Ларгас. Глава 1

          Плавание на паруснике, при всей романтичности этого предприятия, имеет недостатки. Главная неприятность – зависимость от ветра. Сначала мы пережидали шторм в одном из портов Бараса в полутора сотнях верст от столицы, затем попали в штиль, потом встречный ветер значительно удлинил наш путь. Триста верст плыли неделю.
          Гришка, все его советники с семьями и послы Ларгаса – все мы находились на одном корабле, общались только между собой и порядком надоели друг другу. Я не знал, куда спрятаться от троицы посланцев. Почему-то они пытались сблизиться именно со мной. Моего сына они, кажется, не воспринимали всерьез, на женщин смотрели, как на прислугу.

          Уж если ты хочешь войти в доверие к человеку, так будь хотя бы вежливым с его женой. Однако мужчины с Ларгаса, похоже, женщин считают низшими существами.
          – Я на них не надеюсь, – сказал Гришка.
          Сын чувствует людей – не доверять ему у меня нет причины. Надеюсь, что на Ларгасе найдутся люди, на которых он сможет положиться. А эти три владетеля все-таки недооценивают Катю и Алло. Думаю, скоро наступят времена, когда мужчины это поймут.

          А вот Нусси сделала свой выбор.
          Когда я привез ее из Северных земель, щенка встретили замечательно.
          – Это не бар, – сказала Алло. – Но защитником она будет хорошим.
          Бывшая королева не привыкла выставлять на показ свои чувства, да и не считают здесь собаку другом человека, однако глаза Алло потеплели.
          Катя встретила собачку с восторгом, сразу же переименовала ее в Нюську и принялась подкармливать.
          Ни вкусные кусочки, ни моя забота Нусси не убедили, и главным человеком в своей собачьей жизни она стала считать Гришку. Собака ходит за ним по пятам и спит в его каюте. Она выбрала себе хозяина. Понятно, что в защитницы доброжелательная собачка пока не годится, но надеюсь, что предсказание Алло сбудется.

                *   *    *

          Партия, которую мы поддерживаем, в меньшинстве, но она занимает историческую столицу Ларгаса – город с таким же названием. Ближайшую к столице гавань ларгасцы обустроили – следов пожара я не заметил.
          Несмотря на раннее утро, встречали нас торжественно: с толпой народа и конным караулом. Транспорт тоже предоставили. Только от гавани до города предстояло добираться сорок верст, а экипажи предоставили только королю, советникам да немногим слугам. Так что наша пешая охрана осталась в порту, а мы поехали в сопровождении местной стражи. На какое-то время мы оказались во власти принимающей стороны.
          Дорога прошла без происшествий, выделенные особняки подготовили, местные слуги и охранники выглядели представительнее нас.

          Человеку после морского путешествия необходимо время, чтобы прийти в себя, но вечером Григану предстояло принимать присягу. Баня, отдых, знакомство с обстановкой – время пролетело незаметно.
          Ларгас – большой древний город, а старинные поселения обычно плохо спланированы, поэтому в них слишком людно и тесно. Местные владетельные господа для своего выборного правительства основали отдельный город неподалеку от столицы. Для заседаний и всевозможных торжеств воздвигли здания и навесы, а рядом выросли особняки. Организаторы просто выделили участки, и каждый из трехсот владетелей построил себе резиденцию с особняком и домиками для прислуги и охраны. Все окружили заборами, проложили хорошие дороги – получилось просторно и чисто.
          Поскольку две трети владетелей отсутствовали, свободных домов было предостаточно. В пустующие особняки стали подтягиваться армейские части. Оставшиеся войска расположились на близлежащих полях.
          Разумеется, мы все почувствовали себя увереннее, когда мимо особняка пошли наши воины, а к охране из ларгасцев добавились стражники из Бараса. Даже Нусси перестала бродить по дому и исчезла, видимо, завалившись спать в укромном месте.

                *   *   *

          Присягали на открытом воздухе. Разодетые владетели с ближайшими родственниками выстроились под длинным навесом. Гришка подходил к каждой семье и благосклонно выслушивал стандартные уверения в преданности и покорности. За плечом сына постоянно находился распорядитель из местных, называвший имена владетелей. Чуть сзади шагала немногочисленная свита – четыре человека. Катя и Алло остались дома, поэтому сопровождали короля только я, Капитан, Пухлян и Поран.

