Начиная убивать Глава 3

Войдя в свою квартиру, я ринулся к шкафу, чтобы одеться.
Выбрал серую рубашку и белые брюки, снял их с вешалки. Увидев легкие, неаккуратные, мятые места. Я достал доску дабы, разгладить их, чтобы не было видно этой небрежности холостяцкой жизни. Разгладив на рубашке и брюках эти неряшливые места, я принялся подбирать ботинки и ремень к этим вещам. Подобрав на мой вкус гармоничный тон всего этого, я принялся одеваться, время уже было на исходе.
    Путь был неблизким. Все зависело от пробок в городе и от стиля вождения человека за рулем. Взял с собой сумку коричневого цвета, она была из натуральной кожи, но старой. Её маленькие трещины уже были видны по всей ее поверхности. Но выкинуть я её не смогу, это память. Положил в нее все необходимое и, закурив самокрутку, я направился к выходу. Пошел на остановку, чтобы успеть на маршрутку. Своего транспорта я не имею, да и прав нет. Не люблю машины. Как говорили в детстве: «Нет тяги к технике…»
Вот подъезжает та самая маршрутка, которая мне нужна, я как обычно прохожу в самый конец и сажусь к задним окнам, чтобы видеть все вокруг себя, а за спиной только кресло (мне так спокойней).
    Как хорошо, что город был полупустым, и я доехал быстро до детского дома. У меня даже осталось время покурить. Достав самокрутку из пачки, я посмотрел на окна. Там уже висели дети, смотрели на меня и махали мне, расплываясь в улыбке.
    На крыльцо детского дома вышла Татьяна Петровна. Эта женщина полной комплекции, с большими очками на лице, приблизительно сорока пяти лет. Светлые волосы, даже без седины. (видимо подкрашивает, боится естественности). Она была низкого роста, ниже меня почти на две головы. На ее пухлом лице были полукруглые очки, которые она вечно подправляла пальцем, подбирая их вверх по носу. Стоит на крыльце улыбается и смотрит на меня, я улыбаюсь в ответ. Она не любит запах табачного дыма, поэтому ко мне и не подходит, ждет, пока я закончу курить.
    Докурив, я подошел к ней.
    -Здравствуйте, Татьяна Петровна! Произнес я ей, смотря в ее большие глаза, которые были увеличены из-за линз.
    -Здравствуйте, Вы как всегда пунктуальны, Игнат Андреевич, как ваше ничего? Произнесла она радостным тоном.
    -Хорошо, а у Вас тут как дела обстоят? Как ваше здоровье, кашель перестал Вас мучать?
    -С Вашими молитвами, давно уже не мучает.
    -Это хорошо, я рад что Вам стало легче. Ну что, давайте к делу, рассказывайте кто они, как зовут?
    -Первая - это Катя Вайцман и ее старший брат Сергей Вайцман. Ей 15 лет, ему 17 лет.
    -Спасибо, дальше у них сам все узнаю. Открываю парадную дверь детского дома. Судя по их фамилии, они еврейского происхождения?
    -У них отчим еврейского происхождения! Вы как обычно сразу за дело? Может быть кофе?
    -Да сразу в бой, чтобы времени не терять, да буду, если можно сразу в кабинет принести его?
    -Да конечно, сейчас сделаем. Впопыхах она устремилась вглубь детского дома.
Я же направился в сторону своего кабинета, пока я шел по коридору, ко мне подбегали радостные дети, которые меня уже знали! Здоровались и жали мне руку, кто-то умудрялся нависать на моих ногах, будто маленький груз.
    Катя и Сергей уже сидели и ждали меня внутри моего кабинета. Открыв дверь, я увидел двух молодых людей, тусклых и повядших. Сидели они поодаль от моего стола на креслах.
Кабинет был не слишком большим, но довольно-таки уютным, чувствовался атмосферный очаг тепла в нем. Сзади стола был большой шкаф с книгами и некоторым количеством папок. Стол, стоявший перед их носом, был довольно вместительным. Я его перекупил в своем дворе, у тех самых алкашей, что сидели в кустах и собирались его сломать. За две бутылки спиртного они мне отдали его. Можно сказать, что это довольно теплое воспоминание с моего двора. На столе было прибрано, на нем уже лежали личные дела этих молодых людей.
