Болото

— Хёко!
— Чего тебе Мидори? — сказал парень, которому нимб над головой подходил ещё меньше серых крылышек за спиной. Неудивительно, что нимб скрывала кепка, а крылышки были скрыты одеждой.
— Бросай бездельничать, из еды помимо риса почти ничего нет, — ответила Мидори внешне тоже смахивающая на ангелочка. Впрочем, разница между внутренним и внешним содержанием у неё была не настолько велика. Так, что нужды прятать аналогичные нимб и крылышки не возникало.
— Ну и что ты предлагаешь? — сказал Хёко.
— Присоединись к рыболовецкой общине Петра, налови рыбы, — ответила Мидори.
— Да я и сам справляюсь. На болото вон почти все трусят ходить, а там лягушки с большими и жирными лапками водятся. Уверен, в обмен на них месье Густав отдаст всю нераспространенную до вечера выпечку. Да и нужды делиться с кем-то выловленной там рыбой нет, — сказал парень хладнокровно.
— Хёко, болото опасно, останься! — решительно сказала девушка.
— То еды мало, то не иди, определись уже, — сказал парень и прислонившись к стенке полуразрушенной фабрике, сделал вид, что вот-вот задремлет. Даже козырёк кепки себе на глаза натянул.
— Хёко, я же за тебя волнуюсь. Давай вместе пойдём, а то стены коснёшься или чего учудачишь без меня, — уже мягче сказала девушка.
— Ладно, — словно бы не хотя молвил парень, но его прежде ледяные глаза потеплели.

По пути парень с девушкой, двигавшиеся на велосипедах, встретили ранее упомянутого Петра с его братом по духу Иваном. Мидори бросила красноречивый взгляд на Хёко, но тому попросить о присоединении к рыболовецкой общине опять помешала гордость. Впрочем, Пётр с Иваном, услыхав, куда едут юные серокрылые, в отличие от почти любых иных взрослых не стали читать нотации. Вместо этого Пётр одолжил верёвку, чтобы можно было выбраться из трясины в случае нужды. Иван же подарил туесок для ягод, сказав: «чуть в стороне от болота можно набрать земляники». Так, что Мидори вместо ловли противных для девушки лягушек и чешуйчатых карасей, решила заняться сбором ягод.

Подъехав к болоту Мидори увидела, что Ракка и Нэму уже начали сбор земляники, старательно избегая захода на топкие берега болота:
— Может вместе со мной лягушек половите? — спросил Хёко.
— Ну, ты и шутник! — рассмеялась Ракка. Хотя Хёко не шутил.
— Коли лезешь в болото, привяжи верёвку к дереву и обвяжись сам. Дабы мы могли тебя вытянуть, — сказала, начитанная, Нэму.
— Без тебя знаю, — проворчал парень, позабывший о веревке. Однако всё-же сделал, как посоветовала библиотекарша, после обувания болотных сапог и надевания непромокаемой одежды.
— Раз лягушка, два лягушка, три лягушка… — увлечённый ловлей Хёко, все ближе подбирался к трясине. Однако когда до неё оставалась пара шагов, почувствовал рывок верёвки.
— Хёко, возвращайся! — с необычными для себя нотками просьбы в голосе попросила Мидори, чьи сильные крылья подрагивали от нетерпения в ожидании парня.
— Возвращайся, мы за тебя волнуемся! — вторила ей Ракка, чьи нежные крылышки широко распахнулись от волнения за нового друга.
— Ага, — без энтузиазма в голосе сказала Нэму, зато держась за верёвку также крепко, как и остальные. Да и её уже взрослого вида крылья распахнулись шире, чем обычно. Кто бы из парней не вернулся, когда так просят сразу три милые девушки?

Вот и Хёко вернулся. Уже с берега выудил целое ведро карасей. Хватило как Ракку с Нэму угостить, так и с месье Густавом обменяться, который с лицами мужского пола разговаривал вполне нормально без раздражающей витиеватости, лишь иногда вставляя словечки вроде «бонжур» и «пардон». Да и для фабричных ещё полведра карасей осталось.

На следующий же день Хёко, не желая более волновать Мидори и новых подруг, вступил в рыбацкую артель Петра, передав Петру и Ивану по банке земляничного варенья от лучшей подруги. Вместе работалось лучше и уже не карасей, а налимов и щук, приносил Хёко друзьям и подругам.

Републикация с портала "Православный Медик" http://pravmed.cerkov.ru