя шаги,  запоминая повороты, и снова считал,  как бы перед глазами чертя тот извилистый путь, которым они шли.  Единственным затруднением было то,  что он абсолютно не мог контролировать время, впрочем, в этом не было обязательности. Наконец, проводник остановился и постучал в стену - видимо, впереди была  дверь.  Дверь со скрипом открылась,  и после запаха влаги в лицо дунуло сухим, теплым, ароматным воздухом, но самое главное - там был свет. Они вошли в небольшое помещение. Здесь не было почти ничего.   За столом сидел мужичок и попивал чай. Он кивнул лилипуту, и открылась следующая дверь,  за которой располагался большой зал.  Окон не было,  да ведь это было подземелье.  Вдоль стен стояли стеллажи,  напоминающие   картотеку,  с  маленькими  ящичками.  На  столах  стоя-ли компьютеры, чему Борис Иванович чрезвычайно удивился,  так  как впервые видел такую технику  не по  телевизору,  в центре  зала  была расположена витая лестница, которая вела куда-то вверх.  Борис  Иванович удивлен-но осматривался,  вдруг за ближней стеной он уловил какой-то шум, отличный от мирной работы конторы. Прислушавшись,  он понял,  что это звук автомобильного двигателя. Это наблюдение могло быть важным.
      Лилипут прервал его наблюдения.
      - Это информационный центр.  Здесь есть все о жителях города, об их семьях, состояниях, о предприятиях, обо всем. Можете задать любой вопрос - вам тут же будет выдана информация.
      - Кто этим руководит?
      - Господь бог, - мрачно ответил лилипут.
      - Такого  рода  информацией  я  тоже  могу.., - Борис Иванович осекся, наткнувшись на взгляд лилипута. -  Хорошо,  значит  каждый человек под контролем, но для того, чтобы хотя бы накапливать такую информацию, ну-жен огромный штат работников, и они должны  находиться не только на ключевых местах, но и... везде!
      - Штатных сотрудников достаточно, но используются и те, которые  и не подозревают ничего. Все идет по вполне легальным каналам и из официальных картотек. Все дело в правильной организации. Хотя нам это досталось по наследству, можно сказать. Это было всегда, раньше пользовались одни,  теперь другие, потом будут третьи, но будут, не сомневайтесь.
      Нескончаемый космос  населен  неисчислимыми  существами.   Высшие
пользуются низшими,  низшие  еще более низшими.  Высшим позволено
перестраивать космос,  низшим позволено в  чем-то  влиять,  более низшим не позволено ничего.  Космос - организм, более всего заинтересованный в сохранении своей драгоценной жизни.  Он  управляет своим будущим в том смысле,  что, зная причинно-следственные связи, строит свое поведение в нужном  направлении,  согласно  своей потребности.   Он может смоделировать будущее, это называется "опережающим отражением".  В той или иной степени на это  способны  и отдельные составные  органы  его.  Но ради своего будущего космос может жертвовать отдельными органами, сохраняя жизнь другим. Разве это не благородно! В ход идут все резервы. Немощный вдруг становится силачом, неминуемый ход времени вдруг замедляется и останавливается, позволяя отвести решающий удар. Велик космос. Нам-то уж его точно не изменить.
      Крутились бобины магнитофонов.
      - Но ведь невозможно прослушивать все телефонные разговоры!
      - Вам от этого будет легче, если я соглашусь?
      - Хорошо,  у меня есть конкретный вопрос,  вы можете дать мне ответ?
      - Слушаю.
      - Мне  нужна  информация о  людях,  которые  прибыли в  город  за последние три дня.
      - Минутку. - Лилипут удалился в противоположный угол помещения.
      Вскоре он  вернулся и дал Борису Ивановичу листок бумаги,  на котором было что-то напечатано.
      - Это  основная  информация,  более подробная тоже может быть выдана, но вам этого хватит. Можете взять это с собой.
      - Спасибо. -  Борис Иванович поспешно спрятал листок в карман, хотя маловероятно, чтобы лилипут отказался от своих слов.
      - Я понимаю,  какие вопросы вертятся у вас в голове, но тематика,  выходящая за функции этого помещения,  вне  пределов  моей компетенции.  Да и сами вы понимаете, что смысла в ответах на эти вопросы нет.  Даже если вы узнаете несколько фамилий - они  могут завтра измениться. Останется только порядок вещей.
      - Сколько у вас оружия? - вдруг спросил Борис Иванович.
      - Дело не в оружии,  его достаточно,  а в том,  когда и зачем его применять.  Регулярная армия может воевать ограниченными техническими приемами.  Мы  недосягаемы.  Я не говорю о том,  что во главе военных тоже стоят  люди... кстати,  я  немножко  знаю  ваше прошлое, так что вы это должны понимать.
      Борис Иванович побледнел.
      - Почему  в таком случае вы не хотите просто легализоваться и стать официальной властью?
      - Зачем этот формализм.  Грань сия не имеет значения.  Официально преступниками  именуются те,  кто действует в  противоречии  с установленными  официальными же  законами.  В один день мы  можем  поменяться ролями,  но что от этого изменится?  Все время  идет  перераспределение ценностей,  в том числе и человеческих жизней. Этот процесс не остановить никакими законами и никакими формами  правления. Можно его отчасти регулировать, чем и достигается относительный порядок  в отдельных странах.  Мы тоже, кстати, над этим работаем.
      - Так может, вы наша надежда?
      - А  вы  зря смеетесь.  Однако мы перешли в другую плоскость. Нам пора уходить.
      Лилипут повел его обратной дорогой. Глаза вновь погрузились в темноту и вновь Борис Иванович мысленно рисовал  этот  извилистый путь.
      Прощаясь, лилипут сказал:
      - Кстати,  не советую искать это место.  По дороге времени мы двигаемся только в одну сторону.  А впрочем,  каждый сам  выбирает  себе дорогу.

      Борис Иванович долго отмывался в теплом душе, он не любил холодный душ даже в жару.  Жена, как он слышал, бурно проявляла какое-то нетерпение.  Наконец,  она не  выдержала и заговорила  через дверь.
      - Ты уже слышал,  в городе появился аристократ  "из  бывших"? Говорят,
богатенький,  даже  усадьбу  родовую хочет восстановить. Мамки уже с ума сходить начинают.
      - В каком смысле?
      - В смысле женитьбы.
      - Нет, не слышал.
      - Да вы там, в газете последними новости узнаете.
      - Если ты о сплетнях, то возможно, - отмахнулся Борис Иванович и посмотрел на карман брюк.
      - Твоей дочери, между прочим, тоже не помешает хороший жених.
      - Я плохо слышу, - ответил Борис Иванович, одеваясь. - Мне пора уходить.
      - Вот всегда ты уходишь...

      Нет, больше Борис Иванович терпеть не мог.  Не доходя до  редакции, он достал листок и раскрыл его. Вот что там было:
      "За указанный период в город прибыли:
      проездом: ...
      на временное местожительство: Гагарин Константин Васильевич
      на постоянное местожительство: ...
      Дополнительная информация о прибывших:
      Гагарин Константин Васильевич. Возраст - 36 лет. Семейное положение - холост. Домашний адрес..., телефон... Род занятий: научный работник,  коммерсант.  Член  дворянского  собрания.  Титул - князь. Имеется дополнительная информация  ограниченного  доступа:  квартира,  круг общения, характер, увлечения, привычки, здоровье, родственники, финансовое положение".
      - Да, - Борис Иванович почесал затылок.