          Масляные фонари разгоняли темноту, дневная жара отступила, легкий ветерок принес прохладу. Официальная церемония закончилась, но празднество продолжалось. Здесь гости не сидели за столами, а слуги не бегали с подносами, разнося закуски и напитки. Народ разошелся по уютным беседкам и устроился на стульях, стоявших под открытым небом.
          Тут и там стояли высокие столы с закусками и соком, любой мог подойти и взять бутерброд, фрукт, стакан сока – кажется, на Земле подобную кормежку называли фуршетом.
          Молодежь устроила танцы на площадке, музыканты заняли свои места. Мы сидели под навесом, а новоиспеченные подданные Гришки подходили по очереди и говорили любезности.

          О чем говорить юноше и взрослому мужчине? Гришка таким вопросом не задавался, вел себя уверенно и нередко главенствовал в беседе.
          – Ваше владение на севере? – утешал он некоторых господ. – Сочувствую. Думаю, мы скоро освободим эти земли.
          Треть присягнувших владетелей были временно безземельными. Гражданская война все основательно запутала.

          – Пап, пойдем со мной! – неожиданно скомандовал сын и отправился в одну из беседок.
          Распорядитель тенью последовал за ним. Оказывается, постоянный спутник Гришки – один из трехсот господ, владевших островом. Теперь он, похоже, выслуживается, надеясь на расположение короля.
          Целью Гришки оказался высокий черноволосый мужчина с непроницаемым лицом – владетель Осмиан. Встретил нас он, как положено: встал, поклонился, поприветствовал. Только так взглянул на распорядителя, что я понял: этого человека Осмиан ненавидит.
          Кажется,  чувство было взаимным, потому что сопровождающий на высокого владетеля даже не смотрел. Гришка сделал вид, что не заметил взаимную нелюбовь и принялся расспрашивать Осмиана.
          Ларгасец держался подчеркнуто независимо, но отвечать на вопросы короля ему все-таки пришлось. Большой участок земли, кирпичный завод, гончарное производство – Осмиан был далеко не последним человеком среди местной знати. Все особняки в правительственном городе выложены из его кирпича, да и черепица на крышах сделана в имении этого господина.

          Едва мы возвратились на свои места и сели, как новоявленный король вновь вскочил и вместе с Пухляном отправился к ларгасцу, не уступавшему размерами моему бывшему заместителю и казначею.
          Сын возвращался, ненадолго садился на стул, но вновь вставал и в сопровождении одного из нас шел к очередному владетелю, чтобы поговорить с ним.
 
          Когда вечер закончился, я валился с ног. Однако неугомонный Гришка созвал совет.
          – Ты с мамой завтра поедешь к Осмиану, – сказал он мне. – Предложишь ему стать первым министром. Постарайся его уговорить.
          Подобные задания получили Пухлян, Капитан и Поран – Гришка формировал правительство.
          А ведь он справится с этой страной!

          Дорога к резиденции Осмиана оказалась короткой – его особняк стоял всего через пять домов. Могли бы и пешком дойти, но поехали на карете. Наверно, так положено по статусу, только, на мой взгляд, мы просто пыль в глаза пускаем.
          По-моему, Алло стесняется своего неопределенного статуса – ехать со мной она отказалась. Кате пришлось меня сопровождать. Куда деваться законной жене?
          Осмиан встретил меня настороженно, зато его жена Катеньке обрадовалась. Умеет моя супруга нравиться женщинам – возможно, поэтому наш сын – король.

          Хозяину особняка я сказал прямо:
          – Знаю, что вы до сих пор не одобряете власть короля. Однако мой сын собирается не в одиночку руководить страной – будет правительство. Мы считаем, что вам небезразлична судьба страны.
          Думаю, я удивил Осмиана. Он взял сутки на размышление и пригласил меня в свое имение в тридцати верстах от столицы. Переговоры заняли несколько минут, но уходить так рано мне показалось неприличным.  К тому же, наши жены расставаться не спешили и, судя по доносившейся речи, общались женщины эмоционально и с удовольствием.
          Кажется, Осмиан тоже считал прощание преждевременным и попытался завести разговор. Собеседником он оказался весьма толковым и сумел разговорить меня. Я рассказал ему о Северных землях, о планах Николаевича, об электричестве и обогащении руд. Когда женщины позвали нас за стол, напускное равнодушие напрочь исчезло с лица хозяина, а глаза его блестели от неподдельного интереса.