Перед столом было два удобных кожаных кресла, в которым они и разместились. Видимо, Татьяна Петровна усадила их в них (добрая душа эта Татьяна Петровна, редко кого обижает, всех вечно жалко, за это, наверное, она мне и нравится). Проходя к своему креслу, я сказал:
    -Здравствуйте, меня зовут Игнат Андреевич!
    -Здравствуйте, тихо произнесла Катя!
Сергей, тем временем, сидел и смотрел на меня, жуя жвачку.
Я уселся за свое кресло и ждал пока мне принесут мой кофе. В этот момент легко и непринуждённо открывал их дела, чтобы начать хоть немного, да знакомиться с людьми, сидящими напротив меня.
Катя и Сергей смотрели на меня своими глазами, изредка поглядывая друг на друга.
Взгляд их был потупившийся, они не понимали, почему я просто так сижу и ничего больше им не говорю, кроме приветствия.
    Тут распахивается дверь, и маленькая девочка, аккуратно перебиравшая ножками, с трясущейся и неуверенной хваткой, несет мне кофе. Это была Настенька, маленькая хиленькая девочка, с которой обошлись жестоко ее же родственники. 
    «Спасибо, Настенька! Как твое самочувствие?» - сказал я и взял чашку из ее маленьких ручек.
    «На здоровье, Игнат Андреевич. Вашими молитвами»,- произнесла она, покраснев и улыбаясь, потом резко скрылась за дверь, тихонько прикрыв ее.
    «Может быть тоже хотите кофе?» - произнес я, посмотрев на них.
    «Нет», - грубым голосом произнес Сергей «Вы нас зачем позвали? Кофе с Вами пить?»
    «Нет, Сергей, не кофе пить, а поговорить с Вами».
    «Вы психолог?» - посмотрел он на меня
    «Нет!» - с ухмылкой ответил я
    «А кто тогда Вы такой? Инспектор? Директор детского дома?»
    «Я же сказал, меня зовут Игнат Андреевич! А вот Вы так и не представились мне!»
    «Так Вы итак из бумаг на Вашем столе видите их! Зачем нам говорить их?
    -Во-первых, мы же с Вами говорить собираемся. Следовало бы предвидеть. А во-вторых, может это не Ваши бумаги, а других ребят из данного заведения!» -с прищуром сказал я.
    «Вы думаете все это шут...»
    «Сережа, не груби», - прервала его Катя, держа его за руку.
Я посмотрел на Катю и увидел свежий порез на щеке рядом с ухом. Ее руки потряхивало. Сергей в этот момент затих и смотрел только на Катю. В моих руках было дело Кати, но я не мог найти записи об этом свежем порезе.
    «Катя, откуда у Вас этот порез на щеке?» - спросил я, смутившись тем, что нет данных по этому поводу.
   «Это не ваше дело!» - крикнул Сергей.
    «Он у меня уже давно, упала на велосипеде, на тонкий острый прут»
    «Катя, он у Вас недавно, порез я видел сотни раз и знаю, когда давно, а когда нет», -сказал, указывая на ложь.
    «Я смотрю, Вы прямо спец во всем!»,- насмехался Сергей.
Я поднялся с кресла, расстегнул часть своей рубашки, оголив свою грудь, где наискось был разрез.
(старый шрам, ему, наверное, уже года три)
Вот это порез, который был давно, повернувшись спиной показал разрез вдоль спины (этому чуть более полугода) Вот этот был недавно. Разница есть?
Сергей смотрел на меня уже на меня другими глазами, у Кати уже на глазах собиралась вода.
«По-моему, с таким опытом я могу разобрать, давно это произошло или нет. Разве не так?»
 Тут Катя начала плакать.
 «Отец , это сделал мой отец», - смахивая слезы и пытаясь успокоиться, сказала она.