          Пока мы с Катей гоняли чаи в гостях, Гришка провел совещание с военными.
          – Дня через три начнем захват рудников, – поделился он. – Теперь пора указами заниматься. А вы в гости собирайтесь. Тетя Алло поедет?
          – А куда она денется? – ответила Катя. – Жена Осмиана передала приглашение.

          Вечером Гришка, потягиваясь, гулял вокруг особняка. Нусси лениво, но неотступно плелась рядом.
          – Все! – довольно сообщил сын. – Теперь владения тех, кто мне не присягнул, принадлежат короне. Пап, вы с мамой и тетей Алло подумайте, что с этими землями делать. Хозяев там нет, а надо, чтобы заводы работали, а поля не зарастали сорняками. Весной надо их обязательно засеять.
          Гришка говорил о владениях, расположенных на нашей стороне. Их хозяева воевали против нас и, естественно, находились по ту сторону линии фронта. Теперь сын издал указ и забрал эти земли себе. Такое ощущение, что Гришку с малых лет готовили в короли. Откуда у него такая уверенность? Я все больше убеждаюсь, что у сына все получится.

          – Управляющих у меня нет, я не знаю, что делать с брошенными имениями, – заявила Алло.
          Все понятно: она явно не хочет заниматься сельским хозяйством. Ей ближе торговля, заводы, шахты.
          – Значит, крестьяне должны без начальников разобраться, – сказал я. – Пусть сами землю распределяют, сами за порядком следят.
          Изумление во взгляде Алло неподдельно. В голове деловой женщины не укладывается имение без распорядителя. А я всего лишь предлагаю создать крестьянское самоуправление. Наверняка сейчас свободной земли столько, что крестьяне не смогут всю ее обработать, ведь многие жители деревень воюют или даже погибли.

          – Землю будем сдавать за небольшую плату, – продолжил я.
          – А в каких деньгах? – резонно спросила Катя.
          Действительно, государство у нас новое, и свою монету мы пока не начали чеканить. А пользоваться ларгасскими деньгами не с руки, да и нет их у нас.
          – Надо пересчитать в просо или пшеницу, – нашел выход я.
          – Наверно, у крестьян нет ни денег, ни зерна, – возразила Алло. – Чем они заплатят?
          – Плату возьмем, когда они урожай соберут. А вы им лошадей и семена на тех же условиях продадите, – предложил я.

          Катя и Алло принялись обсуждать проценты по рассрочке. Их голоса я слышал, уже засыпая.
          – А смогут они за два года рассчитаться за лошадей?
          – Не смогут – будут отдавать по три года или дольше. Только тогда общую сумму придется увеличить.

                *   *   *

          Имение Осмиана встретило нас дивным ароматом. По всей округе собирали и сушили фрукты. Хозяин, его жена и трое детей встретили нас в рабочей одежде.
          – Работников не хватает, – пояснил Осмиан.
          Увы, гражданская война унесла много жизней. Теперь во всех хозяйствах каждый человек на счету. А ведь мир пока еще не наступил.

          Мой план по созданию крестьянских общин заинтересовал владетеля. Правда, мне он ничего не сказал, но, похоже, сделал какие-то выводы. Судя по всему, хозяин имения очень быстро соображает – Гришка в нем не ошибся.
          – Я согласен стать первым министром, – улыбнулся Осмиан. – Если ты будешь моим советником. Надеюсь на помощь твоих женщин. Как ты умудрился соблазнить такую богатую вдову?
          Что мне ответить? Я лучше промолчу. Если он мне завидует, то не зря, и дело даже не в богатстве Алло. А ведь Осмиан – видный и красивый мужчина, а жена у него одна, а не две, как у многих ларгасцев.